Когда солнце не взойдет. Глава 6

За пять часов до этого...

Говорят, что перед смертью наступает облегчение... Короткий период эйфории, когда мир кажется прекрасным, внутри преобладает спокойствие, а боль исчезает, словно ее никогда и не было.

Кажется, Дэн испытал это на собственной шкуре. Пройдя все круги ада, когда тело гниёт ежесекундно, боль отравляет внутренности, а сознание погружается в огненную лаву, он, наконец, почувствовал облегчение. Словно смерч закончился, разрушив все до последнего кирпичика, а затем вдруг затих, уступив место солнцу. Внутри не осталось ни  сожаления, ни страха, ни отчаяния, ни тоски. Лишь всепоглощающее счастье и мир, когда все плохое рассеялось и вмиг растаяло, как пыль в предрассветном тумане. Осознанность, воспоминания и понимание перемешались, как разноцветные краски на полотне, которые соединили в один абстрактный рисунок. Отдельные фрагменты мечт вдруг показались настоящими, словно происходили в реальности, а сон, где кровная мать обняла его, прижала к сердцу и сказала, что за все прощает — так и остался чем-то выдуманным и желанным, но от того не менее прекрасным.

Он тогда знал, что умирает, только не мог понять, почему, за что и от чего. Многочасовая боль в каждой клеточке, будто внутренности жарятся на палящем огне, страдания где-то внутри собственного сознания, где от агонии нет сил даже на стон — все это было настолько реальным, изнуряющим и бесконечным, что ему начало и вправду казаться, что он попал в ад. Дэн был готов ползать на коленях и умолять о пощаде, лишь бы все прекратилось. Но ему и этой возможности не предоставили. В последние часы он настолько устал, что уже не помнил, кто он, за что страдает и что в принципе происходит. Лишь когда все в один миг утихло, а облегчение погрузило сознание в экстаз — он начал фрагментами вспоминать свою жизнь, свои стремления и мечты, свои самые потаённые чувства... А потом все исчезло, канув во всепоглощающую черноту небытия.

А затем он почему-то снова вернулся в реальный мир, словно все страдания, а после облегчение и эйфория были лишь играми его больного разума.

Резкая боль заставила его встрепенуться и подорваться с места, не успев осознать, что происходит. С трудом придя в чувство, Дэн тотчас протёр слипшиеся глаза и заставил себя окончательно проснуться. Оглядевшись вокруг, его челюсть так и  отвисла от увиденного: вся территория поляны была окутана красными, выдающими глаза сумерками, а деревья усохли, устелив землю черными высушенными листьями. Цветы превратились в удручающие на вид экибаны, а трава и вовсе почернела, словно на нее вылили смолу. Над верхушками деревьев сгустились серые облака на красном полотне — абсолютно неестественное и пугающее явление. Небесного светила не было, словно его и не существовало в природе. Запах гнилья отравлял кислород, мешая сделать такой необходимый для него сейчас вдох.

Вокруг словно апокалипсис произошел, погрузив все в пучину ужаса, угрозы и зловещины. Сомнений не было — наступила красная ночь, о которой предупреждала Жаклин. Чего ожидать от этого жуткого, неизвестного явления, он, конечно, вообще не представлял.

 Прежде, чем Дэн успел предположить возможные варианты происшедшего — услышал чей-то сдавленный хрип. Оглянувшись, он так и остолбенел от увиденного: непонятная, отвратительная на вид птица— некая смесь ястреба и ворона с ужасающей мордой без клюва — готовилась к прыжку. До него вмиг дошло тревожное открытие: именно это существо пытались откусить ему палец, пока он был без сознания. Кровь так и струилась по руке и стекала горячими каплями в траву, разжигая своим запахом аппетит этой «недоптицы». К счастью, палец был на месте, но следы от укуса нещадно болели.

Дэн машинально схватил меч, лежащий рядом и одним ловким движением прикончил этого маленького отвратительного монстра. Затем огляделся, надеясь понять, куда подевались друзья, и обнаружил лишь остывающий костер и множество следов на земле. Без сомнения, это была та поляна, на которой они остановились, когда Дэна ранили стрелой, вот только потом, видимо, что-то произошло...

Воспоминания вернулись практически сразу, не считая тех беспощадных часов лихорадки и бессознательного состояния, когда боль сжирала его внутренности. Дэн прекрасно помнил все, что происходило вокруг, когда он не был в отключке. Ещё тогда они с Ксю заметили, что окружающие звуки исчезли, и вокруг происходит какая-то чертовщина, которую они никак не могли объяснить. Дальше он помнил происходящее лишь фрагментами: страшную  боль в каждой клеточке тела, отчаянные попытки вырваться из лап бессознательного состояния, неприятную на вкус жидкость, которую Ксю пыталась ему влить в рот и тошноту, последующую за этим. Затем воспоминания постоянно путались, в большей мере состоя из бессвязных кадров, смешавших реальность и сон.

