Странное интервью

Восьмой – да, это ее ряд.
 
Елена остановилась и с трудом взгромоздила чемодан на багажную полку. Все–таки десять кило — вес ощутимый. Ей никогда раньше не приходилось иметь дело с тяжелой ручной кладью – во время их перелетов это всегда делал муж. За долгие годы совместной жизни Елена привыкла.  Теперь же она летела одна – в командировку, решать все вопросы приходилось самой, и это вызывало дискомфорт.

– Добрый день! Вы разрешите пробраться к окну? – она обратилась к молодой девушке, которая сидела в центре ряда.

Девушка в черном джемпере со странной надписью «Always fresh, Always cool», не торопясь вынула из ушей наушники.

– Добрый! Да, конечно, – ответила она, уступая дорогу.
Елена протиснулась на свое место. В руках она держала книгу – захватила в дорогу почитать.

Самолет плавно оторвался от земли. Чуть погодя стюардессы стали предлагать пассажирам напитки, среди которых было вино.

– Вот теперь долетим и весело, и быстро, – пошутила попутчица Елены. – Она взяла бокал красного. – А вы что будете? – девушка обратилась к Елене.
– Стакан воды, пожалуйста,  – ответила та.
– И только? – улыбнулась девушка.

Елена кивнула, стараясь повнимательнее рассмотреть свою спутницу. Теперь ей казалось, что это вовсе не девушка, а молодая женщина около тридцати лет – просто одетая в несколько подростковом стиле. Мешковатый джемпер, черные облегающие штаны, и в довершении почти мальчишеская короткая стрижка – ей явно можно было дать лет двадцать.

В руках молодая женщина держала планшет – на экране был только текст. Похоже, она что-то читала, одновременно слушая музыку.

«Странно, летит на юг – и в такой темной одежде», — подумала Елена.

Сама она любила перед вылетом переодеваться в яркие южные цвета и уже в самолете чувствовала себя более расслабленной — будто уже на юге. Вот и теперь на ней был бирюзовый льняной костюм.

Елена повернулась к окну. Читать не хотелось. Хотелось сполна насладиться тишиной и одиночеством, которые выпадали ей так редко: жизнь с тремя детьми под одной крышей была всегда суетливой и шумной, ее дом был всегда полон звонкими детскими трелями, от которых иногда хотелось отдохнуть.

Облака за окном растаяли. Перед ее взором расстилалось темное пустынное плато. Ландшафт был унылый и какой-то пугающий – ни зелени, ни следов человека. Будто выжженная после катастрофы земля на многие километры вокруг.

– Какая страшная пустыня, — вырвалось у Елены.
– Что? – спутница вынула наушники и взглянула на Елену.
– Какая ужасающе страшная пустыня внизу, — повторила Елена, кивая в сторону иллюминатора.
– Вполне может быть, — безразлично пожала плечами девушка, не отрываясь от планшета.
– Я Елена, а вас как зовут? – неожиданно для себя произнесла Елена.
– Очень приятно, Диана, — девушка взглянула на Елену.
– Простите, я вот все гадаю: сколько вам лет?

Диана понимающе усмехнулась:
– Мне тридцать два, хотя все дают двадцать.
– Наверное, здорово выглядеть на двенадцать лет моложе? – полюбопытствовала Елена.
– Да, нет, как раз наоборот. Мне надоело, что все принимают меня за молоденькую, а я  уже давно с опытом, вот второе высшее получаю, — Диана указала на планшет.
– Надо же! – сказала Елена с восхищением. – И на кого учитесь?
– Не поверите – на журналиста! – засмеялась Диана. – Вопросы для интервью готовлю.
– А про что интервью?
– Если честно, пока ломаю голову над темой.
– А семья у тебя есть? – спросила Елена и тут же осеклась. — Прости, я что-то на «ты» перешла.
– Ничего страшного, мне так даже комфортнее. Семьи нет, и не было никогда. Не попадается мне пока вторая половина. А у вас?
– Есть, уже двадцать четыре года, трое детей.
– Целых трое? А по вам и не скажешь. Вам больше сорока не дашь.
– Спасибо за комплимент, мне сорок шесть.

