История Агула в именах и дататх

 Фрагмент Вступления

               

Предлагаемая читателю книга «История агулов в именах и событиях: хронология, деятели» является первой попыткой по систематизации памятных дат и событий, в которых были задействованы агулы, а также выстраивания в хронологическом порядке в кратком изложении исторических, культурных, этнографических и археологических фактов, к которым они были причастны.

Как известно, устоявшейся хронологии истории Дагестана не существует, не говоря о систематизации исторических фактов из жизни отдельных этносов. Если на общедагестанском уровне вопрос в определенной мере разрешается несколькими, известными в этой области, работами, то на уровне отдельных этносов можно лишь назвать отдельные прецеденты, направленные на то, чтобы заполнить этот пробел. В этом плане, предлагаемая нами книга можно считать первой полномасштабным трудом подобного рода в дагестанской историографии.

Но при всем этом необходимо учесть, что многообразие фактов и дат, связанных с историей агулов далеко не исчерпывается приведенным в книге набором. Много из того, что хотелось бы отобразить в книге, по различным причинам не вошли в нее и осталось за рамками проекта. Материалом для составления хронологической таблицы послужили печатные источники, монографии, справочные издания, различные архивные данные по истории Дагестана, сведения эпиграфических памятников, а также результаты собственных изысканий автора. Временные границы работы охватывают исторические события с древнейшего времени до наших дней.

Агулы являются одним из немногих народов Дагестана, этническое имя которого, несмотря на свою малочисленность, упоминается в источниках уже в раннем средневековье. Это прежде всего «Ашхарацу;йц» («Армянская география», букв. «Показ мира») Анания Ширакаци - памятник географии и картографии древней Армении, составленный в начале VII века. Среди народов Сарматии (Азиатской), куда наряду с другими регионами автор включает и часть Кавказа, вслед за дидойцами и леками (под № 37) называет и "агутаканы". Это говорит о том, что к началу 7 века новой эры агулы, как самостоятельный этнос, уже фигурировали на исторической арене.

Мы вправе также усмотреть агулов в списке одиннадцати ранних горских племенных объединений, которые, согласно источникам, вначале жили самостоятельно каждый под управлением своего «царя», затем объединились и вошли в состав Кавказской Албании под началом единого правителя.

Сведения о наличии в горных обществах собственной власти восходят к далеким временам. Так, Егише Вардапет в своей "Истории" сообщает об "одиннадцати царях" горцев, выступивших против сасанидского Ирана, в числе которых непременно должен был быть и «царь» агулов, поскольку агулы, если судить по последующим сообщениям, являются постоянной константой всех свидетельств подобного рода. Он же (Егише Вардапет) пишет и о "твердо державшимся во главе центра боевого строя войск, царе леков Шергире", который воевал на стороне Ирана в 371 г. во время войны с Византией.

О том же повествует и более древний документ - среднеперсидская надпись из Пайкули, представляющий собой список нахабедов, которые в 293 году прибыли на коронацию шахиншаха Нарсе, сына персидского царя Йездагерда-1 и иудейки Шушан-духт. дочери экзиларха иудеев (главы изгнанных) Рав Гуна Бар Натана. В числе их указан и хwaday ("государь", "князь" или "князек") Лака - политико-административного образования леков. Тот факт, что сасанидский текст уже в то время отдельно упоминает правителя леков, не только свидетельствует о том, что во второй половине 3 в. албаны и родственные им народы имели свои политические образования, но в составе единого уже государства сохранили и определенную самостоятельность в своих действиях. Это известный факт, поскольку еще знаменитый древнегреческий географ Страбон отмечал в горах Кавказа 26 "царей гор", объединившихся вокруг более влиятельных и могущественных царей Албании хотя вопрос о степени самостоятельности различных частей албанской конфедерации от центральной власти остается открытым.

Но источники, к сожалению, не сообщают нам, как назывались сами владения "царей гор" в столь отдаленные времена. Поэтому, единственное, что в таких условиях можем делать, это, исходя из того, что в сообщениях применительно к владению леков сохраняется местное название, допустить существование аналогичного положения и относительно других древних политических образований Дагестана, в том числе и агулов.

Территория расселения агулов, как и весь Кавказ, была освоена человеком с глубокой древности, о чем свидетельствует памятники материальной культуры, выявленные при различных обстоятельствах в местности Сарфун возле селения Бедюк и в окрестностях сс. Дулдуг, Чираг, Буршаг и др.

