Из дневников Наталии Борисовны Карнеевой. 1977 год

1 января 1977

«…Блокада холодом продолжается…Имеются люди, у рук которых может быть сосредоточено поле неизвестной природы, и этим полем…можно лечить разные функциональные расстройства нервной системы и внутренние болезни (биоэнерготерапия)…У некоторых людей картина высокочастотного разряда на поверхности рук изменяется в момент концентрации внимания на лечении пациента…На высокочастотной фотографии фаланги пальца - свечение. Структура его резко изменяется при подготовке к биоэнерготерапии. Фаланга покрыта как бы язычками света. Видимо, они тянутся к пациенту, к тому, на кого нужно воздействовать. У меня перед глазами ярко встает картина Репина «Воскрешение дочери Иаира»…я всегда поражалась тем, как Репин написал Христа: в его лице…выражение врача-психиатра или медиума. Такое выражение я видела у знаменитого в 30-е годы в Саратове врача Подъяпольского…Это был психиатр. Он принимал в особой клинике, где были и другие врачи – его ученики, например, Фухторович…Никаких выводов я из этого не делаю. За этим ничего не стоит – ни убежденности атеизма, ни цинизма безбожия. Мне просто интересно это открытие…».

2 января 1977

«…Холодюга. Выходила только до булочной. Лицо обваривает, словно кипятком…В магазинах спад оживления. Довольно пусто…Продавцы…скучают и мучаются похмельем. Тоько елочные нити праздничные по-прежнему. Поздравишка от Тельпухова…».

21 января 1977

«…Мы сейчас когда пишем…все словно классические сочинения готовим на заданную тему. Там мысленно видим, как это будет читать учитель, здесь – редактор. И взвешиваем: как благонравнее? Как оценят то или это? Сообразуясь с подобной оценкой, я должна бы объяснить свой отъезд из Саратова в Новую Александровку, а затем в Вязовый Гай, работу в сельсовете, участке в коллективизации, в раскулачивании – тем, что возникла непреодолимая потребность вмешаться в жизнь за пределами города и своего привычного дома. Захотелось неудержимо навстречу ветру, наступлению нового великого перелома. А , может быть, никуда бы я не поехала в ту осень, если бы не «Голод» Гамсуна…Как это странно – и так далеко! Норвежский город Христиания - и наш Хвалынск на Волге…И это в 1930-м…Везде все запутано и сложно- если не брать лишь то, что на поверхности…Нет. Меня могли вызвать в сельсовет в любое время ночи – поэтому никакого ощущения после работы не было. Во-вторых, все это новое, в чем пришлось участвовать, захватывало до самого дна, будоражило, кружило, накаляло все чувства какой-то радостью…»

29 января 1977

«…Письмо от Алеши…»

1 февраля 1977

«…Письмо от Люды. Я удивилась. Вероятно, эта категория не помнит ни своих слов, ни своего поведения в пьяном виде. Ни в одном глазу, будто не было той последней ночи и 14 января, и 19 января…Ничего не понимает. Не буду уже понимать и я: будто не было. Во всяком случае, мне было приятно получить это письмо. Значит – помнит ли она или нет – а поступила неглупо…»

2 февраля 1977

«Рано утром сообщили, что морозы по области – 30 и – 40, где как….Для меня это важно, потому что мешает идти искать работу…В Вязовый Гай устраивалась как раз второго февраля – в этот день утром пришла в сельсовет…Большой двухэтажный дом бывшего помещика Зейнетдинова, татарина. Полупустой и холодный. Отапливалась только одна просторная комната – в ней стоял стол председателя Абдурахмана и побольше – мой, секретарский. Некрашеный шкапчик с замочком – там все папки с делами сельсовета…Эти страницы жизни – из моих любимых, наиболее интересных, наполненных событиями, овеянных поэзией…»

12 февраля 1977

«…Не ждать плохого! Не переживать два раза то, что можно один раз. Да почему это опять и опять моим любимым должно угрожать плохое?!...»

14 февраля 1977

«…поступила на работу библиотекарем в юношескую областную – и до 1 июня…»

Евгений Терентьев

Болотное, 03.08.2024