Республика Лондон. 13 колоний

PART I. Соня

CHAPTER 1.
Меня разбудил не будильник, а лучи солнца. Мне повезло отключить его пару дней назад, вселенная благоволила ко мне. Солнечные зайчики весело прыгали по подушке, приглашая меня порезвиться с ними. Кошмары закончились – как во снах, так и наяву. Песчаные дюны мне не только снились, я и правда была далека от лондонских туманов. А давно ли вы были в Лондоне? Поверьте, он изменился. Наверное, вас туда сейчас и не пригласят. Визы перестали выдавать по первому требованию, от слова совсем. Неуловимо, масштабно, он напоминал немного Рим – серый, воинственный, древний. Лондон больше не был всего лишь столицей, он стал центром своего собственного притяжения. Мосты, часы, площади, статуи адмиралов и королей – все это оставалось, как и прежде, отличной приманкой для туристов – которых больше не пускали за каменные стены ворот. Да, все не как раньше – если несколько десятилетий назад мегаполис просто выставлял космические ценники за услуги, и этим закрывал свои двери для большинства страждущих, то теперь все стало гораздо прозаичнее – и проще. Никакой поэтической справедливости - нет паспорта – и давай до свидания, c u never. Тебя просто не пускали внутрь, потому что в городе-республике жили только избранные, только самые лучшие люди, собранные со всей Англии. Победители квеста. Ты должен был подтвердить свое право оставаться в нем, даже если по рождению ты звался a Londoner.
Тоскливые рассуждения боролись с зубной щеткой. Холодная вода и вкус мяты победили остатки сна, немного горячего какао заставили меня думать о прибое. Сама не улавливаю эту ассоциативную связь, но смысла сопротивляться луне не было. Какая луна, впрочем, ранним утром? Одевшись, укутавшись, я нашла себя на пляже, который был в километре пробежки от небольшого домика, в котором я обитала эти несколько дней, в котором я тщетно пыталась забыть масштабы и величие республики. Вокруг было море, мое море, не выкини меня на берег. Море освежало, дарило брызги и вдохновляло меня на bitter-sweet воспоминания. Не все из них были грустными, хотя море зимой с трудом справлялось с задачей вызывать радостные эмоции. Песок не обжигал мои пальчики приятным теплом, за него это могли сделать лед и снег. Возможно, мне следовало разуться, но я не была такой отчаянной. Мне больше нравилось наблюдать за природой, пряча стопы в камин меховых угги. Я всматривалась в кружение волн, в полет чаек, вслушивалась в их крики и пение прибоя – и понимала, что жизнь продолжается. Продолжается как мелодия, которую сняли с паузы пластинки патефона, и она снова играет новыми красками, звучит новыми оттенками блюза. Даже скрипка отступает, уступая место решительной гитаре. Период грусти случается не только у Пикассо и Сэлинджера, в нашей жизни тоже полно бессмысленных гротесков, напоминающих время и its петли, как и тоскливое утро любого 1 января. Хотя у кого-то день рождения в эту дату, возможно, и они ждут этот праздник больше, чем все другие. Впрочем, в Лондоне не считалось модным праздновать Happy New Year, нам вполне хватало Merry Xmas и веселых кричалок от Санты.

И да, скоро весна. Настоящая, теплая, талая. Птицы вернутся домой, а куда стремиться мне? Чего мне желать, о чем мечтать? Мой мир рухнул, мои мысли сгорели. Моя вселенная не выдержала пролитых слез. Когда я вернулась домой в феврале, проиграв финал квеста, родители пытались утешать меня как могли. Получалось у них, естественно, не очень, но я заранее знала, что так и будет – и потому с неделю решила пожить в школе. Ну, такое. Я просто сбежала от понимающих взглядов, заботливых жестов, подбадривающих слов. Мне нужно было как следует проплакаться в одиночестве школьных аудиторий, в атмосфере давящего интеллекта друзей и подруг. Наша школа не была очень большой, и каждый знал каждого если не по имени, то в лицо. Топ-10 учеников школы узнавали даже по походке. Я же была номером один. Еще до квеста и выхода в финал мой рейтинг был самым высоким в школе, а уж после игры я достигла недосягаемых высот. При максимуме в 1000 баллов никому до меня в нашей школе не удавалось набрать больше 600 баллов, – именно столько было у Ника, моего бывшего партнера из школьной команды, после вылета из квеста. Я набрала больше 900 очков, но меня это абсолютно не радовало. Я войду в историю школы как девочка с самым большим рейтингом, которая умудрилась слить финал, набрав наибольшее количество баллов. Максимальное из возможных. После такого мне следовало начать верить, что это именно мое имя, а никак не Джона, притягивало всевозможные неудачи. Я – Соня, из школы Собора Святой Софии, Москоу-road, 73, Лондон. Да, собор когда-то был действующим, потом стал музеем, потом около него открыли частную школу с одноименным названием и уютными кирпичными стенами. Целых 7 лет я провела в этих стенах. Когда-то давно меня назвали именно в честь этой святой, да и жили мы в 2 шагах от школы. Не знаю почему, но при рождении мои родители решили, что это имя принесет мне удачу. Все мое детство было действительно счастливым, но я больше связываю это с тем фактом, что мой отец – бывший мэр Лондона. Не смейтесь, я абсолютно серьезно. Еще до Лексита, до того торжественного момента, когда Лондон стал республикой, городу были нужны ответственные люди на посту градоначальника. После становления республики пост остался, хотя и не имел такой роли, как раньше, и мой отец вполне успешно, кстати, потрудился на его ниве. Когда я была еще маленькой, отец активно занимался политикой, а когда мне исполнилось 10 лет – ушел на заслуженный покой. Нужно сказать, что я была самым поздним ребенком в семье, самой младшей и любимой дочерью. Еще у меня была старшая сестра и кошка, но речь сейчас не о них. Отцу было 40, когда я родилась, и в 50 он ушел на пенсию, не став баллотироваться еще раз. Его шансы выиграть были крепки, но нервы не очень, и он захотел уйти на пике, как Зидан, и заняться семьей. Годы политической активности позволили ему собрать небольшое состояние, и в день моего десятилетия мы переехали в наш новый дом, в самом центре Лондона. Отличный подарок – собственная комната под самой крышей. Аккуратный двухэтажный особняк верой и правдой служил нашей семье с того самого момента. Сложенный из кирпича 19 века, он не собирался превращаться в прах мечтаний, пыль иллюзий и песок времени, несмотря на возраст. Повторюсь, мое детство было счастливым. Отец не жалел ни времени, ни денег, ни сил на меня – но вовсе не баловал. Все счета, которые он готов был оплачивать, были связаны только с моим образованием. Если во мне просыпался интерес к Джоконде и ее улыбке, мы могли съездить во Францию походить по Лувру на денек; я могла упросить отца прокатиться в Китай на неделю, если нам в школе задавали реферат о Великой Китайской стене; я учила итальянский в Риме, на развалинах Колизея; но он никогда не стал бы покупать мне новые кофточки и косметику каждый день.  Alas! Только если греческую тунику жарким летом. Сначала я страдала, конечно, потом научилась брать тушь и помаду взаймы у старшей сестры - пока ее не было дома, а деньги на вещи выпрашивала у мамы. Мою любовь к моде и красоте папа так и не смог победить, но он привил во мне вкус к прекрасному, и также дал классическое образование.

Почему же я училась в маленькой школке около дома, а не штурмовала вершины образовательного Эвереста где-нибудь в школьном Тибете? Хм, было несколько причин.
Во-первых, ужасные лондонские пробки и отсутствие личного вертолета. Точней, он был у папы, пока он служил городу и мэрствовал, но со мной он никогда не делился им. Меня это ужасно раздражало, это было так эгоистично с его стороны. Даже в магазин мы с мамой обычно или ездили в вагонах подземки, или брали такси. Водить по городу было подобно пытке, и мамины нервы не выдерживали больше часа стояния на одном отрезке дороги длиной в 100 метров. Благодаря этому я научилась водить – обычно я уговаривала ее взять машину, а потом мама сама отдавала мне руль, справедливо полагая, что трудно нарушить правила со скоростью 3 метра в минуту. Возрастные ограничения и отсутствие прав? Ну, напомню, люди с погонами не любят пробки.
Во-вторых, в больших школах не было той уникальной атмосферы семьи и общины, которая была в нашей школке. Мы умели дружить друг с другом даже тогда, когда приходили конкурсные будни, и нужно было побеждать, оставляя товарищей за бортом успеха, посреди айсбергов утонувшего Титаника, без спасательных шлюпок шпаргалок.
И сейчас, вглядываясь в пенистые волны, которые отчаянно пытались мне что-то сказать, я не могла не думать о победе – впрочем, чужой. И о собственном поражении. Итак, мы проиграли финал – все вместе, все команды одновременно. И хотя я была той самой гениальной девочкой, которая ответила на вопрос правильно, просто догадавшись об ответе, это не успокаивало. Святой рандом затащил, но не вытащил нас в число победителей. Напомню, что в последнем туре обязательным условием для победы было наличие любого минимального отрыва от преследователей. Ах, квесты, ах, мой паспорт, который я не получила. Я еще раз посмотрела на волны. О чем они поют? Может быть, о нашей республике Лондон? Может быть, о возрасте моих родителей, которые никак не молодели? Когда квест был лишь интеллектуальным конкурсом, в котором нужно было выучить свой предмет и получить хотя бы 90 баллов из 100 – они твердо знали, что я не останусь без гражданства. Но сейчас, в 2085 году, все изменилось. Полгода назад была проведена реформа образования, и теперь нужно было побеждать. Было несколько шансов, всего одна игра в год, и я успешно слила первую попытку. Мой первый курс прошел в постоянных слезах, так как именно эти эмоции случались со мной каждый раз, когда я не могла оправдать надежды родителей. Отца. Матери. Старшей сестры. Все они была гражданами республики, и только я в свои 17 лет была только кандидаткой. Куда же податься, если я провалю и оставшиеся попытки? В Ливерпуль? В Бирмингем, к друзьям Джона, слушать Чака Берри и Битлз? Или остаться вечной девой тут, в Брайтоне, где было черное-черное море, прямо сейчас – с очень холодной водой. Пожалуй, не буду снимать шубу, кому здесь нужен красивый фасон моего столичного купальника? Даже чайки отчаялись согреться, суматошно прыгая по берегу и атакуя песочные замки, которые я построила не для них.

Всего 50 миль от Лондона, железнодорожная дорога имеется. Сестра сможет меня навещать, если, конечно, захочет. Родители наверняка умрут от старости, или от позора за младшую дочь. Как родители Рича – от позора за старшего сына. Буду ли я, как и Сэм, скрываться в монашеском обличье и жить чужими мечтами?
Сейчас я оказалась здесь благодаря воле отца, который, по моему приезду в Лондон, почти сразу выпроводил меня на море. Нет, не так. Как только я приехала домой из Лондонской школы экономики, я сбежала на недельку в общагу своей школы, хотя раньше там очень редко жила. Зачем ночевать в школе, когда родной дом, с личной комнатой, отдельной ванной, любимой кошкой и уютным трескучим камином – в 5 минутах ходьбы очень медленным шагом? Но узнав горечь поражения, вкусив его вяжущий терпкий вкус, мне не хотелось домой. Я знала, что родители будут меня подбадривать, сестра – стыдить, кошка – мурлыкать с упреком в тоне и злостью в когтях. Нет, не нужно мне было этого счастья в тот момент. Я меланхолично рыдала в общаге, благо, там никто не мешал. Меня пытались утешать сердобольные учительницы, но скоро осознали всю тщетность своих усилий, и вернулись к реальной жизни, оставив меня одну, с красными глазами и заплаканной подушкой. Потом отцу надоела моя депрессия, он пришел в школу, наорал от души, посадил в машину – и отправил в Брайтон. Хорошо, что не в багажнике, благо я не оказывала никакого сопротивления – какая разница, где упиваться страданиями и солью воды? Я лишь успела забрать чемодан с вещами, который мне собрала мама. Спасибо ей, она положила целых 3 купальника и одну меховую шапочку для плавания. Здесь, на побережье, я нахожусь уже с неделю, и начинаю чувствовать тягу к жизни. Я больше не могу смотреть без агрессии, как чайки выхватывают мое мороженое, а морская пена окончательно уничтожает любовно возведенные мной песочные замки. Ну, мне нужно было чем-то заниматься, а они, эти песочные сады Эдема, отлично символизировали мои мечты и их реальность. Что ж, пожалуй, я созрела для дальнейшей жизни. Я успокоилась. Я готова и дальше воевать за свои права – и паспорт.

Я набрала отцу по телефону.
-Пап, я хочу домой.
-Оплакивать корону великой Виктории и потерю Индии?
-Нет. Я сменила депрессию на агрессию, и хочу снова в школу. Приезжай.
И он приехал, и привез меня домой, к маме, огню в камне, и кошке. И сегодня у нас состоялся серьезный разговор. Конечно, кошка тоже мурлыкала и активно показывала свою значимость в семейных спорах.
-Доча, мне как матери больно и невозможно больше смотреть на твои попытки выиграть квест, сидя в этой школе. Ты понимаешь, что ты выросла из нее? Переросла ее уровень? Твой масштаб – что-то большее. Почему бы тебе не перейти в новую Саммертайм школу? Они скоро открываются.
Вот это поворот. Уже несколько лет подряд шла активная реклама этой современной, ультра-оборудованной школы из стекла и пластика, но только месяц назад ее сдали в работу. Сейчас шел набор, чтобы с марта начать занятия.
-Разве мы потянем их оплату?
Конечно, я знала, что мы потянем, но обязана была спросить родителей. С папиными деньгами, впрочем, он мог купить саму школу, а не только курс обучения мне.
-Соня, с твоим рейтингом тебя бесплатно возьмут в любую школу. Разве ты не знаешь, что финансирование и успех любого образовательного учреждения напрямую зависят от рейтинга учеников? Ты принесешь вожделенные баллы просто своим присутствием на уроках и в школьной столовой. Деньги от государства идут за учеником, дорогая.
-Кому нужны неудачницы года?
-Не говори глупости. То, что неудача для тебя, - огромный успех для школы. Возможно, у них есть цирковой кружок. Ты обязательно найдешь свое место в жизни, дорогая.
-Спасибо за поддержку!
Да, я знала, что у школ происходит свой официальный зачет. Каждая школа зависела от успеха в квестах, как летнее время зависело от лучей солнца, поэтому нам создавались всевозможные условия и поблажки, от безлимитного принтера до кофемашины в библиотеке. Однако, в школе Святой Софии желающих безумно гнаться за иллюзией было очень мало, и даже свежей арабикой лучшие умы Лондона к нам было не заманить. Не зря же моим партнером в прошлом квесте стал Ник, парень с замедленным социальным интеллектом. Он был умным, но его эмоциональное  развитие запаздывало прилично, лет на 5. В свои 18 годиков у него были желания и мечты ребенка, который выбрал бы поездку в Диснейленд, а не поход в кафе с девушкой. Of Mice, not Men. Отчасти, я могла бы винить его в своем поражении, но это не было правдой. В перестановке пар в квесте меня выбрал другой парень, в моей жизни появился Джон, потомок короля Джона. Конечно, в нем не текла королевская кровь, но в его школе имена давали в честь королей. Его настоящее имя было Ivan, и он был из Бирмингема. Смелый, сильный, вечно сомневающийся. Внезапно я вспомнила последний день в экономической школе, где мы разыграли последний раунд, где произошла Ночь Бернса. Я рыдала взахлеб, сидя на мягком диванчике, и он проходил мимо. Обида кипела во мне, и я не могла удержать поток слез, который струился из меня, - ровно как кипящий чайник заливает нежную древесину столешницы из махагони. Я видела, как неуверенно он посмотрел на меня – и мечтала и молилась, чтобы он подошел ко мне и утешил. Мне было грустно и одиноко. Я была одна, посреди воздушных замков, которые были унесены порывом норвежского ветра. Или шотландского бриза? Но нет, он не сделал этого. Он ушел. Я знаю почему, ведь перед последним туром я сама выбрала НЕ его. Я отказалась от него, и он не смог простить. Да, у меня были причины так поступить, но откуда ему было знать. Предательство нельзя прощать, он прав. Даже если его не было.

-Соня, так что? Времени не так много, нужно подавать документы.
Отец всегда умел перебить мои самые утонченные романтические порывы деловой ноткой. Внезапно я поняла, что хочу начать новую жизнь. Сначала, с нового листа, с новой главы новой книги, которую я смогу взять в библиотеке новой школы. Да, я уже не буду там самой яркой звездой, и возможно, даже не попаду в топ-10, но мне нужна была полная перезагрузка. Новый вызов, новая мечта. Новые партнеры по квесту, которые смогут потащить сложные задания по физике и химии, в которых я не знала ничего, кроме названий таблиц Менделеева и Брадиса.
-Мам, пап, я согласна. Show must go on.
И заварила себе чай с молоком, как истинная английская леди. Родители удивились моей сговорчивости, и пока я не передумала, в тот же день оформили все документы. Связи отца и мой высокий рейтинг сделали свое дело, и все мосты в одночасье были обрушены и сожжены. Новая жизнь грохотала и ревела, как кристальные ручьи у порогов Килиманджаро. У меня оставалась всего неделя подумать о смысле жизни, поставить правильные цели, дать себе новые обещания – и сменить гардероб. Не могла же я поехать учиться в новую школу в старых тряпках?

CHAPTER 2.
День шопинга обещал быть неплохим, но я не поверила его словам. И не зря, как оказалось. Да, все магазины оказались на месте, и инфляция не сильно увеличила мой средний чек, но дело было не в этом. На 3 этаже торгового центра, в самом последнем офисе, без вывески, я услышала, как репетирует группа музыкантов. Их жанр было невозможно определить, но я точно слышала гитару, голоса и барабан. Не так далеко от этого офиса был красивый фонтанчик с лавочками, и я провела минут 10, пытаясь не слушать музыку. Уходить куда-то не хотелось – я уже устала, находившись по примерочным, и было лишь желание немного посидеть и дать покой ногам. Я ждала сестру, энтузиазм которой еще не угас, и которая яростно атаковала какой-то новомодный бутик с украшениями и головными уборами. Надеюсь, она купит себе новую шляпку. Вода убаюкивала, игра света, который был вмонтирован в фонтан, создавала чудесные блики. Скоро я увидела, как группа музыкантов, очевидно, юных рокеров, покидала свой музыкальный холл. Один из них отделился от толпы, и сел на скамейку ко мне. Я не видела его лица, и он молчал. Было ощущение, что он сел именно ко мне, но почему-то не хотел начинать разговор. Так прошло минут 5, а потом он ушел. Глупость какая-то! Не знаю почему, но меня как-то задело это событие. Я еще немного посидела, любуясь цветомузыкой в отражении брызг, и решила уходить. Краем глазам я увидела, как на скамейке лежали какие-то бумажки. Я точно помнила, что я садилась на чистую скамейку, без мусора. Значит, их оставил тот парень. Странно, что за воспитание, еще и мусор после себя не смог унести. Я разрывалась между желанием сохранить планету чистой, и нежеланием убирать за кем-то. В итоге, я вспомнила о социальной ответственности, и что моим детям еще жить в этом городе-республике, и взяла листки в руки, чтобы отправить их в мусорную корзину. И разрыдалась на месте, просто фонтан слез случился со мной. Это были билеты Ливерпуль-Кембридж, с нашими именами. Это был Джон, вот почему походка показалась мне знакомой. Почему же он не заговорил? Ох уж эти мужчины, а говорят, сильный пол. Не смог заговорить с девушкой первым! Я вспомнила тот самый день в Кембридже, когда я выбрала не Джона, а Ричарда. Это было самым тяжелым решением в моей жизни. Еще в Бирмингеме учитель английского Арчибальд предупредил меня о заговоре против Джона и о том, что мои шансы с ним равны нулю. Конечно, я не совсем понимала, что происходит. Я связалась с отцом, чтобы посоветоваться, как лучше поступить в данной ситуации. Он сказал мне, что если я чувствую опасность, то лучше сменить команду. Мне было невыносимо больно от простого понимания того факта, что я предаю Джона. И единственным успокоением была мысль о том, что мне проще помочь ему со стороны. С Ричем у нас были очень натянутые отношения с самого начала, он не очень шел на контакт. Возможно, он просто сам по себе был замкнутым человеком – или влюблен в другую девушку, которая отчаянно ревновала? Мы мало общались, в конечном счете.

Эта мимолетная встреча с силуэтом Джона не давала мне покоя еще несколько дней, а потом я забыла о ней – и о нем думать – хватало своих проблем. В день открытия школы я была в строгом костюме своего любимого красного цвета, и в белой блузке. Белый цвет символизировал юность и непорочность, а еще отсутствие фантазии у моей мамы, которая заставила меня ее надеть. Я вручила цветы своему куратору, мисс Тюдор, и прошла в класс. Формально, я все еще считалась студенткой первого курса, но мой рейтинг был, по самым скромным подсчетам, не ниже многих старшекурсников. В классе не было знакомых лиц, но меня узнавали многие. Наверно, за игрой прошлого года следили практически все школьники Лондона.
-Жаль, что ты так и не получила паспорт. Твой ответ было просто гениальным, твоя догадка о 4 июля.
Соседка за партой мне откровенно льстила, я не запомнила ее имя. Она навязывала мне разговор и свое общество, и не было способа, как его избежать. Прыгать в окно – высоко, уходить в дверь – звонок еще не прозвенел.
-Кстати, тот парнишка, король Джон, ты слышала, он тоже перевелся в нашу школу? Саммертайм под завязку забит селебами! Где ты купила такой классный костюм?
Я не стала вдумываться – whether она шепелявила, или ей реально понравился цвет. У меня даже не было сил и эмоций подумать об этом – Джон сразу вторгся в мою вселенную. Он был здесь! Как это возможно! У него же была его несравненная Джорджина в старой школе? Как он мог уйти от нее? Или она тоже здесь? Мне вдруг захотелось вернуться в свою маленькую, никому не нужную школку, в центре греческой общины, к которой, кстати, принадлежал и мой отец, у нас были какие-то эллинские корни. Боже, опять я наступаю на те же грабли?