Занимая на карте региона стратегически важное место, территория расселения агулов, следовательно и сам небольшой этнос, начиная от Сасанидов, заканчивая русской военной администрацией, всегда находились в фокусе внимания игроков «большой» политики, что непременно накладывал свой отпечаток на все стороны жизни малочисленного народа. Доминантным обстоятельство при этом выступали две стратегические торговые пути, которые проходили через Агул – один общеизвестный «Нагорный путь», через горы соединяющий южную часть Дагестана с северной и второй – «Дорога послов» (в местном звучании: «Хула1р ба1 ра1къ» или по-тюркски «Элчи ёлу»), позволяющий минуя Дербент, с запада на восток пересечь горный край и выйти на Прикаспийскую низменность.

Палеографические артефакты показывают, что территория расселения агулов еще в раннем средневековье находилось под влиянием иранских царей. Так, об этом может свидетельствовать обнаруженная нами некоторое время назад в Агульском районе на стене дома Мусаевых («Х1уч Муса») в с. Тпиг хорошо просматриваемой четырехбуквенной надписи, графемы, которую идентифицируют частично со знаками пехлевийского, а частично с буквами персидско-арамейского алфавитов.

Четвертая буква надписи имеет соответствие по начертанию в персидско-арамейском алфавите, но не имеет его в пехлевийском. А первая графема соответствие имеет в пехлевийском письме, но не имеет его в персидско-арамейском.

Колебания при идентификации знаков палеографической находки объясняются сложным характером самих названных алфавитов. Как известно, персидско-арамейское письмо возникло как разновидность арамейского в результате использования последнего в делопроизводстве дворцовой канцелярии персидских царей и окончательно сформировалось лишь после падения династии Ахеменидов. Прямым наследником этого типа письма считается пехлевийское письмо, возникшее в 3 в. н. э. в царствование Сасанидов. По сравнению со своим предшественником пехлевийское письмо представлено более громоздкой системой: имеет множество искусно сконструированных лигатур; количество букв в нем возросло с 21 до 36, не считая ряда специальных знаков, имеющих идеографическое значение. Младшая форма пехлевийского письма – авестийское (по названию написанных этим алфавитом религиозных книг, которыми пользовались приверженцы Заратустры) – возникла в 7 в. н. э. и отличается курсивным характером начертания букв, тогда как линия знаков первых двух алфавитов, как и графем агульской находки, лапидарны. Поэтому представляется более логичным сопоставление букв обнаруженной надписи со знаками первых двух алфавитов, чем с буквами авестийского алфавита.

С иранским миром и Закавказьем агулы тесно был связаны и в последующие периоды. В некотором смысле названные регионы вместе с Южным Дагестаном можно считать единым историко-культурным континуумом. Так, известно, что в 415 году армянским религиозным просветителем Месропом Маштоцем для обслуживания нужд складывающейся христианской церкви Албании был создан алфавит, остатки которого обнаружены на территории расселения агулов – в сс. Бедюк, Тпиг и в местности «Магьраби» с. Рича. Алфавит был создан с помощью албанского переводчика Вениамина при царе Арсвагене и епископе Иеремии, тем самым, возродив «письменные традиции Албании», как об этом сообщается в одном из списков биографии Месропа Маштоца. Сообщение о «возрождении письменных традиций Албании» подтверждает нашу, приведенную выше, мысль о существовании у горских народов «домесроповской» письменной практики.

В конце IV века Дагестан подвергся нашествию, так называемых, гуннов, представляющий собой конгломерат разношерстных племен и народов. Только Захарий Мителенский насчитывает их до тринадцати, не считая, что само этническое ядро гуннов, по данным различных источников, состояло из двадцати четырех племен. Нашествие гуннов внесло существенные изменения в политическую и этническую карту Северо-Восточного Кавказа. Впервые гунны на Восточном Кавказе появились в 395 году во время их возвращения в места своего обитания на Северном Кавказе после военного похода в Закавказье и Переднюю Азию.

