109

- Ты что мне сейчас налила?

- Ничего барыня, - но перепуганный взгляд Марфушки не обманул бы даже ребёнка.

- Ну-ка, показывай, что ты прячешь в своих юбках.

- Ничего, барыня, - Марфушка побледнела так, что казалось, сейчас свалится замертво. Но Глафиру Никитичну это не интересовало. Она грубо схватила руку и вывернула её так, что Марфушка вскрикнула и упала на колени.

Злосчастный флакон покатился по полу.

Глафира Никитична отпустила пока девку, подняла флакон, понюхала. Таких у неё несколько. Игнатий Степанович иногда приносит ей лекарство.

- Что это? - Глафира Никитична никак не могла понять. Потом осенило.

- Отравить меня, паскуда, задумала?

- Нет, нет, барыня...

- Ну-ка, пей сама, чем ты тут меня собралась потчевать.

Марфушка поспешно схватила стакан и разом осушила вино. Так она впервые его попробовала. И, если бы не ужас, который перекрыл все остальные эмоции, она, возможно, оценила бы его. Но теперь было не до того.

Барыня внимательно посмотрела. Девка, вроде, не свалилась в предсмертных судорогах и падать в ближайшее время не собиралась, поэтому немного успокоилась.

- Рассказывай, как на духу. Иначе я сейчас возьму щипцы и начну вырывать твои ногти по одному.

Но и на Марфушку вдруг нашло странное успокоение. Взгляд её стал чуть отрешённым.

- Воля Ваша, барыня... Я лила, чтоб Вы спали.

- Кто надоумил?

- Сама.

- Брешешь! Нет у тебя такого места, чтобы самой думать.

Марфушка на это промолчала.

И то, что последняя лахудра молчит, не упала в ноги, не целует её башмаки, а молчит - взбесило помещицу. Скрюченные в ненависти пальцы потянулись к девушке.


Когда несколько минут спустя в спальню барыни на крик прибежала встревоженная Ерина, Марфушка по-прежнему молчала. Кричала Глафира Никитична. И в бешенстве колотила ногами и табуреткой девушку, лежащую на полу.

Ерина всё поняла. Даже до того, как увидела свой флакон.

«Убьёт. Она её сейчас...».

- Барыня, это я велела Марфушке вам лить сон-траву.

- Что?

- Не прогневайтесь, барыня. Но Марфушка тут не виновата.

- Ты что?.. Ты велела? Ты кто тут такая, чтобы велеть?

- Барыня, такая уж у нас, у цыган, порода, чтобы делать людям добро тайно.

На миг помещица поверила. Но потом спохватилась. Выбежала во двор, крикнула Лютого.

- В колоду, - визжала ему прямо в недоумевающее лицо. - В колоду на всю ночь. Завтра плети.

Позже, когда Марфушку унесли, когда замыли кровь на полу, когда Ерина сидела закованная в колоду, Глафира Никитична улеглась.

Сон не шёл. Мысли вертелись вокруг случившегося.

Но беспокоила её не Ерина. Та завтра своё получит. И пусть спасибо скажет, если останется в живых.

Беспокоила её странная сила, которую она почувствовала в этой никчёмной девке. Марфушке. Та ведь не сломалась. Не испугалась. Вернее, сразу она как будто и испугалась, но потом стала твёрдой, как железо. И била-то её Глафира не столько за непонятное зелье, а чтобы сломать эту силу. И не смогла. Марфушка оказалась твёрже её. И это было страшно.