Интересно, сцена, где Ксюша обнимает его и говорит, что любит— это тоже выдумка? Вероятнее всего, да, и об этом желательно как можно быстрее забыть, чтобы не утешаться собственными мечтами. Хотя, почему он вообще о ней думает в таком ключе? Его сознание сейчас явно издевалось, пытаясь навязать ещё и момент, когда она склонилась так близко над его губами, словно действительно хотела поцеловать. Жаль, что потом он погрузился в небытие и не помнил вообще ничего. Как бы там ни было, лучше не развивать подобные мысли, так скорее всего и ее слова о любви — это всего лишь последствия болезни, которые не имеют ничего общего с реальностью. И все таки, сколько кругов ада он пережил в этой горячке — даже вспоминать страшно. Хотя новая реальность, очевидно, ничем не лучше.

— Эй! Ксю! Макс! Вы где? — негромко крикнул Дэн, подымаясь окончательно на ноги. Вдруг, они просто отлучились, чтобы оглядеть территорию? Хотя сумок нет, словно друзья ушли с концами. Но разве могли они оставить его одного,так тяжело раненного, ещё и в момент наступления красной ночи, о который предупреждала книга пророчеств? Возможно, они получили какое-то новое указание и ушли, понимая, что не смогут нести его раненого всю дорогу? Это было вполне логично, вот только от одной мысли об этом ему ставало не по себе. Вот так вот просто взяли и оставили его одного — раненого и больного, словно он был лишь обузой? Дэн мог этого ожидать от других, но от Ксю... Может потому она его так крепко обнимала, погрузив его сознание в чувство странного невероятного счастья? Неужели прощалась? Хотя черт возьми! Это ведь просто был сон, не более. Не похожа была та нежная, ласковая и любящая девушка во сне на реальную Ксю. Скорее всего, и правда, привиделось. Да и вообще, вдруг они реально подумали, что он мертв, как и полагал сам Дэн, когда находился в бездонной яме лихорадки?

По правде говоря, он пока мало понимал, что ему делать дальше и что вообще происходит. Вспомнив о ранении, Дэн тотчас поднял футболку, чтобы оглядеть свою рану. Каково же было его изумление, когда на животе он не обнаружил  ничего — ни следа ранения, даже шрамов, словно их никогда и не было. Кроме того, исчезли любые синяки, ушиби и укусы, словно он заново родился на свет. Сколько же он пролежал без сознания, если все это успело так быстро затянуться? Самочувствие тоже было прекрасным, будто он и не валялся в забытье столько часов. Да и меч, который он не так давно получил от кристалла был вполне реальным, а значит все это ему точно не приснилось.

Оглядевшись, он заметил относительно чистое на вид озеро, в котором ребята ловили рыбу, когда все ещё было, как раньше. Решив для начала искупаться и привести себя в порядок, Дэн направился к своему рюкзаку. Быстро нашел гель для душа, зубную пасту и щётку, полотенце и чистую одежду. Теперь, когда на его теле не осталось и следа от прошлых ранений, можно спокойно вымыться и привести себя в нормальный вид. Правда, было опасение, что в озере поселилось ещё какая-то тварь по типу недоптицы, которую он убил несколько минут назад. Однако, после всего, что ему довелось испытать в той многочасовой лихорадке, чувство страха окончательно покинуло его рассудок, уступив место пугающему равнодушию. Словно долгие часы страдания измотали его морально настолько, что, несмотря на хорошее физическое самочувствие, он себя чувствовал абсолютно убитым.

Дэн скинул с себя грязную одежду и тотчас нырнул с головой в отливающую алым освещением воду. Вымывшись как следует, он сразу почувствовал облегчение, словно снял с себя какой-то невидимый позор, преследовавший все время. Откуда это чувство взялось, он и сам не понимал до конца, но после долгих часов бессознательного состояния что-то изменилось. Словно он пережил ядерную войну, где и похоронил окончательно все свои нервные клетки. Хотя, вероятно, так даже лучше, учитывая нынешнюю обстановку.

Одевшись в свою любимую черную одежду, Дэн решил упаковать вещи, и отправиться на поиски друзей. Скорее всего, без наличия силы они пошли обратно к дому Жаклин, чтобы получить дальнейшие указания. Тем более, когда он был в таком тяжелом состоянии, вполне объяснимо, что они не знали, что делать. Вот только его до сих пор одолевали сомнения, не оставить ли всех под защитой Жаклин, и решить все в битве с Нуарой лично? Тогда они, по крайней мере, будут в безопасности. Это, конечно, будет очередным неуважением к своим друзьям, но черт побери, они сами его бросили и ушли, оставив на произвол судьбы! Он тоже может поступить по своему — имеет на это полное право.

Внезапно Дэн услышал подозрительный шуршащий звук за спиной. Ощутив неприятные мурашки вдоль позвоночника, он тотчас встал в боевую позицию и выставил вперёд меч. С глубин леса доносился шум шелеста опавших листьев, словно кто-то быстрыми шагами направлялся в его сторону. Из-за высоких колючих кустарников он не мог разглядеть, кто это, поэтому оставалось лишь одно — ждать, затаив дыхание. Предчувствие не обещало ничего хорошего, ведь все нормальные животные в этом мире умерли не так давно.

