Mea culpa... 02

MEA CULPA...

Начало https://valafila.livejournal.com/30156.html

Но выйти за храмовые врата и никогда не входить в них более - еще не значит полностью избавиться от наваждения, в котором я пребывала многие годы. Мое усердие в молитвах и исполнении церковных ритуалов, мое глубокое погружение в «священные» тексты - «исследуйте Писание!» - изучение святоотеческой литературы, как древних, так и новых богословов наложило свой отпечаток на мои мысли, речь, поведение и в итоге на мой образ жизни. Сменить имидж — скромные закрывающие всю плоть одежды воцерковленной христианки на обычные мирские женские туалеты оказалось проще, чем сбросить навязанные и многократно закрепленные в сознании установки вины, обязательств и чужих чуждых  ответственностей,  каменной глыбой давящие на плечи и душу.
Двуличие, ложь и стяжательство священнослужителей, откровенно потребительская вера многих прихожан  - «Ты, Боже, дай мне то-то и то-то, а я Тебе за это свечечку и молитовки...», совершенно безжалостное отношение к скорбящим и отчаявшимся, типа меня и моего супруга с изломанной той же церковью судьбой..., все это, конечно, пробуждает и отрезвляет,  как «обухом по голове», как «гром среди ясного неба», как все внезапные неприятности, противоречащие моим лучшим и безусловно завышенным ожиданиям, с которыми я вошла в церковные врата. Но не освобождает от их тягостного воздействия еще долгое время. Побочные эффекты, последствия даже от простуды бывают с осложнениями, не то, что от душевной боли... 
Последний раз я исполняла, точнее присутствовала при исполнении ритуала - отпевания моего дорогого супруга. Я отдавала дань его вере, его страхам и надеждам на лучшую загробную участь, я исполнила его последнюю волю и выполнила свое последнее обещание-обязательство. Для меня самой это было уже неизбежной формальностью.
На прощание со своим самым давним и самым верным другом не приехал душка-весельчак протоиерей отец Владимир. Не смог оставить дачу и бывший вор-домушник, которого мой самонадеянный супруг крестил и приводил на путь истины в местах, не столь отдаленных. «Не смогли» приехать проститься с другом и безотказным помощником все без исключения детские товарищи, коллеги по храмовой работе. Не было и моего бывшего «духоносного» батюшки. И это было еще одним отрезвляющим «откровением».
Я дала волю рыданиям над телом моего господина-мужа. Моя крестница рядом следила за моим состоянием. А единственная верная подруга нашей семьи в это время строго охраняла мои стенания от нетерпеливого нанятого в морге священника. Мужнины брат и сестра с сыном, дочерью и зятем, как положено, исполнили свой родственный долг.
Я с огромным усилием заставила себя отойти на шаг от холодного тела моего дорогого человека, не оставляя глазами его родное и знакомое до каждой черточки лицо. Если бы можно было остаться с ним на всю ночь и еще день, и еще сутки, сказать ему, выплакать все свои чувства, которые не успела отдать при жизни... Я, конечно, знала о том, что его дух, три дня оставаясь в земных пределах, имеет право прощаться с жизнью и теми, кто был в его жизни. Но и без этого я почти что осязала его присутствие рядом, и тем больнее мне было от нашей разделенности на земле. «Опустела без тебя земля... Как мне несколько часов прожить...».
Священник, наконец, получил доступ к гробу, он обошел его с кадилом по кругу, попыхивая ароматом тлеющего ладана, осенил крестным знамением почившего и нас, его провожающих, и закончил ритуал.
Я вернулась в свой одинокий дом и долго-долго сидела в молчании, всем существом ощущая мой бывший семейный очаг, как отдельное от меня пространство, словно я вышла за рамки своего времени. Я чувствовала, что с уходом в мир иной супруга, данного мне Богом по моим настойчивым молитвам, в моей жизни произошло нечто, пока еще до конца не осознаваемое мною. Что эта потеря имеет глобальный смысл для моей судьбы здесь и для моей души Там. Что отныне каждое мое решение, даже каждая мысль будут определять участь самОй моей Сущности, как ни назови нашу бессмертную суть. И каждое мое желание, текущее мимолетное и, особенно, значимое, должно быть осознаваемо мною в перспективе.  Отныне я и только я отвечаю за себя. Без права передачи этой вечно жизненно важной ответственности кому бы то ни было — ни мужу, ни родителям, ни церкви, ни какому иному человеку, ни даже самому ...Богу.
А Бог и не требует непременно передать Ему в безраздельное пользование нашу волю.  Наоборот, как учит та же «святая» церковь, Бог смотрит на намерения человека, «Бог никого не неволит спастися, а предлагает на выбор...», по словам Святителя Феофана Затворника, «таков уж закон, что человеку надо самому восхотеть и взыскать – и тогда благодать уж не бросит его, лишь бы только он пребыл верен ей». Или как пророк Иона вместе с жителями приговоренной к уничтожении Ниневии вымолил у Бога прощения, и участь погрязших в грехах горожан и города была изменена.  Да «если бы все зависело от Бога, то в одно мгновение все стали бы святы. Одно мгновение Божие – и все бы изменились... тогда и совсем не было бы погибающих»», - пишет далее Святитель.
Когда-то я настойчиво просила, я взывала к Богу — дать мне, болящей и немощной женщине, праведного супруга в помощь и поддержку. И что ж?! Я получила и более того.
Однако нам уже вместе с супругом все казалось мало, и мы просили Бога по всем нашим житейским требам и даже то, что было по силам человеческим, - обмен жилья, нестроения по работе... Любое дело мы начинали с обращения к Богу - «Благослови и помоги!». И нам чудесным образом все удавалось. Бог щедро давал и давал... А мы все просили и просили, не понимая, не думая, что тем непомерно усугубляем свой долг.
Наш «духоносный» духовник не только поддерживал такое «христианское» рвение, но и настаивал, что иначе никак нельзя, что под «Божиим покровом и покровительством» все в делах «устрояется лучшим образом»... И не просто так просили мы милости Бога, мы за это молились и каялись, очищали свои грешные сердца... Еще помогали ближнему, как учила церковь и наш батюшка, который и определял, кто есть наш ближний.
Но в этом замкнутом круге просьб и молений не было места главному — воле человека - не только взять, но и «понести», то есть отвечать за то, что тебе дал Всевышний. Человеческая воля взять ответственность на себя напрочь отсутствовала во всех человеческих деяниях в этой странной церкви Христовой...
Принимая в дар «супруга от Бога», я, очарованная и ослепленная этой «несказанной радостью» и умелыми батюшкиными наставлениями, не ведала о том, какой вместе с тем непосильный крест я возлагаю на свои немощные плечи. Mea kulpa... mea maxima kulpa...
Как бы я хотела вернуть назад то время своего очарования... чтобы исправить непоправимое...чтобы мой любимый супруг, как воскресший Лазарь, смог изменить свою участь!..
«Думайте, прежде чем желать, ибо желания могут исполняться!»



VALA FILA