Выборы 32 июля

Мир шестилетней Иришки рухнул, когда воспитательница Катерина Петровна после полдника прочитала древнегреческий миф про аргонавтов.

По сравнению с историей Ясона сказки про Колобка, Машеньку и медведя, да и Морозко казалось, верно размещены в сборнике "Сказки для детей".

Ровесники Иришки, посовещавшись, сошлись во мнении, что Медея – очень плохая тетя, и Иришка, доказывая, что это Ясон – плохой дядя, рассорилась со всей группой. Поддержал девочку только Ваня, ведь его папа ради своей начальницы бросил маму. 

– Я его убью, этого противного Ясона! – пообещала она Ване на другой день, когда детей распустили "познавать мир". – Куплю билет на поезд в Грецию, приеду и застрелю!

– Я одолжу тебе свой пистолет, – задумчиво произнес Ваня, поправляя очки. – Только где ты возьмешь денег на билет?

– Накоплю! –– не подумав, пообещала Иришка. – Не буду есть мороженое целый год!

– Целый год ждать долго, – продолжил Ваня. – Да и ты перехочешь за столько времени. Неделю назад ты хотела попугая, а вчера остыла и сказала, что он тебе не нужен.

– Ну, тогда я ограблю банк! – запальчиво выкрикнула Иришка. – Ты же дашь мне пистолет!

– Одному грабить банк нельзя, – рассудил Ваня. – Надо минимум вдвоем, а я тебе не помощник. Если дело провалится, нас кинут в тюрьму, и моя мама будет плакать, а ей и так несладко.

– Что же делать? –– на глазах Иришки показались слезы.

– Просить милостыню, и лучше на вокзале – посоветовал Ваня. – Там много путешественников со всего света, у них есть мани–мани, и никто тебя не знает. Только в таком виде идти нельзя.

Иришка оглядела светлое платьице, сшитое покойной мамой, подержалась за аккуратную косичку, поковыряла в носу. Платьице – все, что осталось у нее от мамы. Но мама перед смертью не наказывала его беречь. Перед тем как затихнуть, она, держа пухлую ручку дочери в своих восковых руках, едва слышно прошептала:

– Ты рождена для великих дел, Ира. И хотя ты не красавица, но в мире нет красивее твоих карих глаз.

"Про платье мама ничего не сказала, а убить Ясона и отомстить за Медею это точно не мелкое дело!", – подумала Иришка, а вслух произнесла:

– Пойдем на колонку к автомастерским, там вчера был потоп, и лужи точно еще не высохли.

Лужи, и правда, серебрились на солнце как стая мелких рыбок, и пока Иришка зачерпывала грязь из самой сердцевины, Ваня, подобно мудрой фее из сказки, одобрительно кивал.

– А теперь надо разлохматить волосы, – заключил он, когда Иришка вымазала платьице. – А то с косичками ты похожа на слишком приличного поросенка.

Довершив образ, дети отправились на международный вокзал. Срезая путь, они свернули в проем каменной арки, на стену которой худющий рекламный агент в широкополой шляпе закончил наклеивать на стену яркий плакат и, повернувшись, приветливо помахал рукой.

И как все любопытные дети, Ваня и Иришка замедлили шаг, подойдя ближе и читая, что же там написано. 

ВСЕ НА ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА 32 ИЮЛЯ
КОНСТАНТИН МАКАРОВ
СДЕЛАЮ ВСЕ

Как зачарованная, Иришка уставилась на портрет кандидата в президенты: волевое лицо, глубоко посаженные внимательные глаза, слегка опущенные уголки рта, две горизонтальные морщины на лбу. А его галстук – в тонкую красно–синюю полоску – привел ее в неописуемый восторг.

– Вот кто мне поможет! – захлопав в ладоши, закричала она. – Мне нравятся его глаза. И галстук красивый!

– Ты еще глупая, – усмехнулся Ваня. – Людям в галстуках верить нельзя. Вот мой папа повязывает галстуки…

– А мне дядя нравится! – топнула ногой Иришка. – У него добрые глаза, этот дядя не может никого бросить!

– У моего папы тоже добрые глаза, – грустно произнес Ваня. – И подумай сама, в июле 31 день, а не 32, а год и вовсе не указан. Хотя учебники и книги ты не читаешь.

– Ну и что? – Не сдавалась девочка, вытирая выступившие слезы. – Глаза же добрые… Я обещаю, что сегодня же вечером выучу таблицу умножения! А завтра съем за тебя манную кашу! Ну, сделай что-нибудь, пожалуйста, мы же друзья!

– Последний аргумент самый убедительный, – согласился Ваня и, вытащив из кармана короткий химический карандаш, послюнил, встал на цыпочки и дописал год: 1984.

– Ура! Ура! Ура! – Иришка закружилась, взметнув подолом платьица. – Ты самый лучший друг в мире! Дай, я тебя поцелую, ты заслужил!