Правда, все его возможные предположения разбились в дребезги, когда он, наконец, увидел виновников шума. И, черт возьми, подобных устрашающих существ, вероятно, не придумали ещё ни в одном, даже самом зловещем фильме: высокие худые подобия эмбрионов обтянутые мраморной кожной, с длинющими ногами и выпирающими ребрами. Их было трое — высотой в два человеческих роста, с черными блестящими глазами и без видимых признаков рта. В своих длиннющих худых руках он держали что-то на подобии копьев и издавали гортанный приглушённый рык.

— Твою ж мать! — громко выругался Дэн, уставившись на монстров. Те, к слову, тоже замерли, устремив на него долгий, ничего не выражающий взгляд. А затем одним синхронным прыжком бросились на него. Дэн тотчас отскочил в сторону, позволив им столкнуться лбами и немного отвлечься. Зат воспользовавшись их секундным замешательством, пулей пролетел под их долговязыми телами и на скорости распорол им кожу на месте предполагаемого живота. Черная отвратительная жидкость вмиг окрасила землю и острие его меча, а сам Дэн едва успел увернуться от ответного удара одного из монстров.

Твари заревели от поражения и вновь бросились к нему. Копьями пользоваться они не умели. Лишь бесцельно размахивали ними во все стороны, пытаясь безуспешно достать Дэна. Скорее всего, этот метод был действенным в стычках с себе подобными монстрами, но в отличии от них, Дэн обладал интеллектом, способностью предвидеть атаки и скоростью. Он почему -то сразу подумал о том, что эти твари — жители мертвого леса, подобно иклику. Как говорила Эрика — это опасные хищники с планеты Горан, и с наступлением красной ночи территория их обитания, вероятно, расширилась.

Мастерство уклоняться от атак он неплохо усвоил ещё после стычки с икликом. Эти монстры действовали схожим образом, видя лишь одну цель — поймать добычу. Они постоянно спотыкались друг об друга и дубасили друг друга копьями, чтобы схватить Дэна первыми. Слаженностью и умом в их команде точно не пахло.

Дэн мастерски уклонялся от их ударов, прячась за деревьями и перескакивая с одного места на другой на другой. К сожалению, его сил полукровки было маловато для борьбы с подобными монстрами. А меч, впрочем, ничем особенным и не отличался, и он искренне не понимал, зачем ему нужно было тащиться за ним в мертвый лес. Чего сейчас действительно не хватало — так это поддержки друзей и их удивительных боевых навыков, как охранников. Ведь в отличие от Дэна, который сражался только благодаря своему таланту, как полукровки и многолетним тренировкам — ребята обладали недюжинной силой и один их удар был способен снести противника напрочь. Сколько ему не развивай свои боевые навыки— он никогда не сравнится силой даже одного из них, ведь его техника и умения действуют только на противников послабее и меньше размером.

Очередной удар монстра таки догнал его, бегущего к следующему дереву. Дэн отлетел на несколько метров и угодил прямо в крону высохшего дуба. На лету хватаясь руками за тонкие ветки, Дэн ловко выбрался повыше, мысленно похвалив себя за собранность. Интересно, если повторит трюк, как когда-то с вороном, попытка будет успешной? Недолго думая, он дождался, пока подбежит первый монстр и совершил прыжок на того сверху. На лету Дэн применил хорошо изученный боевой прием и уткнул мечом прямо в район горла монстра. Тварь издала истошный крик и отскочила в сторону, хватаясь за рану, из которой фонтаном брызгала кровь. Удачно получилось, однако! Приземлившись на ноги, он тотчас нанес ещё один удар следующему противнику, правда в этот раз в районе бедра, куда доставал ростом, что не оказало на того почти никакого влияния. Монстр слегка зацепил его ответной атакой, но Дэн успел скрыться за очередное дерево, потирая ушибленное плечо.

«У них должны быть слабые места, как у иклика. Ну, же, думай, черт бы тебя взял!»

Твари же каким-то образом успели понять его тактику, и теперь не тратили время на холостые удары об дерево. Пока он пытался найти новое укрытие, один из монстров преодолел несколько метров одним прыжком и очутился прямо пред ним, толкнув навзничь. Потерявший за непонятных обстоятельств свой клинок, он замахнулся на Дэна рукой с длинющими пальцами, имея намерение впечатать в землю, как надоедливое насекомое. В последнюю секунду выставив свой меч, Денис проткнул тому ладонь насквозь, однако рукоять меча, под натиском удара монстра больно врезалась в его грудь, чуть ли не выбив весь воздух.

Пока он с трудом пытался прогнать черноту перед глазами, заметил, что монстр неожиданно отступил, издавая истошные крики. Неужели именно ладонь — их слабое место? Может поэтому они носят клинки, предпочитая орудывать ими, чтобы не задевать руки?

Пока Дэн обдумывал план следующих действий, над ним оказались ещё двое тварей. Он хотел бежать, однако недавний удар в грудь лишил  всех сил, вызвав полуобморочное состояние. Тем временем клинок монстра уже летел на него со всей мощи, чтобы окончательно отправить в нокаут.

