Яблоко раздора

Предисловие:

Господь, проснувшись как-то поутру, решил заняться чем-то от безделья. И что раскис я? Я ведь всё могу! Сказал себе он: было воскресенье.

Создам-ка мир и заселю его, — подумал он и принялся за дело. Так незаметно пронеслась неделя, а с ней и скука вместе заодно.

И мир тот, наконец, обрёл реальность, стихии все соединив в себе. Осталось только маленькая странность: чего-то не хватало на земле.

Бог долго думал, размышлял и мерил, И так возник в том мире человек. Но вот беда — он ни во что не верил, И неприкаянно болтался целый век!

Опешив от такого разгильдяйства, спустился Бог к творенью своему. — Ты что, не знаешь, жизнь ведь это счастье? — Чего тебе в ней всё не по нутру?!

Двуногое лежало как и прежде, унылым взглядом глядя в небеса. «А для чего мне жить, скажи, невежде?» — «И для кого?!» — спросил он у творца.

Бог промолчал и вновь к себе поднялся, И начал что-то — тут же мастерить. И, видимо, не зря он так старался, Адама он нашел, чем удивить.

Тот тут же быстренько шалаш себе построил, цветы в округе все с полей собрал, глухим забором всё вокруг зашторил, чтоб видно больше змей не заползал…

Уж в прошлом — канули столетья. Прогресс теперь всем налицо. Не будь той женщины на свете... Мы не смотрели бы кино!

Мы не построили бы банки, Мы б не создали города. В грязи мы жили бы годами. Не пили б водку мы тогда!

И войны бы не начинали, от ревности ко всем вокруг. Мы ничего бы не создали, у нас бы не хватило рук!

Ева лежала под яблоней, положив руку под голову, и от нечего делать наблюдала за Адамом. Тот от скуки носился взад-вперёд за бабочками, которые над ним откровенно потешались и гоняли его по полю, как последнего лопуха. Впрочем, по её мнению, он им и был, так как практически ни на что не был способен, кроме того чтобы заниматься всякой ненужной ерундой. Наконец ему это, видимо, тоже надоело, и он решил уже докопаться до неё. Присев рядышком с ней, он сломал веточку и начал ей щекотать у неё пятки.

— Отстань от меня, дурак! — взвизгнула та и, поднявшись на ноги, выхватила у него из рук орудие истязания.

— Займись лучше делом!

— Каким?! — вяло поинтересовался тот и посмотрел по сторонам.

— Ты, наверно, забыла, что Всевышний всё предусмотрел и предоставил для жизни, что только нам нужно в этом замечательном райском саду! — заметил он язвительно и развёл руками.

— Здесь даже ни дождя, ни ветра никогда не бывает, чтобы от них искать укрытие, а земля сама влагой насыщается, когда необходимо. Лето вообще никогда не кончается, а весь этот чудный сад просто ломится от всевозможных фруктов. И только ты одна вечно всем недовольна в этом райском месте!

— Ну так иди и хотя бы цветов мне нарви! — заявила раздражённо та, сама отмахиваясь от теперь уже до неё решивших докопаться бабочек.

— Да сколько их можно рвать?! — возмущённо заявил Адам.

— У тебя и так вон уже их целая гора лежит! — заявил мрачно тот и, завалившись на землю, уставился обречённо взглядом в пустое, без единого облачка, небо.

— Ну давай тогда займёмся что ли хотя бы сексом! — заметила удручённо та.

— А то у меня вообще никакого настроения нет валяться тут без дела, а он у тебя всё равно без дела болтается!

— Давай! — с радостью согласился тот и, поставив её раком, тут же начал засовывать в неё свой тут же вознёсшийся к небу всем известный инструмент для этого.

— Я что, коза тебе какая-то, постоянно долбишь меня в одной и той же позе! — возмутилась та, пытаясь выползти из-под него на карачках.

— А какая разница-то?! — удивился он.

— Результат-то всё равно один и тот же!

И тут из кустов выполз змей и ехидно заметил:

— Правда, правда. Ни совести у него нет, ни стыда, ни даже воображения!

— Пошёл отсюда, змей подколодный! — заорал на него Адам, забыв про свою пассию, и, вытащив из неё враз сникший свой стрючок, запулил в того валявшимся под ногами яблоком.

— Пошёл ты на хрен с таким сексом, — обиделась уже на него Ева и пошла плести себе очередной венок на голову .

Правда через некоторое время когда ей и это надоело, она опять докопалась до него.

— Ну сходи тогда хотя бы на речку, что ли, ракушек набери, у меня их значительно меньше! — заметила она капризно, вскакивая и бросаясь в погоню за вконец уже обнаглевшими бабочками.

Пожав плечами, тот поднялся и понуро побрёл к протекавшей неподалёку речушке.

