Обреченная, 2 глава

- Самолет завтра в два часа. У вас на сборы всего день, - в который раз напоминает Адель, затем стекло с характерным звуком скользит вверх, и черный мерседес отъезжает от дома.
Проводив машину ничего не выражающим взглядом, я поднимаюсь на крыльцо и уже протягиваю руку к двери, как вдруг та резко распахивается, и из дома с счастливым визгом выбегает маленькое «чудо» со взъерошенными волосами.
- Джейн! - вопит малышка и крепко-крепко меня обнимает, уперевшись лицом мне в живот.
- Эсми, - улыбаюсь я, обхватив спину сестры одной рукой. - Может, впустишь меня?
В следующую секунду взъерошенный «комочек» отстраняется и поднимает на меня свои широкие блестящие глазки. Я, нежно улыбаясь, смотрю на ее круглое личико и приглаживаю рукой ее спутанные темно-русые волосы. Видимо, только проснулась и тут же, как обычно, помчалась вниз.
- Эсми! - слышится знакомый мягкий голос за приоткрытой дверью. - Ах вот ты где, маленькая хулиганка! А ну-ка впусти сестру в дом!
Малышка послушно отпускает меня, но тут же берет за руку и тянет в небольшую, но довольно уютную прихожую в темно-коричневых тонах.
- Оставь Джейн впокое, - продолжает милая пожилая женщина. - Она, должно быть, устала, и, к тому же, почему ты до сих пор в пижаме? А ну-ка живо наверх!
- Ну тетя Мари!.. - надув губки, протягивает Эсми и нехотя отпускает мою руку.
- Еще успеете наболтаться, - слегка улыбается Мари и подталкивает Эсми внутрь дома.
Недовольно хмыкнув и поджав губы, сестра уносится в гостиную, затем — наверх к себе в комнату.
- Ох уж эти дети... - вздыхает Мари, поворачиваясь ко мне.
- Да-а.… - соглашаюсь я, вешая тонкий коротенький плащ на крючок. - И откуда у них столько энергии?
Мари неопределенно пожимает плечами, и мы, негромко смеясь, проходим в гостиную.
Я делаю пару шагов по удивительно мягкому ковру, прикрываю глаза и наслаждаюсь теплом утреннего солнца, разлившего свой нежный свет по всей гостиной. Так приятно и хорошо...
Через высокое в два этажа окно яркие лучи падают на широкий диван, желая заключить его в объятия своих теплых рук. На уютных мягких креслах цвета слоновой кости в хаотичном порядке разбросаны подушки, под одной из которых виднеется плюшевая игрушка, а по журнальному столику рассыпана целая горка разноцветных карандашей - сестренка постаралась.
Я шумно втягиваю в легкие побольше воздуха и прислушиваюсь.
Улавливаю ритмичное тиканье массивных старинных часов в кабинете отца, что находится буквально через стенку за приоткрытой дверью, — один из папиных друзей подарил нам такую роскошь, кажется, около года назад.
Сверху то и дело доносятся звуки суеты и быстрых перебежек Эсми от одного угла к другому. Вот так всегда: сначала разбросает вещи по всей комнате, а потом, с утра пораньше, начинает их искать и греметь на весь дом.
Я невольно улыбаюсь, вспомнив, как однажды она проснулась чересчур рано и всех перебудила своей суматохой. В то утро так и слышались эти неугомонные шлепанья босых ног по паркету. Отец тогда еще недовольно ворчал, но, как только он добрался до ее комнаты, злость моментально сменилась на хрипловатый смех.
Как же он ее любил...
Помню, когда Эсми был всего годик, и она серьезно заболела, папа целую неделю ходил ужасно подавленным, а в один из долгих холодных вечеров я застала его в кабинете, попивающим холодное виски со льдом. Я уже хотела оставить его одного, но тут по его крупному смуглому лицу скатилась пара слезинок. Он тут же утер их широкой ладонью, и я, не выдержав, бросилась к нему... Так мы и просидели весь вечер. А на утро пришло сообщение от мамы: «Эсми идет на поправку».