Мисс Тюдор перебила мои мысли. Ее звали Энджи, и очень скоро мой мозг прекратил называть ее с добавлением мисс. Ей было чуть больше 20, она совсем недавно окончила свой курс обучения, ей очень сильно повезло – их поток выпустился за год до введения квестов. Некоторые студенты выглядели старше, чем она. Впрочем, это не мешало ей быть весьма самоуверенной особой, в оранжевой кофте и зеленых джинсах. Ее бы познакомить с Арчи, они смогли быть построить отношения сочного цвета.
-Рада встрече. Сегодня у нас с вами классный час в честь открытия новой школы. Но вместо исторических памфлетов о том, как горделива наша республика и велик Кромвель, я расскажу вам о том, что случится с вами через 2 месяца.
А она интригует. Сейчас март, через 2 месяца случится май, а с ним придут грозы и дожди. Если она про это, то пусть не волнуется за меня, я уже купила новый зонтик, ярко-красный, под цвет туфелек.
-В министерстве решили не ждать следующего года, а провести новый квест в мае. Как вы сами понимаете, это связано с митингами желтых жилетов.

Что? Она сказала КВЕСТ? Так сразу? Что за чертовы желтые жители в жилетах цвета сафари? Ах да, точно. Весь февраль в Лондоне шли митинги студентов, которые надевали на себя желтые одежды. Не у всех были жилеты, кто-то ограничивался шапками, шарфами или даже ботинками желтого оттенка, но в целом вся толпа недовольных выглядела мило и одинаково. Обычно желтый цвет символизировал счастье и креативность, но организаторы митингов сочли удачным его использование, так как счастье решительно проходило мимо. Затеяли этот политический процесс выпускники школ Лондона, которые не попали в число участников квеста, и считали это ужасно несправедливым. По их мнению, им даже не дали шанса проиграть, что заставляло их думать об упущенной победе. Отличная логика. Но митинги широко освещались прессой и были коньком, который тут же оседлали оппозиционеры. Это все мне разъяснил отец, он, хотя и не был уже политической фигурой большого масштаба, увлеченно смотрел за новостями. Он же и сделал прогноз, что будут еще игры, просто чтобы дать шанс воинственно настроенной молодежи успокоиться перед грядущими выборами. Парламент переизбирался каждые 2 года, поэтому о новой избирательной кампании начинали думать сразу по окончании предыдущей. Хотя мы и вышли из Евросоюза, мы ментально оставались европейской страной, а не диким западом или неприрученной Азией.
-Наши парламентарии решили удовлетворить требования студентов, и провести глобальные игры уже в мае. Готовьтесь, это вас тоже коснется, вы можете принимать участие, если рейтинг позволяет. Допуск от 700 очков.
По новой реформе, максимальное количество очков рейтинга – 1000. Очки присваивались за учебные достижения, и за победы или участие в финальных раундах квестов. На данный момент у меня было около 900 очков, и я точно проходила по требованиям.
-Мисс Тюдор, а будут команды или пары? Или каждый сам за себя?
Какой-то мальчик с первой парты. Откуда в людях столько любопытства?
-Скорей всего, пары. Эта система устраивает министерство. Насколько знаю, всего будет допущено 13 пар. Как обычно, игра будет широко освещаться в медиа, и скоро появится пресс-релиз об условиях допуска. Следите за новостями – и ищите себе пару.

Я знала как минимум одного человека из нашей школы, который прошел – Джон. Как и я, он был финалистом последнего квеста, и у него тоже было не меньше 900 очков. Может, даже больше, чем у меня. Хотя разве это так важно?
Несколько следующих дней я провела в размышлении,  с кем же собрать пазл команды, с кем связать свою судьбу. Кто-то был слишком высок, кто-то низок, у кого-то мне не нравился цвет рубашки, а у кого-то рейтинг был слишком маленьким. Я, как выяснилось, была номер 1 в школе среди девочек. Смешно, не так ли? Первокурсница с наибольшим рейтингом. Мой отец и его политическое влияние было совершенно не при чем. В прошлом году он предложил мне свою помощь, но я благородно отказалась. Я не хотела, чтобы мои успехи ассоциировались у окружающих с моими родственниками. Строго говоря, сейчас, спустя много лет после завершения карьеры отца, мало кого интересовала его личность, но я прекрасно понимала, что у него остались серьезные связи. И была рада, что мои успехи – это мои личные, собственные достижения. Я любила своего отца, но хотела всего добиться сама. Хотя в прошлом году пару раз меня посещала мысль, что вертолет папеньки мог бы пригодиться. По крайней, из Бирмингема в Кембридж на вертолете быстрей, чем на ливерпульском поезде.
Еще через пару дней в коридоре ко мне подошла Энджи и пригласила к себе в кабинет. Я не знала, о чем она хочет поговорить со мной. Хотя могла и догадаться, ее явно волновал факт того, что я до сих пор не подала заявку. Мое одиночество могло кого-то волновать, забавный факт.
-Соня, не пора ли тебе определиться с кавалером? Прием заявок лишь до конца марта. Смысл тянуть?
-Мисс Тюдор, я не тяну, я просто реально не знаю, с кем бы мне хотелось работать в паре.
-Может быть, я знаю?
-Вы?
-Соня, среди учеников нашей школы есть новичок, Джон. Вы были с ним в игре в прошлом году.
-Да, я помню его. Но не думаю, что это лучший выбор.
-Вы поругались? Острая конкуренция?
-Не сошлись характерами. Мы уронили хрупкий шарик с нашей вселенной из-за трясущихся рук.
Не буду же я объяснять ей, что реально случилось. Психолог мне пока что еще не нужен. Психотерапевт тоже. Она взялась убеждать меня в том, что мы сможем стать идеальной парой.
-Соня, у Джона лучший рейтинг в школе среди мальчиков, у тебя – среди девочек. Если будут считать парный рейтинг, и это на что-то повлияет, то лучше подумать об этом заранее.
Я и не знала, что Джон также возглавил рейтинг среди представителей своего пола. Да, участие в финале квеста добавляет очков в карму.
-Мисс Тюдор, я не думаю, что Джон захочет со мной быть в паре.
-Он уже согласился.
Вот это поворот. Можно поподробнее с этого места, хм?
-Да что вы говорите? Вы его сами спросили? Или он к вам подошел с просьбой уговорить меня?
Она почувствовала мое раздражение, но не подала виду.
-Он, как и ты, не подал еще заявку. Я спросила, в чем причина его промедления. Он ответил, что не видит смысла принимать участие, если Соня не станет его музой. И вот я здесь, передаю его слова тебе.
-Так и сказал?
-Ну, не совсем так, но смысл был именно такой.
Отлично. Она уже уговорила Джона сыграть в паре. Так ли плох Джон, как его тезку малюют на портретах? Вдруг Энджи решила пойти с козырей, у нее был припасен пиковый туз, с черными сердечками.
-Джон сказал, что был очень огорчен прошлогодними сменами составов. Но, как ты знаешь, в этом году пара идет до конца, так что этой проблемы точно не возникнет. Ни у кого не будет шанса отказаться от своего первоначального выбора, так что вперед, за мечтой, за паспортом.
В общем, я согласилась. На самом деле, меня и не нужно было долго уговаривать. Может быть, я была влюблена в этого новоиспеченного музыканта? Или чувство вины просто гложет изнутри?
Не знаю, слишком высокие атмосферные слои для меня. В Лондоне сильны туманы, и я отвыкла смотреть на небо - и искать там чувства.

CHAPTER 3.
Джона я встретила через несколько дней. Он стоял около моего шкафчика в холле и ждал меня. Конечно, я могла целый день обходиться без вещей, которые в нем лежали, но к чему такие жертвы? К тому же, я реально была рада его видеть.
-Джон, ты перепутал шкафчики? Мои вещи тебе просто не подойдут, да и что другие ребята скажут, увидев тебя в девичьем прикиде?
Я не знала, как начать разговор, а банальное «привет» в голову почему-то не пришло.
-Привет, владычица моих грез, и самого большого рейтинга. Нет, я ничего не перепутал. Энджи сказала мне, что ты мечтаешь возродить наш союз меча и меча, и я прибыл по первому зову.
-Она так и сказала?
-По ее словам, ты ломалась и говорила твердое «нет» не больше недели, так что я перевел это на мужской язык именно как «мечтала».
-В вашем мужском языке что-то не так с полисемией.
-Не знаю, мы брали из эсперанто концепт. Одно слово – 138 значений, в зависимости от того, что нужно переводчику.
-Я думала, по такому принципу только гугл-транслейт работает.
Джон позвал меня попить кофе в школьном буфете. Наша школа была абсолютно новой, и потому буфет в ней был, как солидный лондонский ресторан, за исключением цен – все было дешево, и шотландские напитки не продавались. Хотя не только напитки, Хаггис там тоже на обед не купишь. Мы уютно устроились за столиком у окна, нам никто не мешал. Взяли 2 горячих напитка, к ним овсяное печенье. Джон, как обычно, пил кофе, я же предпочла чай с молоком.
-Ну так что, начнем еще один крестовый поход, Соня? Готова ли ты очнуться от грез Саммертайма и покинуть его стены ради волны хайпа?
-Джон, ты не хочешь просто поговорить со мной для начала? Может быть, обсудим наш предыдущий опыт?
-Что ты хочешь узнать?
-Почему ты ушел из своей школы? Ты же был там звездой!
-Небосклон нашей школы и так полностью состоит из звезд, а в эту меня позвали на особых условиях. Помнишь Арчи? Он звонил, передавал приветы от министерства знаний, в котором он сейчас работает, и предложил вариант с этой школкой. Я подумал – секунд тридцать – и согласился.
-А как же?..
Я осеклась. Наверно, я почти сказала лишнее. Впрочем, Джон все понял.
-Как же Рич? Он переживет и без меня, у него сейчас новая дама сердца, которой он весьма увлечен. Может быть, помнишь Джорджину? Так вот, у них случилась любовь-морковь.
Вот. Это. Поворот! Вот в чем дело! Джонни раздавила неудачная любовь! Или нет? Он не выглядел отчаявшимся влюбленным. Да и потом, психи вроде меня, у которых поехала крыша на романтической ноте, редко бросают объекты своей привязанности.
-И ты решил уйти из школы сюда?
-Не совсем так. Меня уговорили, пообещав отличные условия, отдельную комнату, только лучшие книги – и даже отдельный вход в столовую. С последним, правда, соврали, приходится ходить со всеми в одну дверь.
Его глаза улыбались. Типичный Джон.
-А давно ты занимаешься музыкой?
Вот он и смутился.
-Нет, не очень. В смысле, я вообще ей не занимаюсь, просто был с друзьями на репетиции.
-Мог бы и «привет» сказать в тот раз.
-Ты же не сказала «прощай», когда уходила от меня.
-Джон!
-Я за него.
Мы помолчали несколько минут, потом я сказала нелепое «прости».
-Ок, я согласна поработать с тобой в паре. Только давай не будем вспоминать старые истории. Я знаю, что виновата.
На этом мы и закончили наш разговор. Еще через пару дней в школе произошло событие, которое сблизило нас. В общем-то, ничего сверх-необычного не случилось, просто пришла бумага сверху, согласно которой суммарный рейтинг пар должен быть не меньше 1850 баллов. Мы вдвоем еле проходили за грань нижней границы, у нас было 1860. Никакие другие участники из нашей школы столько баллов не имели, потому что набрать 900 и выше баллов вообще выглядело фантастикой. Мы получили дополнительные бонусы за участие в квесте, до него мой рейтинг был около 600 баллов. При всем при том, что я всегда была отличницей и успешно училась, набирая максимум баллов за школьные проекты.
-Они там с ума посходили? Желтые жилеты опять выйдут на улицу.
-Почему ты так думаешь, Джон?
-Ну, посуди сама – в ответ на пикеты парламент обещает поднять квоту участников. И в снова – допуск по бешеному рейтингу. Да больше 600-700 баллов среди жилетов нет ни у кого, где достать эти 900?
-Значит, участников будет не так много.

Я была права. Министерство не просто так дало нам этот рейтинговый допуск. Как только все заявки были приняты, нас, будущих участников Второго квеста, пригласили на консультацию. Здание министерства было все таким же величественным, атмосфера – хаотичной, вход – строго по пропускам.
На 10 этаже находился кабинет Арчибальда, который встретил нас, по-дружески пожал руку Джону, впрочем, больше он так не делал на моей памяти, по крайней мере, прилюдно, и проводил нас в класс, где уже сидели другие пары. Я видела и знакомые лица.
-Итак, мон амигос, надеюсь, вы помните, как меня зовут. Если что, мое имя – Арчибальд, оно есть в ваших брошюрках. Там же есть и моя фотография, обещайте не сжигать в камине. Поговорим о серьезном. Грядет новый квест, и очень скоро. В мае, всего через несколько недель. Квест 13 колоний. Что это значит? Боюсь, вам не понравится. Мы опять направляемся в штаты, и будем переписывать историю. Все знают, что когда-то давно 13 колоний отделились от Британии в поисках лучшей жизни, свободы и золота без налогов. Случилась отличная чайная вечеринка в Бостоне, и началась демократия. Джеймс горько плакал – нет-нет, я не про нашего министра, я про Джеймса III, великого короля.
-Может быть, Джорджа III?
Это была Сарра, злая на язык и острая на ум. С ее памятью было все в порядке, королей в ее школе преподавали на отлично.
-Спасибо, Мэри, ты права. Я все думал, почему министр не откликается на имя Джордж.
-Я Сарра, а не Мэри.
Конечно, Арчи знал, как ее зовут. Он также знал, что она упорно называла себя Саррой, а вот официальная версия, согласно документам, гласила имя Мэри. Сарра понимала, что за ассоциации вызывает имя кровавой королевы, и пыталась спрятаться за ореолом жены Авраама.
-Юная леди, у меня перед глазами списки участников. Если вы не Мэри, как у меня написано, выйдите из класса немедленно, и можете быть свободны до следующего года.
Она вспыхнула, но замолчала. Точней, заткнулась. Арчи очень тонко уделал ее. Интересно, он специально перепутал имена королей, что его поправил кто-то? Тот, кто не отличается тонким воспитанием?
-Итак, я продолжу свой рассказ про наш квест. Если у кого-то еще осталось раздвоение личности и проблемы с самоидентификацией, не стесняйтесь, вы можете подойти ко мне, я дам вам визитку отличного врача. Мне он, правда, не помог.
Все засмеялись, кроме Сарры. Я продолжу ее так называть, мне привычней.
-Мы поедем в США переписывать историю и бороться за штаты. Где-то вам придется прокатиться по бездорожью, где-то вас ждут интеллектуальные задания, где-то – борьба гибких умов и хитрости. Но точно одно – у нас на кону много паспортов!
Хм, чтобы это значило? В прошлом квесте Арчи собственноручно сгубил несколько бланков, без явного сожаления в глазах.
-У нас не будет пар-неудачников, у нас будет блок пар-неудачников. Итак, суть квеста в том, что вы должны открывать штаты на карте, решая задания, а затем проявлять чудеса дипломатии, объединяясь в союзы. Всего штатов 13, поэтому ничья невозможна. Как только один блок соберет 7 штатов, игра завершена. Участники блока получают паспорта, лузеры идут на уроки.
В целом, концепт был мне понятен, но оставались и вопросы. Впрочем, не только у меня. Арчибальд любезно согласился на них ответить.
-Сэр, сколько должно быть пар в союзе?
-Сколько угодно, друзья, но не больше 7. Вы же не можете всей толпой собрать по 1 штату, и сказать, что у вас случился мир. Нет-нет, это война. Зато нет минимальной границы. Никто не заставляет вас объединяться в блоки против воли. Вы можете вообще остаться одни, и вдвоем, одной парой, обыграть всех.
Какие интересные условия. Сколько паспортов тогда можно получить, вряд ли больше одного в руки.
-Сейчас я оставляю вас одних в кабинете на 15 минут, мне нужно подготовить для вас пакет документов. Надеюсь, вы не разнесете всю мебель. Не забывайте, что война начинается не здесь и сейчас, а в мае и в Штатах.
Конечно, он был неправ. Война уже шла, и мы ощущали на себе неприязненные взгляды конкурентов, и сами одаривали их такими же.
На выходе из класса Арчи обернулся и сказал пару слов о гендерном равенстве.
-И да, вы же помните, желтые жилеты настаивали на равных правах для всех. Министерство решило прислушаться к молодежи, поэтому пары могут быть любыми, не только смешанными. Вы же за это и боролись, верно?

Ах, Арчи, я начинала понимать, почему Джон так его ценил. Также я стала понимать, почему Сарра сидела не с мальчиком, а с ирландкой Лиззи. Все те же зеленые волосы, все та жвачка в зубах. Не было только татуировки на лице, но добавился пирсинг в носу. Эволюция, наверное.
Я стала оглядываться в поисках знакомых лиц, Джон вторил мне. Сарра и Лиззи, Рич и Джорджи. Конечно, Эбби, куда без нее. Не удивлюсь, если у нее был рейтинг 1001 балл – при максимальном 1000. Я не успела разглядеть, с кем она была, но лицо не показалось мне знакомым. Остальных ребят в классе я точно не знала. Рейтинговые ограничения сделали свои дело, многие прошлогодние участники не прошли. Не видела я и Ника. Ностальгия вспыхнула в моем сердце и тут же погасла, потому что рука Джона случайно соскочила на мое колено. Как будто молния ударила между нами, и он мгновенно, даже чересчур быстро, отдернул ладонь.
-Извини, случайно.
Робкий Джон, как это забавно. Интересно, парни все такие в 18 лет?
В кабинет вернулся Арчи, раздал нам папки с кучей бумажек – и помахал рукой на прощание.
-Внимательно изучите правила игры. 1 мая отъезд, не перепутайте время и место.
Мы были вольны покинуть здание, но Джон специально задержался, сначала он пошел в комнату для мальчиков, потом ему срочно понадобилось выпить воды без газа из местного буфета, и наконец мы оказались единственными на одном этаже с Арчи. И Джон пошел в атаку.
-Арчибальд, милый друг.
-Джон, это моя фраза, это незаконное использование. Нужно уважать чужие копирайты.
-Ты же обычно говоришь мон ами.
-Джон, учи языки. Ладно, что вы хотели, золотая молодежь? Я гляжу, у тебя новая старая подружка? София, если я не ошибаюсь?
-Так точно, сэр.
-Ох, мы же не в армии.
-Арчи, что нас ждет? Ты же говорил, что будет другой предмет, не английский снова.
-Я так говорил, потому что мне так говорили. Но изначально и дата стояла другая. Ваш квест, к тому же, больше направлен на движение в пространстве, чем просто вопросы.
-То есть в прошлом году были просто вопросы, по-вашему? Мне до сих пор снятся Плимуты и Кембриджи.
-Раздвоение личности?
-Нет, раздвоение городов.
В прошлом году нам пришлось прокатиться по маршруту Плимут – Кембридж 2 раза, первый раз случился в США, второй – в Англии. Напомню, и там и там есть такие города.
-Арчи, а что ты скажешь насчет Эбби?
-Ну, что сказать про нее. Только одно – тебе следует с ней подружиться.
-Ни за что!
-Что за рамочность узкого мышления?
-Она стерва, сучка, дрянь и еще куча эпитетов, которые я стесняюсь произносить в стенах министерства образования.
Ах да, я же забыла сказать – случилась реформа, и теперь наше вечно юное министерство знаний стало министерством образования. Предвкушаю, как изменится качество преподавания, насколько вкуснее станут школьные обеды, а лекции принесут новые знания.
-Ты в принципе прав, ты мыслишь правильно, но узко. Тогда подружись с Соней, у нее тоже есть политически подкованные родственники. Ладно, мон амигос, мне пора работать, у меня пасьянс не разложен и кофе не заварен, а я с вами тут время трачу. Летите, голуби.
Так, Арчибальд, что за намеки на моего отца? Я честно, сама, без какой-либо помощи слила прошлый квест! Или я чего-то не знаю? Или…
Джон, естественно, не поверил моим отговоркам и фразам про то, что моя кошка всегда на стороне демократов, мне пришлось раскрыть ему карты.
-Мой отец – бывший мэр Лондона.
-ЧТО? Ты серьезно сейчас? Ты – дочка мэра, пусть и бывшего?
-Да.
-Вот это сюжетный поворот. Хорошо, что наши купе из Ливерпуля были одноместными.
-Прекрати.
-Ок, ок. И ты хочешь сказать, что он никак тебе не помогал в прошлом году?
-Думаю, нет. Если ты не заметил, я слила финал. Как и ты.
Эта фраза почему-то застряла у него в голове, он вдруг задумался минуты на 2.
-Соня, мы оказались в финале благодаря Арчи. Да, мы его слили, но Эбби тоже слила его.
-Это лишь из-за премьера.
-Речь не об этом сейчас. Откуда Арчи знает о твоей семье?
Откуда мне знать, откуда Арчибальд знает обо мне? Не знаю. Но Джон прав, это может быть важным.
-К чему ты клонишь?
-Может быть, Соня, нам все же помогали? Я все ломал голову, зачем Арчи помогает мне. А возможно, он помогал тебе, а не мне.
Как сложно-то! Но что-то есть в его словах. У меня мелькнула мысль, как разряд молнии.
-Джон, а как ты оказался в Саммертайм?
-Арчи уговорил. Он сказал, что там будут идеальные условия для учебы и победы в квесте. Слушай, у тебя есть фотка твоего отца? Покажи мне, может, я его где-то видел.

Конечно, я не носила с собой портмоне с фото моих родителей, но на телефоне была куча фотоальбомов. Ничего специфичного в лице моего отца не было. Волевой взгляд, задумчивый и немного грустный, очки, седина, остатки волос зачесаны назад. Раньше он носил бороду, длинную и тоже седую, но последние несколько лет перестал - сбрил ее – его постоянно узнавали на улицах, что раздражало. На моей фотке он был с нашей последней поездки на море, в свободной рубашке невероятного летнего покроя и расписного узора цветов. Гавайский стиль, так сказать.
-Такое ощущение, что я где-то видел это лицо. Я точно не помню где.
-Ты просто хочешь такую же рубашку.
-Соня, ну о чем ты. Только политики носят такой утонченный фасон. И все, шутки в сторону, я где-то видел это лицо, и мне почему-то кажется, что это связано с Арчи.
-У тебя бред сумасшедшего начинается. Мой отец был мэром Лондона, естественно, его фотки были по всем газетам республики. Интернет помнит все, если что. Мало ли какой мемас с его фейсом замутили школоло.
Джонни не успокоился, морщины легли на его лбу, но он не стал ничего больше говорить. Я почувствовала, что он перенес эту информацию куда-то вглубь мозга, чтобы потом достать, однажды, если он сможет решить эту загадку.
-Джон, а может быть, ты ответишь мне на один вопрос. Что случилось у тебя и Джорджи? Почему вы не вместе, почему она с Ричардом, а ты здесь, со мной?
Естественно, я имела ввиду, что ему сильно повезло в этом.
-Ты хочешь знать? Зачем тебе?
-Ну, я хочу понимать, о чем думает и чем живет мой партнер по команде.
-Ну, ок. Как видишь, прошло не так много времени с прошлого квеста, и буквально через неделю как все завершилось, я увидел их в общей комнате. Рич стоял на коленях и держал ее за руку, она смотрела на него влюбленным взглядом.
-С каких пор ты стал разбираться во взглядах женщин?
-Ну, он был увлажненным.
-И что дальше? Ты обнажил свой клинок и бросился на Рича, а она укрыла его своей грудью как щитом?
-Почти. К сожалению, я оставил свой меч в классе, рассчитывал на спокойный вечер. Так что я просто ушел. Наутро я позвонил Арчи, и сказал, что согласен перейти в Саммертайм.
-Вы не поговорили? Ты просто сбежал?
-А о чем разговаривать?
-Может быть, ты все неправильно понял. Рука еще ничего такого не дает. Вот если бы они целовались…
-Если бы они целовались, я бы точно сбегал за мечом.
-О, ты так ревнуешь Рича, так романтично. Слушай, ты зря тогда ушел, вы могли быть чудесной парой, по новым правилам.
-Не переживай, с тобой я испытываю похожие чувства.
Я рассмеялась. Джон умел смешить, даже когда ему самому было не очень смешно. Но он не выглядел слишком переживающим из-за потери Джорджи. Интересно, дело во мне или он уже загорелся новым квестом? Но я не стала спрашивать, вдруг он скажет правду.

