И опять о нашем русском языке. Ироническая миниат

Долгожданная  суббота,  у  нас  с  давними  моими  соседями – «законный»  банный  день.  Сижу  распаренный,  скучновато  одному,  собираюсь  чаю  попить,  как  вдруг  Великий  Император  Руси,  Царь  Пётр 1 вспомнился  и    его  заветные  слова: «Однако,  после  баньки  портки  продай,  но – выпей!».  Вздохнул  тяжело  так  и  понурился: один  я,  что  ли,  тЯпну?  Нет,  так  не  с  руки…  Не  алкаш,  и  не  пойдёт  она  в  пользу… Вот,  если  бы  напарника...

И  надо  же!  Прямо  телепатия … вместе  с  телепортаций,  ё – моё,  в  образе  появившегося  у  дворового  окна  соседа,  Петра  Петровича,  чуток,    легонько  так  постукивающего  костяшками  по  стеклу.  Да,  ведь,  к  тому  же,  и  не  «порожняком»  пришёл  он,  по  карману  видно,  как  что-то  там   продолговатое  оттопыривается,  на  бутылку  здОрово  смахивающее… Ох,  неспроста  старый  шабёр  именно  вечерком  в  субботу  пузырь  притаранил.

Мне  в  жизни  «повезло»  с  обоими  соседями – старшему,  Фёдору  Ивановичу,  интеллигенту  чересчур  любознательному – 94  ахнуло,  но  этому,  ненамного  отставшему  от  него  в  возрасте,  всего  на  3  годика,  но,  однако,  не  менее  пытливого,  и  тоже  бывшего  «работника  умственного  труда»,  всенепременно  привело  ко  мне  нечто  важное,  им  самИм  не  разрешимое… И  ему  тоже  срочно  потребовался  совет  пишущего  врача.
 
Зашёл  Петрович  тихо,  скромно,  поклонился,  аки  барину,  в  пояс,  затем  поздоровался,  и  крепко  так  пожал  руку  медика-хозяина,  выставив  в  центр  стола  ёмкость, … вместе  с  книгой  «Русские  народные  сказки».  И,  словно  угадав,  вдруг  сказал  те  же  слова  великого  тёзки,  Царя  Петра 1,  которые  до  его  прихода  только  что  вспомнил  и  я!  Выпив  по  рюмочке  за  «лёгкий  пар»  со  «здравием»,  дед  Пётр  неспешно  приступил  к  делу  пока  на  словах,  не  прикасаясь  к  книжке.
   
- А  ты  помоги-ка  мне  пояснить,  пишущий  книги  врач  военный,  вот  в  каком  странном  деле.  Я  уже  по  твоим  книжным  историям  знаю,  и  читал  о  твоей  страсти  переделывать  сказки  на  новый,  современный  лад,  да,  ещё  и  с  иронией,  и  юморкОм.  А  читал  я  сегодня  вечером  внуку  перед  сном.  Он  уже  не  совсем  маленький,  седьмой  годок  пошёл,  и  важный  он  потому,  что  катался  на  красивом,  ныне  только  подаренном  мной  ему  крутом  велике.  Может,  поэтому  внук  чересчур  и  активничал!  Он  слово  не  давал  сказать,  то  и  дело  меня  переспрашивая.

- Погоди,  дед!  Куда  так  быстро  гонишь? Я  не  успеваю  вкуривать.  Лучше  поясни  мне,  почему,  и  с  какой  такой  стАти,  страшный  Серый  Волк,  которого  все  животные  в  лесу,  кроме  лишь  Медведя,  боятся,  а  он  какую-то  там  Лисицу  этак  ласково  своей  кумушкой  называет?  А?  Они  что  же,  родственники?  Значит,  у  них,  в  таком  случае,  и  крестник  есть?  И  кто  он  таков?  А?  Деда?  Мне  же  интересно  бы  узнать  о  нём?

И  он  ведь  обязательно  должен  быть,  если  Волк  с  Лисой  вправду  кумовьями  друг  другу  приходятся?  Правильно,  деда?  У  меня  крёстный  и  крёстная – дядя  Гена  с  тётей  Людой,  они  муж  и  жена,  живут  вместе,  и  на  Рождество,  хорошо  помню,  даже  крестили  меня  в  Церкви!  И  почему  ты,  дед  Петя,  молчишь  так  долго?  В  книге  что?  Про  это  ничего  не  написано,  или  ты  просто  считаешь,  я  мал  ещё,  и  знать  про  то  нельзя  мне  пока?  Ты,  дед,  хочешь  сказать,  кумовья  Волк  и  Лиса  своего  крестника  тоже  в  Церкви  окрестили,  потом  поженились,  и  стали  в  одном  логове  жить?  Да?  Дедушка Пётр  Петрович?»

И  совестно  стало  мне  перед  внуком  с  моим  высшим  ведь образованием,  и  на  войне  побывавшим,  и  много  на  свете  видевшем,  но  вот  не  мог  я  не  ответить  на  этакий  столь,  вроде  бы,  простецкий  детский  вопрос… И  пришлось  мне  пока  сказать  наследнику,  отведя  взор  в  сторону,  что  вместе  они  в  одной  норе  вряд-ли,  пожалуй,  и  уживутся,  ибо  они  же  два  лесных  зверя-хищника?