В последующие годы, в частности, в 450-451 гг. н.э. агулы становятся участниками крупного антисасанидского восстания. В освободительной борьбе албанов и армян против сасанидов участвуют многие кавказские народы и племена. Во время репрессий Ездегерда-II албаны и народы, входящие в состав албанского государства, присоединились к Вардану Мамиконяну. Победили персидский гарнизон в Албании и захватили Чор, комендантом назначают Вахана из рода албанских Аршакидов. Но следующей весной в битве, состоявшейся на Аварайском поле, войска Вардана Мамиконяна, сражавшиеся с персами, не были поддержаны иберами и албанами. Объясняется это тем, что марзпану Армении Васаку удалось расстроить союз восставших. Более того, в составе вспомогательных частей армии персов находятся подразделения, набранные из среды дагестанцев (катешев, хонов и гелов и других горских народов) (История Егише Вардапета. с. 332-333; Тревер К.В. Очерки. С.214). Васаку удалось вербовать в войска пополнение против восставших практически со всего Южного Дагестана и сопредельных районов. («он проводил набор в стране иберов, войск лпинов и чилбов, Ват, Гав, Гылвар и Хырсан, и Хечматак, и Пасык, и Посых, и Пюкован, и все войска Таваспарана, горного и равнинного, и всю крепостную неприступную сторону гор». Егише. О Вардане и войне армянской. С. 128.  Цит. По Тревер К.В. Очерки. С.311).

В том же году к противостоянию кавказских народов присоединяются гунны, которые в 451 г. н.э.  совершают военный поход в Персию. Расположенные севернее Чога, гунны, у которых с армянами был уговор, в отместку за поражение своих союзников, ворвались через «ворота» в Персию, «поразив много областей… открыто показали свое единодушие с войском армянским» и вернулись в свою страну с большим числом пленных и огромной добычей. Персидский царь Ездегерд «…со всеми оставшимися войсками снарядил в страну албанов, лпинов и чилбов, и в страну хечматаков, и в страну таваспаров, и в страну хибиованов и во все крепости, которые были разорены войсками хонов по уговору с армянами Мушкана Ниласавурта». (Егише. О Вардане и войне армянской. С. 128 (цит. По Тревер К.В. Очерки. С.212).

В начале 6 века в источниках появляются сведения о раннефеодальном этно-территориальном образовании агулов Йук (современный Агульский район и часть Курахского района РД и, возможно также, часть других, прилегающих к ним территорий, с административным центром в Спендан-шахре «Суфиян-шагьар», современный Сарфун, который возник и получил самостоятельность в период правления иранского шаха Шапура-I. Отдельные упоминания о владении Йук сохранились в списках сочинения «Дербент-наме». Во второй половине 6 века шахиншах Ануширван проводит ротацию правителей местных политический образований и в источниках политическое образование агулов становится известно под названием Филан. Так источники конца VI в. сообщают, что Хосров Ануширван, определил царей Серира, Филана, Табасарана, Лакза, Маската, Лирана, Ширвана (ИД:247). Просуществовал Филан в своей активной политической фазе предположительно до 10 века.

В первой половине 7 в. привычному укладу жизни горцев, сложившемуся веками, приходит конец. Обусловлено это было появлением на политической арене новой силы - арабов. Считается, что первые походы арабов на территорию Дагестана носил разведывательный характер и начало им было положено в 642-643 г. при халифе Умаре, который поручил полководцу Сураке ибн Амру возглавить поход на Кавказ. Помощником его выступает Абдурахман ибн Рабиа, брат которого Салман ибн Рабиа был "распорядителем добычи".

Затем в 644-645 году наместник Сирии Муавия, назначает правителем ал-Баба Хабиба ибн Масламу, который совершает поход в Азербайджан и Армению за то, что жители их отказались от того, о чем договаривались с мусульманами в дни халифа Умара. В то же время арабы врываются в Арминию (провинция, в которую, кроме Армении входили восточная Грузия, Арран и некоторые другие области) и учиняют там разгром объединенным силам "батрика армияникоса", и северокавказских областей (ал-Лана, Семендера и др.). В течение восьми последующих лет арабы один за другим совершают в регион еще четыре похода. Затем военачальник Салман ибн Рабиа переправляется через Куру, занимает Кабалу, после чего правители Шеки, Камибарана, Хайзана, Ширвана "и остальные малики гор, жители Маската, Шабирана и города ал-Баба" заключает с ним мир. Затем арабы двигаются в сторону Дербента. Но считается, что этот поход для них был неудачным. Вблизи Баланджара арабское войско было разбито хазарами.