CHAPTER 4.
Дни подготовки пролетели незаметно. Мы не знали, к чему толком готовиться, но на всякий случай поботали страноведение США, и особенно историю независимости, и почитали про каждый штат. Я предложила Джону разделить толстенные тома для чтений, но он отказался.
-Мы уже проходили это. Твоя память, Сонечка, работает очень странно. Ты можешь из пазлов собрать совершенно невообразимые вещи. Я до сих пор не понимаю, как ты угадала 4 июля тогда.
Напомню, в финальном квесте нужно было написать дату, когда Бернс, известный шотландский поэт, стал масоном.
-Что тут сложного? Он сказал США и слово «независимый», и я поняла, о чем идет речь.
-Может, он говорил о 3 поправке к Конституции?
-Он говорил о дате.
-А что, у поправки нет даты принятия?
-Ой все. Есть, наверное, но я ее не знаю. Ты просто завидуешь, что я угадала, а ты нет.
-Я завидую Теду, а не тебе.
Да, Тедди можно было завидовать, чем и занимались все школьники Лондона уже как пару месяцев подряд. Он был в одной команде с Эбби, дочкой министра - тогда еще знаний, а не образования, и премьер дал ему гражданство как единственному выпускнику, просто, чтобы насолить министру Вилли. Так его, кажется, звали. А премьера звали Сеймур, это я узнала много позже того дня.
-Так что, милая моя, давай читать, кто что осилит. Две головы хорошо, а наличие памяти – вообще замечательно.
Да, моя память была особенной. Я могла не улавливать общий смысл событий, но запоминала мелкие, абсолютно несущественные детали – и именно о них обычно спрашивали в квесте.
-Ок, не буду спорить. Джон сказал – Соня исполнила.
-Ого, а как эта концепция работает? Ее можно применить в других сферах?
Я рассмеялась.
-Конечно! Показывай, какие книжки нужно еще прочитать.
Джонни сделал разочарованное лицо, но глаза его смеялись. Неужели я ему нравлюсь? Интересно, мы смотримся как пара?

Наконец, подоспело 1 мая. Торжественный, солнечный день. Я даже не стала брать зонтик с собой, настолько я доверилась обычно обманчивой лондонской погоде. Но шляпку одела, мало ли что. И вот, все 13 пар собрались в министерстве. По старой привычке, нас потащили на невообразимый концерт открытия очередных игр, там были все министры, директора школ, массовка в виде учителей и страждущих учеников, мечтающих оказаться на нашем месте. Нас же посадили в первый ряд и заставили позировать перед камерами, как будто все эти фотографии уйдут дальше чей-то странички в соцсети. Потом слово взял премьер-министр, Сеймур. На нем был ярко-желтый костюм, как будто он показывал единство с нацией, и бордовые туфли из замши – демонстрация хорошего вкуса. Интересно, можно ли уговорить Джона одеть такие?
-Итак, мои дорогие друзья, рад встрече. По всей республике прокатились пикеты мальчишек и девчонок, одетых в желтые одежды. Мы могли проигнорировать их призывы, и разогнать по домам. Мы могли не заметить их гражданскую инициативу. Мы могли исключить их из школ! Но мы не сделали ничего из этого, мы даже не депортировали их из Лондона. Мы откликнулись на ваши просьбы, и сегодняшний квест – первое тому подтверждение. Наш квест называется – 13 колоний, и он будет иметь исторический вектор, как вы уже могли догадаться. Мы углубимся в историю США, потому что именно сейчас наши северо-американские друзья и соратники испытывают проблемы. Только мы, республика Лондон, можем помочь им найти свое место в истории и на карте мира.

Напомню, Штаты пали. Еще в 2033 году, как раз 4 июля, миллионы китайцев устроили революцию в стране, обрушив институты управления страной. Но группка мировых лидеров, среди которых была и амбициозная республика Лондон, пытались повлиять на политику огромной бывшей империи добра.
-Итак, прямо сейчас мы и начнем. Насколько вы все уже знаете, суть квеста – объединиться в коалиции и собрать 13 штатов в копилку вашего союза. Совершенно не обязательно, чтобы эти штаты были одной из первоначальных колоний. Название игры – просто дань истории, а нас с вами интересует вся специфика американской жизни. Итак, прямо сейчас, в прямом эфире мирового телевидения, я задам вам вопрос, ответив на который, вы сможете получить первый штат. Напомню, паспорта получат все участники коалиции. Такой раздачи паспортов в квестах еще не было на моей памяти!
Конечно, не было. Сеймур даже не соврал, блестящий политик. Это был всего лишь второй квест, а в первом был выдан ровно 1 паспорт. Явно меньше только цифра 0.
-Прежде чем вы откроете свои чакры знаний, небольшое объявление. Все помнят, как в прошлом квесте возникла патовая ситуация, когда одновременно было несколько претендентов? В этот раз я позаботился об этом заранее. Посмотрите на этот чудесный желтый конверт – в нем есть amendment, буквально одна поправка к текущим правилам. Я не буду ее объявлять до тех пор, пока не наступит час Х – а именно, случится ничья. Вряд ли это возможно, но все же, лучше подстраховаться. Учтите, в этом конверте лежит судьба только одного паспорта, никак не двух.
Умеет он заинтриговать. В прошлый раз повезло Теду, кому повезет в этот раз?
-Вопрос тесно связан с нашей собственной историей, иначе, зачем бы я стал его задавать? Итак, какой южный штат первым объявил сецессию и вышел из состава федерации? Кто первым изменил родине, кто первым предал интересы нации и общества?

О, это к Джону. Предательство – это его тема. Я не знала ответ на вопрос, но также я  и не понимала, как следует оформить ответ, если вдруг придут какие-то идеи. По крайней мере, в 50 попыток я бы точно справилась. Писать на листочках и кидать бумажные телеграммные самолетики – вряд ли. Выкрикивать – ну явно бред. Так как же донести до мира и сцены мое штатное превосходство? Премьер решил развеять наши сомнения.
-Кто знает, поднимайте руки! Я буду просить принести вам микрофон по мере очередности.
Первой взлетела рука Сарры, потом Эбби, потом Джона. Даже если Джонни знал ответ, вряд ли до нас дойдет очередь. Блин, я заразилась от него пессимизмом.
Микрофон принесли Сарре, и она осипшим голосом выкрикнула свой вариант.
-Северная Каролина!
-И это неверно! Хотя да, близко. Горячо, очень горячо. Что же это? Западная Каролина? Новая Каролина? Что скажет Джон?
Пока микрофон несли нам, у меня в голове успела промелькнуть мысль – почему он игнорирует Эбби? Я сама видела, как она подняла руку на мгновение раньше Джона. Из зала выкрикнули эту же мысль, но Сеймур отверг ее, излишне пафосным тоном.
-Друзья, я прекрасно понимаю, насколько это ответственный момент, и внимательно смотрел на ваши попытки голосовать. Я вижу поднятую руку этой юной леди, простите, не помню имени, но этот, тоже не старый еще, джентльмен поднял руку раньше. Если он ответит неправильно, микрофон сразу передадут ей. Демократия – это наше все, мы, лондонцы, за справедливость, куда бы ни смотрела стрелка компаса!
Мне стали очевидны сразу несколько вещей. Во-первых, Джон сейчас никак не сможет ошибиться. Какой бы ответ он не держал в своей голове, когда поднимал руку 30 секунд назад, сейчас был возможен только один вариант. Я даже не хочу шептать ему на ушко это теплое слово, которое должно сделать разницу в их ответах. Во-вторых, премьер прекрасно помнит всех финалистов прошлого квеста, и забыть имя единственной дочери собственного министра он никак не мог. Значит, продолжает мстить, и в этом наш шанс.
-Южная Каролина!
Конечно, нужно было изменить всего одно слово. И сразу намек на нашу собственную историю становился понятным – обе Каролины были названы в честь Карла II, Стюарта, который был побежден Кромвелем – и который все же смог разрушить первую республику после смерти отца нации, нашего Оливера.
-И это правильный ответ. Первый штат достается Джону и Софии.
Я же говорю, он помнит все имена финалистов. А может быть, даже выучил все 13 пар к началу этого квеста.
-Сынок, выбирай любой штат. Напомню, можно выбрать абсолютно любой кусочек земли, и ваш первый штат, забегая вперед, остается вашим неприкосновенным запасом собственности. Если вы читали правила, то помните, что в ходе квеста вы можете выбирать абсолютно любой штат, даже уже забранный кем-то. Это же война, верно? Значит, вы можете отбирать чужие штаты, все, кроме первого выигранного.
Я читала это правило, но не совсем понимала его значение. С одной стороны, право экспроприировать чужую собственность давало двойную выгоду – ты ведь не просто брал выигранное очко из воздуха, ты лишал его конкурентов. С другой стороны, если каждая команда берет по одному штату, то их нельзя наказать никак. 7 команд договорились между собой и выиграли по 1 штату – и бинго, вот вам 7 комплектов паспортов, 14 бланков из закромов Родины. Хотя да, вдруг кто-то решить в одиночку тащить? А в противовес тебе сразу – и нравственное воспитание, и командный дух, и тим-билдинг.
-Аляска!

Боже, Джон, что это? Зачем нам Аляска? Ты не мог взять Флориду или Калифорнию на худой конец? Ну, я же девочка, я хочу загорать на пляже из молочного песка, а не бегать от медведей по снежной долине. Я знала, что Джон по происхождению русский, но я не подозревала, что корни предков так сильны. Вот я по происхождению гречанка, какой штат следовало бы выбрать мне? Вроде как США не покупали ничего у Греции, к сожалению.
-Да будет так, мой мальчик. Отличный выбор, там даже есть море, да и загар вроде неплохо ложится. Я слышал, что там прохладно зимой, ну да чего только люди не говорят.
Я видела, как министр странно улыбнулся выбору Джона, но не придала этому значения. Все мы удивились. Еще он ухмыльнулся, обмахнул лицо конвертом, как будто от него могло повеять свежестью Аляски, и спрятал его во внутренний карман пиджака.
На этом церемония завершилась. Нам похлопали из зала, другие участники одарили нас пламенным приветом своих взглядов, особенно злобно смотрела Эбби. Ее можно понять, у нее только что украли один штат. Не думаю, что она так переживала только из-за того, что Аляска теперь занята и нет возможности ее отобрать. Хотя кто знает, как может сложиться, русские склонны к продаже земельных ресурсов.
На выходе из здания мы столкнулись с Ричем и Джорджи.
-Монин алеутам. Объясни, брат, ты так сильно любишь золото или проникся культурой тлинкитов?
-Рич, привет. Знаешь, мне нравится Аляска. Там снежно и красиво.
-Наверно, ты решил бежать в Россию через Берингов пролив?
-Нет, что ты, я же не умею плавать.
-Тогда ты хочешь прыгнуть с Денали?
-Только если тебе на голову, если ты не прекратишь задавать глупые вопросы.
-Ок, ок. Ну, до встречи. Надеюсь на коалицию штатов-побратимов.
Джорджина, стоявшая рядом с ними, не сказала ни слова. Она даже не смотрела в нашу сторону. Наверно, обиделась на Джона из-за Джуно.
Мы спустились в метро и поехали в школу. Полчаса в трубе – и мы на месте. Напомню, наша школа была пансионом полного дня, и мы постоянно жили там. Первое время мне было не очень привычно от того, что я не могу спуститься на собственную кухню или выйти в город в любое время, но я очень скоро обвыклась. Впрочем, прошлогодний квест приучил меня к лишениям комфорта в полной мере. Добравшись до школы, мы в первую очередь потребовали себе обед в столовой, а уже потом стали предаваться философским размышлениям.
-Джон, а зачем нам Аляска?
-И ты туда же. Просто ляпнул первое, что пришло в голову. Глядя на Сеймура, почему-то вспомнился Александр Македонский, и автоматически – Аллляска.
Отличные ассоциации у него в голове. Интересно, с каким штатом я у него ассоциируюсь? Наверняка с тем, где Джеймстаун был столицей.
-А как ты угадал Каролину?
-Не угадал я ее.
-Оо, извини, конечно, ты ЗНАЛ, а не угадал. Ок, спросим по-другому, откуда знал про Каролину?
-Отвали. Говорю же, я не знал. Я просто автоматически поднял руку, я всегда так делаю в классе. А потом Сарра ляпнула про Северную Каролину, и стало понятно, что речь на самом деле идет про Южную.
-Ахах, добро пожаловать в клуб угадывающих правильные ответы!
-Походу, это наш единственный шанс.
-Ну, не преувеличивай, есть же еще надежные считалочки.
Я не знаю, как это произошло, но обнаружила себя стоящей очень близко к Джону. Вплотную, моя грудь упиралась в него. Его зрачки расширились, мои губы покраснели. Я слышала его дыхание. А еще я услышала, как кто-то вошел в комнату, и резко отошла от него. Это оказалась мисс Тюдор, она пришла выяснить, что у нас нового.
-О, мисс Тюдор, у нас все неплохо. Я ответил на вопрос премьер-министра, и у нас есть целый штат. Мы впереди всей гонки!
Он говорил своим обычным голосом, но я видела, что он все еще тяжело дышал.
-О, и что же ты выбрал? Дай угадаю! Делавэр, самый первый штат нового государства? Это было б очень символично.
-Нет.
-Вирджиния? В честь Джеймстауна и королевы-девственницы? Или Массачусетс, в честь вкусной и жирной индейки?
-Опять нет.
-Даже не знаю тогда. Брать любую из Каролин не выглядит политически разумным решением, Род-Айленд мал, что же? О, конечно, Нью-Йорк?
Я уже восстановила дыхание и решила вмешаться в разговор.
-Мисс Тюдор, можно было брать любой штат.
-Ах, это меняет дело. Ок, у меня последняя попытка, сейчас я попробую показать, насколько я классный психолог и куратор, и насколько здорово я понимаю психологию мальчиков. Итак, это Техас, однозвездочная мечта всех ковбоев?
-Аляска.
Энджи выглядело сконфуженной. Слова застряли у нее на губах, наконец, она выдавила из себя что-то невразумительное.
-Отличный выбор. Наверно, ты любишь играть в снежки? Да, в Лондоне зимы давно уже не те.
На моей памяти лондонские зимы были одинаково туманными и не очень снежными последние лет 10, ровно сколько я себя помню. Учитывая, что она максимум лет на 5 меня старше, просто не представляю, где она видела больше снега, чем прошлой зимой.
-Ладно, ребята, не буду вам мешать, готовьтесь дальше к квесту.
Уходя, она подмигнула мне. Неужели она что-то заметила?

CHAPTER 5.
Через 2 дня был назначен отъезд. Точней, отлет. Хорошо, что мы решили не плыть, я была рада, что никто в министерстве не завидовал лаврам Мэйфлауера. Мы прибыли в министерство, откуда и были весело и с ветерком доставлены к трапу самолета. Там нас усадили в кресла, и слово взял Джеймс, старый знакомый, нынешний министр образования, бывший директор и учитель в Лондонской школе экономике, в бывшей школе Джона. Странно, что он не выступал на открытии квеста.
-Итак, друзья, мы летим в Бостон. Нет, не пить чай, если что. Мы летим туда открыть Второй квест. Всем удачи, пусть ваши паспорта достанутся вам, а не соперникам.
Что он хотел этим сказать, к кому конкретно он обращался? Смешной парень. Но следует отметить – с момента нашей последней встречи он заметно похудел, килограмм на 10 точно. Наверно, работа тяжелая, нервная. В прошлый раз он успешно провалил задачу помочь Эбби выиграть квест, за что и получил двойные неприятности – от Вилли за провал, от Сеймура – за попытку.

Расстояние между городами было примерно 5 тысяч километров, что давало нам часов 7 полета. На машине никак, увы. Утро сбора выдалось нервным, а день обещал быть веселым, поэтому я сочла за лучшее поспать. Я достала наушники, поделилась одним с Джоном, который сидел рядом. В 2 наушника, конечно, лучше слышно, но в такой ситуации ему пришлось наклонить свою голову ко мне, и мы выглядели как томная пара, парящая над океаном на крыльях музыки. Очень романтично, рекомендую. Не знаю, любил ли Джон слушать Моцарта, но наушник он не выдернул из уха. В итоге я проснулась через несколько часов, моя голова на плече Джона, он же читал какую-то книжку. Восторг.
По прибытии в Бостон, мы взяли курс на Массачусетский технологический институт, MIT. Он находился в знакомых местах, в пригороде Бостона, в американском Кембридже. Под крышами его куполов нас ожидал актовый зал, в котором стояли 13 столиков. Эта сцена была мне очень знакомой – сейчас нас рассадят по нашим местам, и мы получим глупые вопросы, и самые удачливые выиграют свои штаты. Но нет, что-то пошло не так. Сначала нас ожидало организационное собрание, как выяснилось. Первым решил высказаться Джейми, он все еще был с нами.
-Ну что ж, мы внутри отличного современного кампуса, на территории старинного университета. Не хотите ли измерить длину гарвардского моста в смутах? Или провести научный эксперимент с миром, как Кофи Аннан? Гордон Фримен, кстати, тоже выпускник МИТ. Как и Тони Старк, если что.
Я не очень внимательно слушала его, я смотрела на Эбби. Строго говоря, все смотрели на нее. Во-первых, она играла зажигалкой в руках. Нет, из нее не вырывалось пламя, но зажигалка была выполнена в виде обнаженной Фемиды, шея которой легко запрокидывалась далеко назад, образуя ровный черный полукруг, откуда и мог извергнуться огонь. Фигурка была искусно вырезана, со всеми анатомическими особенностями. Hand-made.  Но это не самое главное. Эбби пришла в толстовке, под которой была майка без рукавов. В какой-то момент она сняла толстовку, и все могли лицезреть ее голые руки. Было на что посмотреть – от плеча до локтя обе руки были забиты татуировками с драконами. В цвете, в комбинации зеленого и оранжевого оттенков. Дракон Кадваладр яростно извергал красное пламя, которое победило ее белую кожу. Вот тебе и дочка министра! В целом, это выглядело нормально, но из пай-девочки с кудряшками она мгновенно преображалась во взрослую девицу, повидавшую жизнь и боль. Интересно, сможем ли мы быть в одном блоке? Очень сомневаюсь, особенно после сцены с розыгрышем первого штата, когда ее поднятую руку проигнорировал премьер Сеймур.

-Зачем мы здесь? Что ждет нас в стенах этого университета, где так ценят знания и свободу студентов? Заметьте, здесь не дарят дипломы просто так, только выпускники имеют право на желанную бумажку и степень. Впрочем, что было, то было, и наш Уинстон Черчилль получил здесь почетную степень профессора в подарок однажды. Но это все дела минувших дней. А сейчас у вас есть 3 дня, чтобы погулять по кампусу, зайти в новые корпуса, поискать бобров – вы же знаете, что именно это животное является символом местных инженеров. Всего 168 акров для прогулки – также вы можете отдохнуть, пройти акклиматизацию и заодно подумать, кто станет вашим партнером по квесту. Напоминаю, побеждают не одиночки, а блоки. Как только вы определитесь со своей коалицией, вы можете подать заявку на регистрацию блока. Надеюсь, у нас не будет больше 4 группировок, и слова «север-юг-запад-восток» успешно справятся с вашими политическими амбициями. Если нет, я образую новые слова из этих 4. Юго-север, например, отличное название для изысканной команды.
Господи, прямо как во времена Гражданской войны. Мы сюда приехали зачем вообще, не понимаю. Джейми хочет переписать историю вообще с нуля? Ну, так смею напомнить, что запад и восток не принимали участие в войне 1861-65 годов, там были только север и юг. Будет забавно, если победит запад, как и случилось 100 лет спустя.
-Несколько правил насчет создания блока. Во-первых, нельзя менять ваше решение. Если вы вступили в южный блок, и они тонут на дно, вы тонете вместе с ними. Да, конечно, вы можете сейчас не вступать ни в какую группу, и идти до конца в одиночку, и только потом присоединиться к кому-то. Только подумайте, а возьмут ли вас уже победители к себе на хвост? Не факт. Итак, второе правило, команды все-таки выбывают из игры, но ваш результат и выигранные вами штаты идут в общий зачет. Рассмотрим ситуацию – вы играете за юг, но вы вылетели в самом первом раунде. Если юг в итоге побеждает – вы получаете свои паспорта. Если вы были одиночкой на момент вылета, ваш штат просто возвращается на карту, он никому не достается, и вы терпите фиаско. Но если вы были в блоке, и у вас даже не было штата, но вы лично проиграли, а ваш блок победил – поздравляю, вы тоже чемпионы.
Вот оно что, игра блоков. Битва демократических престолов. Что ж, вполне справедливо. Мы можем подтвердить лояльность кому-то, и этот блок вытащит нас в короли и королевы, даже если мы вылетим. Опять-таки, командная игра, кто-то может пожертвовать собой ради общего успеха. Думаю, будет интересно.
-Есть ли первые заявки? Не стесняйтесь, поднимайте руки. Или вам нужны обещанные 3 дня на совещания?
Заявки были. Первой отреагировала Эбби. Я наконец-то разглядела, с кем она была в паре.
-Сэр, коалиция Север! Запишите, пожалуйста, пока 3 пары – Эбби и Крис, Рич и Джорджи, Сарра и Лиззи.

