Глава IX. Покров Божией Матери. Семнадцатая кафисм

Глава IX. Покров Божией Матери. Семнадцатая кафисма.

     Двенадцать человек из Тюмени высадилось в деревне Сотник зимой в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году. Для строительства Мортки. А из Сотника – двинулись на тракторе в будущую Мортку, на санях. Рабочие из Сотника чистили площадку от снега. Для жилья приехавших – сарай. Вырубали лес и строили и леспромхоз, и посёлок одновременно, и железную дорогу, и лесовозные пути. Некоторых строителей высаживали в деревне Лаут (около будущего Куминского), а оттуда они шли пешком по лесу и болоту к месту строительства Мортки.
-Я в СМУ работала тогда, Лиза маленькая с бабушкой сидела. Нас бригадой отправили в Мортку, - рассказывает Вера. - Ольга уже давно к тому времени в Тюмени жила. Я помню, как Мортка и Куминский строились, леспромхозы организовывались. А мы ездили штукатурили, красили.
     Зимой это было, давно. Мужики из СМУ уже первую коробку деревянного дома построили. Вторую начали. Дом из бруса, на пакле. Зима, холодно штукатурить. Нам сказали, чтоб пазы, углы, щели между брусьев цементом и асбестом замазывали. Дня три нас возили на работы. Утром на ЗИЛе туда, вечером домой, обратно. Потом печку обмазывали, да белили. И стены, потолки потом белили по брусу. На скорую руку, жильё необходимо было для приехавших строителей. Хоть и говорят, что в сарае они жили первое время. Нет, это небольшие обычные квартиры, такие в Устье строили двухквартирники. Наверно для городских – неблагоустроенные деревянные, без центрального отопления, с печным отоплением, без водоснабжения – вода с реки, казались сараем.
     А мы – всю жизнь в деревяшках прожили. Жильём считали. Сначала четвертушку дали в Устье, с печкой. Колонка с колодцем – в конце улицы, туалет на улице. Комната и кухня. Впятером жили десять лет. Это после землянки-то! В Октябрьском в землянке жили втроём. Когда мы с Иваном поженились, мать в Картабызе осталась, мы жили у дяди, материного брата, сначала в тесноте, восемь человек в доме. Потом свекровь, Ивана мать, накопила с пенсии за год нам на землянку. Как я рад была! Отдельное жильё. Ходили вместе с ней выбирать землянку. Печка, кровать и полтора метра перед кроватью до двери. Наполовину изба в земле, только крыша покрыта досками. Стены глиной замазали, да побелили. К весне сделали сенцы, тоже из пластов земли. Так мать его приезжала к нам часто жить, перед нашей кроватью – на полтора метрах и стелили ей. Лида родилась, кроватку там поставили, мать же и привезла от дочери.
     Не знаю кто как в Мортку приезжал, но наверно так же, как и мы. Раз железной дороги первоначально не было, только и начали строить вместе с посёлком, значит через Устьяху, да через Сотник. Летом и по реке можно, так долго. А мы летели. Из Октябрьска – в Челябинск самолётом, Из Челябинска – в Тюмень самолётом. Там трое суток просидели в аэропорту. На лавке мать с Лидой, на полу перед лавкой мы с Иваном. Иван еле билеты купил до Лугового. Желающих было на север – уйма! В январе приехали, так нас с аэропорта машина бортовая, крытая брезентом довезла до Устья. С узлами таскались, вещи с собой везли. А мебели так и не было у нас раньше. Не обзавелись. А там у Ольги до лета жили, опять же в четвертушке – семь человек.
     После четвертушки дали двухкомнатную – то же самое, неблагоустроенная. Так мы рады были, что спальня ещё есть. Мать с двумя девчонками – в спальне, мы с мужем – в зале. Просторно после четвертушки.
     Мортка около реки Мортка построена, в шести километрах. Название от реки дали. Притоком реки Кумы является. Строили-то приезжие, по комсомольским путёвкам. Местный язык не знали. Да и мы давно живём, а всё равно не знаем много, как здесь раньше жили и обозначение названий рек, поселений в переводе на русский. Тем более раньше все атеистами были, ни во что не верили. И не принимали во внимание вогульские названия. А ведь Мортка в переводе обозначает что-то плохое, мне так сказали. Вот же назвали. «Заверованными» были у вогулов места: реки, болота, деревья, камни, пригорки. Ничего нельзя было с этих мест брать, копать, нельзя шуметь на тех местах. Их духовная жизнь была тесно связана с природой. За нарушение – внезапная болезнь. А мы тут приехали, ходим где хотим, купаемся, за ягодой и в лес, и по болоту ходим. Домой камни для квашения капусты носим, для груза.
-Я читала, - говорит Лиза, о строительстве Храма в Мортке.
-В Мортке я не была в Храме. Батюшка говорит, что в свой ходить надо и исповедоваться у своего духовного наставника. Но посещать можно и службы, особенно если приезжает Владыка. Ты молодая, везде ещё побываешь, а я уже далеко не поеду, в свой похожу, - Вера задумалась о предстоящем воскресении, - божественная литургия в воскресенье утром будет, новый батюшка у нас отец Сергий. Отец Алексий с матушкой Татьяной уехали, к детям наверно, на покой ушёл батюшка бывший наш. Так и в Мортке тоже он был батюшкой. Потом уже новый приехал.
     До конца XX века шипели болота в этой стороне. И – отодвинулись шаманские заклятия, проклятия и языческие духи. И – ууух. Сместились со своими обрядовыми заклинаниями дальше из Конды – к Куминскому болоту.