Прежде чем Дэн сообразил, что делать дальше, случилось что -то неожиданное— монстров разбросало в разные стороны от неожиданно сильно порыва ветра. До него долетело лишь слабое прохладное касание по лицу, и мурашки вдоль позвоночника. Монстры, неловко поднявшись на ноги, тотчас поковыляли прочь, будто поняли, что охотиться на него нельзя. Им кто-то помешал.

Мгновенное предчувствие вызвало ускоренный пульс и приступ неконтролируемого волнения. А в следующую минуту к нему была протянута белоснежная изящная рука.

— Снова ты? — небрежно бросил Дэн и с трудом поднялся на ноги, оттолкнув  руку Нуары.

— Вижу, ты не рад? — холодно спросила белоснежная красавица, дав ему возможность прийти в себя. — Какое-то время я с увлечением наблюдала за схваткой, но в последнюю секунду пришлось вмешаться. Иначе потом пришлось бы собирать тебя по кусочкам.

— Так разве не занятное было бы зрелище? Насколько я знаю, вы горяне, любите подобные представления.

— Любим, — согласилась та, слабо улыбнувшись. — Но с участием других.

— И с каких пор я не вхожу в число этих других? — приподнял брови Дэн, с подозрением наблюдая за ее мимикой. Впрочем, Энджел, заметив его пристальный взгляд, нервно отвернулась и отошла на два шага назад.

— Я не буду отвечать на этот вопрос,— раздражённо пырхнула она, словно он нарушил ее личные границы. — По началу мне правда хотелось посмотреть на твои жалкие попытки выжить, а затем на момент смерти с последующим воскресением. Уж очень разозлил ты меня в нашу прошлую встречу. Впервые в своей жизни мне хотелось выть от боли — чувства, о котором я забыла ещё в глубокой юности. А я не прощала подобного ещё никому. Все, кто хоть немного вызвал во мне ярость и тем более, боль
— должны быть уничтожены.

— Что ж, тогда у тебя есть прекрасный повод уничтожить меня на дуэли, без каких либо других неуместных предложений. Можем, кстати, начать прямо сейчас.

— Кто ты такой, чтобы ставить мне условия? Дуэль пройдет тогда, когда я сама решу! То же самое касается и тебя самого. Я не отказалась от своего первоначального намерения, Алан — ты будешь моим. Хочешь этого или нет. — Ее решительность немного озадачила Дэна. До чего ж упрямая!

— И все таки, я не ошибся, когда сказал, что ты мазохистка,— тяжело вздохнул он. — Вижу, тебе не терпится вновь быть отвергнутой? Я ведь буду повторять это снова и снова, сколько бы ты не пыталась меня подчинить.

— А ты уверен, что у тебя будет желание это делать? — Ее глаза озарились зловещим блеском. Приподняв руку, она тут же создала облачко белого света, всем видом показывая, что ещё одно слово — и ему конец.

— Я не люблю причинять другим боль, и уж тем более женщинам, — искренне признался Дэн. — Но в отношении тебя — у меня нет другого выбора, это во первых. А во вторых, я сомневаюсь что ты вообще способна испытывать что-то похожее на боль.

— Думаешь, я такое чудовище? — наклонила она голову набок. Облако света вмиг исчезло, а сама она, как ни странно — чуть успокоилась. — Хотя, впрочем, ты прав, малыш. Я настолько закостенела в своей чёрствости и жестокости, в своей безграничной скуке — что все, что вызывает во мне другие чувства — действительно будоражит. Но ты — не просто увлечение, Алан. Ты пробуждаешь во мне целый спектр неизведанных чувств. Сначала меня привлекла твоя неизвестная сила, как повелителя — не изученная ещё никем, и не понятная до конца. Ты не проявляешь ее пока, но она в тебе есть — я это чувствую. Думаю, благодаря ей ты продержался тридцать шесть часов после ранения стрелой «Кирина». Потом же ты начал волновать меня, как личность, которую я не могу ни разгадать, ни сломать. И знаешь, чем дальше, тем сильнее эти чувства меня ставят на колени. Будто я не королева вовсе,а какая-то зелёная глупая девчонка, страдающая от избытка гормонов. С одной стороны — это злит и заставляет меня ненавидеть саму себя. А с другой стороны — я чувствую себя настолько живой, какой ещё не чувствовала никогда.

— Давай только без этих душетрепещущих признаний? — Дэн выставил вперёд руку, не желая слушать дальнейшие откровения. Не по себе ему было от ее монолога.

— Да как ты смеешь меня перебивать, щенок? —  внезапно вспыхнула Нуара и ступив ближе, тут же отвесила ему приличную пощёчину.

— Что ж, спасибо, что хоть не силой енергии зарядила, — криво усмехнулся Дэн, потирая щеку. Удивительно, но всплеск злости Нуары действительно привел его в чувство. Он понял, что грех не воспользоваться ее разговорчивостью себе на руку, чтобы узнать её слабые места. Ведь в будущем на них ожидает дуэль, и глупо в ней рассчитывать на удачу или умения — Нуара в любом случае будет сильнее. Врага нужно знать в лицо.

— Благодари высшие силы, что я тебя в порошок не стёрла одним лишь взмахом руки, сопляк! — Ее глаза так и метали молнии.