Крис, точно, я помнила его с прошлого года. Странный блондинчик с невероятными вихрами. Однако, у меня не было времени слишком долго удивляться ее выбору. Меня гораздо сильней – и неприятно -  удивила  их коалиция. По сути, самые сильные игроки прошлого года собрались вместе, серьезная заявка на успех. Как минимум, к ним могли захотеть присоединиться многие новички.
-Коалиция Восток, сэр! Джон и Соня, Мэтью и Алекс.
Джон, ну Джон. Мог хотя бы предупредить. Хотя я не возражала против этой парочки фриков. Мэтью был интересным высоким парнем с длинными волосами, который носил шапочку и бицепсы, и вполне мог выступать на ринге. Алекс немного заикался, но в целом говорил очень уверенно, и был умным айтишником. По слухам, он классно водил. Не знаю, какой предмет представлял Мэтью, но он тоже производил впечатление начитанного человека. Когда Джон успел их обработать?
Пока что было задействовано 5 пар. Все вместе нас было 13 пар, оставалось 8 команд. Никого из них я не знала.
-Сэр, разрешите спросить, а могут ли блоки объединяться или нет?
-Хм, хороший вопрос. Мы не думали про это заранее, но в целом, это никак не противоречит общим принципам. Ничто не мешает 2 блокам в конце игры объединиться вместе и побороть враждебный им блок.
Все задумались. И тут грянул гром.
-Сэр, коалиция Юг! Патрик и Мона, Джей и Пэт, Бэндж и Амелия, Джек и Миа, Логан и Хло, Лукас и Грейс, Мэйсон и Ханна, Лиам и Шарлотта.
Все оставшиеся новички не стали примыкать ни к одному из блоков. Они создали свой, отдельный. Отличный ход, ребятки. У них теперь 8 пар, больше, чем у нас, вместе взятых. Даже Джеймс отдал им должное.
-Как вы умеете, господа! Что ж, я принимаю вашу заявку. Такое ощущение, что в этот раз юг победит. Но это не точно, конечно.

Строго говоря, ребята с юга не производили впечатление «уже победителей». Они просто подстраховались, замутив самый большой блок. Теперь победа не сможет пройти мимо них. Их штаты будут нужны любому  из нас. Если победит Сарра и север, им пригодятся лишние штаты. Если мы, восток, то Джон тоже наверняка не откажется от поддержки. Южанам не нужно играть в наши интриги, им нужно просто ждать и постепенно, методично завоевывать свои штаты.
Зазвучал ангельский голосок Сарры.
-Сэр, вы же говорили, что блок не может состоять больше, чем из 7 пар. А у южной коалиции их 8.
Кхм, она права. Что же предпримет Джейми?
-Вынужден признать, что юная леди хорошо считает. Вам нужно кого-то убрать из команды.
Наверно, нет ничего хуже, чем выкидывать товарища из лодки, когда вы уже обо всем договорились, все обсудили и поделили весла. Я оглянулась на ребят – они растерянно смотрели друг на друга, понимая, что кто-то должен уйти. Джон решил высказаться.
-В нашем блоке все еще есть места, если что.
Конечно, переманивать конкурентов – такое себе, но в данный момент это выглядело даже благородно. Ну, переходить к Сарре и КО после ее замечания для них точно было бы левым вариантом, остаться одним – тоже не очень.
-Сэр, Лиам и Шарлотта переходят на восточную сторону. Джон, спасибо за предложение.
Лиам был невысоким парнишкой, который ничем не выделялся. Даже очки не носил. Шарлотта, или как мы ее звали, Шарли, была поярче, чем он. Бойкая, со смугловатой кожей и небольшой родинкой на шее. Чувствовалось, что она была рада этому переходу. По крайней мере, мы могли использовать их пару как мостик дружбы к другим новичкам.

3 дня пролетели незаметно. Я бы сказала даже – быстро. Мы просто отдыхали, гуляли по территории. Знакомиться и переманивать на свою сторону другие команды казалось бессмысленным и бесперспективным. Дружба явно имела свою цену, и торги могли начаться только после объявления первых результатов.
Но Джон не скучал эти дни. Каким-то магическим образом он сумел достать студенческую карту Сарры. Он не стал рассказывать подробности, но лишь объяснил, что она ее потеряла. Я даже не стала делать вид, что поверила. Потом он сделал звонок в Бирмингем, старому приятелю Роберту, который считался спецом по фальшивым документам и вообще сомнительным делам, и укатил с парнями на прогулку по Бостону. Меня они с собой не взяли, мотивируя опасностями на улицах. Конечно, а вот в лагере, где меня ярко-выраженно ненавидела целая толпа конкурентов, было намного безопаснее. Спасибо за заботу, партнер. В итоге, после 2 дней прогулок, в ночь перед началом тура, он хвастливо показал мне точную копию карточки Сарры.
-Джон, зачем нам эта подделка? Что ты будешь ей делать? Получать молоко в столовой вместо нее? Так тебя быстро вычислят и сдадут властям. Ты хочешь попасть в тюрьму из-за нескольких пакетов полезного напитка? Хочешь, я буду отдавать тебе свое? Все для тебя, милый.
-Ты очаровательна и очень щедра. Но нет, дело не в молоке. Ты знаешь, как работает эта карта?
-Нет, никогда даже не задумывалась.
-А как ты заходила в социалку, в LD?
В Лондоне была отдельная социальная сеть, Лондиниум. Все кратко называли ее LD. Чтобы зайти в сеть, нужно было ввести данные со студенческой карты или паспорта.
-Ну, через карту. Слушай, а не проще было списать цифры с карты?
-Соня, не тупи. Там стоит чип-карта, которая в момент регистрации считывает информацию. Приходит сообщение, которое ты не видишь, но именно чип подтверждает авторизацию. И так происходит постоянно, то есть карта должна быть с тобой, иначе тебя выкинет из сети.
-Ок, я же не великий хакер. Но я не понимаю, зачем тебе LD Сарры?
-Как зачем? Я уже окончил «Войну и мир» Толстого, и мне нечего читать. А вот сообщения Сарры – идеальное чтиво, особенно, если мы не хотим слить.
-Джон, почему тогда не достать карту кого-то из новичков? Их блок больше, чем наши вместе взятые.
-Соня, неужели не очевидно, что все интриги мы получим от Сарры и Эбби? Они все вместе, и там же Рич и Джи. Бояться следует их, а не новичков.
-Может быть, нам следовало сразу с кем-то из блоков придти к консенсусу?
-Я вел переговоры.
-С кем?
-С новичками. Они отказались сотрудничать, они просто хотят дождаться конца. Чертова массовка, не хотят рисковать от слова совсем.
-С Саррой и Ричем ты, конечно, не стал договариваться?
-Я пытался.
Конечно, Джон врал в эту секунду. Он не пытался, он даже не подходил к ним. Но он был прав в одном – они бы и сами не захотели с нами сотрудничать, слишком много мостов сожжено. Из-за Джона и меня они все не получили паспорта в прошлый раз, и теперь им было важно не только победить, но и увидеть слезы нашего поражения. Ну да ладно, посмотрим, куда нас заведут интриги этого квеста. Восток – дело тонкое.

CHAPTER 6.
Наступил день первого раунда, и карта ждала своего часа. Нам тоже не терпелось начать открывать штаты. Нас собрали в отдельном кабинете, где мы должны были получить директивы – куда идти и о чем мечтать. Среди лекторов остался только Арчи, он и начал свой инструктаж, солилоквий стрелочек и пунктов плана.
-Итак, начнем с Долины Огня.
Я сразу почувствовала, что начало будет эпичным. Конечно, я слышала про этот парк в Неваде, но, увы, ничего хорошего. Это место, хотя и считалось просто национальным парком для туристов, было зловещим. Выветренные породы бурых, кровавых скал вызывали желание закрыть окна автомобиля, и не смотреть через них, даже просто проезжая мимо. Огненно-красные скалистые фигуры животных и тотемов, вырезанные природой и временем, песчаное бездорожье – все это наводило мурашки на кожу. Это вам не по Бродвею гулять. Я лишь очень надеялась, что нас не заставят самостоятельно туда добираться. А зря, как выяснилось.
- Как только вы окажетесь в парке, в Центре для туристов вы сможете найти меня или моих помощников. Не забывайте, скорость движения по парку – не больше 25 миль в час. Надеюсь, мне не придется за вас краснеть и улаживать проблемы с вашей парковкой, если вы врежетесь в монумент, которому больше лет, чем нашей республике.

Как только мы окажемся в парке! Он издевается? Арчи тактично умолчал, что мы сейчас находимся в другой части Америки.
Боже, да это 3000 миль, через всю страну! Одному никак невозможно выдержать такую поездку, здесь только вести тачку по очереди. Нет ли возможности купить билет на поезд? Я согласна на экономкласс и совместное купе с Джоном.
-Как вы понимаете, по пути вас будут подстерегать сложности и опасности, все-таки страна на стадии становления. Я выдаю вам каждому брелки с тревожной кнопкой, если вы поймете, что попали в беду – немедленно вызывайте нас. Но учтите, активация спасения выводит вас из игры. Хотя лучше проиграть, чем умереть. Если только вы не на последнем курсе, конечно.
Да он философ по утрам. Лучше бы он выдал нам пачку денег и немного оружия. Запасные патроны, так уж и быть, мы найдем сами. Ни я, ни Джон не были на последнем курсе, так что я взяла себе и ему по брелку. Он презрительно скривил губы, но промолчал. Думаю, у него уже созрел план действий.
-Энджи, моя помощница, проводит вас к подземной стоянке, и вы сможете выбрать себе авто.
Я посмотрела по сторонам, увидела молодую девушку, которая не так давно зашла в аудиторию. О, египетская сила, это же мисс Тюдор! Как она здесь очутилась? Посмотрев на лицо Джона, я прочла на нем не меньшее удивление. Но у нас не было времени на охи и ахи. Все направились за Энджи выбирать тачку. Конечно, у многих походка стала очень нетерпеливой, но дорогу знала только она, и шла весьма неторопливо. Она как будто показывала нам, что жизнь не терпит суеты и лишних движений. Первой не выдержала Эбби.
-Может быть, как-то побыстрей? У нас все-таки квест, скорость все решает.
-Вы можете пробежаться до самой долины, если вы так спешите - вас никто не держит. Невада не так далеко, как рисует карта. Правда, по прогнозу дождь.

У меня возникло ощущение, что она уже ощутила на себе тлетворное влияние Арчи. Впрочем, это ведь все началось с Джерома, верно? Его трое героев в лодке тоже никуда не спешили, и вечно успевали вляпаться в забавные приключения.
Мы спустились в гараж, и разочарованию не было предела. Арчи сказал, что можно выбрать тачку. Торжество выбора царило вокруг, Буриданов осел был бы доволен. Какую же взять? Никакого намека на демократию – там стояло 13 одинаковых машин, раздражающего ярко-синего цвета. Не очень длинные седаны, узкие в ширину, с экономичным салоном из эко-кожи и дешевого пластика. Автоматическая коробка передач, подогрев сидений и лобового стекла. Интересно, зачем нам эти плюшки в мае месяце? Лучше бы кондиционер поставили, скоро начнется жара. Ключи были внутри машин, которые гостеприимно распахнули свои двери.
-Какая смотрит на вас? Берите любую, мы любезно оставили всем по 4 колеса. Запасное в багажнике, если что. Ну что ж, удачной поездки. Не гоните слишком быстро, вдруг вас оштрафует местный шериф. Надеюсь, вы умеете водить.
Энджи выдала нам планшеты со спутниковой связью и бумажные карты, также мы нашли на задних сиденьях пакеты с небольшим запасом еды.
-В этом раунде разыгрываются 3 штата, которые достанутся первым трем парам. Не забывайте, майские грозы особенно опасны.
На этой позитивной ноте она ушла. Мы договорились со своими партнерами по блоку встретиться в Чикаго, это примерно 1000 миль, за 15-20 часов можно добраться. Джон о чем-то пошептался с парнями, и мы тронулись с места. Я была за рулем, мама могла бы мной гордиться. Мне не хватало только пары кожаных перчаток, чтобы выглядеть особенно солидно. Надеюсь, в местных прериях нет пробок.
-О чем вы договорились?
-Надо сменить коней.
-На переправе?
-Где угодно. Опасно оставаться в этих ярко-синих колесницах.
Напомню, мы были в США в 2085 году. Государственная система была очень шатко-валкой, и власти сравнительно недавно начали наводить порядки по стране. Впрочем, прямо сейчас нас волновало не сколько политическое устройство, сколько безопасность на дорогах.
-Ты уже придумала, как и где мы будем брать бензин?
-ЧТО?
-Именно то, что ты подумала. Посмотри на датчики. Это – обычная машина, и ее надо заправлять.
В прошлом квесте нам позволили управлять экспериментальными моделями, которые работали на генераторе энергии, и не нуждались в топливе.
-Джон, у нас есть деньги?
-Немного.
-Ты уже все потратил? Купил закись озота?
-Лучше.
Запикала рация, которую Джон предусмотрительно захватил. Это был Мэтью.
-Ребят, я все сделал. Алекс отправился в Чикаго, мы мчим в Провиденс. До встречи.
Хорошо, что Алекс это не слышал, иначе он был сильно удивился – прям как я. Хотя стоп, они же должны быть вместе!
-Зачем Мэтью едет в Провиденс?
-За тем же самым, что и мы. За счастьем, свободой, морем. Не хочешь ли попкорна? Впрочем, тебе нельзя, ты же за рулем.
Я не приняла его шутливый тон.
-Ты серьезно? Ты думаешь, что так быстрее?
-Нет, конечно. Но так безопаснее. Я же не зря читаю Сарру и ее лирические сообщения.
-О, и что там, увлекательное чтиво? Лучше, чем Майн Рид?
-Лучше, чем Фенимор Купер. Если кратко, она давно знала о плане ехать через всю страну, и в радиусе 100 миль специально обученные и оплаченные люди ищут синие седаны.
-Ок, то есть мы поплывем на комфортабельной яхте, а Алекс тем временем попадет в беду?
-Не совсем так. Точней, вообще не так. Во-первых, никто не обещал, что яхта будет комфортабельной, так что не обольщайся. Во-вторых, Алекс любит погонять, так что он еще и удовольствие получит. Мы же не просто так катались в Бостон.
-Ты сказал, что вы сделали копию карты Сарры.
-Так и было. А еще нашли точно такой же седан, который нам вручили сегодня, и попросили хороших друзей покрасить его в синий цвет, и усилить немного мотор.
-Ооо, это обещает быть интересным. А бензин?
-Ему поставили генератор энергии. Думаю, Алекс приедет быстрей нас всех, если его не поймают.
-А если поймают?
-Тогда надежда на нас. Впрочем, прогноз погоды обманчив, вдруг нас ждет буря.
Внезапно нас подрезала фура, и мне пришлось свернуть на обочину. Но Джон был спокоен, как оказалось, все шло по плану. Нашу синюю колесницу загнали в кузов, из которого предварительно, на очень торжественной ноте, выехал классический «жук» небесного цвета. Вы представляете себе очень компактную, можно сказать, малюсенькую машинку, полукруглую со всех сторон? Просто милашка. Там было всего 2 сидения, но нам хватило. Машине было, наверное, лет 50. Джон сел за руль, потому что я не понимала, как ею управлять.
-Джон, где ты достал такой раритет?
-Там больше нет.
-Охотно верю. Вы ограбили музей?
На этом мы завершили разговор, я попыталась уснуть. Внезапно в голову мне пришла неприятная мысль.
-А Лиам и Шарлотта? Что с ними?
-Не знаю, спроси по рации, если есть интерес.
-Хочешь сказать, они ничего не знают о плане?
-Соня, я ничего не знаю о них. Как мы можем доверять им?
О, чертовы теории заговора, Джон видел их повсюду. Но, пожалуй, тут он прав. Они пришли к нам совершенно случайно, банально просчитавшись в количестве участников своего блока.
-Но они все равно с нами, верно?
-Конечно, Соня. Если им повезет, и они смогут прорваться, я не буду ничего иметь против. Штатов много не бывает.

Через пару часов мы были в порту, где встретили Мэта. Он уже нашел для нас катер, о котором они заранее договорились. Не очень большой, он вполне был в состоянии передвигаться по водной глади. Следующие часов 7 мы провели посреди морских волн и наглых чаек, которые требовали к себе внимания и еды. Они кружились вокруг нас, садились на палубу, ели хлеб прямо с рук. Мне запомнилась эта прогулка, мою печаль как будто унесло соленым ветром и птичьим криком. Мы высадились в Брике, Нью-Джерси, это был небольшой городишко в 75 тысяч населения. Нас там уже ждали приятели Джона, как я понимаю, опять-таки по бирмингемской линии. Не представляю, сколько денег Джон потратил на это приключение. Наверно, проще было оплатить вертолет. Нам дали крепкий грузовичок небольшого размера, мотор которого был тяговит, и под крышей которого можно было спать. Мы выехали через Филадельфию, и взяли курс на Лас Вегас. Две с половиной тысячи миль, сорок часов удовольствия на трассе. В машине нас было трое – я, Джон и Мэтью, и все трое могли водить, поэтому мы ехали без пауз. Первым повел Джон, я сидела рядом, а Мэт пошел отсыпаться. Мы решили выйти на связь с Алексом.
-Первый, первый, я космос. Как пейзажи вокруг, не мучит ли изжога от избытка адреналина?
Не сразу, но Алекс откликнулся.
-Пейзаж отличный, но я решил кое-что поменять в жизни. Точней, не я, а Шарли. Классная девчонка, кстати, с ней гораздо интересней, чем с вами. И она угостила меня жвачкой.
-Откуда она взялась с тобой? И потом, тебе разве не говорили в школе, что нельзя брать еду от посторонних?
- Жвачка не считается. Ладно, на самом деле, есть проблемы. Я проезжал мимо них. Их машину сожгли, Лиам получил небольшие увечья. Он нажал тревожную кнопку. На них напали, но кроме машины, особо ничего не портили. Явно по наводке Сарры.
-А как же Шарлотта?
-Она просто была с ним, смысл 2 раза вызывать скорую? Она цела. В итоге, он остался ждать спасателей, ему все равно надо в больницу.
-Она точно в порядке?
-Да, едет со мной. Отделалась легким испугом. Как вы?
-Все по плану. Где вы уже? Есть шанс прорваться?
-Благодаря моей спутнице, думаю, теперь есть. Ей пришла идея покрасить нашу карету в розовый цвет. Мы нашли на какой-то заправке баллончики с краской и немного повеселились. Зеленым баллончиком Шарли написала свои взрослые фантазии относительно мистера Трампа, и мы стали аутентично смотреться. В итоге, мы уже доехали до Колорадо. Пару раз я видел подозрительные посты и заграждения, но нас пропускали с презрительным взглядом.
-Ахаха, как же нам не пришло это в голову? Вот что делает грамотный подход к выбору цвета и правильный политической лозунг!
-Вы просто не учитываете ментальность местного электората.
Мы отключились и порадовались за Алекса. Мы отставали от них уже безнадежно, но был шанс, что они в итоге прорвутся и возьмут для нашей коалиции хотя бы один штат. Так и вышло.
Когда мы только подъезжали к Канзасу, ребята вышли на связь.
-Не поверите, мы доехали первыми! Через час после нас добрались северяне. Сарра и Лиззи взяли Калифорнию, Эбби и Крис – Флориду. Естественно, Джорджи и Ричу ничего не досталось, но они не жаловались. Два штата для них – уже неплохо.
-А какой вы взяли?
-Техас.
-О, ковбой всегда знает, где его дом. Стоп, а почему у вас только один приз, вы же из разных команд?
-Не знаю, нам не объяснили, сказали, что потом будут подробности. Штат дали только мне.
В течение дня добрались и мы. Штат нам не причитался, так как мы не вошли в первую тройку, но были довольны тем, что смогли обхитрить Сарру и просто доехать до места без особых потерь. Алексу сильно повезло, на самом деле, мы изначально особо и не надеялись, что он сможет прорваться через бастион охотников.
Что касается новичков, то южная коалиция изрядно поредела. От 7 пар осталось всего 2, Джек и Миа, Логан и Хло. Как оказалось, их кортеж из 5 машин окружили и взяли в ловушку недалеко от Чикаго. Этих же ребят спасла поломка машины Джека. В итоге, они отстали от общей группы, обменяли в какой-то забегаловке около трассы 2 своих машины на 1 разваливающийся от старости внедорожник, загрузились все в один экипаж, и поехали через Индианаполис, где их никто не ждал.

На следующий день нас ожидала небольшая экскурсия по парку. Зловещее место, следует сказать. Мы прогулялись по его песчаным дюнам, посмотрели на наскальные рисунки индейцев, залезли на торжественные, но не очень высокие скалы. После обеда у нас было совещание с Арчибальдом. Мы собрались в небольшой комнате, в которой, тем не менее, места хватило всем.
-Ну что, пора подвести предварительные итоги. Север набирает 2 штата и сохраняет 3 пары. Юг пока что без трофеев, и у них осталось 2 пары. Восток имеет 2 штата, один из которых Джон заработал еще в Лондоне, и сохраняет 2 пары.
-Сэр, у нас 3 пары. Шарлотта с нами.
-Мэтью, я вижу ее чудесную прическу, но этого ничего не означает. Лиам нажал тревожную кнопку, и команда больше не может принимать участие.
-Что это значит, сэр? А если одного из нас укусит змея или Сарра, например, команда тоже должна сниматься? Скорая эвакуация нужна для спасения любого из нас, попавшего в беду, а не для снятия команды с дистанции.
С одной стороны, Мэт был прав, с другой стороны, нужно было смотреть на документацию. На нее же нам и указал Арчи.
-Читайте правила, дорогие мои. И радуйтесь, что там нет ни слова о разделении команд в пути, иначе я бы вас и за это наказал.
В разговор вмешался Джек.
-Сэр, прошу добавить наши команды к блоку северян, мы хотим объединиться.
Как здорово! Новички в один миг нашли себе новую мессию, они тонко прочувствовали момент. Как только стало понятно, что именно интриги Эбби и Сарры привели к поражению большинства их товарищей, они решили не рисковать. Бандиты на дорогах – серьезный аргумент. Надо пожаловаться Арчибальду на агрессию чужаков.
-Вы уверены? Имейте ввиду, такие решения не отменяются.
-Более чем, сэр. Спасибо, сэр.
Итак, что мы имеем? Юг сдался, в блоке северян прибыло, но счет у нас пока равный, 2-2. Но у них 5 пар, а у нас всего 2. Я поймала озабоченный взгляд Джона, и погладила его по руке. Не знаю, насколько его это успокоило, но мне самой стало легче.
-День отдыха, друзья. Завтра узнаете продолжение.
-Сэр, разрешите задать вопрос.
Я все-таки решилась на небольшую провокацию.
-Слушаю тебя, Соня.
-По пути в Неваду многие машины были атакованы бандитами. Можно ли провести расследование? Возможно, за ними кто-то стоит.
-Ты кого-то подозреваешь и можешь указать прямо?
Сарра нахмурилась в этот момент, а Эбби горделиво расправила плечи. Драконов она уже спрятала под рукава рубашки белого цвета.
-Есть лишь факт того, что машины были атакованы, и очень настойчиво. Как будто на трассе запрещен синий цвет.
Арчи очень не понравилось услышанное, как будто он получил подтверждение неприятного случая, о котором раньше мог только догадываться.
-Что ж, я доложу в министерство. Мы проверим ваши переговоры и проведем внутреннее расследование.
Потом нас отпустили на отдых. Я немного прогулялась по территории, когда вернулась – увидела Джона читающим.
-Опять Агата Кристи?
-Да. Есть 2 новости, одна из них точно хорошая. Сарра и Эбби не знают, что будет дальше.
-А плохая?
-Это последнее, что я смог прочитать. Сарра сменила карту. Наверно, страхуется, или поняла по логам, что ее читали. Больше я не смогу знать, что у нее на уме. Может быть, просто Арчи спугнул. Зря ты ему сказала.
-Ничего не зря. По крайней мере, есть шанс, что больше такое не повторится. Может, у кого-то другого взять карту?
-Бесполезно. Во-первых, они уже поняли эту схему, во-вторых, где я тебе посреди скал найду умельцев? Да и не надо уже, как мне кажется. Если у них сломался источник в Лондоне, что там теперь читать? Любовные сообщения, которые ей никто не пишет?