- Может, чаю? - раздается мелодичный голос, и я невольно вздрагиваю. - Ох, простите, мисс Кеннет. Я не хотела вас напугать.
Я слегка улыбаюсь пожилой женщине.
- Все хорошо, Мари. Я просто задумалась немного... И да - кружка теплого чая не помешала бы.
В ответ она чуть заметно кивает головой и проходит вглубь кухни, оставив меня одну у широкого обеденного стола. Вспоминая прошлое, я даже и не заметила, как очутилась здесь. Пожалуй, не стоит так часто погружаться в себя.
- Как прошла ваша встреча с мистером Фростом? - Мари подходит к столу и опускает передо мной небольшую корзинку со всевозможными печеньями и прочими сладостями. Затем на деревянную поверхность опускается чашка, с клубившимся над ней теплым паром, и Мари присаживается на соседний стул.
Я беру из корзинки рисовое печенье.
- Николас теперь наш с Эсми опекун, - вздыхаю, не отводя от лакомства взгляд. - Завтра вылетаем в Лондон.
- Ваш крестный? - В голосе проскальзывает нескрываемое удивление.
- Да, - тихо отвечаю я и откусываю кусочек печенья. - Прощай, родной дом.
- Ненужно так грустить, Джейн. - Теплая ладонь Мари накрывает мою руку, и я поднимаю взгляд на ее местами морщинистое, но яркое и живое, лицо. - Уверена, Эмили позаботится о вас. А за домом я присмотрю.
- Спасибо, Мари. - Я чуть улыбаюсь. - Спасибо за все, что сделали для нас. Без вас я бы не справилась. – Я опускаю взгляд. - Даже не знаю, как бы Эсми трудно пришлось без вашей помощи...
- Ты же знаешь, вы для меня как родные, - продолжает теплый и мягкий голос, а пальцы женщины чуть сильнее сжимают мою руку.
- Знаю... - выдыхаю, чуть улыбнувшись. Затем поднимаюсь из-за стола, захватив с собой чашку с чаем. - Думаю, пора собираться. Вы не могли бы проследить, чтобы Эсми как следует позавтракала?
Мари, улыбнувшись, кивает и поднимается следом.


Шум колес по паркету, и очередной (а если быть точнее, то третий) чемодан останавливается у стены рядом с открытой дверью, и я наконец облегченно вздыхаю — с бесконечным собиранием вещей покончено.
Бросаю взгляд на настенные часы. 17:15 вечера.
- Даже не верится, - одними губами произношу я, оглядывая свою комнату.
Странно это как-то...
Вот так стоишь и смотришь на пустые полки и раскрытый настежь шкаф без единой вешалки внутри. Такое ощущение, будто здесь никто и не жил вовсе... Чистый, убранный стол, пара книг покоится на его остром краю, а с туалетного столика убраны все расчески и прочие безделушки для волос. Тусклые солнечные лучи пробиваются сквозь шторы, и в их «столбах» света можно разглядеть маленькие пылинки, кружащиеся в безмолвном вальсе. И тут... такое чувство... Кажется, словно в этой опустошенной комнате я потеряла что-то... что-то очень важное. Будто какая-то частичка меня осталась в этой самой пустоте и никогда уже не вернется. 
Я мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь прийти в себя и смириться с неизбежной переменной, произошедшей в моей, казалось бы, идеальной жизни. И понимаю: с этого момента теперь все будет совершенно иначе. В скором времени, мы с Эсми переберемся в другой, малознакомый нам город, в котором мы были-то всего один раз. В город, где нет ни друзей, ни близких людей, которые смогли бы нас подержать. Но, возможно, Эмили — жена моего крестного — все же сумеет отвлечь нас от грустных мыслей и поможет пережить этот ужасный период в нашей жизни.
Я пожимаю плечами — кто его знает... Может, жизнь в Лондоне будет не такой уж и плохой? Вот только... прощаться со старым и привычным будет не легко. Да... завтра определенно будет трудный день.
