Пушкин. А до смерти 4 шага

27 января (по ст ст.) солнце село в СПб в 16-29 …

Одни сани и одна карета на расстоянии еще катили по мосту за Черную речку в одном роковом направлении

Смеркалось …

В санях и карете сидели дуэлянты: в санях - камер-юнкер и сочинитель Александр Пушкин с секом  подполковником К. Данзасом, в карете – дипломат барон Луи ванн Геккерн и его сожитель и любезный друг почти усыновленный поручик кавалергардского полка Императорской армии и по совместительству горячий ухажер жены Пушкина сын барона Жорж д-Антес с секом дипломатом виконтом Оливье д-Аршиаком

Остановились в рощице у  забора из жердей чьей то дачи

Пошли топтать снег и строить тир в набирающей силу зимней полутемноте

Установили барьеры – метки на тропе из офицерской шинели и накидки с пелериной а ля Тальма – на расстоянии 10 шагов друг от друга (примерно 7,5 метров)

Секи зарядили дуэльные пары пистолетов, поставили каждого стрелка в 5 шагах от его барьера и раздали оружие = по одному заряженному капсюльному пистолету со страшной убойной силой и пулей калибра 11,2 мм

Предложений секов одуматься и примириться не последовало …

Данзас, видя нетерпение Пушкина, махнул головным убором = это был знак равносильный команде «Сходитесь!» или трем хлопкам в ладоши

Пушкин быстро сделал 5 шагов, поднял руку с пистолетом и стал тщательно выцеливать идущего навстречу врага

Д-Антес сделал 4 шага, видя, что он уже на мушке пистолета Пушкина, и на этом 4-ом шаге, встав, опуская ногу в упор,  на мгновение в устойчивую позу, выстрелил прицельно на поражение, целясь в ногу …

Но попал Пушкину в низ живота или почти в пах  = это по традиции место - метка позорного привета мужу-рогачу от любовника жены

Пушкин сложился пополам и рухнул на шинель, потеряв от страшной боли сознание.

Пуля сидела в крестце, пройдя правую часть низа живота. Смертельная рана

Д-Антес сделал то, что Пушкин прописал для тактики «4-го шага» и «Бей первым, Фредди!» крепко желавшего уцелеть дуэлянта Евг. Онегина, ответившего на вызов Вл. Ленского по вздорной причине:

 Зарецкий тридцать два шага
Отмерял с точностью отменной,
Друзей развел по крайний след,
И каждый взял свой пистолет.
XXX.
„Теперь сходитесь“.
                Хладнокровно,
Еще не целя, два врага
Походкой твердой, тихо, ровно
Четыре перешли шага,
Четыре смертные ступени.
Свой пистолет тогда Евгений,
Не преставая наступать,
Стал первый тихо подымать.
Вот пять шагов еще ступили,
И Ленский, жмуря левый глаз,
Стал также целить — но как раз
Онегин выстрелил... Пробили
Часы урочные: поэт
Роняет, молча, пистолет,
XXXI.
На грудь кладет тихонько руку
И падает. Туманный взор
Изображает смерть, не муку.

Пригодилось:

Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти — четыре шага.
(«Бьётся в тесной печурке огонь» А Сурков, 1941)

Прим.
Исходные позиции Онегина и Ленского в январском тире ранним утром за мельницей были на расстоянии 32 шага, до барьера каждому было отмерено 10 шагов, итого расстояние между барьерами было 12 шагов. Де Шатовильяр называл в своре кодексе в разделе Duel au pistolet  условия поединка на расстоянии до  15 шагов и менее – исключительными (exeptionelles). После команды «сходитесь!» Онегин сделал 4 + 5 шага … и мгновенно вспомнил о правиле Феди и р правильном дяде (дяде честны правил), акцентируя сразу наше внимание на принципиальной для стрельб со схождением цифре «4»:
Четыре перешли шага,
Четыре смертные ступени.