CHAPTER 7.
Нам позволили немного отдохнуть, буквально денек, после чего собрали под сенью скалистых теней. Никто не имел ничего против собрания на улице – было уже тепло, и местный колорит вполне навевал желание уехать отсюда. Наверно, это было мотивационным шагом со стороны Арчи. Он как бы показывал нам, что в казино нас все равно не пустят, и пора бы задуматься о вечном, созерцая древние комиксы индейцев на грубых породах камня. Конечно, вслух он ничего не сказал, но принес тяжелую ношу в виде груды желтых камней, которые положил на импровизированный стол.
-Итак, как вы думаете, куда же мы направимся дальше?
Нет, только не это! Неужели все туры в штатах будут посвящены покатушкам по бездорожью с бандитами? Это переставало даже близко напоминать интеллектуальные соревнования.
-Конечно, нас ждет Йеллоустоун!  Первый в мире национальный парк, который был открыт еще в далеком 1872 году. Конечно, и до этой даты люди жили на его территории, просто не знали, что они живут в парке. Да и ЮНЕСКО их не очень тщательно охранял тогда. Дикие времена, что сказать.
Интересно, что в этот раз нас ждет? Нужно будет искупаться в гейзере, поймать браконьера в местном лесочке или погасить супервулкан, заодно убегая от голодного волка? Не удивлюсь, если нам пообещают паспорт за спасение мира от экологической катастрофы.

Нужно сказать пару слов про парк. В Йеллоустоунской кальвадере дремал вулкан, которому под силу было изменить судьбу всей планеты. В 2020 он рванул, и кое-что случилось. Горящая магма с температурой в 1600 градусов по Цельсию достигла парка, где прогуливались медведи и туристы. Никого не удалось спасти, но вулкан все же погасили, залив туда тонны жидкого азота. С тех пор его сон оставался беспокойным, строго по Фрейду, а будущее Вайоминга – да всей и Северной Америки – под вопросом. Он стал символом грядущего апокалипсиса, равно как и наша республика Лондон.
-Ну что, вперед, к Мамонтовым источникам!
Арчи был полон оптимизма. Который, естественно, мало кто разделял. Надеюсь, нас не разместят в Башне Дьявола, прямо на ее плоской крыше. Правда, это не совсем Йеллоустоун, но все же Вайоминг, не так и далеко. Надеюсь, нам выдадут велосипеды, на них особенно весело удирать от медведей.
Однако, вопреки нашим страхам, доставка к месту проведения тура оказалась организованной. Мы добрались туда на экскурсионных автобусах, поездка была неспешной и неторопливой. У нас даже был гид, активная, говорливая афро-американка с седыми дредами, которая с видимым удовольствием рассказывала о парке, который нам предстояло увидеть. Поэтому, когда мы въехали на его огромную территорию, мы были готовы к чудесам – к диалогу с гризли на древнеиндейском, к купанию в геотермальных источниках – и к решению чудесных заданий, которые нам принесут новые штаты.
-Я и не знал, что тут так красиво. Пожалуй, следующим штатом возьму себе Вайоминг.
Это был Рич, замечтавшийся на фоне дикой природы. Джон, естественно, не смог удержаться.
-Что значит «следующим»? Ты так говоришь, как будто у тебя уже есть хотя бы один.
Рич растерялся, и хотел было обидеться и заплакать – так казалось по его взгляду, но слово взяла Джорджи. Она обратилась ко мне.
-Соня, лучше не иметь ничего, чем прописку в Аляске. Где ты взяла такого йети в Лондоне? Я бы не стала с ним работать в паре, даже если бы меня пытали сжиганием сотней паспортов на моих глазах.
-Спорное утверждение. Разве вы не учились раньше в одной школе и не проигрывали финал в одной компании?
Но поругаться толком мы не успели, так как нас позвали на обед. Еда, как правило, примиряет и сводит на нет любые кривотолки. Особенно, если мы не являемся ею.
Перед входом в столовую я вдруг увидела бронзовую статую. Она выглядела немного странно – сложенный из камней постамент в  виде гробницы, две черные арки, которые как будто канонизировали лик человека, черты которого казались очень знакомыми. В одной руке – гусиное перо, в другой – пергамент, в ухе – серьга. Боже, это же Бард Англии, наш национальный поэт, Вильям Джонович Шекспир. Что здесь делает этот шедевр древнего искусства?
Мимо проходила Энджи, которая и ответила на мой незаданный вслух вопрос.
-Да-да, милая, ты видишь именно ЕГО. В Йеллоустоуне решили построить небольшую деревеньку под названием Нью-Стратфорд. Возможно, со временем этот новый город войдет в историю, как сам поэт когда-то вписал себя в ее анналы. Ничто не вечно под луной, кроме чувства голода. Приятного аппетита!
Не думаю, что достопочтенный Уильям был бы рад такой интерпретации его цитаты. Ну, да ладно, с желудком тоже шутить не стоит, тем более что мой Ромео куда-то запропастился. В столовой я нашла всех остальных, которые уже увлеченно обсуждали судьбу поэта – и нашу собственную. Громче всех выражал свои мысли Алекс.
-У всякого безумия есть своя логика! Так, по крайней мере, говорил классик. Я лично верю, что мы не просто так видим его статую. Наверняка мы получим вопросы по Шекспиру.
Это казалось настолько нелогичным, что я была готова поверить в это. В самом центре национального парка, посреди огнедышащей долины, практически на стыке цивилизации и неприрученной природы, нам уготовано было наконец-то понять, из чего именно сотканы наши сны. Арчибальд развеял наши сомнения – и прогнал аппетит.
-Вы верно поняли наш тонкий намек. Следующий раунд квеста посвящен Шекспиру. Советую на ночь помолиться, особенно девушкам. Начало утром, в 10. Если вы опоздаете, не вините звезды в вашем проигрыше.
Как романтично! Даже Джон оценил маневр Арчи, потратив остаток вечер на сомнения – то ли читать биографию барда, то ли учить сонеты, то ли мечтать о Джульетте. Я вполне была готова помочь ему в репетициях монолога Ромео, если бы он задумал его выучить. Жаль только, что все умрут в конце, надеюсь, наша история будет иметь менее трагичный финал.

Утро наступило скоро. Мы увидели расставленные столики на лоне природы, по одной для каждой пары. Проводить мероприятие явно собиралась мисс Тюдор, причем в одиночестве, потому что кроме нее, других преподавателей с нами не было.
-Итак, юные любители печатного слова и неписаной печали, приступим. Объявлю правила. Всего 3 вопроса, за каждый из них вы можете получить по 1 баллу – и сразу по штату. Внимание – команды работают отдельно друг от друга, но баллы и штаты суммируются. Чем больше команд, тем больше шансов набрать решительное количество в этом раунде.
Отличные новости, просто полцарства за них сразу! И берите мою машину, в 200 лошадиных сил. Получается, что каждый правильный ответ дает сразу штат! Но нас слишком мало, даже если мы будем постоянно отвечать правильно, наших баллов просто не хватит переиграть северян, если они не будут тупить. Оставался лишь единственный шанс, что вопросы будут, как обычно, адовые, и мы все просто наберем по 0 баллов. Боевая ничья нас бы устроила в таких условиях. Но, походу, надежда была призрачной.
Нам принесли бумагу и ручку, здесь же была переносная доска, на которой были записаны все команды. Сколько же нас осталось? Так, мы, Соня и Джон, с нами Мэтью и Алекс. Очень сомневаюсь, что кто-то из ребят был знатоком литературы. Так, северяне и южане. У них, вместе взятых, 5 пар. Джек и Миа, Логан и Хло, Рич и Джорджи, Сарра и Лиззи, Эбби и Крис. Шансы не равны, увы.
-Итак, вопрос первый. Все вы знаете, что наш любимый поэт, сын Джона Шекспира, писал сонеты. Заметьте, на чистом английском, который сейчас редко встретишь в этих ваших интернетах. И большую часть из них он посвятил милому другу, молодому покровителю, the only begetter, как выразился сам поэт. Мы не знаем его имя, но мы знаем его инициалы. Всего 2 буквы. Напишите их на ваших бланках ответов. У вас 1 минута, время пошло.

На мой взгляд, вопрос был легким. Mr W.H. Надеюсь, нас не спросят, о ком именно идет речь – ученые до сих пор не нашли разгадки. Мы написали, сдали бланки, увидели плюсы – свои, своей жизни, и других команд. У нашего блока был только один плюс, у северян – сразу 3 – я не смотрела, кто правильно ответил, это было не так уж важно. Мы забрали Пенсильванию, они – Вайоминг, - наверно, Рич исполнил свою мечту, Айдахо и Монтану. В итоге у них 5 штатов, у нас – 3. Наверное, другого раунда не будет. Но следующие вопросы, как нам всем показалось, явно составлял Арчи, ибо ответов на них не было.
-Идем дальше. Что такое Wooden O?
Отлично, по крайней мере, нули были у всех. Энджи долго еще смеялась над нашими вариантами типа «атрибут WC», «моя оценка по химии» и «поющий дятел». Впрочем, все эти варианты были далеки от правды – поэт так называл свой театр «Глобус», который оказался деревянной постройкой в форме круга. Куда уж нам, невеждам.
-Ну что ж такое? Я так мечтала уйти в отпуск пораньше. Ребята, надо тащить, вы можете, ведь вы все уже победители!
Как я давно не слышала этой фразы. С таким словарным запасом Энджи прямой путь в министры.
-Последний вопрос, о грусти, печали и любви. Итак, в каком сонете – номер, мне нужен номер! – поэт взывает к смерти, вспоминая поруганную честь?
Откуда я знала ответ? Все очень просто – я читала их все, все 154 сонета. И этот стоял особняком, он травил душу, он вызывал слезы, он осушал море. 66 сонет. Откуда знал Мэтью? Я не знаю, как мне показалось, Джон как-то смог показать ему на пальцах, хотя я не понимаю как. 2 раза по 6? В любом случае, у нас было 2 плюса, и 2 штата, соответственно. Миссури и Миссисипи, почему нет? Речные штаты, всегда можно освежиться на пляже, попить пресной водички. У нас стало 5 штатов, и мы догоняли север. По крайней мере, по запасам воды, - даже обгоняли.
Но, увы, у них была Джорджина. Она не меньше меня была начитана, не меньше меня любила поэзию – и как мне казалось, довольно часто смотрела на Джона влюбленным взглядом. Ревновала ли я? Не знаю, я сама это толком не понимала. В итоге, они взяли 1 штат, получив 1 плюс от Джорджи и Рича. Они взяли Мичиган, и у них стало 6 штатов. Перед последним, третьим, заключительным раундом у них 6 штатов, у нас 5. Игра, напомню, идет до 7. Были ли у нас шансы? Не знаю, я уже в них не верила.
-Что ж, на этом мы завершаем наш шекспировский раунд, и вас ждет отдых. И прошу вас, не забывайте, что ад пуст – все бесы здесь. Квест – это всего лишь игра, а паспорт – лишь вишенка. Может быть, лучше предпочесть честный хлеб, чем лживую ваниль льстеца?

CHAPTER 8.
Вечер был утомляющим. Безусловно, день, который мы уже прожили, был тяжелым сам по себе, но вот прямо сейчас легче не становилось. Я чувствовала давление воздуха, музыки, которая неслышно играла в моих наушниках, ветра, как будто порывающегося мне что-то сказать. Голова болела нестерпимо, той острой болью, когда абсолютно теряешь способность трезво размышлять. Наверное, именно в такие моменты и принимаются самые важные решения. Я даже не знала, что меня больше тревожит – неопределенность в отношениях с Джоном, или определенность в отношении квеста. Мне было совершенно ясно, что мы шли к проигрышу. Как и в прошлый раз. Тогда я ушла от Джона, нанеся ему болезненное ранение. Сейчас такой возможности нет в принципе, но я и не хочу. Может быть, есть шанс как-то переманить другие пары из блока северян? Или это иллюзия, и у них и без нас все хорошо? В принципе, Рич мог бы и передумать, если они с Джоном реально старые друзья. Все решит перевес в 1 штат, поэтому на войне хороши любые средства. Я могу пообещать ему целый ящик свежесрубленной корицы, он сможем сам ее высушить, как надо.
-Джон, скажи мне, что ты думаешь о нас?
-В каком смысле? Ты, я, лачуга у моря? Или?
-Давай пока что обсудим перспективу «или». Скажи мне, есть ли шансы?
-Соня, я не знаю. Мне не нравится, безусловно, все, что происходит. Мы отстаем на целый штат, и северу нужен буквально один шаг, чтобы нас обогнать.
-Что мы будем делать? У тебя есть план?
-Да, есть одна идейка. Думаю, мы нацелимся на Вайоминг.
-В каком смысле? Погоди, его же забрали. Я даже специально спросила – он достался Ричу.
-Бедняжка, опять ему не повезет. Я планирую выбрать не новый штат с карты, а забрать уже чей-то.
-А смысл? Насолить старому другу и бывшей подружке? И да, это же их первый штат, его нельзя брать.
-Соня, да что за глупости у тебя в голове, почему ты решила, что она моя подружка? Мы учились в одной школе, были в одной команде, но не больше. Ты и сама была с Ричем в команде, что это меняет? Может быть, это он как раз твой бывший?
-О, конечно. Как раз поэтому я его и выбрала, как ты помнишь.
Джон нахмурился, и я поняла, что мне нечего терять, что воздуха и так мало, а голова сильно кружится. Я нагнулась к нему, и поцеловала его. Естественно, с закрытыми глазами. Это был поцелуй безумия, отчаяния, страха навсегда остаться одной, в этом мире, в этой стране, в этой школе. Сначала робко, потом смелее. Он не оттолкнул меня.
-Ты уверена, что все делаешь правильно?
Перерыв на дыхательную гимнастику. Я не стала ничего отвечать словами.
Через какое-то время я почувствовала чужие взгляды, и мы услышали восторженное улюлюканье наших друзей, Мэта и Алекса. Я смутилась, даже покраснела. Джон приобнял меня, и вечер внезапно окрасился новыми красками, теплыми тонами. Насколько глупо я себя повела? Наверно, на все 10 баллов – по пятибалльной шкале, но мне уже было все равно. Хоть один мост я сожгла самостоятельно, не дожидаясь подарка от судьбы. Я ведь была злостная отличница, пай-девочка, которая отвергала любые попытки личной жизни наладиться ради нового учебника по любому предмету. Может быть, именно здесь, на задворках американского Стратфорда, под впечатлением шекспировских страстей, мы запалим свою Верону? Все возможно.
-Если вы закончили, Монтекки и Капулетти, может обсудим дела более приземленные? Есть новости.
Это был Мэтт, и ему не хотелось жить в тени датского королевства без паспорта.
-О чем речь?
-Арчи прислал видеопривет. Говорит, что следующий тур будет проведен в Лондоне – и посвящен Лондону.
-Вот это да! Удивительное рядом. Что ж, осталось освежить наши знания о лучшем городе Земли.
-Бери выше – о лучшей республике!

Лондон, мой Лондон. Место, где я родилась. Город, который наполнил мои детские воспоминания туманами, книжками, смехом и счастьем. Детство дочки мэра всегда будет веселым, кто бы ни был на этом посту. У меня было все, кроме парня. И, кажется, сейчас я восполнила свою потребность в крепком плече. Я не понимала собственные чувства, но мне казалось абсолютно естественным желание быть не одной. Мы многое пережили с Джоном, и я была уверена в нем больше, чем в себе.
Стоило ли только выносить свои чувства напоказ? Скорей всего, нет, но что я могла сделать? Увы, я не могла утащить его в безлюдное место и только там дать волю своим порывам. Опять-таки, я же не планировала ничего этого, я просто вдруг увидела его глаза, и его губы, и поступила так, как никогда раньше не делала. Первый, горячий, мой – a kiss.
-Соня, ты же родилась в Лондоне, верно? Какие есть идеи по вопросам?
Мы остались одни, но Джон решил перевести тему. Возможно, он прав.
-История, конечно, римляне и их наследие Лондиниума. Наверное, Вильямы – от завоевателя до поэта. Если драйв – нас могут погонять по Трубе, по разным станциям.
-О, вот это интересная идея, надо поизучать карту, лишним не будет. А то я вечно теряюсь на переходах.

Спалось мне абсолютно чудесно, ничто не тревожило, а под утро мне приснилось, как сборная Англии стала чемпионом мира по футболу, а Лондон был лишь столицей королевства, а никак не отдельной республикой. Мечты, мечты. Не знаю даже, что было более недостижимым.
Утром я одела ярко-желтую греческую тунику, которая отображала мой душевный настрой, и мы пошли на совещание с Энджи. Она еще раз показала видеоряд из министерства, где нас звали обратно, к туманам и знаниям. Несколько часов на автобусе, Лас Вегас, здравствуй, аэропорт, прощай, Невада. Квест ждет.
В Лондоне нас сразу привезли в министерство, и отвели на организационное собрание. Арчибальд – впервые увидела его в спортивном костюме, был растрепан, с явным недостатком сна на лице. Он сообщил новость, которая привела Джона в шок.
-Господа, вы же помните, как министр говорил о возможной смене команд внутри блоков? Так вот, было принято решение утвердить текущие составы без права передвижений перед последним туром.

Арчи сказал это довольно печальным тоном, и это сообщение вызвало разные эмоции среди участников. Большинству было все равно, но я увидела злобное самодовольство на лице Эбби, отчаяние в глазах Джорджины. Я смотрела на бледное лицо Джона, и не понимала, почему это на него так подействовало. Строго говоря, никаких шансов и не было, на мой взгляд. Блок северян четко сработался, и максимум, о чем можно было надеяться – о благосклонности новичков. Но им было все равно с кем, главное – как. Они хотели победу и паспорт, военные амбиции их не сильно тревожили, лавры полководцев не застилали им внутренний взор.
-Следующая тема – Лондон, великий и ужасный. У вас есть неделя, чтобы привести свои эмоции и дела в порядок.
И нас отпустили. Мы спустились на улицу, недалеко от министерства была уютная аллея, по которой можно было долго гулять, наслаждаясь внезапной тишиной посреди городского шума и хаоса. Джон был угрюм.
-Джонни, может быть, ты объяснишь, что происходит?
-Ничего хорошего. Она переиграла нас.
-Кто она? Кто мы?
-Эбби, или Сарра. Или они обе оказались умнее, чем мы с Ричем думали.
-Что значит вы с Ричем? Мне кажется, или вы вроде как стали врагами?
-В том-то и дело, что вроде как. На самом деле, мы поговорили обо всем после квеста, и помирились.
-Стоп, ты же сказал, что он увел у тебя Джорджину.
-Да не уводил он никого! Да, они гуляли вместе, но ничего серьезного не было. Наверное. Я просто это сказал, чтобы ты не забивала мне голову вопросами, почему я перешел в Саммертайм.
Повторюсь, он был угрюм, и тон его голоса не располагал к дружелюбию. Мне хотелось обидеться и замолчать, но я почувствовала, что именно сейчас он может сказать что-то важное. То, о чем он раньше молчал.
-Я не понимаю тебя, Джон. Давай поподробнее с этого места.
-Соня, все просто. Мы договорились с Ричем о том, что я перейду в любую другую школу, а он останется в старой. И когда его пригласят в новую коалицию, он будет шпионить, а потом мы решим, как лучше поступить.
-Откуда вы знали, что будет борьба блоков, а не команд?
-Арчи. Он сказал мне об этом, он же и предложил вариант с новой школой.
-Поэтому он тоже был бледным?
-Да, ведь это он, по сути, и придумал, как помочь нам.
Арчи, Арчи. Простой учитель, который дорос до министерства, и который пытался освободить нас от гнета республики.
-Джон, а зачем он вам помогает?
-Не знаю, он сказал, что от доброты душевной. Может, он вовсе и не нам помогает…
Вдруг Джон осекся, его взгляд сделался стеклянным, как будто какая-то догадка пронзила его мозг, и она ему совсем не нравилась.
-Соня, у тебя есть фото твоего отца с бородой? Покажи мне, пожалуйста.
На телефоне у меня было вообще мало фоток родителей, но в Интернете была куча архивных публикаций, где отец фигурировал еще как мэр Лондона. Мы легко нашли целый фотоальбом, глядя на который, Джон начал просто задыхаться от безумия. И злости.
-Соня, это же ОН, я видел его раньше!
-Удивил.
-Ты не поняла. Именно фотку с ним Арчи держал в рамочке в своем школьном кабинете. Я еще подумал, что это Дэвид Кристал, и удивился, ведь столько лет прошло со времен расцвета великого лингвиста. Но это был твой отец, у Арчи. Они знакомы, они давно знакомы.
Теперь была моя очередь безумно пытаться восстановить дыхание, и привести мысли в единое целое.
-Ты хочешь сказать, что Арчи и мой отец – друзья? Или Арчибальд работает на него?
-Думаю, одно из двух – точно. Или все вместе. И тогда все логично – он помогает не мне, не нам – а тебе. Наш квест – это война бывшего министра просвещения с бывшим мэром. А мы лишь пешки, биоматериал для фона. Идет политическая борьба, а мы – разменная монета, солдаты, пехота интеллектуальных армий.
-Не говори так. В любом случае, выигрывает коалиция, а не команда. И в прошлом квесте у меня не было ответов, я сама всего достигла. Тебе ли не помнить?
-Я помню. Но, тем не менее, в прошлый раз нам неслабо везло! И логичное объяснение есть только одно – это ты!
-Джон, да какая уже к черту разница? Давай лучше думать, что сейчас мы можем сделать.
-Ничего. Максимум, если нам повезет, мы сведем игру в ничью.
-А что за новое правило от премьера? Помнишь, он показывал конверт и говорил о возможной ничьей?
-Не знаю, Арчи тоже не знает.
Как все закрутилось! Все-таки, мой отец незримо поддерживал меня все это время, пытаясь помочь. Даже не знаю, радоваться или огорчаться. С одной стороны, он водил меня за нос, как дурочку. С другой стороны, без его помощи я бы вылетела в первом туре прошлого квеста. Боже, как все сложно.
-А твои отношения с Джорджи? Вы встречались?
-Соня, прекрати, вот честное слово. Джи-Джи отшила меня раз 100500. В прошлый раз она позвала меня на курсы латинского, и я как дурак учил несколько дней поговорки и склонения. Даже Цицерона почитал в оригинале. Романтика не трогает ее сердце, по крайней мере, в отношении меня. Что у нее с Ричем – я не знаю.
Что ж, мне стало легче. Как минимум, я не стала жертвой любовных интриг. Треугольник – не моя геометрическая фигура.
-У нас есть неделя, я поговорю с отцом. Возможно, он что-то знает о последнем туре.
-Соня, уже неважно. Мы на волоске, и наш шанс спастись меньше, чем доля кальция в школьном молоке.
Интересное сравнение, никогда не задумывалась о пользе школьного питания. Мы дошли до конца аллеи, вернулись обратно, спустились в метро. Джон поехал в школу, а я – домой.