Так завершается первый этап завоеваний арабов на Восточном Кавказе. Он важен тем, что в этот период, как сообщает арабский автор ал-Куфи, Салман ибн Рабиа "направил послов к владыкам гор". Затем к нему, в захваченную столицу Кавказской Албании «прибыли владыка ал-Лакза, владыка Филана и владыка Табасарана. Все они доставили ему деньги и подношения и согласились ежегодно вносить известную контрибуцию". Согласно другим источникам эту процедуру осуществил в 735 году полководец Марван ибн Мухаммад. Но, несмотря на все усилия, план арабов взять под свой твердый контроль регион провалился и вызвали мощные ответные действия со стороны хазар. Тем не менее, Маслама, сын Омеядского халифа Абдул-Малика и сводный брат халифа Валида, прозванный в Дагестане Абу Муслимом - "отцом мусульман" отвоевывает у хазар захваченные ранее территории, и затем в 714 году после трехмесячной осады овладевают Дербентом. Так начинается второй этап арабских завоеваний. Но закрепиться в регионе им так и не удается. Против них выступают не только хазары, но и местное население, включая женщин и детей. Сообщается, что тогда в результате военных действий Южный Дагестан неоднократно переходил из рук в руки.

Очередной завоевательный поход арабы совершают в 722 году, чьи войска, разгромив хазар, вступившихся в Ширван, врываются в Дагестан. Одновременно с этим поход в сторону лакзов в 722 году совершает и мусульманский правитель Армении Харис ибн Амр Таиец. Но в целом и этот поход арабов завершается неудачей, а Таиец был смещен с должности правителя и на его место был назначен Джаррах, который вслед за предшественниками также совершает походы в Дагестан. Он входит в оставленный хазарами Дербент, но население, живущее близ Дербента, особенно табасараны и кайтаки, продолжают оказывать им сопротивление. Джаррах решает наказать их и отправляет в Кайтак трехтысячный карательный отряд. Такой же отряд численностью в две тысячи человек он направляет и в Табасаран. Они учиняют в Табасаране и Кайтаке погромы. В Табасаране захватывают 2000 пленных, 4000 лошадей, крупного рогатого скота, овец, много оружия и другого имущество, принадлежащее местному населению.

В промежутке между 727 и 732 годами два крупных похода в Дагестан совершает и Маслама, в результате которых арабам удается закрепиться в Дербенте окончательно. Сообщается, что с целью превращения его в свой опорный пункт, Маслама переселяет в город из Сирии 24 000 воинов с семьями, хотя в некоторых источниках эта акция приписывается Хишаму ибн Абдульмалику, двоюродному брату известного правителя Умара ибн Абдулазиза, который правил (724–745 гг.). Но здесь важно знать, что даже после этого, не согласные с завоевательной политикой арабов, лезгины и табасараны продолжали оказывать им сопротивление, и Маслама был вынужден направить против Лакза свою отборную конницу, а сам во главе пешего отряда отправился на очередное покорение Табасарана. И лишь после подавления выступлений в этих районах арабам удается продвинуться дальше.

В последующем (735 г. / 117 г.х.) агулы наряду с табасаранами в составе арабских войск участвуют в захвате владения Туман в Дагестане. Как сообщают источники, Марван с большой армией начал наступление «в страну хазар» со стороны Аланских ворот, а предводитель войск в Дербенте, «с бывшими с ним царями гор (среди которых, согласно подписанному недавно договору, следует видеть и филанцев) получил приказ выступить со стороны Баб-уль-Абваба. Южная группа вторглась в Туман, жители которого оказали сопротивление. Туманшах был захвачен в плен и отправлен к халифу». (Очерки истории Дагестана. т.1.с. 53 с ссылкой на Баладзори). Там же (с. 55.): «Арабы принимали и другие меры для упрочения своих позиций. В борьбе против горцев использовалась местная знать. Так в походе арабов участвовали табасараншах и филаншах».