В это время из леса выскочил ягнёнок, за которым вовсю гнались два волка, и помчался прямо к ней. Поймав его, она тут же передала ошалевшее от такого казуса бедное животное волкам и пошла как ни в чём не бывало охотиться на бабочек. А что с неё было взять, если она даже не представляла себе ни на йоту, в чём отличие добра от зла, а волки были очень голодные и явно хотели есть.

Наконец набегавшись вдоволь по полю за крылатыми негодницами и не поймав как всегда ни одной, она вернулась на своё место под дерево. В это время из кустов вылез змей и ехидно поинтересовался:

— Что опять скучаешь, милая?!

— А тебе-то что, гад ты эдакий, или развеселить меня хочешь?! - заметила ехидно та, искоса наблюдая за ним.

— Ну зачем ты так, — обиделся тот.

— Я к тебе со всей душой, а ты?!

— Что, искуситель, опять яблочко с запретного дерева будешь рекламировать, какое оно сладкое и чудесное! — язвительно заявила та, приподнявшись и посмотрев на того.

— Так господь строго-настрого запретил их есть и тем более ни в коем случае не слушать всяких там гадов, которые говорят обратное!

— Ну и ладно! — махнул разочарованно хвостом змей.

— Не хочешь, тогда сиди и дальше тут помирай со скуки! — заявил он презрительно но на всякий случай провокационно сбил к её ногам ещё одно яблоко с дерева.

— А что изменится-то после этого в моей беспросветной жизни?! — спросила Ева в который раз, беря яблоко в руки и задумчиво рассматривая его.

— Я же уже говорил тебе тысячу раз — всё! - прошипел ласково тот.

— Во-первых, ты узнаешь, чем отличается добро от зла. Во-вторых, тебе уже точно не будет скучно. Ну и в-третьих, твой Адамчик влюбится в тебя так, что будет всю жизнь просто потом на руках носить а не драть тебя как какую-то козу когда ему приспичит!

— Врёшь, как всегда, наверно?! — с недоверием заметила она, крутя злополучное яблоко в руке.

— Так попробуй и узнаешь! — обиделся тот и махнув хвостом скрылся в кустах.

Посмотрев вслед ему, она глубоко вздохнула, набираясь смелости, и с опаской быстро надкусила его. После чего тут же крепко зажмурилась и стала ждать божьего гнева. И естественно, дождалась. Сначала раздался чудовищный раскат грома, потом подул шквальный ветер. Затем, когда она от испуга открыла глаза и посмотрела по сторонам, обомлела от представшей перед ней картины. Дивного сада больше не было и в помине, а сама она находилась на опушке леса с каким-то жидким кустарником. Который с одной стороны окружали густые заросли леса, а с другой возвышались мрачные горы. Даже солнце уже не светило, как прежде, так как на него со всех сторон надвигались мрачные грозовые тучи. А ещё она почувствовала, что что-то случилось, в первую очередь, в ней самой.

Глядя на несущегося сюда со всех ног Адама, она вдруг отчётливо поняла, что она ведь ничем не прикрыта от его похотливых взглядов, и тут же, ободрав ближайший кустарник, принялась сооружать себе из веточек с листьями первое подобие защиты от чужих глаз в виде набедренной повязки.

— Что ты тут ещё натворила, дура! — закричал Адам, как только подбежал к ней взирая в ужасе по сторонам. После чего перевёл на неё взгляд и обомлел.

— Ты это чего?! — удивился он, изумлённо глядя на её новый прикид из листьев.

— Совсем спятила что ли?! — заметил он и протянул руку, чтобы сорвать этот глупый по его мнению наряд.

— Не трогай меня, чудовище! — взвизгнула Ева и отскочила от него подальше, стыдливо прикрывая при этом руками свои груди и одновременно очумело взирая на болтающийся у него между ног ничем не прикрытый и наглый до невозможности ужасный отросток.

— Закрой это непотребство от моих глаз! — заорала она в панике, указывая на него пальцем.

— Ты что, совсем из ума выжила? — повторил тот, недоумевая, в чём причина столь необычных изменений в её поведении и в окружающем их теперь мире.

Затем его взгляд опустился вниз, и он заметил надкушенное яблоко, и всё тут же наконец понял.

— Ты что натворила! — завопил уже он сам от испуга, взяв его в руки.

«И как же мы теперь будем жить в этом свихнувшимся мире», — подумал он и посмотрел на сжавшуюся в комок и взирающую на его ничем не прикрытый срам, в ужасе Еву.

Поняв, что бежать ему от неё просто некуда, да и не к кому, он обратил снова свой взгляд на яблоко и не долго думая в один присест слопал его полностью. Отбросив в сторону оставшийся огрызок, он посмотрел на неё и, почувствовав, как по его телу распространяется волна немыслимого до этого вожделения к этой женщине, начал медленно, пожирая её глазами приближаться к ней.