CHAPTER 9.
Вернувшись домой, я увидела старшую сестру, Дженни. У нее был заварен крепкий зеленый чай в кружке, аромат витал по всему дому, хотя она сидела в гостиной. Родителей дома, как я поняла, не было. Пробежавшись до своей комнаты и обратно в поисках одежды для каминного режима, я составила ей компанию. Дженни что-то увлеченно писала в своем блокноте, знать бы что – думаю, что-то среднее между финансовым отчетом и рецензией на стихи Блейка для литературного портала. Она, как и я сейчас пытаюсь, получила в свое время хороший микс между классическим образованием и финансовыми премудростями, что и позволило ей покинуть отчий дом со стремлением нажить капитал. Большую часть времени она проводила в Сингапуре, где была финансовым аналитиком на бирже. Тяга к городам-государствам у нее не прошла, хотя она и распрощалась с туманами. Только здравый смысл и запрет отца позволили ей пройти мимо игры акциями, и не закупиться на все имеющиеся кредитные плечи. В итоге, она не прогорела, а раскрутилась. Зачем покупать самому, ведь никогда не знаешь, что будет завтра? Лучше советовать другим, так прибыльнее. Не зашла ставка, ну бывает, неожиданная экономическая рецессия все сломала. Зашел прогноз – отлично, с вас премия, сэр, в трехкратном размере. На работу Дженни не жаловалась, все больше на возраст, суставы и проигрыши любимой футбольной команды. К счастью, я не запоминала названий азиатских клубов.

-Дженни, ты в порядке? Я стащила остатки твоего чая из чайника, а ты даже не шелохнулась.
-Просто в мушкетах отсырел порох. Тебе повезло. Но в следующий раз я заварю какой-нибудь ужасный напиток, типа китайского белого чая с запахом ванили - и вкусом имбиря.
-Отлично, у нас как раз в квесте острая конкуренция, я возьму пару капель окропить врагов. Уверена, они сразу сольются.
-Кстати о квесте. Скоро ли мы отпразднуем твое гражданство?
Я посмотрела на нее. Взрослая, умная, кареглазая, в черной длинной юбке в пол и таком же черном свитере – зачем она его одела, здесь же жарко? – она задавала мне такие глупые вопросы. Как будто она сама не знает ответ.
-Не представляю. Возможно, никогда.
-Отлично. Тогда нам придется повесить где-нибудь в чулане твой портрет в черной рамке, и подписать «Недогражданка София».
-Ты пытаешься подбодрить?
-Да.
-Попытка засчитана.
-Ладно, давай поговорим серьезно. Не пора ли действительно выиграть? Наш отец пытается помочь тебе из всех сил, организует тебе поддержку, лучших людей в блоке, даже договорился с распорядителем игр о сливе информации. А вы все равно проигрываете! Я слышала, у вас отрыв в минус один штат, верно?
Я молчала, и переваривала информацию. Молчание было немного зловещим, я реально не знала что сказать. Из негромких колонок по радио понеслась старая мелодия, знакомая до слез. We don’t need no education, бах – удар по клавишам, we don't need no thought control, бабах – удар по барабану.
-Оставь меня одну!
-Соня, ты нормальная? Так, стоп. Ты ЧТО, не знала?
Я все еще хранила молчание, но это и было ответом. Она поняла, что я ничего не знала о поддержке отца, тем более такой глобальной и массивной. Я начала догадываться не так давно, после разговора с Джоном, но она все равно повергла меня в шок. Внезапно, меня как резануло – она же сказала не только про Арчи, но и про команду. Значит, Джон тоже куплен, оплачен? Мне купили парня? Я решила перейти в атаку.
-Дженни, ты не открыла мне Америки, безусловно. Но деталей я не знала. Посвятишь?
Она выглядела смущенной, как будто до нее дошло, что она только что разрушила мой наивный детский мирок, где были куклы Барби и розовые очки в промышленных масштабах.
-Какие детали тебе нужны, милая? Пора побеждать. Вот и вся теория, дальше начинается практика.
И на этом она решила закончить разговор, мои попытки разговорить ее ничем не завершились.
-Поговори сама с папой, он скажет тебе, что считает нужным.
Отличный подход. Сначала она по глупости, благодаря своей взрослой самоуверенности, что она имеет право меня поучать, и лезть в мою жизнь как мудрая старшая сестра, говорит то, чего ей как раз не следовала говорить. А как только она понимает, что совершила ошибку – как иронично,  a wise person, она уходит от разговора. Но она точно права, хотя и на минималках – с отцом действительно нужно поговорить.
Была только одна проблема – его все еще не было дома. Через пару часов вернулась мама, и сказала, что он уехал в командировку на пару дней. Я не стала ее ни о чем расспрашивать – даже если она и знает, это бесполезно, она точно не скажет. Кремень. Мама была тертым орешком в семейных баталиях, и она знала, что не следует вмешиваться в отцовские дела. По крайней мере, в разговоре со мной она придерживалась такой версии.
-Мама, мне нужно ехать в школу. Через неделю будет последний тур, нам объявили тему, пора готовиться.
-Хорошо, милая.

Она поцеловала меня на прощание, и я полетела в школу. Увы, не на крыльях надежды. Окрылять мог только успех, а его не ожидалось. Я задумалась о смысле своей жизни. Каждый день – школа, уроки, задания, квесты. Образование, бессмысленное и беспощадное. Чем я занимаюсь? Я пытаюсь победить в игре, я пытаюсь доказать республике, что я имею право тут жить. Но разве это не нонсенс? Чего мы добьемся, если оставим в городе только самых умных? Хотя нет, наши битвы перестали быть интеллектуальными. Выживает хитрейший, выживает сильнейший. Коалиция экс-министра против коалиции экс-мэра. Смешно! А все остальные участники – просто массовка, которым или повезет оказаться на нужной стороне, или нет. Мне было противно от своей собственной роли в этом лабиринте страданий, но что я могла сделать? А Джон? Неужели он знал про все эти хитросплетения? Вряд ли. Скорей всего, отец договорился с Арчи, а последний использовал Джона втемную. По крайней мере, мне хотелось в это верить и оправдывать Джона, иначе мое сердце было бы разбито окончательно.

Smoooke on the water, fire in the sky. Эта мелодия играла в наушниках, и вполне соответствовала туману, который в очередной раз царил в Лондоне. Вряд ли английские короли будут рады такой формулировке, но лучше было тяжело придумать. Зима давно отступила, но наши туманы никогда не победить. И, вглядываясь в туманное будущее республики, я вдруг осознала, что ничего не изменилось. Я не понимаю, почему мы говорим, что начали жить лучше. Да, Лондон стал красивее, а фасады наряднее, а правительство придумало новую, совершенно уникальную оболочку дизайна для проездной карты Ойстер, но что это дает Англии и нам? Стало ли лучше старикам? Повысили ли стипендии студентам? Подешевели ли продукты? Нет: ничего такого не происходит. Лондон не был городом для жизни, это был город для денег. И хотя можно было упиваться его возможностями и рассказывать друзьям, как ты за месяц зарабатываешь больше, чем бирмингемский рабочий за всю жизнь, все равно оставался червячок сомнения – ведь аренда жалкой комнаты на 10 квадратов будет стоить тебе в Лондоне больше, чем любой средний англичанин может потратить на шикарные развлечения в течение того же календарного месяца. А если ты захочешь купить эту комнату, то  удивление бирмингемца, который увидит ценник, будет вполне сопоставимо с удивлением хозяина комнаты, когда последний узнает, что кто-то позарился на этот склеп на последнем этаже 40-этажного дома. Все хотели жить в Лондоне, очарованные его огнями, но мало кто жил, в основном, выживали или существовали, рассказывая себе сказки о светлом будущем и отличных перспективах лет через 10. Мы стали как зомби, которых укусил носитель призрачной надежды, мы в центре эпидемии, где нулевой пациент был искусственно создан отцами отличного маркетинга. Мы покупаем образ жизни, его светлый лик, его гирлянды, но нам не понять, что туман – это все, что мы получим.

Мне 17, и пока что еще понимаю это. Через пару лет я перестану думать об этом, придет работа, деньги, заботы. А некоторые мои знакомые уже сейчас прекратили думать о вечном, предпочитая решать сиюминутные  проблемы.
Внезапно столкнувшись с этой мыслью, я одновременно натолкнулась на какого-то парня. Он был запакован в черные одежды сверху донизу, даже лицо было прикрыто марлевой повязкой. Черной, Карл! Где он достал ее, просто непостижимо. И что странно, у меня возникло ощущение, что наше столкновение не было случайным, что он специально подставился под удар моего тела. Он снял марлю, и да, я оказалась права: это был Сэм. Брат Рича, тот самый Сэм. Конечно, я бы не узнала его, если бы не всматривалась секунд 10 в его лицо. Он внезапно похудел, и лицо выглядело изможденным, как будто жир ушел, а складкам кожи некуда было деваться, и они решили отомстить владельцу своим нездоровым видом. Глаза у Сэма были совершенно безумными – то ли от страха, то ли от эффекта туманящих разум веществ.
-Соня!
-Сэм!
-Господи, как мне повезло. Я думал, с ума сойду. Здесь повсюду флики, они ищут меня.
-Что ты натворил?
-Я же не гражданин, не забывай. Но нас много, много таких изгоев. Думаешь, вы сможете избежать моей судьбы? Только парочка везунчиков, а остальные останутся здесь, жить на станциях-призраках, или в городах-героях. Сарра и Рич это уже поняли, теперь ваша очередь.
Поток его сознания был интересней, чем у героев Королевских садов в интерпретации Вульф. Но мне почему-то хотелось избавиться и от его руки, крепко держащей мой локоть, и от его неправомерного общества. Я не хочу в тюрьму лишь за то, что общалась с нарушителем границ.
-Что, бежишь, спешишь уйти? Все понятно, Лондон затягивает. Этот мегаполис заставляет тебя жить быстрее, чем ты можешь! Вместо отдыха – киноночь с друзьями, вместо друзей – попкорн, вместо настоящего кино – мексиканские саги о борьбе со стеной Трампа.
Боже, он явно не в себе. Америке не стать великой снова, хватит вспоминать подвиги рыжего президента, которого купили китайцы.
-Сэм, мне надо идти. Что ты хотел?
-Ок, мне тоже надо сменить дорожку. В общем, передай Джону, что про отвергнутых я говорил ему правду, я не лгал об этом. Он поймет.
Засвистел спасительный свисток, к нам побежал бобби. Policeperson, черная женщина в форме. Чертова толерантность.
-С вами все в порядке, юная леди?
-Да, спасибо, мэм.
-Вы его знаете?
Что за провокационные вопросы? А потом окажется, что они за следят уже 2 года, и я стану очередной подозреваемой.
-Нет, мэм, он просил денег, очень настойчиво. У меня болит рука от его клешней.
-Бедняжка!
Меня отпустили, естественно, после проверки документов. Но моя студенческая карта была в полном порядке, вдобавок, она узнала меня.
-О, ты та самая Соня, из квеста?
-Точно.
-Что ж, удачи тебе, малютка. Невесело у вас там сейчас, в студенческой среде.
Это очень странно, но весь Лондон знал о квесте. Вся республика следила за его развитием и нашими судьбами. Не думаю, что это как-то связано именно с нашими личностями, просто у всех есть дети, и наше настоящее – их будущее.
К счастью, скоро я оказалась в школе, в спасительной тени учебников. Я поднялась в библиотеку, и нашла там Джона, который сосредоточенно читал историю Лондона.

CHAPTER 10.
Глядя на его силуэт в полумраке книг, осененный светом лампового одиночества – больше одной лампочки считалось роскошью, которую настоящие борцы за уменьшение углеродного следа никак не должны были допустить. Да, когда не горят лампы, пора проверять календари. Впрочем, тоска отпустила меня. Я вполне себе ощущала желание бороться, а не только страдать. Хотя, я не до конца понимала цель борьбы, потому что паспорт и гражданство казались такими иллюзорными.
-Джон, ты веришь в полицию кармы?
-Как это?
-В смысле? Ты рофлишь, или серьезно не понимаешь, о чем?
-Соня, я знаю, что такое карма, и что такое полиция. Их совмещенный концепт ускользает от меня, ровно с таким же успехом, как ты избежала дождя. Закрой створки, иначе нас сдует порывом с Гольфстрима.
Я посмотрела за окно – внезапный приступ гнева извергнулся на вечнозеленые газонные лужайки.
-Наверно, мне повезло. Но не во всем. Я встретила Сэма, он передавал тебе привет.
-Какого Сэма?
-У нас что, много общих знакомых по имени Сэм? Не Uncle, точно.
-Здорово! Так ты про брата Рича?
-Да.
-Удивительно! Попили кофе в Старбаксе?
-К счастью, нет. Мы случайно встретились в метро, он выглядел обезумевшим. Просил сказать тебе, что не лгал насчет проигравших. Не просветишь, о чем именно он не лгал?
Джон задумался, но его сомнения вряд ли были связаны с тем, что слова Сэма несли какой-то глубинный, сокровенный смысл. Скорей всего, он сомневался в их разумности – и потому сомневался в целесообразности их обсуждения. Но он отбросил сомнения, как я свитер – в комнате было жарко.
-Ничего особенного, по крайней мере, без подробностей. Перед финальной игрой он пытался очернить тебя, Арчи, Джорджи с Эбби, и заодно сказал, проигравшие отправляются в филиал ада на Земле. Адрес он не уточнял, я решил не спрашивать. 90% его слов не подтвердились. Вот и весь расклад.
Наверное, я могла бы пережить уничтожение репутации кого угодно, включая бывших подружек Джона, но не свою. Мне решительно не понравилась попытка Сэма, хотя она и не была вчерашней. А от сегодняшнего диалога на коже оставались синяки, что не добавляло мне дружелюбия.
-И что этот фанат теории заговора сказал про меня?
-Типа ты связана с министром, потому что Ник – его сын.
Вдруг меня как ударило молнией. Ник учился в нашей школе ровно так же долго, как и я. И никто не знал, кто его отец, потому что в школе появлялась только его мама, незамужняя ухоженная дама средних лет. Ник постоянно жил в школе, под присмотром учителей, в великолепных условиях, и выглядел счастливым. Она приезжала примерно раз в неделю, на собственной машине.  Однажды она приехала с мужчиной, на дорогом лимузине, с личным водителем. Мужчина прятал лицо в шарф и огромные очки. Может быть?
-Джон, ты знаешь, а Сэм мог и не врать насчет Ника.
Я рассказала ему все, что знала.
-Соня, тогда я не понимаю. Сколько детей у министра, как он только успевал еще и образованием заниматься?
-Джон, вполне возможно, это и не был министр, может, просто другой высокопоставленный чиновник. Но я точно не помогала ему. Хотя как сказать, я ведь не хотела проиграть, так что я пыталась тащить его за собой. Пока ты не поменял расклады, выбрав меня.
-Ладно, к черту Ника. Так что сказал Сэм?
-Я уже ответила. Он просто просил тебе напомнить про вселенский заговор. Наверное, он так хотел мотивировать тебя обыграть Рича.

Я решила рассказать ему про разговор с сестрой, и он выглядел пораженным. Изумленным. И немного злым.
-Ты хочешь сказать, что Арчи вообще во главе всей комбинации? Он просто дергал за ниточки, как опытный кукловод, а мы реагировали?
-Не совсем так. Да, он управлял нами, но жизнь подкидывала сюрпризы чаще. Полиция кармы. Karma police, arrest this man. Кто-то вмешивался в игру после Арчи, и дорисовывал трафарет истории за нами.
-Как все сложно. Интересно, кто выиграет паспорт?
-Джон, у меня возникла совершенно безумная идея.
-Разве они не все у тебя такие?
-В смыыыысле? Ладно, что на тебя обращать внимание. Давай серьезно поговорим. Тебе не кажется, что на самом деле происходит вовсе не то, о чем мы все думаем?
-Соня, ты как-то очень сложно выражаешься. Давай попроще, спустись с небес к обычным людям.
-Ладно, слушай.
Прежде чем начать говорить, я тайком посмотрела на свое отражение. Зеркал в библиотеке не было, но покрытие книжных шкафов было ярко-глянцевым, и я видела свои черные джинсы, полосатый черно-белый свитер, кеды на ногах. Надеюсь, во мне не было никакой романтики, я даже была без помады. В эту секунду мне думалось совершенно о другом.
-Ты уже закончила?
Моя невольная пауза вызвала неподдельный интерес у моего собеседника.
-Я еще не начинала. Джон, давай посмотрим на полгода назад. Очень резко, в ноябре, без какой-то раскачки, нам объявляют, что начинается квест планетарного масштаба. Не чтобы выжить, а чтобы остаться в республике, чтобы иметь право жить на этих улицах, и дышать этим смогом.
-Ты умеешь рекламировать. Может, нам слиться, пока еще не поздно?
-Не перебивай.
От волнения я вскочила,  и стала наворачивать круги по библиотеке. Хорошо, что мы были одни.
-Зачем так резко менять политику образования? Зачем устраивать гонку между СМИ за право лучшего репортажа? Как будто всю страну, весь город-государство пытались от чего-то отвлечь. Понимаешь, мы лишь отвлекающий элемент, мишура на елке. На самом деле, мы просто участвуем в крысиных бегах, и народ смотрит на нас, развлекается, делает ставки. Слава Богу, что мы не умираем с голода, и у нас нет арены.
-Ну как же нет? Весь мир – арена, а люди в нем – гладиаторы.
-Конечно-конечно. Не трогай классика. Ладно, я продолжаю. Я долго думала, почему мой отец позволил мне принять участие в этом квесте, не прибегая к его помощи. Как оказалось, он все же предпринял какие-то шаги, что говорит о серьезности этого мероприятия.
-Ты себе противоречишь.
-Нет. Смотри, он не стремился к моей победе, он просто защищал меня. Что, если победа не важна? Важно просто протянуть время, выжить в этой борьбе? Я не понимаю, если честно, зачем мы боремся, к чему мы стремимся. Это ведь абсурдно – гонять по США и Великобритании и отвечать на вопросы о культуре стран. За знание биографии Шекспира мы получим паспорт? Ну, бред же.
-Конечно, бред. Но мы и не получим, не переживай.
-Джон, что с тобой? Отнесись ко мне серьезно, прошу тебя.
Но его глазам, которые выдавали его напряженное состояние, я понимала – он тоже давно думает о бессмысленности происходящего. Как будто нам предложили принять участие в русской рулетке, но барабан пуст – мы стреляем и не умираем. Вопрос – зачем же мы стреляем, что гонит нас вперед, за призрачной целью, что заставляет нас ломиться в закрытую дверь, за которой ничего нет? За которой только бетонная стена, покрытая розовым гитарным проигрышем. И что важнее – кто и зачем смоделировал эту ситуацию, кто смог искусно заставить нас хотеть попасть за эту дверь?
-Соня, давай просто соберем наших персонажей воедино. Есть Арчи, который помогает – я уже не понимаю, кому, давай условно скажем – нам. Возможно, он и не помогает, а просто растягивает удовольствие смотрящим, может быть, он и есть единственный зритель.
-А еще есть мы, участники, и кучка политиков. И, как утверждает Сэм, есть толпа отвергнутых, которые хотят свергнуть правительство. И есть желтые жилеты, наши одноклассники, которые одели болотные одеяния и вышли на площадь, навалившись на демократию всем скопом. In God We Trust?
-In Dollar We Do. Думаю, деньги правят миром, и нами.
Внезапно я ощутила прилив усталости. Очень большой, внезапный. Я просто утонула в волнах ненависти к окружающему пространству, миру, даже себе – я реально ненавидела себя за то, что позволила втравить себя в эти никому не нужные приключения.
-Интересно, с каким звуком рвутся пуговки на девичьей блузке?
-Примерно совпадает со звонкостью пощечины. К чему такие сложности – обычно пуговки прекрасно расстегиваются.
Я вдруг заулыбалась. Футболка, в которой я сидела, имела рисунок в виде пуговок. Их нельзя было расстегнуть, только снять вещь полностью. Но не в библиотеке же?