— Ладно -ладно, не кипятись, — попробовал успокоить ее Дэн. — Не хотел это...обидеть тебя.

— Думаешь, я настолько ранимая? Забыл с кем разговариваешь? — Нуара по-прежнему пылала, но все же заметно смягчилась.

— Я все помню, ваше высочество. Прошу прощения. — Дэн сделал попытку присесть в реверансе, но нечаянно споткнулся за сухой, торчащий из земли сорняк. Выглядело это крайне нелепо, скорее всего.

— Нуара. Я ведь попросила называть меня по имени! — Она сложила руки в замок и сузила глаза, наблюдая за его идиотские попытками быть вежливым.

На минуту между ними воцарилось молчание. От соприкосновения взглядов бурлила кровь, но это не было чувство восхищения, влечения, либо же страха. Это было что -то совершенно другое — чего он никак не мог объяснить. Впрочем, королева тоже заметно нервничала, что было ей совсем не свойственно.

— Хорошо, Нуара. — Дэн решил не натягивать и без того напряжённую струну, вызванную паузой. — Мне просто хотелось больше узнать тебя... Почему ты такая. Не верю я в абсолютное зло и жестокость, в чем ты пытаешься меня убедить. Думаю, на самом деле ты другая — чуть добрее и мягче.

— Ты ещё столь юный и наивный, мой мальчик! — мягко заметила Нуара и приблизилась к нему вплотную, коснувшись ладонью его щеки. В какой-то момент ее лицо оказалось совсем близко, словно она действительно хотела его поцеловать. Но в последний момент лишь коснулась губами его щеки, проявив необычную для себя нежность. Дэн мужественно выдержал ее выходку. Хотелось интуитивно отстраниться, но тогда вряд ли будет легко вернуть ее расположение.

— Честно говоря, я не всегда была такой. Когда-то, когда была в твоём возрасте, я была самой младшей и доброй дочерью моего отца — тогдашнего короля. А ещё с рождения обладала невероятной силой енергии, чем выделялась на фоне остальных братьев и сестер. Сейчас все они давно умерли от старости, так как были слабаками и так и не смогли развить силу до того уровня, чтобы обеспечить себе молодость и долголетие. Одна лишь я со временем смогла приблизиться к уровню отца и стать истинной королевой. Когда-нибудь ты в полной мере поймешь, кто я такая и как тебе вообще повезло, что вызвал мое особое расположение. — Нуара положила руку ему на плечо возле самой шеи, а затем,не отпуская ее, обошла его сзади и вновь оказалась в сантиметре от его губ. Сейчас она казалось воплощением женской нежности и притягательности. От ее жестов так и бегали мурашки.

— Но каким образом тебе это удалось? Какая-то магия? — с трудом проглотив ком, спросил Дэн.

— Каким образом? Ответ достаточно прост — лишиться мягкости, доброты, милосердия и того качества, которое у вас называется человечностью. Иными словами — стать воплощением зла.

— Я все равно не вижу связи. — Дэн затаил дыхание. От нее действительно веяло безграничной силой и властью — он это чувствовал где-то на уровне подсознания, изнанкой собственной души.

— Я расскажу, а ты сделай вывод из моих слов, какую сторону тебе лучше принять и за какими идеалами гнаться. — Она снова приблизилась и вновь провела пальцами по его щеке. Дэн вновь сдержался, чтобы не отстраниться. — Как ты уже знаешь — все горяне с рождения обладают разным уровнем энергии. Мой отец был уникальным, так как родился с каким-то особенно высоким уровнем сиды, благодаря чему смог в рекордно быстрые сроки добраться до власти и стать королем. Чем больше он проливал чужой крови — тем могущественнее становился. Сила енергии горян имеет уникальное свойство питаться жизнями себе подобных. Иными словами, лишив жизни какого-то горянина — ты можешь впитать в себя его силу и увеличить свои показатели. Именно поэтому зло на Горане — единственный путь достичь долгой молодости, жизни и могущества. Ведь убивая других — ты имеешь полное право высосать их способности и стать сильнее, продлив себе жизнь. А теперь подумай сам, мой мальчик. Если бы земляне обладали теми же способностями — какие бы ценности были у вас? Любовь, милосердие и доброта? Сомневаюсь. Желание власти убивает любые проявления этих качеств. А войны, которыми кишит ваша история — ещё одно доказательство моей правоты. Ведь чем больше ты имеешь, тем больше хочешь иметь. Это желание рождает цель, которая оправдывает любые средства — даже миллионы загубленных жизней.

— Вопрос только один, — дрогнувшим голосом ответил Дэн, ощущая неприятные колики в области сердца. — Достигнув вершины, загубив при этом столько жизней — станешь ли ты счастливее. Вот ты... Ты счастлива сейчас?

Вопрос Дэна застал Нуару врасплох. Ее глаза заволок странный туман, словно она перестала видеть его перед собой. Очевидно, он сам того не осознавая, копнул слишком глубоко.

— А что такое счастье, Алан? Ты сам его познал? — Ее голос немного дрогнул, как и рука, которая все ещё была на его щеке.