Елена всегда выглядела моложе своих лет, но услышать лестную оценку от молодой женщины было особенно приятно.

Елена вдруг поймала себя на мысли, что не прочь поговорить.

– А что если ты проведешь интервью со мной?
– С вами? – удивленно подняла брови Диана. И немного подумав, продолжила, – А что? Это неплохая идея! Осталось придумать тему. Вы кто по профессии?
Елена замотала головой:
– Вот только давай не будем про работу! Этого в сети полно.
– Тогда про что же? – Диана задумалась.
– Давай про семью, — предложила Елена. – Тебе же наверняка хочется завести семью?
– Честно говоря, не уверена, — засмеялась девушка. – У меня сейчас на первом месте саморазвитие, карьера, путешествия.
– Все три – и на первом месте? – улыбнулась Елена. – Ну а на втором?
– А на втором, пожалуй, семья, — согласилась Диана.
– Вот видишь, значит стоит попробовать об этом поговорить. Итак, каким будет первый вопрос?

Диана подперла рукой подбородок и задумалась.

Елена опять заглянула в иллюминатор. Откуда ни возьмись, посреди черной пустыни очутилось громадное озеро. Картина казалась невероятной – почему-то по берегам по-прежнему не было никаких признаков жизни, а ведь, казалось, вот она – вода, и она должна была дать рождение чему-то живому вокруг. Но жизни не было. И только небольшое напоминание о человеке Елена все-таки разглядела: тонкая стрелка, будто бы от автомобильных колес, неуверенно пересекала суровый ландшафт. Елена поежилась. «Как должно быть страшно оказаться в этих местах в одиночку», — подумала она.

– Кажется, придумала! – сказала Диана. – Первый вопрос: что для вас любовь?
Елена заливисто засмеялась.
– Надо же, ты решила прямо вот так – с разбегу сразу в карьер, без всяких там вступлений?

Диана немного смутилась.

– Да нет, не обижайся, это я так, от неожиданности, — Елена достала из сумочки зеркало и оглядела себя, — Ты можешь спрашивать, как душе  угодно. Значит, что такое любовь, говоришь?

Она захлопнула зеркальце и задумчиво посмотрела на собеседницу.

– Одно могу сказать сразу – это не то, о чем в кино показывают. Для меня любовь – скорее ткань самого пространства, само существование, возможность чувствовать с кем-то близость, разделять жизнь.
Слова будто ждали, что их выпустят на волю, и скатывались с губ легко и непринужденно.
– Это полнота, когда ты чувствуешь, что каждый твой день сливается воедино с чередой уже прожитых дней, и вместе они составляют единое полотно, единое целое, в котором ты не мыслишь себя отдельно, но только как часть своей семьи – самых близких и родных для тебя людей. Понятно я говорю?

Елена повернулась к собеседнице.

– Не совсем, если можно, приведите примеры, — протараторила Диана, быстро набирая текст на планшете.
– Примеры могут быть совершенно разные. Вот если начать с детей. Любовь начинается задолго до родов, в момент, когда ты осознаешь, что в твоем теле зарождается новая жизнь. Это ощущение невероятного чуда, чего-то непостижимого. В это почти невозможно поверить. А потом ты чувствуешь внутри движение. И в этот миг  понимаешь: да, это чудо реально – в тебе растет маленький человечек. Это становится твоей тайной. Ты больше не зависишь от внешних событий, ты постоянно погружена частью сознания внутрь. Ты чувствуешь своего малыша, и это чувство окрыляет тебя, делает легче и счастливее. Это и есть Любовь. Любовь матери к ребенку. Желание давать без остатка, без оглядки, без условностей. Желание любить. Потом малыш рождается, и ты замираешь, глядя на его лицо – такое безмятежное, такое спокойное, еще нетронутое жизненными тяготами. Лицо маленького божества, которое по какой-то невероятной милости доверили именно тебе. Потом малыш растет. Ты с восторгом наблюдаешь за его ростом, ты замечаешь каждое крохотное изменение, и плачешь с каждым новым переходным этапом, когда жизнь его кардинально меняется: вот пополз, вот впервые встал на ножки, вот сделал первый шаг, вот произнес свое первое слово. Для других все эти этапы кажутся нормальными, обычными, не заслуживающими внимания, но для тебя это достижения твоей малышки, свидетельствующие о том, что малыш развивается, растет.

