Глава 22 - Пм

              Наступила моя четырнадцатая весна, Волга освободилась от ледяных оков, а сердце – от рутины школьной жизни. И я опять вспомнила прошедшее лето, и на меня накатило внезапное чувство потери, то острое чувство, которое я пережила при расставании с Лёней.
              Вот и каникулы. Я узнала, что «Серго Орджоникидзе» снова выходит в рейсы, и мы с Фаридой решаем встретить теплоход в надежде увидеть Лёню.
             Ранним утром мы приехали в порт и залюбовались лебединым обликом нашего ковчега.
             Матросы у трапа сказали, что Лёня здесь и назвали номер его каюты. Робея, я решаюсь постучаться.
             Через некоторое время открывается дверь – и на пороге Лёня. Только что это? Я упираюсь взглядом в его грудь – таким высоким стал наш друг. И волосы потемнели… или не успели выгореть. Он русый, а не блондин. Странное разочарование охватывает меня – я ждала другого юношу…
             Мы приглашаем Лёню в музыкальный салон – и там сидим без особого энтузиазма. Медленно и спокойно говорим ни о чём. Темы для разговора куда-то исчезли. И у Фариды такое же состояние – она не помогает мне в моей растерянности.
            Наконец, я спрашиваю, какая у него любимая песня теперь.
            - «А у нас во дворе есть девчонка одна…», - отвечает Лёня.
            Как символично! Ничего больше не нужно выяснять – всё и так понятно. И Лёня ни разу не улыбнулся, хотя бы из вежливости. И не засмеялся… Может быть, он разочарован – предполагал, что я тоже вытянусь вверх на полголовы. Я не хочу больше длить бессмысленную встречу.
            - Лёня, извини, нам пора идти… - говорю я твёрдо. – Счастливого пути тебе!
            В коридоре нас ловит один из матросов и зазывает к себе в каюту на угощение. Немного поколебавшись, мы принимаем приглашение.
            В каюте неожиданно встречаем Олега. Глаза его жёсткие и колючие. Мне становится понятно, что он пришёл на пароход, чтобы разоблачить меня, застать наше свидание с Лёней. Ну, что ж! Убедился в своих подозрениях – слава богу, я пришла на встречу не одна, а с Фаридкой.  Друзья-матросики насплетничали ему обо мне и нашей весёлой компании. Видимо, Олег ещё с прошлого года шпионит за мной – так я подумала.  И этот тоже меня разочаровывает!
            На скромном каютном столике немудрёная закуска из камбуза и красное вино. Матрос наливает нам по полстакана.
            - Пейте девочки, за открытие навигации! Не бойтесь – это сухое.
             Я, честно говоря, никогда не пила вино. Но возмутившись поведением Олега, решаю окончательно разозлить его – и опрокидываю в себя содержимое стакана. Знай наших, шпион несчастный!
            Олег сузил глаза и зло усмехнулся. Еле сдерживает гнев. Пытается облить меня презрением.
            «Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно!» – думаю я.
             Мы прощаемся и уходим с парохода.
             Больше я Олега никогда не встречала, хотя мы из одного города. Может быть, он уехал?

                *   *   *
 
            Воскресенье. Папа у зеркала расчёсывает влажные чёрные волосы: он вымыл голову, и я любуюсь, как он аккуратно расправляет волны, делает пробор, придаёт причёске гладкость и блеск. Ещё один взмах расчёски – и он становится похож на голливудского героя.
             Папа напевает песню:

На Волге широ-о-окой,
На стрелке далее-о-окой
Гудками кого-то зовёт парохо-о-од.
Под городом Го-о-орьким,
Где ясные зо-о-орьки,
В рабочем посёлке подруга живё-о-от.

              Наверное, что-то похожее было в его жизни, с таким чувством он поёт эту песню!
               А, может быть, ему просто нравится, что девушка забыла о свидании, потому что читала в это время книгу? Ведь мой отец так любит книги и добывает их с невероятной для того дефицитного времени виртуозностью.

Свиданье забы-ы-ыто,
Над книгой раскры-ы-ытой
Склонилась подруга в окне золото-о-ом.
До утренней сме-е-ены,
До первой сире-е-ены
Шуршат осторожно шаги под окно-о-ом, - поёт папа, наслаждаясь  не только мелодией, но и словами.

                А я обмираю и думаю: «Наверное, и правда – живёт рядом с Лёней его будущая подруга из рабочего посёлка Сормово…».