— Оказывается я всегда был счастливым. Жаль только, что понял это так поздно. — Теперь и он ощутил нехватку кислорода где-то в глубинах сердца. — Продолжай. Думаю, ты еще не закончила свой рассказ.

— Да, — с трудом вздохнула она, заглянув ему в глаза. Ему показалось, или ее взгляд стал влажным? — Мой отец утвердил новую власть на Горане, благодаря чему прежние законы, которые имели много общего с вашими, человеческими, сошли на нет. Теперь за убийство никто не наказывал, если речь не шла о каких-то особо сильных и влиятельных на Горане семьях, приближенных к королевской семье. Убить кого-то, забрав при этом его энергетические способности — считалось вполне обыденной практикой. У нас действовало понятие — качество, а не количество. Поэтому слабые прожили ничтожно короткую жизнь и были убиты, а сильные выборили свои почетные места под солнцем, пытаясь либо утвердиться в положении, заключая друг с другом различные выгодные сделки, либо метить выше, убивая сильнейших. Вот только те, у кого уровень с рождения был не самым высоким, и кто не смог развить в себе большую энергоустойчивость, рисковал умереть от разрыва сердца, если замахнётся на кого-то сильнее себя. Именно поэтому те, кто считался сильнее, чаще всего были неприкосновенными. А поскольку в высшем обществе никто до конца не знал энергетические запасы других — на первый взгляд равных себе — убийства совершались не так часто, так как это всегда был риск. Мой же отец настолько ушел вперёд, что его власть стала незыблемой. И так уж вышло, что из всех его детей именно я унаследовала самый высокий уровень енергии. Вот только чтобы развить ее сильнее, мне нужно было убивать других, и высасывать их силу. Но представляешь, мой мальчик, несмотря на мои уникальные возможности — убивать других я не хотела.

— Действительно? — приподнял брови Дэн. Честно говоря, он почти не удивился ее словам. Что -то подсказывало ему, что Нуара не всегда была такой.

— Конечно. Я тогда была юной ветреной девчонкой, которая хотела просто радоваться жизни. Я была доброй и милой, всегда сочувствовала бедным жертвам чужой алчности. Но увы— идти против воли короля — означало подписать себе смертный приговор. Когда я отказывалась проводить публичную казнь очередного невинного посредственного горянина — меня ожидали жестокие побои и пытки от самого короля, дни без еды и воды. Вскоре все дошло до того, что мне пришлось принять его условия, переступив через все негативные ощущения, которые я испытывала во время убийств. А со временем я смогла от души полюбить это дело...— Ее губы вновь исказила зловещая улыбка, от которой у Дэна все содрогнулись внутри. — Особенно, когда ощущала как наполняется моя сущность новым источником силы, как наливаются жизнью все клеточки тела, как я с каждым днём становлюсь все прекраснее. Это были непередаваемые ощущения. Я смогла не только в полной мере осознать, что политика моего отца была верной, но и остаться всегда  в прежнем теле — молодой и красивой, полной сил и безграничной власти.

— Вот как, — с подчёркнутым разочарованием протянул Дэн, наконец, посмотрев ей в глаза. — Что ж, я, наверное, ошибся в тебе...

— Ах, мой милый наивный малыш, ты действительно думал, что я добрее? — Она с явным превосходством наклонила голову, ослепительно улыбаясь.

— Нет, думал ты более сильная и самодостаточная. А на самом деле, ты всего лишь марионетка своего отца, которая так и не смогла найти своей собственный путь.

Дэн обогрел ее презрительным взглядом и крепко сжав свой меч, отошёл подальше. Впрочем, Нуара была настолько шокирована его заявлением, что так и застыла на месте, не в силах скрыть своего искреннего изумления.

— Да как ты смеешь! Я уничтожу тебя, дрянной мальчишка! — Ее ярость достигла предела. Вмиг воспламенив в ладони белое облако слепящего света, она тотчас направила мощный поток на него. Дэн машинально выставил меч, уже будучи готовым понести наказание за свою дерзость. Но неожиданно стремительный поток енергии, встретившись с его мечом, тут же раскололся на тысячи блестящих частиц. Дэн недоуменно уставился на собственное оружие. Нуара пребывала в не меньшем замешательстве. Она тут же снова ударила вспышкой енергии, но он обезвредил и эту атаку.

— Значит твой меч способен отбивать силу енергии? Что ж, кристалл не оставил своего повелителя без козыря. Но хочу отметить, что это действует всего лишь, как самозащита. Без этого меча ты по-прежнему обычный получеловек, без каких либо способностей. — Нуара специально выделила последние слова.

Дэн не нашел, что ответить, с восхищением рассматривая свое оружие. Зря он сначала думал, что от него нет никакого толку. Меч имел свою уникальную силу, которая позволит ему сражаться с горянами и иметь хоть какой-то шанс на успех.

— Я знаю о чем ты думаешь, — вновь ворвалась в его мысли королева, которая все время не сводила с него пытливых глаз. — Глядя на этот меч, ты вдохновляешься и веришь, что сможешь, как герой из сказок, победить всех врагов. Но это лишь глупые мечты ребенка, не хлебнувшего взрослой жизни. Когда-то и я была такой, но, к счастью, поумнела, выбрав самый правильный путь. Ты можешь осуждать меня за послушание отцу, но именно благодаря ему я сейчас жива и имею безграничную власть.

