Правда жизни 1865-1933 от проф. В. Баранова. Ч4

ПРАВДА ЖИЗНИ (1865-1933) ОТ ПРОФЕССОРА БОТАНИКИ В.И. БАРАНОВА. ЧАСТЬ 4

К БИОГРАФИИ ПРОФЕССОРА БОТАНИКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА АНДРЕЯ ЯКОВЛЕВИЧА ГОРДЯГИНА
К БИОГРАФИИ ПРОФЕССОРА БОТАНИКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ВЛАДИМИРА ИСААКОВИЧА БАРАНОВА
К ИСТОРИИ КАЗАНСКОГО (ФЕДЕРАЛЬНОГО) УНИВЕРСИТЕТА

Изучая особенности биографии Андрея Яковлевича Гордягина - основоположника научной Казанской геоботанической школы, с удивлением вижу в нём мои черты характера: 1) любознательность; 2) увлечённость тем, чем не планировалось заниматься, а жизнь заставила; 3) тщательность в постановке эксперимента и сборе материала для проведения научного исследования; 4) недоверие к каждому, пусть даже очень авторитетному источнику; 5) высокая работоспособность и запас физической прочности; 6) тщательность и простота в описании всего того, что было сделано; 7) увлечённость насекомыми; 8) азарт в сборе растений и оформлении гербариев; 9) весёлый нрав; 10) умение вдохновить людей, не имеющих никакого отношения к ботанике, настолько, что они готовы в любое время и с удовольствием помочь в проведении исследования, сборе и сохранения научных материалов; 11) жизнь с кошками; 12) очень сложные по набору разных факторов дела делать играючи, т.е. когда со стороны никто ен замечает, что ты чем-то очень важным и весьма значимым занимаешься; 13) не замечать потраченных физических и интеллектуальных усилий; 14) быть готовым в любое время сделать открытие. И также общее есть, что-то в судьбах: неожиданные повороты судьбы; широкий географический диапазон районов для  проведения научного исследования; слишком много сделал - вон из Казанского университета! (правда, не навсегда).

Почему так много общего? Он родился 17 октября, я - на 4 дня раньше (если не считать нашу разницу в возрасте в 105 лет).

Кажется, это впервые в истории науки было, когда сибирскому муравью дали имя учёного ботаника и им был ботаник Императорского Казанского университета Андрей Яковлевич Гордягин.

НА СТРАНИЦАХ КНИГИ: Баранов В.И. О жизни и работе А. Я. Гордягина. Памяти А. Я. Гордягина. Казань: Учёные записки Казанского университета. 1933. Том 93, книга 6. Серия Ботаника. Вып. 1. С. 3-37.

Одной из особенностей Западно-Сибирской равнины является комплексность почвенного и растительного покрова, связанная с микрорельефом; детальное раскрытие таких комплексов стало возможным лишь в работах последнего послереволюционного периода, благодаря наличию соответствующих топографических съёмок. Однако при внимательном изучении книги Гордягина можно убедиться, что основные схемы взаимоотношений отдельных звеньев почвенно-растительных комплексов схвачены им настолько верно, что сейчас остаётся лишь углублять более детальное выявление особенностей их комбинации в связи с различными геоморфологическими особенностями тех или иных районов.

Такое именно убеждение сложилось у пишущего эти строки, когда ему вместе с профессором  К. П. Горшениным (Омск) пришлось работать над изучением солонцовых комплексов чернозёмной полосы Западной Сибири [11] на одном из участков лесостепи к северу от г. Омска у крайней восточной границы маршрутов Гордягина. Но особенно рельефно чёткость описаний А. Я. пришлось оценить при составлении сводки по растительности чернозёмной полосы всей Западной Сибири [12], когда приходилось объединять в одном общем очерке как западную часть (прииртышскую), захваченную исследованиями Гордягина, так и восточную (приобскую), покрытую маршрутами П. Н. Крылова [13] с сотрудниками. Несмотря на то, что последними применялся особый статистический метод, разработанный Крыловым для проведения зональных границ, и к работе были приложены карты, однако, из их описаний было гораздо труднее почерпнуть материал для характеристики отдельных районов, чем из книги Гордягина, дававшей местами лишь простые маршрутные описания, но тем не менее в кратких выразительных чертах сразу обрисовывающие облик растительных группировок. Только то счастливое обстоятельство, что захваченная нашими собственными исследованиями (В. И. Баранов, К. П. Горшенин) территория (Калачинский уезд Омской губернии) располагались как раз на стыке [14] маршрутов Гордягина и Крылова, позволило интегрировать данные этих двух разнородных работ.

