Кукла для Бабы Яги Рассказ

               
                И что есть Красота?
                И почему её обожествляют люди?
                Сосуд она, в котором – пустота,
                Или огонь, мерцающий в сосуде?

                Николай Заболоцкий


   Когда Антонина Ивановна  почувствовала  в себе зарождение новой жизни, ей было далеко за сорок, а мужу все пятьдесят.
   - Вырастим!- пробасил в ответ на новость Василий. И пробежало в его, седой уже голове, надеждой радостной – а, може, пацанчика даст Бог.  Сбудется на старости лет его мечта. Уж как хотел мальчонку по молодости!  Сам-то и водитель, и механизатор, всё в поле да в мехмастерской.  И сына обучил бы. В селе, почитай, нет важнее ремесла.  Ан нет, девочка родилась. Теперь взрослая, умница, красавица, в медицинском институте учится. По материнским стопам пошла.  Тоня – сельский фельдшер. Тоже работа – не сахар, ни дня тебе, ни ночи. Вставай, иди, помогай людям, лечи их хвори, словом  ободряй. Да сколько исходили её ноженьки дорог! Только никогда Тоня не жаловалась, вроде и не уставала. Всегда улыбчивая, весёлая. Уважали её, любили.

   А Василий в весеннюю их пору насмотреться на неё не мог, так ему глянулась эта стройная, милая сероглазая девушка  с длинной светло-русой косой.  На солнце  её волнистые волосы отливали медным светом. Рыжеватые завитки светились ясным нимбом. Он робел перед ней. А она в нём, угловатом, неловком, почувствовала силу, надёжное плечо, сродни отцовскому. И не ошиблась. Не выше ли любви помощь, добросердие, верность, надёжность? Да и в жалости людской нет ничего зазорного. А вот высоких слов, как и бранных, Василий не говорил.
    И при новости этой не знал, как выразить нежность. Обнял свою Тоню и уткнулся в волосы её, зараз в те завитки, что выбивались из причёски. Тёплое, родное, сладкое, не плотское совсем… Будто в детстве, на руках материнских. Да какая же хорошая она! Лучше всех! Ведь хотели ребёночка второго. Да не давал Господь.
 
   - Тонюшка,  так это нам на радость! Если сын, так Васькой назовём, пусть будет Василь Василич!
   - Отпустил усищи-то,- поёжилась жена,- щекотун.  Нащекотали мы с тобой.  Люди-то смеяться не будут? Уж внуков пора иметь.
    - Сказала! Так бабы испокон веков рожали, годов не считали! Пусть только скажет кто!

   После долгой, морозной зимы, в не по- весеннему метельном  марте, разрешилась Тоня дочкой. Роды были трудные, девочка  слабенькой.
   - Главное, что она здоровенькая, - успокаивали Тоню врачи, - возраст ваш сказался, беременность тяжёлая. Вырастет красавицей!
   - Были бы кости, остальное нарастёт!  Думал, Васька будет, но если так, то назовём Василисой, - подвёл итог Василий,- Василиса Васильевна! Звучит!
   Росла девочка умницей. Рано научилась читать и писать. В школе с  первого класса была отличницей. Но со сверстниками не дружила, была замкнутой, домашней. Её друзьями стали книги. Разные. В них она жила, радовалась, горевала вместе с героями, спешила познать что-то новое, неведомое.
   - Сходила бы погуляла. Не сбегут твои книжки,-  напрасно твердили родители.
   Василиса была нелюдимой не только из-за любви к чтению.  Она считала себя некрасивой, уродливой. Кто будет дружить с такой? Девчонки в классе все, как на подбор, милые, не обидел Бог внешностью. А она?  Глаза бесцветные, маленькие. Под толстыми линзами круглых очков они  и вовсе теряются, кажутся точками. Волосы рыжеватые – редкие и тонкие, едва собирала в жиденький хвостик.  На лице, худом и бледном, выделялся только большой нос. Стеснялась она и своей худобы, которая делала её угловатой, похожей на мальчишку-подростка. И если ровесницы входили в лучшую свою пору, хорошели, румянились лицами от случайных взглядов, Василиса оставалась прежней. Порхали уже по классу записочки, повисали мятой ленточкой развязанные бантики на девчачьих косах, кто-то кого-то провожал до дому, нёс портфель. Кого-то накрывала первая, безответная, смешная, первая любовь. С Василисой никто не дружил. Её давно считали дурнушкой. И даже придумали прозвище «Баба Яга».

   В восьмом классе накануне 8 марта мальчишки решили порадовать девчонок подарками. Думали долго. Что необычного есть в сельмаге?  Поехали в город. И там купили красивых кукол в нарядных платьях. Да к тому же с моргающими глазами и говорящих слово «мама».
   Разбирали коробки, любовались. Но что это? На ножке одной куклы не оказалось башмачка. Потерялся или в магазине не досмотрели? Стали искать - нет башмачка.
   - Ну и этот снимем. Пусть разутая кукла будет,- предложили одни.
   - Ну да! Все обутые, а эта разутая совсем! 
   Спорили. Может, снять со всех кукол башмачки, всё будет одинаково. Нет, жалко. Все в носочках шелковых и такие красивые башмачки!
   Решили оставить всё, как есть. Только кому подарить куклу с одним башмачком? И в итоге решили:
   - Бабе Яге.
   Праздник удался. Девочки рады были чаепитию вкусному и подарку, о котором могли только мечтать. Это тебе не кукла-голышка, а настоящая говорящая красавица и модница. Только один вопрос смутил весёлый утренник:
   - А где же вторая туфелька?
   В ответ невнятно прошелестели советы поискать в коробке, на парте, на полу.
   Дома она плакала.  Перед воспалёнными глазами мутно проплывали лица одноклассниц. И где-то внутри слабым родником пробивалось сочувствие, оправдание мальчишкам. Ну, кого же они могли и посмели бы обделить, обидеть? Только её, угловатую, нелюдимую, некрасивую. Это ещё один удар, один укол, одно напоминание, что она не такая, как все. Это только в Библии вопиют строки о защите слабых.  На самом же деле именно они остаются беззащитными и попираемы сильными.