— Выживая за счёт других — это по твоему великое достижение? Ты забрала столько жизней ради собственной выгоды!

— Все они безнадёжные слабаки, Алан! Лишние рты, балласт, который не приносит обществу никакой пользы, не двигает историю вперёд. Они просто живут свою никчёмную жизнь, чтобы однажды умереть, не оставив после себя ничего. Какой от них прок, скажи мне? Только сильные личности двигают историю и прогресс. А сила рождается через страдания, через преодоление боли, слом внутренних барьеров, выход из зоны комфорта. Когда тебя ставят на колени, но ты встаёшь, несмотря ни на что. Да, я прошла жестокую школу, но только благодаря ей я стала сильнее. Стала истинной королевой с несокрушимой властью.

— Черт возьми! Психология всех серийных маньяков одинакова! Ты — не исключение, Нуара, — вздохнул Дэн, ощутив лёгкий озноб вдоль позвоночника. — Значит, потому, что тебе в юности сломали психику,  ты сейчас  решила сломать ее и мне? Через все пытки,что устраивала? Через страдания, что я перенес, когда был ранен этой проклятой стрелой?

— Значит, ты действительно думаешь, что это я тебя подстрелила? — озадачилась она, приподняв бровь.

— Это уже не имеет значения. — Дэн посмотрел в противоположную сторону от мертвого леса. Именно туда, скорее всего, пошли ребята. — Я не могу больше тратить время на бессмысленные разговоры. Сейчас у меня есть дело поважнее.

— Волнуешься за своих друзей? Зачем тебе идти за ними, после того, как они сами тебя оставили, как ненужный груз? — Ее слова больно ударили между ребер. Дэн ощутил неприятный ком в горле.

— Такой, как ты, этого не понять, увы.

— А я вот думаю иначе. Ты идёшь туда по той же причине, по которой пришла сюда и я — чтобы защитить тебя от опасности. — Голос Нуары как-то странно содрогнулся, как и очередной оголенный нерв в сердце Дэна.

— Ну, конечно! Не смеши мои носки! — с ехидством заметил он. — Думаешь, я забыл, как ты издевалась надо мной во снах? Как в прошлую нашу встречу сама же обещала сломать меня, чтобы я приполз к тебе на коленях?

— Обещала. Но не ожидала, что твоя болезненная смерть так сильно на меня повлияет, — возразила она, от чего Дэн сам впал в состояние ступора. — Но это слабость, которую я должна уничтожить. Как уже говорила — ты пробудил во мне слишком много разнообразных чувств, которым мне сложно противиться. Но я с этим покончу, обещаю. Убью то, что калечит меня изнутри, оставив лишь то, что делает сильнее. И да, вероятно, однажды я убью тебя, милый, и получу от этого особую радость. Как у вас, людишек, там говорится — бьёт, значит любит? — Нуара облизала губы.— И да, ты прав — я обязана сделать все, чтобы одержать над тобой победу, сломать до основания и заставить приползти ко мне на коленях.

— Ты можешь тешить себя надеждами, что у тебя это получится, Нуара, — выдохнул Дэн, понимая, к чему она клонит. — Но, как уже говорил — я лучше умру, чем позволю себе сдаться.

— Вот только ты кое-что забыл, любимый, — по-зловещему блеснула глазами Энджел. — Умереть по-настоящему в этом мире до дуэли ты не можешь, ведь твоя жизнь находится под охраной кристалла. Как только ты будешь убит — кристалл возвратит твою жизнь обратно и ты снова вернёшься к жизни, полностью исцеленым. Вот только умирая, ты будешь испытывать при этом весь спектр соответственных ощущений. Готов к такому? Особенно после своей первой недавней мучительной  смерти?

— Я все выдержу, — сорвавшимся голосом ответил Дэн, наконец, поняв до конца, что с ним случилось после ранения. Он умер и воскрес, уже полностью здоровым. Вот только воспоминания о пережитой боли, к сожалению, никуда не делись. — Ведь если я сдамся — я проиграю. И не тебе, а самому себе.

***

Прошло несколько долгих часов. Дэн на своей максимальной скорости двигался в сторону леса, где жила Жаклин. Он не сомневался, что ребята пошли туда, решив, что он умер. Подтверждали это и следы их недавнего присутствия в виде фантиков от конфет, качанов съеденных фруктов и отпечатков обуви на рыхлой, влажной от тумана земле. Он практически бежал, не обращая внимания на забитые ноги и усталость.

Некое тягостное предчувствие беды не давало ему расслабиться и сбавить темп, чтобы унять одышку. Они ведь сейчас совершенно одни, без силы! Выжить в новом умирающем мире с подобными монстрами, как на него напали — не такая уж лёгкая задача. Только рядом с ним они могли активировать свою силу, но по отдельности это было, увы, невозможно. Радовало то, что никаких следов крови по дороге он не заметил, что подогревало надежду на благоприятный исход.