Религиозные войны против соседей продолжает вести и правитель Армении, который обосновался в Дербенте. Но последние походы вглубь Дагестана (например, в 739 г.) связаны с именем Мервана, который подчинил своей власти Серир, Туман, Зирихгеран, Кайтак, жестко подавив выступления населения этих областей и обложив их налогами. Не согласных с такой политикой арабы преследуют и наказывают. Так, когда "царь Лакза" Авиз отказывается платить налог и присоединиться к мусульманскому войску, наказать его по долине Самура отправился лично сам Мерван, где "перебил жителей, разорил страну и оставался в ней целый год…". После подавления сопротивления управление страной поручается Хашраме Сулямиту. Население "царств" территорий, которые попадаются под юрисдикцию арабов, облагается налогом. Так, владетель Серира обязан был поставлять арабам ежегодно 1500 юношей и 500 девиц... и привозить в зернохранилища Баба сто тысяч мер зерна. Зирихгеран должен был доставлять ежегодно 50 юношей и 10000 мер, А Хамзин (Кайтак) - 500 юношей и девушек, а также 30.000 мер в зернохранилище Дербента".

Единственный кому повезло в этом плане - это филаншах, владетель незначительного по территории владения агулов. Ему удается найти общий язык с арабами. Историк Белазури сообщает о нем как о единственном царе (Дагестана), который "за его заботливость о мусульманской армии, военные подвиги и похвальное поведение" не был облажен данью. "Он ничего не наложил на филаншаха", констатирует историк. Согласно этому источнику, "таков же и правитель Табасарана, табасараншах", правивший на территории, где арабское влияние было наиболее сильным. Но впоследствии по данным того же Белазури на поданных табасараншаха наряду с жителями других владений, Мерван наложил дань в десять тысяч мер зерна, которые они обязаны были доставлять в зернохранилища Баба.

Составление договоров о сотрудничестве с населением покоренных стран было обычной практикой арабов. Свидетельствует о том, сохранившийся текст охранной грамоты, выданный правителю Баб аль-Абваба Шахрбарзу и жителям Арминии Сураком ибн Амром. Он гласит: "Во имя Аллаха милостивого, милосердного. Это то, что пожаловал Сурака ибн Амр, амил повелителя правоверных Умара ибн ал-Хаттаба, Шахрабарзу и жителям Арминии и ал-Армана. Он представляет им безопасность их жизни и имущества, религиозной общины, если они не будут совершать вредные поступки выступать (против). Что касается жителей Арминии и ал-Абваба... то он договорился с ними, что будут участвовать во всех походах и выполнять всякое дело, которое правитель сочтет благим. Кто согласен на это, тот освобождается от (всех) повинностей, кроме призыва в войско, а призыв в войско - это замена их повинностей. (Если в ком-либо из них не будет нужды, и он останется (на месте), то на нем то же, что и на жителей Азербайджана по части повинностей, указания пути и стоянки воина в течение (одних) суток. Но если они собраны (в войсках), то это все снимается с них; если же оставлены (на своих местах), то берется с них..."

Филан — политическое образование агулов, согласно сведениям хроник, выполняет все договорные обязанности. Нарушение их влекло за собой непредсказуемые действия со стороны арабов. Именно нарушение договорных обязательств Лакзом, достигнутых ранее с арабами, послужило причиной того, что в 739 г. Мерван совершил разрушительный поход в эту страну.

Местное население использовалось арабской военной администрацией и в прямых военных действиях. Известно, что у арабов была мобильная и хорошо сформированная армия, способная совершать большие переходы. Состояла она из конницы и пехоты. Конница, как обычно, была укомплектовано самими арабами, а пехоту нередко формировали из контингента покоренного не арабского населения. Не обошла стороной эта участь и жителей Филана, которые, надо полагать по духу и букве достигнутого соглашения, были вынуждены стать участниками практических всех боевых операций арабов, проводимых ими за Дербентом, в частности, против хазар. Более того, эта практика стала настолько привычной, что для военных подразделений, сформированных из народов южного Дагестана, арабы в своем войске определяли вполне конкретные дислокации. Так, согласно Баладзори «Мерван обязал владетеля Ширвана (в других источниках - владетеля Лакза) быть в авангарде мусульманской армии, когда она совершает поход в землю хазар, и в арьергарде, когда она возвращается оттуда. И обязал Филаншаха только участвовать в походах с мусульманами, а Табасараншаха обязал быть в арьергарде при вторжении, и в авангарде при возвращении мусульманской армии из похода».