Да,  и  в  Церковь  для  людей  зверей  лесных  вряд  ли  допустят… И  кто  таков  крестник  их,  мол,  тоже  не  ведаю…  Но  мне  прямо  как-то  неудобно,  стыдно  стало,  невеже  старому  перед  внуком,  и  я  вынужден  был  с  трудом  уговорить  его  потерпеть  до  утра,  так  как  мне,  мол,  уже  в  баню  идти  пора. Уснул  он  с  бабулей,  попарился  я  знатно,  а  сам  всё  о  вопросе  внука  рассуждаю.  Не  даёт  он  мне  покоя!  После  пришёл  и  сел  поужинать.  Вспомнив  завет  Императора,  даже  опрокинул  рюмашку, - всё думал,  поможет  с  мозгами?
 
Однако  всё  равно  ответ  в  давно  тронутую  склерозом  головёнку  не  пришёл  и  после  стопки  самогона… И  тут  внезапно  вспомнил  о  своём  соседе-писателе,  не  раз  ведь  помогавшем  со  всяческими  заумными  проблемами,  и  потому  пришёл  на  поклон  с  просьбой,  если  можно,  помочь  ему,  старому,  ну,  хотя  бы,  внука  ради.  Да,  и  самому  уже  интересно  стало,  в  честь  чего  в  русских  сказках,  эти  нЕхристи  Волк  и  Лиса  друг  друга  Кумовьями  называют?  И  хотя  я,  примерно,  мог  ответить,  решил  лучше  зачитать  из  «Википедии».
 
Оказывается,  кумовьями  они  и  вправду,  хотя  и  «с  натяжкой»,  конечно,  но - могли  считаться… Всё  дело  в  том,  что  в  сказках  совсем  и  не  зря  Кумами  называют  друг  друга,  Волк,  Лисица  и  Собака.  А  так  как  все  состоят,  можно  сказать,  и  вправду … «в  родственных  отношениях», … ибо   о т н о с я т с я    к   с е м е й с т в у   П С О В Ы Х!  Да-да,  Пётр  Петрович,  да,  друг  Вы  мой  сердечный!
 
И  поэтому  в  книге  «Русские  сказки»,  по  идее,  все  их  детёныши  по  отношению  к  Волку,  Лисе  и  Собаке,  в  принципе,  и  без  христианских  убеждений,  могут  считаться  некими  к р е с т н и к а м и  ведь!  А  сами  эти  Звери,  взрослые  Родители  их,  поэтому-то  друг друга    учтиво  так  и  называют  Кумом,  Куманьком,  Кумой,  Кумушкой.  Умница  же  Лиса  Патрикеевна - в  сказках  олицетворяет  неуемную  х и т р о с т ь,   и з в о р о т л и в о с т ь,  а  иногда  даже  и  самое  настоящее  коварство!

И  именно  поэтому  её  и  называют  по-разному: Лисичка-сестричка,  Рыжая  Плутовка,  а  княжеское  отчество  получила  лукавая  Лиса  от  имени  Правителя  Великого  Новгорода,  князя-Воеводы  Патрикея,  славившегося  своей  необычайной  хитростью  и  мудростью!  И  старый  сосед  Пётр  Петрович  буквально  обалдел  от  радости,  умудрённый  необыкновенной  информацией  о  Зверях-Кумовьях  всего-то  лишь  за  пузырь  самогона,  изготовленного  им  самим!  Поэтому  дед  тут  же  налил  ещё  по  одной.   
 
Ведь  теперь  ему  есть,  чем  порадовать  завтра  внука,  который  проснётся  утром!  А  то  бы  перед  невинными  глазами  пока  ещё  совсем  юного  внука-наследника,  он,  старый  и  умный,  чуть,  было,  не  прослыл  невеждой… Но вот  этого  дед  Пётр  как  раз  и  страшился  более  всего!
 
Сейчас  же,  воодушевившийся,  счастливый  шабёр,  поняв,  что  время  позднее,  сильно,  и  даже  двумя  руками,  довольно-таки  крепко,  пожал  руку,  и  этак  верноподданнически  потряс  мою  длань.  Затем  торопливо  пошёл,  чуть  покачиваясь  из-за  принятых  «алкогольных  паров»,  к  давно  заждавшейся  супруженьке  своей  любимой, Ниночке  Петровне.

Ну,  да!  А  чтобы  и  её  поспешить  порадовать  столь  приятной  новостью  о  всяких  перипетиях  нашего  затейливого  русского  языка,  поведанных  умницей-доктором,  и  на  ходу  с  улыбкой  тихо  припевая  под  давно  нравящуюся  ему  мелодию  известной  многим  весёлой  песенки  "о  произошедшем  случае".  «Вот  так-то  будет  лучше,  вот  так-то  будет  лучше,  вот  так-то  будет  лучше,  мой  внучОк-ПетЁк!».  Назван-то  внук  своими  родителями  в  честь  дедушки,  тоже  Петькой,  ПетрОм  Викторовичем!  И  как  не  ликовать  в  таком  случае  ему,  довольному  доброй  вестью,  старому  интеллигенту?! Правильно  же  ведь?  А?  Господа  хорошие?