– Подождите минутку.  Я лучше запись включу, а то не получится все в подробностях запечатлеть. Я не ожидала, что вы будете так подробно рассказывать.

Диана поискала нужное приложение, нажала на «Запись» и продолжила:
– Простите, но вас послушать – вы говорите о какой-то идиллии, а ведь родить в сегодняшней реальности – это большие сложности. Проблемы, за что ни возьмись.

Елена помолчала.

– Это всё наша привычка делить жизнь на белое и черное, на проблемы и развлечения. Дать жизнь – это непросто, вот большинство и записывает беременность «в черный список». Но ведь проблемы – это только испытания, которые учат душу любить, понимать – что в жизни действительно важно, а что нет. Ценить чудо рождения. Это вначале видятся только проблемы и трудности, но по мере приближения к моменту рождения, по мере взросления малыша просыпается иное восприятие. Женщина открывает для себя незнакомые чувства. И они перевешивают чашу весов. Как ты думаешь, почему некоторые семьи заводят много детей?
– Потому что у них есть для этого условия, — уверенно ответила Диана.
– Серьезно? У них есть богатырское здоровье на пятерых? Средства на большой дом? Помощников вагон и малая тележка?

Диана пожала плечами.

– Не знаю... Честно говоря, я не задумывалась никогда.
– А не потому ли, что они видят в рождении счастье, каждый раз наполняясь любовью при соприкосновении с неведомым? Радость от рождения новой жизни перевешивает все сложности. Я знаю многодетных мам, которые рожали даже вопреки поставленному диагнозу, просто потому, что имели громадное желание иметь детей.
– Возможно, вы правы, а что вы скажете о любви между мужчиной и женщиной?
– Если коротко, это ощущение, что ты живешь с мужем одну жизнь на двоих. Это когда ты только подумала, а он уже сделал. Когда вы находите друг в друге понимание и приятие. Любящий мужчина встанет ночью к плачущему ребенку, если жена так устала, что не в силах проснуться. Любящая женщина не попрекнет мужа, что тот не достиг больших успехов в карьере, если понимает, что работа его по-настоящему не вдохновляет. Любовь, это когда двое относятся друг к другу бережно.

Елена замолчала, будто задумалась.
– А еще любовь – когда вдвоем и помолчать нескучно.
Елене казалось, будто она погружается в глубины души, о существовании которых раньше и не подозревала.
– А как же успех, достижение, саморазвитие? Есть ли им место в семье? Или же семья это все про самопожертвование и однообразие? – в голосе Дианы звучали торжествующие нотки, будто она нашла вопрос, на который Елена не найдется, что ответить.
– Однообразие? Какая же ты смешная, Диана! – Елена опять заулыбалась. – Ведь каждый ребенок рождается непохожим на других – со своим характером, склонностями, особенностями. И разве мать не развивается, пытаясь понять, что именно важно для каждого ее ребенка? Где и как сказать нужное слово, чтобы ребенок захотел стремиться к достижению трудной цели? Разве нельзя назвать достижением матери достижения всех ее детей, какими бы разными они ни были? И разве это не успех: иметь семью, в которой тебя любят, и где тобой дорожат?
Елена замолчала. Внутри она чувствовала необычайный подъем, будто бы могла своротить горы – ей хотелось столько сказать этой молодой девушке, столько поведать! Она понимала, что по какой-то причине девушке неведом тот мир, в котором Елена жила уже много лет.