Мы услышали треск открывающейся двери, уверенный шаг в холле. Кто-то зашел в нашу атмосферу грусти и знаний. Кто-то, очень уверенный в себе.
-Приветствую вас, юные эстеты. Неплохое местечко вы себе нашли для обсуждения политических игрищ. Как жизнь, Джон, как тебе живется с именем, которое я тебе придумал?
Эдвард, бывший директор школы, где раньше учился Джон. Директор Лондонской школы экономики. Что этот старый кадр делал здесь?
-Вижу, вы удивлены. Я пришел к вам по делу, с деловым предложением. У вас скоро финал игры, и я предлагаю вам его благополучно проиграть.
-Вы точно пришли по адресу, сэр? Мы и так проиграем, без вашей щедрости.
-Джон, знаешь, почему я назвал тебя Джоном? Да-да, именно я придумал тебе имя, просто потому, что у Джейми не было идей насчет тебя. Так вот, твое имя символизирует нестабильность, неустойчивость, непоседливость. Правда, когда мы обсуждали твое резюме, я еще как раз слушал Леннона. Представляешь? IMAGINE? Но он тоже отличался бунтарским характером.
-Сэр, мой мир никогда не будет прежним, но над нами только небо, верно?
-Да-да, Джон, ты схватываешь на лету. О чем это я? Точно, о том, что ты никогда не будешь жить спокойно. И я знаю, что игра еще не окончена, и ты вполне можешь преподнести сюрприз.
-Сэр, могу ли я уточнить, в чем выгода для нашей команды проиграть? Нам дадут паспорт в обход всех правил?
-Увы, нет. Но я могу обещать, что в следующей игре я поддержу вас, и вы точно станете гражданами.
-А кого же поддерживаете сейчас, сэр? Дайте угадаю – в этом есть политические мотивы? Старая гвардия не сдается?
-Сынок, ты много не понимаешь, и, как и все юнцы – полон максимализма. Да, мой старый приятель Вилли очень хочет видеть свою маленькую дочурку счастливой республиканкой, и мне не в чем его упрекнуть. Не мы такие, жизнь такая. Увы.
-Понимаю, сэр.
-Ты же был с Эбби в команде, и ты знаешь, что она неплохая девочка. В прошлом году ей просто не повезло – никто не ожидал, что ты, Соня, окажешься такой умной.
-Спасибо вам, сэр. Жаль, что это не добавляет баллов в мой рейтинг.
-Он и так высок, причем у вас обоих. Говорят, что могут перейти, кстати, на рейтинговую систему со следующего года. Тогда вы автоматически получите паспорта как дважды финалисты.
-Правильней говорить – дважды неудачники. Хорошо хоть, за это не выгоняют из школы.
Я посмотрела на лицо Эдварда. Я не видела его раньше, но сейчас он выглядел очень старым, сдавшим. Не думаю, что в былые времена он бы стал уговаривать студентов что-то сделать – такие люди привыкли приказывать, и сейчас ему явно очень тяжело держать дружеский тон. Ну что ж, кому сейчас легко. Он не смотрелся искренним, и мы явно были угрозой для его благополучия, по неведомой нам причине.
-Спасибо за предложение, сэр, мы обязательно подумаем. Не хочется ничего обещать, чтобы потом ничего не нарушить.
-Надеюсь, вы примите разумное решение. Не хочу угрожать, но если вы помешаете мне, то в следующие года я тоже не останусь в стороне.
Старый лгунишка, он уже в этом году не мог ни на что повлиять, и тут же обещал нам кары небесные. Надо подмести после его ухода, а то скажут, что это мы насыпали песка на пол.
Дверь хлопнула и задрожала, он как бы показал нам этим жестом свою решительность и силу в руках.
-Что скажешь, Джон?
-К черту его! Одно не ясно мне в его монологе – он явно не учитывает фактор твоего отца? Он что, не знает о тебе?
-Скорей всего, нет.
-Забавно.
Вот тебе и еще один персонаж нашей увлекательной головоломки. Бывший директор, который играет на стороне бывшего министра. И все они – против бывшего мэра, а судья всему – действующий премьер. Ameno. Стоит ли решать это головоломку, или проще перелистнуть страницу?

;
PART II. Джон
CHAPTER 11.
Конечно, я бредил, конечно, мне все это снилось. Я, как Дориан Грей, не хранил на своем лице отпечатков зла, которое совершили против меня. Я, Джон. Сон был шикарно отвратительным, пугающим. Сначала мне снилась Джи-Джи, которая пела мне хриплым голосом серенады любви. Потом ее перехватил Рич, обнял за талию, стал шептать ей на ушко приятности, она зарделась, и в комнату вошла Соня. И разбудила меня.
Это уже было реальностью. Действительно, Соня. Интересно, мы действительно born to die? В общем и целом, скорей всего, да. Но меня больше волнуют сроки и способ, и успею ли я завоевать хоть чье-то сердце. Следует признать – в своих ladies я запутался. Да, их всего две, зато какие. Оглянемся чуть назад – в тот день, когда я уходил из школы по совету Арчи, Джорджина зашла ко мне. Лунной походкой, полной грусти.
-Прощаемся?
-Почему ты так думаешь, Джи-Джи?
-Ну, ты меняешь школу, меняешь команду – наверно, судьбу. Не слишком ли жестоко по отношению ко мне?
Я изумленно посмотрел на нее. О чем это она? Дамочка, вы что, совсем того?
-Джи, ты вот о чем сейчас?
-О нас.
Святые мотивы, неужто?
-Джи, мне кажется, или ты старательно отшивала меня все эти годы?
-Годы?
-Неважно. Ты понимаешь, о чем я.
Да, она понимала. Конечно, она все понимала. Она не была глупышкой, совсем нет.
-Джон, мы плыли в одном направлении, но постоянно менялись лодками. Но всегда хотела быть ближе к тебе. Даже скажу по-другому – с тобой.
Приплыли. Еще раз – огромный прыжок в воздух, и взгляд назад.
-Джи, смею напомнить, мы знакомы с сентября прошлого года. Почти год прошел.
Что я хотел этим сказать? Все просто, она меня услышала. Сразу после финала мы примирились, и я решил бросить все силы, оставшиеся во мне эмоции, на покорение ее сердца. И она сказала мне решительное «нет». А сейчас вдруг оказывается, что ее нет – это скорей не знаю, чем нет. Women.
-Джи, извини, мне надо собираться.
-Да, конечно.
Вдруг она заплакала, и тут же вышла из комнаты. Да что со мной? Мне было все равно! Еще вчера я бы бросился за ней, но сегодня у меня был план бегства. Из школы, из Англии, из нищеты. Я хотел свободы. Я хотел в республику на законных основаниях, я хотел паспорт.
И шансы были. Арчи не особо много объяснял, но он обещал помочь. И не соврал, в общем-то. Хотя вся история была довольно криповой, в итоге.
-Ты не находишь сон в библиотеке моветоном?
Это была Соня. Да, вчера я не нашел в себе силы надеть пижаму, и улечься в настоящую кровать, поэтому уснул на диванчике в библиотеке. Он был не очень большим, не очень удобным, но мне было все равно. Жаль, что она не разделила со мной это ложе. Мне вообще не везет с девушками в библиотеках.
-Я хочу поговорить с тобой.
-Ты это так говоришь, как будто мы чем-то другим обычно занимаемся.
-Это вступительная фраза, я пытаюсь подчеркнуть важность разговора.
Что еще за глупости? Сейчас она начнет втирать, что хорошо бы перечитать Толстого, вдруг в квесте про Лондон будут вопросы о мнении Питера Безухова про английских масонов. Как будто у нас мало своих заговоров.
-Мне кажется, мы проиграем. Мне страшно, Джон.
-Соня, мы точно проиграем. Но это не повод унывать. Мы боремся с системой, мы дышим против ветра, наш шанс – укрыться в шалаше, посреди песчаной бури, и надеяться на дождь, которого не было лет 30. Скажи «нет» тоске, мы еще пошумим!
-Я про это и говорю. Может, не стоит?
-В смысле?
-Давай откажемся от борьбы, давай сольем концовку.
-Ты с ума сошла?
Я посмотрел на нее. Действительно, она была запуганной, и уже ни во что не верила.
-Я дозвонилась отцу. Он сказал, что нам следует самим принять решение.
-Что ты ему наговорила?
-Много чего. Я напомнила ему про слова сестры, но он был готов к разговору. Наверное, она успела покаяться ему.
-Ну, естественно.
-В общем, он ушел от откровенного разговора. Сказал, что еще ничего не решено, и все зависит от нас самих. Пожелал удачи, и быть пожестче – к себе и конкурентам.
-Все правильно! Так и будет. Нам нужно выиграть всего 1 штат.
-Мы отстаем, ты не забыл?
-Нужно взять не новый, а уже открытый ими.
-Почему ты уверен, что они не поступят также с нами?
-Я не уверен. Но наш шанс именно в этой двойной цифре.
Она посмотрела на меня, в ее глазах читалось сомнение. Сомнение, искреннее, чистое, как слезы, которые она явно недавно проливала, судя по опухшим векам.
-Джон, ты понимаешь, что мы уже точно не победим? Но если мы сравняем счет, мы отнимем шанс у других ребят.
Так. О чем это мы сейчас говорим? Мне кажется, или Соня задумалась о нравственности нашего бытия?
-Соня, ты серьезно? Ты понимаешь, что мы боремся не только за паспорт, а еще и за честь? Пусть ничего нельзя изменить, но я хочу выложиться на все 100, я хочу войти в историю, как человек, которого не выкинули на свалку, а который ушел с гордо поднятой головой. Чувствуешь разницу?
-Джон, мы лузеры. Мы сами слили эту игру. Нам нужно было заранее договориться с ребятами.
-Мы и договорились, если ты забыла. Но случилось то, что случилось. Опять нам поменяли правила.
-Тогда еще хуже. Ты лишишь паспортов не только врагов, но и друзей, которые оказались в стане врага.
Боже, она права. Но только что это меняет? Это война, и нужно кем-то и чем-то жертвовать. Но я не собирался с ней это обсуждать.
-Милая, давай не будем. Посмотри, какое чудесное утро, и чувствую дисбаланс во вселенной от простого факта, что я пропускаю завтрак.

И я убежал от нее. Мне нужно было умыться, почистить зубы, выпить крепкого кофе, съесть бутерброд с сыром, и – побыть одному. Желательно, где-то на природе, там, где только ветер навевает унылую тоску, и он же одним решительным порывом может заставить действовать. Мне нужно было привести свои мысли и чувства в порядок, мне нужно было понять, где я нахожусь, почему я здесь оказался – и убедиться, а точно ли нет выхода из этого тупика, лабиринта ловушек. Мне везло на всевозможные хитроумные сплетения чужих интриг – и единственный шанс выбраться – сохранить трезвую голову и холодный расчет, ждать своего шанса и реагировать на малейшие движения паутины. Не было смысла предугадывать события, нужно было просто реагировать на них. Или нет? Или нужна было готовая комбинация? Хотя, возможно, как раз в этом и была проблема. Опять на маленькой шахматной доске встретились куча мала соперников, которые играют в разные дебюты. Почему-то мне вспомнился Крис, парень, который читал про британских шахматистов в самолете. Где он сейчас, тащит ли он очередные рокировки министерских интриг? Надеюсь, увидимся однажды.

Было ли мне плохо в эту самую секунду? Думаю, да. Хотя сомнения были – прямо сейчас мне просто плохо, или мне ужасно, отвратительно и тоскливо? Я очень устал, просто смертельно. Если честно, мне просто нужно было выспаться, но не единоразовой акцией, а постоянно, хотя бы недельку засыпать вовремя, а просыпаться не под вой будильника, а под приятные мысли солнечного пробуждения, когда чьи-то губы ласково щекочут. Даже была кандидатка, чьи губы меня вполне могли устроить. Но, хочу внести ясность, на данный момент бытия мне было настолько все безразлично, что даже о Соне мне не грезилось.
Усталость, вот наш бич. Мы постоянно загружаем себя чем-то важным, обещая себе начать жить с понедельника. А в понедельник горит очередной дедлайн, и, проклиная себя и свою никчемность, мы летим туда, где нам обещали какой-то профит за кусочек нашего времени. О да, конечно, время бесценно, и именно поэтому мы продаем его. Сдаем в аренду, вынужден признать, совсем недорого. Как бы я хотел бросить все, и улететь на юг, в Калифорнию. Хотя ладно, и Брайтон сойдет.
Все происходившее со мной в последние месяцы начинало угрожать моему психическому здоровью, причем угрозы были в ярко выраженной агрессивной форме. Врагов было больше, чем мне суждено было вынести, и что раздражало больше всего – о ком-то я вообще и не знал. Вот откуда нарисовался Эдвард? Я уже и думать забыл об этом правильном старикашке, который, как теперь оказывается, претендует на копирайт моего имени. Он-де придумал Джона. Не Леннон, не Ленин – а он все придумал. Да и черт бы с ним. Зачем – вот бы понять и узнать.
Арчи мог помочь, но я – в очередной раз – решил прекратить ему доверять. Если месяц назад я был готов поверить в то, что он просто так помогает мне, то сейчас все было очевидно более чем – он помогал мэру, и как следствие – себе. Его и в министерство сразу взяли. А выиграет Сонечка – и что, сразу в министры возьмут дядю? Неплохо, весьма неплохо. Пока я буду гнить на задворках Англии, они будут жить долго и счастливо. А как ей исполнится 21, он на ней еще и женится. Дочка мэра станет женой министра. Что-то заносит меня, эх.

Давайте здраво рассуждать. Когда игра? Вроде скоро. Через день, завтра? Вроде нет. Не соображаю. Диван в библиотеке – не лучшее место для идеального сна, постоянно боишься, что дух Вольтера начнет ругаться с духом Екатерины, великой русской императрицы. Ну так вот, о здравом смысле. Мой замысел, мой тайный план устроить заговор с Ричем уже точно рухнул, и теперь рушатся последние стены моей обители снов, моей библиотеки грез, моей грусти и блюза – моей идеи получить паспорт, выиграв очередной тур.
Мне все надоело. Кто бы хотел быть на моем месте? In my place, in my place. Господи, да сколько же еще ждать? Надо ли говорить, что я был потерян? Затерян? Lost.
Я не видел надежды, я не видел света в конце тоннеля. Я понимал, что интриги однажды должны завершиться, что вся эта министерская возня, возможно, прольет слезы и на мои жернова удачи, но I was lost. Пересек ли я те линии, которые не следовало? Не знаю. Я просто категорически нуждался в отдыхе – и в любви. Где ты, Соня? Отдашь ли ты мне взмахи своих ресниц? Нарисованные пуговки на футболке? Желтые лучи своей улыбки? Или я уйду в закат, а ты – в Лондон?

CHAPTER 12.
И я снова заснул. Чудесный сон, понятный и спокойный. Я знал, что будет дальше. Нам зададут глупые вопросы про Лондон, и мы чудом затащим. Конечно, ведь с нами Соня. Потом я отберу штат у северян, и наши шансы уравняются. Точней, их опять ни у кого не будет. Джи-Джи прошепчет мне грустно, но уже смирившись.
-Теперь ты, Джон, отобрал у меня паспорт.
Конечно, это логично. Счет станет 1-1, и закат не захочет с нами больше общаться. Every you, every me. Все же понимают, как это чудесно бредить, не выключая наушники.
Кто-нибудь мне скажет, это ведь ДА? Она станет моей, и мы будем вместе учить латынь?
-Да, Джон, да! Да проснись же! Нас вызывает мисс Тюдор!
Боже, что в моей голове. Метели и тоска. А на дворе уже лето, кажется.
Мы зашли в кабинет Энджи, я с больной головой и разбитым сердцем. Я уже не понимал, отчего именно мое сердце разбилось – и кем, но это было не так уж и важно.
-Аспирин?
-Спасибо, мэм, не поможет. Таблетки не затягивают душевные раны, знаете ли.
-Понятное дело, только микстуры. Ладно, я пригласила вас по делу.
Соня первой не выдержала многозначительной паузы Энджи.
-И?
-Вас ждет Тауэр.
-Эээ… Я не хочу повторять судьбу Анны Болейн!
-И не надо. Там будет проходить очередной тур. Завтра в 10 начало.
Символично, очень символично. Всем же известно, что когда-то давным-давно, после смерти Карла I, а заодно и смерти любезного нам Кромвеля, Карт II повелел содержать не менее 6 воронов в Тауэре. Птицы символизировали силу монархии, ее жизнеспособность и тягу к власти. 6 черных птиц с подрезанным правым крылом охраняли целостность королевского двора, ровно до того момента, как Лондон стал республикой. Назло приказу Стюарта, оставили ровно 5 воронов, которые своим присутствием указывали на то, как тщетны усилия аристократов приказывать народу. Монархия очень давно была парламентской, ничего не решающей атрибутикой, которая служила лишь приманкой для туристов. А зловещий Тауэр уже ничего не скрывал, хотя в свое время потомки норманна Вильяма пользовались его постройкой в свое удовольствие, и скелетов в его подвалах спрятано немало.
-Почему именно там?
-Как ты понимаешь, Джон, нам не сказали. Надеюсь, в погоне за очередным штатом не планируешь повторить судьбу Вильяма Пенна.
А что, идея не такая уж и плохая.
Весь день мы читали про Тауэр и его секреты, но все оказалось зря. Как выяснилось, это место было выбрано лишь для поддержания атмосферы мероприятия.
На следующий день команды собрались у ворот крепости, и нас пустили внутрь. Все были в нервном настроении, и никто не хотел нарушать гнетущую тишину.
-Ну что, начнем с Зеленой башни?
Это Арчи в костюме бифитера забавился над нами.
-Спасибо, сэр, мы готовы отказаться от такой чести.
В итоге, нас провели в основное здание, в Белую башню. В наши дни башня оставалась музеем, а на втором этаже нас ждал огнедышащий дракон. Из металла, естественно. Около него были расставлены парты, и именно там нас ждал господин премьер-министр собственной персоной.
-Почему дракон, спросите вы. Что ж, ничто театральное нам не чуждо. Рассаживайтесь, друзья. Нас ждет последний тур, и кстати – вот тот самый конверт, который я вам обещал показать. Все это время он был на хранении вот этого достопочтенного джентльмена.

И Сеймур указал на человека в шляпе, который вышел из тени и показал свое лицо. Эдвард. Черт, что он здесь делает? Каким ветром его занесло в наши края? Неужели не нашлось охранника, который сказал бы решительное «нет» на его попытки проникнуть на королевскую территорию? Хотя, о чем это я. Эдвард олицетворял собой самую долгую королевскую жизнь, наверняка мясные стражи узнавали его в лицо и отдавали честь в карауле.
-Приветствую вас, потомки королей. С какой бы школы вы не были, мы все – дети норманнов. Тауэр – отличное место завершить этот учебный год. Вы должны помнить, что без паспорта – вы узники Англии, а не рыцари республики. А вот и конверт, о котором идет речь. Загадочный пергамент, который таит в себе тайну победы. Напомню, если у вас случится ничья, то тогда мы отдадим победу одной избранной команде. Впрочем, нет, не так. Мы отдадим один паспорт одному участнику из какой-то одной команды. Вам самим придется решить, кто пожертвует собой ради другого. Или другой, верно, рыцари?

Отличное начало. Я прямо-таки ощутил дыхание выбора на своей коже. Что может быть прекраснее, чем самопожертвование? Я украдкой посмотрел на Соню, интересно, о чем она думает? Она вернула мне взгляд, и я отвернулся. Что об этом говорить сейчас? Возможно, мы просто проиграем, без всякой лирики.
Я посмотрел на ребят вокруг. Знакомые лица, все как один, пепельно-белые. У всех есть надежда, и у всех заготовлена речь – если она умрет.
Арчи решил начать игру, переняв эстафету у Эдварда.
-Всего один вопрос, всего один. Имейте ввиду, друзья, второго шанса не будет. Сегодняшняя игра чрезвычайно короткая. Один вопрос, один ответ. Если никто не отвечает, побеждает север. Если правильно отвечает север, побеждает север. Если правильно отвечает восток, то у нас будет ничья. Верно, Джон?
Не знаю, зачем он обратился ко мне. Я лишь верил в чудо. Мы выйдем на волю. Лондон ждет.
Вопрос озвучил Сеймур.
-Какой монарх первым поселил в Тауэре львов?
Я похолодел. Посмотрел на лица вокруг, все из которых выражали недоумение. И посмотрел на свою руку, на пальцы. Кольцо с головой льва, которое я раньше носил на своем безымянном пальце. Раньше. Потом прекратил, потому что оно привлекало слишком много внимания. Оно так и валялось где-то в Бирмингеме, я снял его и оставил в прошлом. Но дело не в кольце, а в причине, в имени. Я заказал это кольцо у знакомого ювелира по одной простой причине – именно король Джон был тем самым монархом, который положил начало традиции. Я еще осмотрелся – и мне внезапно стало понятно, что я был единственным участником, который знал ответ. Удивительно. Меня спасает собственное имя.
Хотя очень странно, как такой вопрос мог попасть в эфир. Ведь совершенно очевидно, что я мог знать ответ на этот вопрос. Кто пропустил его? И чего хотели добиться этим наши кукловоды? Неужели Сеймур хочет, чтобы я победил? Что ж, я не должен разочаровывать нашего главаря.
-И да, забыл сказать, мы немного изменили правила. Такое бывает, сорри. В общем, было внесено уточнение, запрещающее брать чужие штаты. Вы обязаны открывать новый штат, с карты. Счет у нас 6-5 в пользу севера. Да, и другое уточнение. Сегодня последний тур, мы не будем ждать, пока кто-то наберет 7 штатов. Сегодня случится или победа севера, или ничья востока. Хотя, как знать, что там, в конверте.

Это был Эдвард, и было понятно, что он не знает, что именно написано на листке в конверте. Скорей всего, Сеймур ничего не отдавал ему на хранение, а просто сегодня вручил для торжественного открытия. Если оно случится, конечно. У меня было ощущение, что никто не знает ответа, кроме меня. А я знал. И теперь это знание вряд ли могло мне помочь.
Эдвард был самодоволен, но чересчур самонадеян. Наверное, он никак не ожидал, что никто не будет знать про львов. Да, образование нынче не то, каким было в его годы. Хотя не с него ли следует спросить, ведь именно он директор школы, пусть и бывший. Мы написали ответы на листах, Соня не возражала против моего варианта. Все остальные тоже что-то написали. Бланки отнесли Сеймуру, и он самолично их пролистал.
-Ожидаемо, хотя и неожиданно. Итак, мои дорогие знатоки мира животных, правильный ответ – Джон, король Англии. Единственный Джон. И единственный участник, который правильно ответил на этот вопрос, принадлежит восточной стороне – и это Джон. Что у нас со штатами?
Счет стал 6-6. Ничья, но в чью пользу?
В зале зашумели, загалдели, как будто все воронье Тауэра слетелось на наш шабаш. На наш пир интеллектуальной чумы. Я не был рад такому исходу, но что я должен был сделать? Сдаться на милость победителей?
-Откройте конверт, сэр. Что же там написано?
-Минутку. Открываю. Та команда, которая владеет штатом с наибольшей территорией, имеет право на один паспорт. Решение принимает тот из участников, который старше по курсу или возрасту.

Хм, какой интересный поворот. Аляска – вот самый большой штат США. И я – самый старший в нашей команде. Значит, сейчас я должен решить, кому достанется паспорт – мне или Соне. Отличный выбор, обожаю демократию. Власть – народу, страдания – Джону. Что я должен выбрать – свободу или предательство? Боль или грусть? Соню – или себя?