- Джейн! - раздается звонкий голосок Эсми, и через пару секунд в комнату «влетает» моя маленькая сестренка с любимым плюшевым мишкой в крепких объятиях. - Я все собрала!
- Молодец, - чуть улыбаюсь я. - Все игрушки сложила? Никого Патрика там не забыла, случайно?
- Нет, - улыбается Эсми. - Все в сборе! А ты готова? Ух ты! Ничего себе, сколько чемоданов! - Она подбегает к трем «толстякам», мирно покоившимся у стены, и, хлопнув по ним рукой, оборачивается ко мне. - Мы с Мари тоже вещи уже собрали. 
- Быстро вы управились.
- Ага, - улыбается Эсми, но затем подходит ко мне и, немного погрустнев, берет меня за руку.
- Ты чего? - я опускаюсь на корточки, не отпуская ее руки. - Эй, малыш?
Убираю прядь непослушных волос ей за ухо.
- Просто... - тихо начинает она и поднимает на меня свои зеленые глазки, слегка нахмурив лоб. - Собирать вещи весело, но я не хочу уезжать. Это же наш дом, Джейн. - В ее широких глазках мелькают нотки тревоги и страха перед завтрашним днем.
Я набираю побольше воздуха в легкие и на одном дыхание начинаю говорить:
- Мы не можем здесь остаться, Эсми. Дом слишком большой, и я не справлюсь с ним без помощи... - Я запинаюсь. Не хочется напоминать ей лишний раз про родителей.
- Без... мамы?
- Да, - наконец, продолжаю я. - А в Лондоне, возможно, не так уж и плохо, - пытаюсь улыбнуться. - И...
- И что? - тут же переспрашивает сестренка, крепче сжав мою руку.
- И до лета всего месяц остался. На каникулах мы обязательно сюда приедем и навестим тетю Мари.
В глазах Эсми мгновенно вспыхивает огонек.
- Обещаешь? - с надеждой спрашивает меня тонкий голосок.
Я киваю:
- Обещаю.
Эсми моментально обвивает мою шею руками, прижав своего плюшевого мишку к моему лицу. Действительно, нужно потерпеть всего месяц, и мы вновь вернемся домой на пару недель.
- Пойдем-ка, я посмотрю на твои собранные вещи, - говорю я, отстраняясь от сестры.
- Конечно! Пойдем! - Недолго думая, она хватает меня за руку, и вот мы уже шагаем в ее комнату.


Cпустя где-то час, плотно поужинав, мы все вместе сидим в гостиной у камина и сжимаем по кружке горячего какао в руках. Эсми тараторит, не уставая, и ее звонких смех летает по всей комнате, Мари с увлечением слушает ее фантастические рассказы, а я просто... просто наслаждаюсь этим теплым вечером в компании самых близких и дорогих мне людей.
Смотрю на тени, отбрасываемые языками пламени, и на глазах уже начинают наворачиваться слезы, но я лишь улыбаюсь, старательно сдерживая этот соленный поток — не хочу расстраивать Эсми, ведь в последнее время она стала так редко улыбаться. А я хочу, чтобы мой маленький и горячо любимый «ангелочек» снова вернулась в веселую и беззаботную жизнь детства, так как ее хрупкие, маленькие плечики просто не выдержат все те проблемы, что свалились на нас после того, как родителей не стало. И сейчас, сидя в кругу неисчерпаемой теплоты и заботы и смотря на улыбающиеся лица Мари и Эсми, я начинаю остро ощущать, как сильно мне будет всего этого не хватать в Лондоне. Чувствую, как нить, связывающая нас с ярким, счастливым прошлым становится с каждым моментом все тоньше и скоро лопнет под этим тяжелым напряжением. Но даже если это и произойдет, я всеми силами постараюсь защитить Эсми от всех невзгод, которые будут поджидать нас впереди. А пока...
Я поднимаюсь с кресла и, поймав руки сестры, начинаю кружиться вместе с ней под тихий мягкий смех Мари.   
...пока мы здесь, и у моего прошлого есть еще целый вечер, чтобы побыть со мной.