Страницы (373–389), посвящённые в "Материалах…" Гордягина описанию Раифского бора, в сущности, представляют отдельное большое исследование, вклинившееся в эту работу для иллюстрации динамики взаимоотношений между сосной и елью в связи с почвенно-грунтовыми условиями; пользуясь этим хорошо сохранившимся участком леса, расположенным недалеко от г. Казани и многократно им посещаемым, он получил возможность обосновать серию наблюдений, собранных им на больших пространствах маршрутов на востоке Европейской России и в Западной Сибири.

Для этого периода жизни А. Я. характерно ещё его увлечение биологией и географией муравьёв, с деятельностью которых в процессе почвообразования ему пришлось столкнуться ещё при первых своих исследованиях в окрестностях г. Красноуфимска. Там же его внимание было остановлено посещением муравьями подсолнуха. Две мирмекологические статьи "К биологии Helianthus annuus L (1891)" и "Заметки о почвообразовательной деятельности муравьев (1892)" написаны им, по-видимому, одновременно; на первой из них стоит его собственноручная пометка "6 октября–2 декабря 1891", на второй 17 ноября–23 декабря 1891. Для иллюстрации почвообразующей деятельности муравьёв А. Я. приводит очень любопытные подсчёты по количественному распределению муравейников и объёму занятой ими земли. В его личном оттиске этой статьи имеются рукописные вклейки с данными последующих наблюдений, оставшихся неопубликованными. Кроме того, в результате совместных экскурсий Гордягина с зоологом М. Рузским ими был собран значительный материал по муравьям Востока Европейской России, который опубликован в совместной работе "Некоторые данные по фауне муравьёв восточной России (1894)". (КОММЕНТАРИЙ АВТОРА. Несомненно, эти мирмекологические увлечения А. Я. отразились в известной степени в соответствующем цикле работ его ближайшего ученика Д. Е. Янишевского).

Исследовательская деятельность Гордягина в Западной Сибири через год после защиты его диссертации была премирована Русским Географическим обществом в Петербурге, присудившим ему медаль имени Н. М. Пржевальского (1902).

Считая, однако, свои наблюдения над растительностью Киргизского края недостаточно полными, А. Я. по собственному своему почину сделал сюда ещё две поездки: в 1901 году в горы Кокчетау и в 1904 –до гор Джаксы-Арганты. Результаты этих поездок вместе с поправками некоторых неточностей, вкравшихся во вторую часть его "Материалов к познанию почв и растительности Западной Сибири" (1901), опубликованы в работе "К флоре Акмолинской области", напечатанной в 1916 году в Трудах Тобольского музея. В этой же статье, касаясь предания о произрастании дуба в Кокчетавских горах, к правдоподобности которого вопреки мнению Д. И. Литвинова [15] Гордягин относится отрицательно, А. Я. приводит первые данные из его наблюдений над зимним испарением у древесных пород (стр. 35–38), вопрос, над которым он продолжал работать до конца своей жизни и дал, как увидим ниже, несколько замечательных работ.

ИСТОЧНИКИ
11. Баранов В. И., Горшенин К. П. К познанию солонцовых комплексов чернозёмной полосы Западной Сибири // Труды Сибирского института  сельского хозяйства и лесоводства. Омск. 1927. Т. VII, вып. 1.
12. Баранов В. И. Растительность чернозёмной полосы Западней Сибири. (Опыт ботанико-географической сводки и районирования) // Записки Западно-сибирского отделения Русского географического  общества. Омск. 1927. Т. 39, вып. 3.
13. Крылов П. Н. Степи западной части Томской губернии. Труды Почвенно-ботанической экспедиции. Петроград, 1916.
14. Баранов В. И. Очерк растительности Калачинского уезда, Омской губернии // Труды Сибирского института  сельского хозяйства и лесоводства. Омск. 1923. Т. 2.
15. Литвинов Д. И. Киргизское предание о произрастании дуба в Акмолинской области // Труды Ботанического музея Акмолинска. 1904. Вып. 2.


Светлана Федорова, Казань, 2 августа 2024 г.