— А ну-ка иди ко мне, моя красавица! — мило заметил он и тут же бросился вслед за убегающей от него с визгом Евой. Поймав и опрокинув на землю брыкающуюся во всю женщину, он вдруг понял, что скучно теперь им точно не будет.

— Убери от меня свои похотливые ручонки! — шипела та что есть мочи, пытаясь отбиться от него ногами, руками и всем, что только попадалось у неё под руку. Расцарапав при этом ему всё лицо, но всё-таки избавившись от его приставаний.

Обалдев поначалу от такого к себе отношения, Адам обиженно прорычал:

— Ну и фиг с тобой, дура, сама теперь с этого дня себя обслуживай, а я пойду поищу кого-нибудь более посговорчивей! — и пошёл, естественно, сам не знаю куда. Но главное, чтобы от неё подальше, но не совсем, чтобы потерять единственную здесь женщину из вида.

— Куда ты от меня денешься, идиот! — закричала та ему в гневе.

— Здесь кроме меня никого больше нет на всю округу!

— Я бы на твоём месте на эту тему так не обольщался! — остановившись на минуту, заметил тот.

— Это ведь теперь совсем другой мир, и совсем с другими поэтому возможностями!

Ошарашенная этим совсем выветрившимся у неё фактом, Ева испуганно пропищала:

— Ну ладно, чего ты, шуток что ли не понимаешь, настойчивей надо быть, милый, к тому же ты сам виноват. Сначала найди хотя бы нам какое-нибудь жилище, смотри, как уже похолодало, да и дождь, похоже, собирается! А потом уж и лезь со своими скотскими желаниями! — заявила она уже более миролюбиво, и показав заодно как бы невзначай кое-что ему из своих скрытых от чужих глаз прелестей.

Посмотрев на неё, Адам почесал затылок, тяжело вздохнул, покачал головой и, махнув в сердцах рукой, пошёл искать ближайшую к ним пещеру на ночлег. Оставлять её на произвол судьбы явно не стоило, где он найдёт потом такую же дурочку, да ещё с такими обольстительными и с туманящими мозг прелестями. Да и к тому же, как без неё он будет плодиться и размножаться, как завещал Господь...

— И поесть чего-нибудь раздобудь по дороге, оболтус, а то я уже проголодалась! — Крикнула она ему капризно вдогонку, пытаясь укрыться под ближайшим деревом от уже начавшегося дождя.

Спустя пять лет.

Ева сидела у костра и, проклиная свою доверчивость, поджаривала на нём тушу добытого Адамом кабанчика. В расположенной позади неё пещере вовсю вопили, призывая её для каких-то своих надобностей, два мелких спиногрыза. Большой же, как назло, запропастился где-то на охоте. А ещё надо было к наступающим вот-вот холодам смастерить всему семейству новую тёплую одежонку из приготовленных уже для этого шкур животных. И тут из кустов выполз ещё вдобавок ко всему и виновник всех их нынешних бед — обнаглевший вконец змей.

— Ну что, милая, как тебе живётся теперь в новых условиях! — расположившись поудобней, елейно поинтересовался он.

Увидев его опять, та просто взорвалась.

— И чего тебе ещё от меня надобно, гад ты ползучий?! — взвизгнула она в гневе, испепеляя его взглядом.

— Да не шуми ты так, просто заглянул узнать, как ты тут поживаешь, вот и всё! — махнул он хвостом и на всякий случай отполз подальше от неё.

— Как я поживаю?! — вскочила на ноги та.

— А ты что, не видишь?! — показала она рукой в сторону пещеры, откуда опять раздались душераздирающие вопли, чего-то в очередной раз не поделивших между собой обоих спиногрызов.

— Про это ты мне, змей подколодный, почему ничего не сказал?! — заметила она в ярости и запустила в того глиняным горшком, который только на днях додумался слепить для её нужд Адам.

Слиняв тут же обратно в кусты, змей довольно подумал: «Ну вот, теперь Всевышний будет точно доволен, а то думали прожить всю жизнь на халяву. Сказано же было им: плодитесь и размножайтесь и трудитесь на радость себе в поте лица своего!»

В это время с пронзённой копьём косулей на плечах объявился и сам Адам. Увидев Еву в слезах и полностью в расстроенных чувствах, он скинул свою ношу на землю и, нежно обняв её, поинтересовался:

— Милая, ты что это такая?!

— Опять что ли наши бойцы передрались?!

— Какой там! — всхлипнула та.

— Хуже — опять эта змеюка подколодная приползала! — и разревелась уже по полной.

— Ну ничего, рано или поздно я его обязательно выловлю, и приготовлю из него для тебя пояс, так что не расстраивайся. Недолго нервы трепать ему нам осталось!

— Правда?! — воскликнула она с недоверием.

— Истинная! — подтвердил тот свои намерения и начал точить первый каменный нож а может топор в истории человечества.