Агулы не только участвовали в боевых походах арабов, но являлись участниками и других мероприятиях военного характера. Так, согласно сообщению арабского энциклопедиста Якута, в оборонительной системе Дербента были выделены специальные центры, защита которых была поручена жителям Табасарана, Филана, Лакза, Лайзана, Ширвана". Речь идет о создании вдоль Горной стены системы опорных баз с расквартированными там солдатами, или защита которых поручалась жителям верных арабам владений. Таким образом, в обязанность народов Табасаран, Филана, ал-Лакза, ал-Лайзана, Ширвана входила еще защита конкретных участков дербентского оборонительного комплекса.

Согласно источникам, «магал Рича» после распада Филана представляет собой отдельное политическое образование, играющий ведущие политический и религиозный роли в горной зоне. В конце 8 века этот населенный пункт надолго становится опорным пунктом распространения ислама в горах.  Как сообщается в одном из списков «Истории Абу Муслима» «после 300 года хиджры», т.е., после 913 года, прибыв в Дагестан, Абу Муслим начинает усиленно распространять ислам: «…И сражался Абу Муслим летом с областью Баб ал-Кист, называемой Рича, а с наступлением зимы - с кяфирами в Баб ал-Абваб». Также говорится, что в селение Усуг обосновываются семеро его внуков от четвертого сына Михтара Санджаба. Согласно мнению, известного дагестанского ученого А.Р.Шихсаидова, речь тут идет об агульском селении Усуг в нынешнем Курахском районе. В этом плане интерес представляет и то, что династический титул агульских эмиров, последний представитель которых погиб в 1615 году во время персидской войны в Грузии, также имеет звучание - михтары, что переводится с персидского как "великие". Имеет ли он отношение к упомянутому в "Истории Абу Муслима" имени Михтар, сказать трудно. Но в Агуле на границе между селениями Тпиг и Рича еще имеются лесной участок и речка под названиями "Санджабан дар" и "Санджабан рух", который, соответственно, переводятся как "лес и речка Санджаба".

В конце 9 века в Дагестане происходит пертурбация прежних политических образований и укрепление в качестве лидеров отдельных сел или групп селений. Параллельно протекает и процесс образования в таких лидирующих селах мусульманских центров. Упомянутый историк А.Р.Шихсаидов 10 в. считает периодом новой консолидации отдельных сельских обществ в самостоятельные формирования (Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. с. 26). Как уже отмечалось, «магал Рича» после распада Филана представляет собой отдельное образование. В это же время в источниках появляется сообщения и о Руклане - самостоятельном владении агулов, возникшем на осколках Филана после новой консолидации отдельных сельских обществ. В Руклан входят в основном территории сел, расположенных в Кушан-дере. Иногда, путая арабские буквы з- и р-, различающиеся лишь наличием или отсутствием точки над ними, название владения читают как Зукалан. 

В 10 в. в источниках появляются сообщения и о бывшем агулоязычном селении Амик (Амух), который также представляет собой самостоятельное образование. Повторно Амух (Амик) упоминается в хрониках в связи с развернувшейся в 1033 г. возле даргинского селения Уркарах, битве под командованием некого Хусрава — командира отряда, прибывшего на помощь из Дербента, и Хайсама ибн Маимуна - раиса не успевшего на тот момент еще «одаргиниться» Амуха. В «Тарихи Баб ал-абваб» сообщается, что мусульмане встретили, направляющиеся на грабеж сводные войска русов (викингов) и алан на подступах к своим поселениям и разбили их наголову, после чего захватчики больше не беспокоили исламские центры. В источниках также упоминается Дербент, как (морской) «порт, куда прибывают купцы из Хазарии, Серира, Хайзана, К.р.дж, Руклана, Зирихгерана, Амика. (BGA, 1, 192. // Шихсаидов. Дагестан в Х - Х1V вв., с.25).

В 1239 году во время своего второго похода в Агул татаро-монголы почти полностью уничтожили селения, в том числе, Амух, Анклух, Буркихан, Алпанар, лежащие по пути их следования. Маршрут завоевателей в сторону Рича пролегал через Кайтага и перечисленные села.

В начале 14 века правнук Ричинского хана Аюба — Сулейманхан, преследуя цели по укреплению границ своего владения, приказал подселить к остаткам прежнего населения Амуха несколько родов с близлежащих даргинских поселений. Такая же процедура была проведена и в отношение Анклуха. Со временем в результате ассимиляции остатки агулов постепенно потеряли свой язык и перешли на даргинский.