     Надо сказать, что, как и в строительстве храма в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» в Междуреченском, так и в строительстве храма Покрова Божией Матери в Мортке, помощь оказывали лесозаготовительные предприятия, их руководители, директора леспромхозов. Сподобились. Понятно, молодыми были – планы, семьи. Сейчас можно и о душе подумать. Есть время. Появилось. Нет, нет, никто не иронизирует. Батюшка на службе говорит всегда, что все приходят к Богу. У каждого - свой путь. И все прихожане благодарны за старания директорам леспромхозов, которые внесли материальный вклад и за помощь, за неустанные труды верующих, которые заложили духовный фундамент. Три года с момента решения о строительстве шла подготовка материала. И три года строился сам Храм Покрова Божией Матери, установлены кресты и купола. Помимо средств от предприятий района, поступали пожертвования от населения. После перерыва Храм достроился и в две тысяча двенадцатом году было первое богослужение. После отца Алексия было несколько настоятелей. Потом их перевели в другие Приходы.
     Был в девяностые годы и «Молельный дом» в Мортке до строительства церкви. Пытали бороться и исчадием своими силами: чтением молитв, песнопением, поклонением, служением молебна, крещением, духовной жизнью. Приглашались священнослужители из Тобольска и Тюмени.
     Красивый уникальный Храм построен. Без единого гвоздя. Всем миром строился. Десять вагонов леса заготовлено под строительство было. Порода дерева выбрана – ель. Что гарантирует крепость постройки. Из круглого осветлённого лесоматериала построен. Брёвнышко к брёвнышку. Каждое бревно обстрогано рубанком вручную. С двумя башнями. Одна башня – многоярусная. С золотыми куполами, с колокольней. Крыша синим железом покрыта. Высота Храма двадцать четыре метра. Помогла Божия Матерь достроить Храм. Держа свое солнечным светом сияющее покрывало над Морткой. Потянулся народ к Храму. Пошёл духовный подъём и рост. Храм стоит как надежда на светлую жизнь подрастающих детей, наполненный верой. Заблистал свет Христовой истины на Конде.
     Когда-то в Сотнинской часовне было двенадцать икон, столб под крышей и на нём два колокола по пятнадцать и тридцать фунтов. А сейчас, в Морткинском храме Покрова Божией Матери – светло и просторно, иконостас из многочисленных ликов святых, семь колоколов своими звуковыми волнами очищают воздух и лечат своим звоном, успокаивают и умиротворяют, гармонизирует окружающее пространство. Купола изготовлены из нержавеющей стали, покрытой нитрит титаном. Под здание отведено две тысячи восемьсот квадратных метров. Храм состоит из нескольких залов, раскрывающихся широкими дверями и арками. Чудо деревянного зодчества. Величественный сруб. Духовный скреп. По высокой широкой лестнице поднимаешься в радость, попадаешь под покров и защиту.
-Владыка, Владыка, - шёпотом передают прихожане, расступаясь, создавая коридор для шествия Преосвященнейшего, - Фотий приехал.
Лиза низко склонила голову, как и все прихожане.
     Когда приезжает епископ Югорский и Няганский Фотий, заранее оповещают православных. Лиза два раза уже попадала в его службу. Первый раз так совпало. Пришла в свою церковь на службу и оповестили о его приезде. Второй раз – когда приезжал в Леушинский Молельный дом. И вот сейчас, на вечерней службе батюшка сообщил о приезде Владыки. Лиза попросилась с прихожанками в машину, чтобы съездить на встречу с Благочинным. Побывать в Морткинском Храме. Очень радостное событие. Вместе с Владыкой приехали настоятели близлежащих церквей. Храм переполнен православными, пришедшими читать совместные молитвы в своей малой небесной родине, чтобы уйти от суеты и прийти в Божий покой, получить поддержку, духовные и физические силы.
     Службу начал вести отец Павел, когда пели «Символ веры», вышел другой батюшка, дирижируя, он пел вместе с певчими на клиросе, помогая верующим составить стройный ряд поющих молитву, так как стоящим у самого входа в церковь было не слышно из-за переполнения средней части церкви, где стояли молящиеся. Лиза стояла во второй части церкви, ближе к выходу, стараясь выводить мотив в унисон поющим. Когда врата закрылись, Лиза поспешила в церковную лавку, спросить иконки святых для своих крёстниц, а то у них редкие имена по крещению. Лиза уже несколько раз заказывала в своей церкви, а всё не везут пока.
-Нет, пока у нас тоже, - говорит женщина, торгующая церковной утварью, - а я слышала, рядом стояла, как Вы «Символ веры» пели, наизусть знаете. А я вот всё никак не могу выучить.
Лиза купила свечи и пошла ставить за здравие и упокой.
-Во славу божию, - сказала свечница.
     После службы подошла к Лизе прихожанка, староста Междуреченского Храма:
-Женщины, в столовой будет общая трапеза, вы остаётесь? Тогда проходите, здесь места мало, женщины приходские этой церкви, заказали в заводской столовой. Пойдёмте все вместе.
Лиза с радостью трапезничала вместе со всеми. Трапеза приготовлена с молитвой и смирением и самая простая пища оказалась вкусной и полезной. Лиза разделила со всеми и общую радость, и общую трапезу. Общая трапеза – это место для укрепления и расширения общины, решения духовных вопросов, общие беседы, размышления и большой труд для готовящих трапезу, на которой надо всем услужить, а также это испытание для них терпеть и любить друг друга.
     Трезвон колоколов в храмовый праздник Покрова Божией Матери, символ чистоты и открытости душ, в три приёма, в несколько колоколов, бодро и ярко трезвонит, сообщая радостную новость.