   Василиса уехала из села после восьмого класса. Как ни уговаривали её родители, учителя, решение созрело давно – пойти по материнским и сестринским стопам, стать медиком. Для начала поступить в медицинское училище в областном центре.
   - Заканчивай здесь школу и в мединститут потом поступишь сразу,- увещевали её,- ведь совсем ребёнок. Тяжело будет в городе.
   Разговоры действия не возымели.
   Меж тем шло время.  Позади сельская школа. Разлетелись выпускники кто куда. Так повелось: кто учился хорошо - в институты, послабее - в техникумы, профессиональные училища. Многие после учёбы вернулись и славу трудовую обретали на полях, фермах, мастерских, в школе родной.
   Встречались. Новостями делились. Земля слухами полнится.  О Василисе знали, что закончила с отличием медучилище, поступила в медицинский институт, красный диплом получила. Работает в Москве  врачом-педиатром. Вышла замуж за известного хирурга. Муж старше её и души не чает в своей жене. А недавно у пары родилась дочка. Родители ждали молодую семью в гости.
   А в школе готовились к встрече одноклассников. Письма, звонки, телеграммы разлетались по всей стране, оповещая бывших выпускников о дате.
   И вот украшен класс рисунками, гроздьями воздушных шаров, фотографиями классными. Подходили, рассматривали, узнавали себя, отмечали перемены. Шумно радовались каждому входящему. Поцелуи, объятья, приветствия!
   - А Баба Я…, Василиса будет?
   - Будет, будет! Обещала. Тут наши мужчины сюрприз специально для неё приготовили!
   Начались расспросы. Потупились вчерашние мальчишки и признались, что чувствовали всегда вину перед одноклассницей, обидели её. И, возможно, именно из-за  их глупости уехала она из села, не окончив среднюю школу.
    Вчерашние девчонки, а теперь умудрённые жизнью молодые женщины, удивились, но всё же решили взять инициативу в свои руки:
   - И что за сюрприз?
  - Мы подарим ей большую, красивую куклу. Купили уже.
   - Совсем не изменились! Зачем же напоминать ей о прошлом? Чудаки! У неё дочка недавно родилась. Вот для дочки и сделайте подарок!
   Хлопотали около праздничного стола, фотографировались,  делились воспоминаниями, и не сразу заметили на пороге молодую женщину.
   Она была ослепительно хороша! Нарядное светлое платье мягко облегало её стройную фигуру. По плечам вились длинные каштановые волосы. Лицо светилось улыбкой. Глаза, скрываемые ранее большими уродливыми очками, васильково сияли тем блеском, который отмечает счастливых женщин. И как-то потерялся, растворился на этом красивом, милом лице нос, из-за которого в детстве получила она обидное прозвище.

   - Кто это?  Зазвенела  секундная тишина. С одной стороны напряжённая, остро - пытливая, бередящая память, вызывающая из прошлого  полузабытые образы и сравнения. Не зря же зашла на порог неизвестная красавица, она одна из них. А с другой стороны  радостно – ожидающая своего имени.
   - Василиса? – произнёс кто-то тихо и неуверенно.
   - Да я это! Я! Не узнали?  Давно не виделись! Здравствуйте!
   Одноклассники двинулись поприветствовать, обнять. С нескрываемым изумлением рассматривали её, не узнавая, не веря перемене, преображению нескладной дурнушки в сказочную фею. Она была во многом не похожа ни них своей нежностью, белизной кожи, тем особенным шармом, который отличает городских, любимых состоятельными мужьями дам. И в тоже время она была своя – простая, скромная, как и вырастившая её земля.

   Пели, веселились, танцевали. И более всех привлекала внимание она.  Кружились в головах вопросы. Что так изменило её? Время, когда молодость берёт своё, украшает, делает привлекательной? Или это сила любви? Разглядел в ней мужчина скрытое от других, полюбил, а теперь лелеет, бережет. А может, на скрижалях небесных предначертан этот урок – заповедь: не смейся над тем, кто отличается от тебя? Не множь его раны.
   - Пора мне, дочку кормить. Хорошо у вас, но пора, - Василиса поправила расплескавшиеся в танце волосы. Бывшие мальчишки принесли яркую коробку:
   - Это для вашей малышки!
   - Да зачем это! У неё полно игрушек!
  - Это подарок. Она очень красивая!
  - Как и вы! – крикнул кто-то.
   Молодая мать взяла куклу. Чуть дрогнули её губы. Но этого никто не заметил.
   
   
                Любовь Скоробогатько