-Все уже открыли карту наших любимых штатов? Итак, Джон, как все закрутилось для тебя. Ты назвал свое имя в бланке ответов, и теперь должен дать еще одно имя. Свое? Или чужое? Выйдите все из зала, Джону нужно подумать.
Я не оглядывался, пока все выходили. Мне было все равно. Мне и думать было не о чем, я все для себя решил.

CHAPTER 13.
-Ты решил, Джон?
-Не хочу спойлерить, сэр. Всегда интереснее узнавать новости последним.
Я даже не понял, кто меня спросил. В комнате оставалось несколько человек. Арчи, Эдвард, Сеймур. Арчибальд сидел поодаль, а двое власть имущих устроились прямо напротив меня. Интересная у нас компания подобралась – действующий премьер, главное лицо в республике, клерк-чиновник, сошка, бывший директор, хозяин жизни, и я, Джон. По какому принципу нас тут собрали, хотел бы я знать. Я незаметно покрутил головой, и уткнулся взглядом в лик дракона. Это не шутка, на втором этаже Белой башни стояла статуя из холодного металла, хотя в глазницах горели раскаленные камни с рубиновым блеском. Наверное, настоящие, мы все-таки во дворце ее высочества, хотя монархия и пала давно. Французские веяния всегда были сильны в Британии, не зря когда-то к нам приплыли норманны, и построили этот самый Тауэр, и заставили всю знать говорить на этом языке любви. Забавно наблюдать, как история повторялась в таких мелочах. Наверное, Англия доросла до Франции, раз мы смогли повторить их путь. Интересно, могут ли вороны прокаркать Марсельезу?
-Ты же не думаешь, Джон, что мы просто так позволили тебе победить сегодня. Это был твой король, и твой вопрос.
-Почему вы решили, что только я могу знать ответ?
-Все просто. Те, кто мог проявить блестящий интеллект, были предупреждены о том, что нужно хранить молчание. Умненькая Джорджина даже не задавала вопросов на нашем вечернем инструктаже.
Внезапно я вспомнил, что у нее были опухшие веки, как будто она плакала всю ночь. Интересно, что она оплакивала? Республику? Воронов? Меня?
-Что вы хотите от меня?
-Ничего сложного. Просто назови свое имя, и шагай с Богом. Республика тебя не забудет.
-И все?
-И все.
Хм, вот это поворот. Для того, чтобы я захотел назвать свое имя, когда меня бы спросили, что писать в паспорт – не нужно было отдельных лекций и долгих уговоров. Что же происходит? Такое ощущение, что вокруг – одна бутафория, что сегодняшний день не должен происходить, что все это иллюзия и сплошной сон. А на самом деле я где-то в параллельной вселенной жду холодный бриз на пляже.
-Почему я должен соглашаться?
-Пойдем от противного. Предположим, ты не согласился. Тогда ты не получишь паспорт, что уже аргумент. Во-вторых, всех проигравших – сюрприз, новинка – после этого тура мы будем изгонять из республики. Ты же не хочешь обратно на свой завод, в печные трубы старушки Англии.
Вот реально, сюрреализм в чистом виде. Я, молодой парнишка, выслушиваю, как премьер уговаривает меня забрать паспорт. Если бы еще месяц назад мне рассказали эту сказку, я бы не поверил.
-Сэр, ваше предложение очень заманчивое. Однако, раз уж мы вот так хорошо сидим, позвольте мне поставить одно условие.
-Конечно, сынок. Деньги? Скажи, сколько. Книги? Зачем они тебе теперь? Но библиотеки открыты. Жилье? Что ж, подарим тебе небольшую квартирку в центре. По рукам?

Обалдеть. Еще раз – что происходит? Этот парень просто адски сильно хочет, чтобы я согласился стать гражданином. Что будет, интересно, если я откажусь? Он скажет, «ха-ха, как мы тебя разыграли?» Не хочу знать, если честно.
-Нет, я просто хочу каждому из присутствующих задать по 1 вопросу. Всем, включая ребят.
Возникла небольшая пауза, она повисла в воздухе.
-Но я бы хотел разговаривать с каждым один на один, без свидетелей.
Я знал, что он пойдет на мои условия, и на самом деле, я не хотел ни с кем общаться. Я просто тянул время, потому что мне нужно было поразмышлять. Я категорически не понимал, во что меня втягивают, и что произойдет дальше, что бы я ни сказал им в ответ в итоге.
-Странная просьба, Джон. Но мы готовы пойти навстречу, только не очень затягивай. Ты хочешь поговорить прямо со всеми?
-На самом деле, нет, сэр. Только вы, Эдвард, Арчибальд, Сарра, Джорджина, Соня, Рич, Эбби.
Не знаю, зачем я сократил список, но остальные мне совсем не интересны. Стражники точно не входили в круг моих интересов.
-Хорошо, кто первый?
-Давайте вы, сэр.
Он повелительно кивнул головой, и все вышли из комнаты. Арчи кинул на меня задумчивый взгляд, и одобрительно показал большой палец вверх незаметным движением.
-Итак, Джон. Твой вопрос?
-Спасибо, сэр. Скажите, а почему вы подарили нам Аляску?
Он рассмеялся, в голос.
-Начнем с того, Джонни, что ты ответил на вопрос. А северяне имели один шанс, хватит с них. Мне пора, Джон. Надеюсь на твое благоразумие. Надеюсь, ты понимаешь, что на кону нечто гораздо большее, чем просто паспорт. На кону – республика, и наше общее процветание.
Думаю, он не врал. По крайней мере, его последние предложения были правдой.
В комнату зашел Эдвард, по-старчески покашлял, удобно устроился в кресле с пледом, как будто нас ждала часовая беседа.
-Итак, юноша, что вам поведать?
-Сэр, почему вас назвали Эдвардом?
Он не ожидал такого вопроса, мне удалось сбить его с толку.
-Это мое настоящее имя, Джон. Не думаю, что мои родители листали королевские родословные, но, тем не менее, ровно также я сомневаюсь, что тебе правда интересно. Думаю, ты хочешь знать, почему я приходил к вам в школу.
Хм, он был прав, его не проведешь.
-Хотя ты уже и потратил свой вопрос, я расскажу тебе. Все просто – я должен был убедиться в том, что ты достоин такой серьезной миссии, которую тебе сейчас доверяют.
Чушь, просто чушь. Он приходил для того, чтобы унизить нас с Соней, втоптать нас в грязь. Я специально не спросил о его приходе, но он сам поднял эту тему, как будто извиняясь за свой поступок. Как благородно, мне стоит снять кольчугу и расплакаться.
Он вышел, и следующим в комнату зашел Арчи. Жестами он показал, что нас прослушивают. Очень мило. Значит, я могу его спрашивать о чем угодно, кроме важных вещей.
-Вам нравится мисс Тюдор, сэр?
-Джон, у нее превосходный акцент, если ты про это.
-Спасибо, сэр. Я более чем удовлетворен.
Я действительно получил от общения с Арчи даже больше, чем я ожидал. Я хотел спросить, насколько глубоко я вляпался в этот раз, но если он побоялся что-то говорить из-за прослушивания, все очень серьезно.
Ко мне зашел Ричард. Интересно, по какому принципу строится очередь? Риччи молчал, насупившись.
-Рич, скажи честно, ты хоть когда-нибудь целовался?
Он смутился, и не стал отвечать разумно. По крайней мере, то, что он сказал, я не имею морального права повторить вслух. Однозначно одно, он точно не знал, что нас прослушивают, иначе он бы выстроил другой метафоричный ряд.
Эбби вплыла в комнату, как ангел на прослушивание в музыкальную группу.
-Привет, Эбби. Скажи, только честно, зачем ты набила такие татушки?
Она посмотрела с вызовом.
-Тебе не понять, Джон. Это мода, это стиль жизни, это фанк.
Причем здесь музыка черных и драконы? Но, впрочем, она довольно ясно показала свою суть, ничего не изменилось. Так же юна, так же глупа. Зовите Афину.
И вот она, великая воительница. Сарра посмотрела на меня подозрительным взглядом, и даже не потрудившись подождать, прошипела что-то позитивное в мой адрес.
-Ненавижу тебя.
Отличное начало разговора. Я подумал, что будет уместно, если мой вопрос будет связан с ее репликой.
-Why?
-Because. Что тебе не ясно, Джонни? Тебе паспорт, нам страдания?
Все понятно, вот ей уже закрывали рот. Она вполне могла знать многое о средневековых пытках, в том числе о львах, которых иногда кормили врагами монархии. Глядя на лицо, мечущие молнии, я был готов отшатнуться, когда она подошла ко мне вплотную. Но не успел, поэтому она что-то положила мне в карман и тихонько шепнула на самое-самое ушко.
-Не доверяй им, никому из них. Мы все в опасности. Привет от Сэма.
Приплыли. Что это сейчас было? Злобная фурия сменила облик и дала мне спасительный намек? Я не успел исследовать содержимое кармана, как она вышла, и в комнату зашла Соня. Интересно, почему они оставили мне напоследок Джи-Джи? Из-за того, что у нее были заплаканные глаза, и ей срочно потребовался визажист? Хм, сколько жертв ради меня.

Соня, Соня. Кто ты, любовь всей моей жизни или печаль короткого школьного века?
Я посмотрел на нее – белая блузка, красные джинсы. Удобные спортивные туфли. Волосы, которые она рукой смахнула с лица. Амазонка, моя амазонка. Я был готов на многое ради нее, ради нас, ради республики.
-Скажи, эти пуговки расстегиваются?
Она не стала тратить слова на ответ, но в целом я остался удовлетворенным информативностью зрелища. Боже, как же божественны эти рапсодии. Show must go on. Она стала моей королевой. Что-то во мне изменилось в эту секунду, как будто микроинфаркт случился в душе.

Я внезапно вспомнил историю своего кольца с головой льва. Я носил его не снимая несколько лет, пока внезапно не понял, что это не мой путь. Это не мой образ жизни – подражать кому-то, мне нужно идти своей стезей, наступать на свои грабли, мечтать о собственных памятниках.
Зашла Джи-Джи. Собранная, напряженная. Знаками, как и Арчи, она показала, что нас слушают. Откуда она знает? Просто догадалась по эмоциям окружавших нас людей, или Арчи ей намекнул? Правда, у нее владение языком жестов получилось хуже, чем у него. Он показал мне наушники, скривил лицо, кивнул на дверь, и стало понятно, что кто-то наслаждается звуком. Она же начала показывать какие-то тревожные жесты, просто крутила пальцем в воздухе, как бы изображая микрофон и ноты. Что с ней, почему она утратила ясность мышления? Или это мы утратили ментальную связь между собой?
-Джи-Джи, а это правда, что Ричард влюблен в тебя?
Ахахаха, она засмущалась. Да-да, все понятно теперь. Все-таки, они стали парочкой. Ладно, я даже рад за них. За Рича точно, ему повезло больше, чем ей.
-Джон, не говори глупости, как будто тебе не о чем больше спросить в такой момент.
Заметим, она не стала отрицать, что уже говорит о многом.
-Хорошо, сменим тему. Он храпит?
Она возмущенно посмотрела на меня, и вышла из комнаты. Ладно, какая уже разница. Тем более, что вернулся Сеймур, наш премьер. И не один, с ним был Джейми. Какая неожиданная встреча. Вдруг я понял, почему Джеймс так быстро поднялся по карьерной лестнице. Конечно! Все дело в Нике! Ник все-таки был сыном Сеймура, я наконец-то углядел их фамильную схожесть. А наш бывший завуч занимался его делами, ездил по школам, устраивал дела болезненного отпрыска видного политика.
-Приветствую, Джон. Давно не виделись. Рад, что выпускник нашей школы так высоко поднялся по социальной лестнице.
Конечно, рад он. Чувствовалось, что будь его воля, и он бы дал мне хорошего пинка, и я был изящно слетел с этой самой лестницы.
-Пройдемте, господа.
И мы вышли на улицу, на ту самую площадь, где раньше проводили казни. И я чувствовал всю атмосферность этого места, и я понимал, что меня ведут на эшафот. Вот она, современная казнь – я должен был отречься от престола ради паспорта республики, а вокруг меня суетились репортеры с фотоаппаратами и видеокамерами. Мне стало тяжело дышать, я закашлялся. Защелкали камеры, засняли мое агонизирующее лицо. Отличные снимки, потом посмотрим в рубрике Wanted. Сеймур подмигнул мне как старый товарищ.
-Я верю в тебя, Джон. Ты принял верное решение.

Он был прав, я уже принял его. Как порцию яда, который теперь разъедал меня изнутри. Я понял, что я должен был сделать еще несколько часов назад, а все это время я просто развлекался, и получал многочисленные подтверждения того, что мое мнение – самое правильное, самое верное.
Нас подвели к трибуне, я увидел нацеленные на себя объективы. Покрутив головой, я внезапно понял, что место просто запружено толпой. Кучи молодых людей ждали завершения игры, как будто оно должно было оказаться судьбоносным для нас всех. Я внезапно увидел свое лицо на стене напротив. Конечно, прямой эфир, нас вещают на всю страну, на всю республику. Боже, что происходит, неужели все так серьезно?

Сеймур взял слово.
-Дорогие граждане вверенной мне республики! У нас сложилась интересная патовая ситуация. У двух блоков одинаковое количество штатов, и мы были вынуждены применить дополнительное правило, которое гласит, что 1 участник из команды, у которой во владении находится самый крупный штат, получает паспорт.
Я смотрел на стену, где шел прямой эфир. Камера выхватывала напряженные лица участников, я увидел, как еле сдерживается от слез Соня, как все-таки плачет Джи-Джи, как кусает губы Сарра. Я увидел свое лицо со стороны. Мне показалось, что я о чем-то думал. Неправда, это все телекартинка.
-Итак, Джон, назови мне имя. Ты заслужил сделать свой выбор. Кто же это? Ты? Твоя напарница? Или передашь паспорт кому-то из конкурентов или друзей?
Сказав эту фразу, он коротко хохотнул, посмеявшись своей удачной шутке. Он играл в свою игру, ему нужно было показать толпе, как побеждает простой паренек из Бирмингема. Не богатая Соня, а Джон, чьи ладони хранят память пыльных улиц. Бедный Джон, его сердце разбито, но паспорт получен. Гештальт закрыт, гражданство завоевано.

И я давно понимал, в чем мое спасение. Сделал паузу, прежде чем сделать свой опасный ход – секунд 30, мне было страшно. Но все же решился, ибо положение было и так отчаянным.
-Сэр, спасибо за все, сэр. Я долго размышлял над сложившейся ситуацией, взвешивал все услышанные советы. И я понял, что ни я, ни Соня не были лучшими игроками. Мы не были самими достойными, самыми умными, самыми правильными. Поэтому, как вы и советовали, я отдаю право получить паспорт другому участнику. Точней, участнице. Вы просили имя? Получите его! ЭББИ! Дочка бывшего министра образования, сэр. Она достойна.

Тишина, зловещая тишина накрыла площадь. Коррупция победила, подумали все. И толпа завизжала, заревела. Полетели камни, бутылки, зажигательные смеси. Боже, как они все это пронесли с собой? Я увидел, как беснующаяся толпа перевернула помост, на котором стояла аппаратура, прожекторы перестали указывать на нас. Я почувствовал тепло ладони Сони, которая схватила меня за руку и потащила за собой.
-Бежим, камикадзе, я бы не стала тут оставаться. Нас или растопчут студенты, или изобьют дубинками бобби. Бежим!
И мы побежали. На ходу я оглядывался по сторонам, с радостью наблюдал за хаосом, за цепной реакцией, которая мгновенно произошла. Выбравшись из ворот, которые уже никто не охранял, мы продолжали бежать по улице, и там наблюдалась такая же картина. Я с радостью и глубоким удовлетворением ощущал, что я, Джон Смиф, только что обрушил Лондон.

Республика пала.

CHAPTER 14.
Внезапно я обнаружил, что утро было прекрасным, солнечным. Я бы не отказался сейчас от горечи горячего, свежесваренного кофе. Представляете, небольшая изящная чашка, готовая вместить себя 2-3 глотка эспрессо. Больше и не надо, на мой взгляд, по крайней мере, этим утром. Горечь бодрит, кофеин тонизирует, дымок разгоняет тучи. Умоляю, только не добавляйте сахар. Он убьет послевкусие, ради которого все и затевается.
Мы шли по Тауэрскому мосту, пытаясь отдышаться. К счастью, не так много пешеходов шли нам навстречу, в основном, толпа предпочла остаться в центре событий. Где-то по пути мы прихватили пару кофт с капюшонами, которые раздавались волонтерам в Тауэре. Забавно, с надписями Ravenmaster поперек спины, белыми буквами на черном фоне, мы спрятали свои лица в их объятия. Меня вполне устраивало, что никто не видел наших лиц, особенно после прямого эфира на весь Лондон. Соня первая решила нарушить ход моих мыслей.
-Тебе понравилось зрелище?
Women.
-Дай угадаю? Ты про хаос в республике, про лицо Сеймура, когда я назвал имя Эбби или про пуговки, которые ты расстегнула в той комнате?
Она зарделась.
-Ладно, объясни, что происходит. Зачем ты отдал паспорт Эбби? Почему не взял себе? Почему не отдал мне?
-Соня, зачем тебе паспорт страны, которой больше нет и никогда не будет?
-Что ты имеешь ввиду?
Господи, неужели ей было непонятно? Республика держалась на 5 воронах, с тем же успехом, что монархия Стюартов – на 6. Но сейчас мы выпустили еще одну птицу, добавили им в клетку хищника. Сойку, хищную сойку-пересмешницу.
-Соня, все просто. Он хотел, чтобы все увидели, как я жадно забираю паспорт себе, а вы все уходите в изгнание.
-ЧТО?
-Да, Сеймур сказал мне об этом. Это и была его ошибка. Изначально я хотел отдать паспорт тебе, а самому еще попылить пару лет. Но когда он сказал, что это последний шанс, я не смог так поступить.
-Может быть, он лгал.
-Все возможно. Но дело даже не в этом. Самое главное – возникла какая-то угроза, о которой мы с тобой ничего не знаем, потому что от нас – от всех! эту угрозу тщательно скрывают. Не забывай, мы встали на скользкий путь революций, и кому как не Сеймуру об этом не знать?
-Причем здесь ты? И зачем жертвовать нами?
-Соня, подумай. Вспомни про отверженных. Я думаю, что они стали реальной силой, реальной угрозой правительству. Ведь в большинстве своем проигравшие – очень умные ребята, и не обязательно гуманитарии. Химики, физики, программисты могут много дел натворить. Но им нужен был лидер, икона, светлый образ героя. И это были мы, проигравшие первый тур. Ты, я, Рич, Джорджи, даже Сарра. Кстати, именно она надоумила меня.
-Серьезно? Как?
-Она шепнула мне «привет от Сэма», и стало все понятно.
-Разве Сэм не подонок?
-Конечно, he is. Это мы уже давно выяснили, но походу, не все так просто. Сейчас Сэм находится в лагере отверженных, и он хочет обрушить власть имущих. Он на стороне Англии.
-А мы – на стороне Лондона?
-Мы – на стороне здравого смысла. Если бы я выбрал паспорт себе, то получилась бы картина маслом – герой революции предал свои идеалы и любимую девушку.
-Мы сейчас про меня говорим?
-Я описываю абстрактную ситуацию.
Она нахмурила брови, но глаза ее смеялись.
-Хорошо, а если бы ты отдал паспорт мне?
-Ну, я был бы героем. Возможно, Сеймур дал бы еще несколько лет поиграть в квесты. Но я сделал то, что испортило им все планы – я отдал паспорт дочери министра-коррупционера. Не забывай, о нем писали газеты.
-Я помню этот скандал, конечно.
-И вот обернись назад – все ждут справедливости, а побеждает та, кого лично Сеймур прокатил в прошлом году, обещая всем демократию и плюшки к чаю. А значит, свобода кончилась, начинается тоталитаризм. И молодежь не выдержала, начался хаос и погромы.
-Боже мой, ты сам это придумал?

Жизнь – лучший режиссер. Конечно, частично я был автором идеи, но мне не следует слишком сильно задаваться – я просто следовал своему пути. Сеймур очень хотел выставить меня эгоистичным вороном в глазах всего Лондона, и мне нужно было сделать ответный шаг. Безусловно, я не ожидал такой реакции, я не ожидал, что паспорт для Эбби вот так взорвет наэлектризованную атмосферу, но что вышло, то вышло.
Постепенно, мы дошли до Сити-холла, здания администрации Лондона, места, где заседает мэр Лондона. Там было оживленно, повсюду бегали люди в форме, толпились зеваки. Мы увидели, как на зеркальных стенах 10-этажного здания срочно включают огромный экран, который мог транслировать изображение практически на весь город. Сначала картинка показывала флаг Лондона, потом мы увидели Юнион Джек, флаг Соединенного Королевства. Что бы это могло значить?

Мы услышали голоса, и затем включился прямой эфир из мэрии. В полном параде, без какого-либо намека на гавайский стиль, с небольшой мужественной бородой я увидел отца Сони, сидящего в кресле градоначальника.
-Дорогие сограждане! Республика пала под гнетом автократии правительства. Те, кого мы избрали, больше не смогли справляться со своими функциями. Это смехотворное правительство загнало нас в долги, которых никогда не было раньше – финансовые, имиджевые, интеллектуальные. Дефицит бюджета – вот наша реальность, необходимость выживать – вот наше будущее. Лондон is the capital of Great Britain, isn’t it? Мы не можем жить в отрыве от остальной Англии. Простите, Великобритании, конечно? За предыдущие столетия наши доходы от туристов составляли миллионы миллионов, но сейчас это все в прошлом. Никто не любуется на статуи Нельсона и Черчилля, никто не ходит по Трафальгальской площади, никто не толпится около шекспировского Глобуса. Боже, у нас даже стало меньше ворон в Тауэре! Что, мы не можем позволить себе кормить 6 бедных птиц и одну королеву? Мы - традиционное общество, и нам стоит возвращаться к истокам. Я объявляю себя мэром Лондона, столицы Королевства! Все, кто слышат меня сейчас – откройте ворота, монархия идет!
И отключился. Да, республика пала, и ничто не могло ее возродить. А я остался вполне доволен собой, и своим именем. Я даже начал к нему привыкать, как и к тому факту, что я встречаюсь с дочкой мэра – теперь уже настоящего. Хотя, как знать, вдруг его однажды свергнут другие Джоны? Мы уже вошли в историю, а республика – стала ею.
-Соня, какие у тебя планы на жизнь? Мы могли бы провести ее вместе, любоваться закатом, затем – рассветом.
Она промолчала, только крепче сжала мою ладонь.

Кто-нибудь скажет мне, это да или нет?