Внизу под крылом, на черной безжизненной поверхности показался странный рисунок – причудливо, словно под рукой мастера-резчика, запетляла по земле река. Узор был настолько необычный, что Елена вдруг погрузилась в созерцание.
– Что там такого интересного? – Диана наклонилась ближе к стеклу. – Ой, какая удивительная речка! Почему-то такая извилистая, будто прорисованная на холсте художником.

«Прямо, как жизнь человеческая», подумала Елена, но промолчала.

Диана откинулась на сидение.

– Елена, и все же не могу согласиться с вашей позицией. Некоторые вещи женщине в браке недоступны.

Елена медленно повернула голову.

– Это ты о чем?
– Например, о медитации, — Диана нашла сильный аргумент и теперь почти ликовала. – Согласитесь, нельзя медитировать, когда у тебя ребенок на горшке сидит.
– Когда на горшке сидит, соглашусь – нельзя, — Елена поправила прядь, упавших на лицо волос. –  Но этот период достаточно короткий. Зато когда дети подрастут лет до шести – вполне себе можно.
– Это как? Когда? И – самое главное – где? Ведь обычно у женщины нет укромного уголка в доме, куда бы она могла бы сбегать от семьи хотя бы на полчаса.

Елена не торопилась отвечать. Ее забавляла настойчивость Дианы.

– Это ты верно подметила – не всегда такой укромный уголок найдется, но вот медитировать все-таки можно. Просто у тебя ограниченные представления о медитации. Я вот, например, медитирую, когда вечером мою посуду и прибираюсь на кухне.

– Это шутка такая? –  Диана уставилась на собеседницу. Она хотела услышать признание в поражении, а вместо этого Елена прикрывалась юмором.

Но Елена и не думала шутить.

– А ты сама подумай, — она подняла брови. – Вечером женщина почти что волшебница – из полного хаоса на кухне она сотворяет порядок, когда каждая вещь оказывается на своем месте. Да еще и под звуки журчащей воды. Это когда женщина живет одна, посуда и кухня – просто быт. Но когда женщина готовит и убирает для семьи – каждое действие обретает смысл. Ведь кухня – это источник насыщения физической энергией. Именно женщина организует эту энергию и обогащает ее своей собственной. Когда женщина готовит с любовью, она благословляет пищу. Те, кто понял, делают это осознанно, те, кто еще не понял, делают это подсознательно. Подумай хорошенько, разве я не права?

Диана озадаченно втянула голову в плечи. Было видно, что она хочет, но не может согласиться.

– Удивительные вы вещи говорите. Вроде и правильные, но какие-то чудные. Нереальные, что ли.
Елена пожала плечами.

– Вы же молодые все время твердите про осознанность, стремление жить здесь и сейчас. Так в чем же, по-твоему, заключается эта самая осознанность? В том, чтобы сидеть у речки и созерцать ее движение? Думаешь, это отличается от созерцания распахнутых глаз собственного ребенка? И в чем же, по-твоему, заключается так называемое откровение? Когда во время неподвижного сидения на задней точке тебе вдруг приходит новая мысль о том, в какое очередное путешествие отправиться? А как тебе откровение, когда после многочисленных бессонных ночей в размышлениях о том, как бороться с болезнью ребенка или что делать с его дальнейшим развитием,  тебе вдруг приходит ответ?  Внезапное прозрение, которое приносит пользу не только тебе, но также и дорогому для тебя человеку. И от того, что ты нашла для вас обоих выход, в тебе оживает великая радость. Приходит понимание, что ты топчешь эту землю не зря.

Диана вдруг выключила запись и какое-то время смотрела в одну точку перед собой, а потом произнесла:
– Вы знаете, кажется, я впервые встретила по-настоящему счастливую женщину. Только…
– Только что?
– Счастье оказалось совсем не таким, как я его себе представляла. И оказалось не там, где я ожидала его найти. Спасибо вам.
– Это тебе спасибо, что выслушала, — ответила Елена. – Не с каждым получается вот так разоткровенничаться.

За стеклом иллюминатора лежала белая густая вата. Самолет легко скользил по небесной глади. А Елене казалось, что она парит над снежными облаками словно птица – счастливая и свободная.