Встреча с Нуарой так же не выходила из головы, вызывая множества разнообразных эмоций. Пообещав, что выйдет победителем, она просто растворилась в воздухе, как приведение, едва успев скрыть следы влаги в блестящих ледяных глазах. Холодные и прекрасные, как камни алмазов, они теперь уже не казались абсолютно бездушными, как весь ее образ ранее. У всякого зла есть истоки — то, что стало толчком к саморазрушению. Нуара — не исключение. Когда-то она пошла вразрез с совестью, сумев не только заглушить ее голос, но и в последствие убить ее до остатка. Но что, если она не так уж безнадежна? Некоторые ее слова до сих пор откликались внутри и вводили в замешательство. Будто она действительно борется с самой собой.

Мысли о возможной повторной смерти пугали не на шутку, но Дэн старался отгонять их подальше. Сейчас единственное, о чем он думал — чтобы с Ксю, Максом и остальными все было в порядке.

Спустя несколько часов неустанного бега, он упал без сил на колени, умоляя себя собраться с духом. В груди пекло от порывистого дыхания, сердце выпрыгивало из груди, а ноги онемели от усталости. Дэн ругал себя, что не поспешил раньше, решив больше узнать о Нуаре. Он не имел права медлить, когда его друзья находятся в опасности!

Внезапно внутри что-то содрогнулись и больно ударило в мозг, как вспышка электрического разряда. Что-то не так... Что-то не так с Ксю...

Денис не понимал, что случилось, так как окружающая реальность не изменилась. Но что-то происходило там, где его сейчас нет, и если он не соберётся с силами — произойдет необратимое.

«Дэн! Помоги мне, спаси меня, пожалуйста! Ты ведь не умер, я знаю! Я чувствую, что ты жив! Прости... Прости меня, что я ушла!»

Он не знал, или это действительно мысли Ксюши стучаться в его подсознание, или же волнение сыграло злую шутку. Чем бы это не было, но Дэн, как угорелый подорвался на ноги и полетел вперёд так стремительно, насколько это было возможно. Легкие, казалось, были готовы разорваться от избытка затхлого кислорода, а сердце пробить грудную клетку. Он словно бежал дистанцию на жизнь — из последних сил, не слыша и не видя ничего, кроме тропы впереди и мелькающих деревьев.

А дальше все было, как в тумане. Он не помнил, как добежал до хижины Жаклин и как с разбегу налетел на Алла Норвела, который хотел задушить Ксюшу. Не помнил, как повалил того на землю и начал наносить удары, не помня себя от ярости. Увидев этого ублюдка, пытающего убить его самого близкого человека, он превратился в разъяренного хищника, готового на все. Любые мысли стёрлись, уступив место неконтролируемым инстинктам убийцы, которые заполнили его рассудок и стали второй сущностью. Он хотел стереть отца в порошок, заставить его страдать и умирать от боли.

Дэн понял, что именно Алл был тем, кто подстрелил его с той злосчастной стрелой. И именно он хотел убить Ксюшу — подло, без колебаний и крупицы жалости. Просто лишить жизни ни за что, словно от ее смерти что-то зависело. Дэн знал, что никогда его не простит, и никогда не усомниться, прежде, чем возить меч тому в сердце.

— Дэн! Мы получили силу! — Эти слова, словно откуда-то издалека ворвались в его сознание, заставив вспомнить о реальном мире. Конечно же! Теперь, когда он воссоеденился с друзьями, они вновь получили возможность участвовать в битве и могли достаточно быстро отправить Алла в нокаут. Вот только Дэн не желал делить с ними добычу. Хотел расправиться с Норвелом самостоятельно, заставив  испытывать долгие предсмертные муки, как недавно он сам. Тем более сейчас, когда благодаря силе меча мог с лёгкостью отбивать атаки энергией, что в совместительстве с его скоростью, делало его практически неуязвимым. Аллу не останется ничего, как вести бой так же на мечах, а это уже полностью стихия Дэна.

— Нет! Я сам его убью! — остановил друзей Денис, давая понять что никаких возражений не примет. Вот только Алл неожиданно начал давать заднюю, а затем и вовсе отскочил назад, уклонившись от атаки, как обычный трус.

— Что ж был рад поквитаться с тобой с глазу на глаз, сынок, но мне кажется, пора, — громко пропел он, растворившись в  воздухе, как делал и до этого.— Вынужден признать, что ты не такой уж безнадёжный слабак, каким я тебя представлял. Вскоре мы встретимся вновь и посмотрим, кто чего стоит. А пока с удовольствием посмотрю, как моя госпожа разберётся с тобой лично. Всего наихудшего тебе, дорогой!

Последние слова доносились уже из ниоткуда, так как Алл использовал один из своих умений, чтобы исчезнуть прямо во время поединка. Дэну ничего не оставалось, как уставиться на прежнее место, где он стоял и разочарованно выдохнуть. Алл не был заинтересован в поединке, лишь на хладнокровном убийстве практически без сопротивления, как отъявленный маньяк. Но однажды они встретятся вновь и Норвел покажет все, на что действительно способен.