Поцеловав смущенного Ваню в щеку, она продолжила танцевать, однако внезапно остановилась, как вкопанная.

– Подожди! – Она потрогала большое пятно на груди. – Меня же в таком виде к дяде Косте не пропустят. Что же делать? Ванечка, придумай что–нибудь, хоть что-нибудь, ты же очень, очень умный!

Ваня, улыбнувшись, потер переносицу и разрисовал белую рубашку будущего президента под шкуру далматинца.

– Теперь пропустят, – уверенно заявил он. – Только как ты к нему попадешь? Ни телефон, ни адрес на листе не указаны. Как ты будешь его искать?

– Не знаю, – надула губы Иришка. – Буду искать и найду, а ты мне поможешь, ты же мой друг!

– Ты в прошлом месяце искала клад испанских конкистадоров… – напомнил Ваня, – хотя я тебе даже показывал географическую карту…

– Ну и что, что Испания находится за тридевять земель? – тряхнула Иришка гривой волос. – Клад – это скучно! Пусть этим занимаются мальчишки, а я рождена для великих дел! И мне кажется, чтобы найти президента, надо просто идти куда глаза глядят, так вообще можно найти что угодно!

– Он пока еще не президент, – поправил Ваня по привычке. – Да, пожалуй, когда вектор поиска не задан, это лучший вариант развития событий.

Ваня взял девочку за руку и потащил в арочный проем, не к месту заметив, что в утренних новостях передавали о том, что вулкан опять пробудился.

– А я радио сломала, – беспечно ответила Иришка, – оно мне не нравится, вечно скрипит недовольным голосом. – Ой, смотри, что это?

Она инстинктивно спряталась за спину мальчика, но тотчас же выступила вперед.

По серой брусчатке тротуара крохотный динозаврик улепетывал кругами от нескладного динозавра побольше, а из–за поворота за этой парой наблюдал целый динозаврище. Сначала показалась хищная оскаленная морда, затем длинное тело, усыпанное бляшками, держащееся на коротких лапах с острыми когтями. Не успели дети и глазом моргнуть, как ящер-хищник, высунув язык-лопату, облизнулся и двинулся к самому маленькому. Иришка вырвала руку из руки друга и кинулась его спасать.

– Не смей обижать маленьких! – закричала она и замахнулась на гиганта. – Уходи в свои джунгли!

Ящер свернул язык, попятился, неловко повернулся и исчез в сизой дымке улицы. Малыш и его преследователь закончили догонялки, проскакали в другую сторону и тоже исчезли.

Довольная Иришка повернулась к Ване.

– Мне теперь не нужен твой пистолет! Я закричу на Ясона, он испугается и убежит в джунгли, а там его сожрет хищный ящер!

– Разумно, – согласился мальчик. – Убивать чужими руками гораздо надежнее, чем своими собственными. Именно так я бы и поступил.

Иришка открыла рот и около минуты смотрела на невозмутимого друга, в кои веков не решаясь выпалить то, что крутилось у нее на языке.

– Ты хочешь убить своего папу? – наконец, прошептала ошеломленная девочка.

– Ну… – Ваня посмотрел в даль, где курилась дымка вулкана. – Как тебе сказать…

– Честно скажи! – потребовала Иришка, – и давай не будем стоять, я люблю движение!

– Хорошо, пойдем, но ты сама напросилась. Нет, убить я его не хочу, его смерть мне не выгодна. Но я бы не расстроился, если бы папа попилил в джунгли, допустим, поохотиться. Да только он туда никогда не отправится, он не охотник, а инженер, он разрабатывает в секретном институте ядерные установки. Он серьезный человек, и серьезные люди отдыхают в специализированных зонах отдыха.

– Тогда ты тоже можешь выбрать дядю Костю, – Иришка хлопнула Ваню по плечу. – И он сделает так, что в институте твоего папы будут посылать в командировки в джунгли!

– Нет, – твердо ответил Ваня. – Я Макарова выбирать не буду. Я не доверяю людям с добрыми глазами.

– Подожди, – заволновалась Иришка. – Значит, у меня глаза злые?

– Ну, добрый человек не стал бы жалеть Медею, она ведь убила своих детей, а это самое страшное преступление человечества.

– Тогда почему ты мне помогаешь? – остановилась, как вкопанная, Иришка.

– Потому что ты мой единственный друг, и с тобой не скучно, – серьезно сказал Ваня. – Похоже, это здесь. Подожди, я протру очки.

Он вытащил из кармана чистую салфетку, и, протирая стекла, внезапно взглянул на подругу темными глазами, и Иришка чуть не подпрыгнула: глаза Вани были точно такими же, как у Константина Макарова.

Надев очки и снова став похожим на себя, он показал рукой на крыльцо с несколькими ступенями, которые вели к желтой двери с двумя кольцами. На двери висела медная табличка "К. Макаров".

Дети поднялись по ступенькам, взялись за кольца и потянули дверь на себя.

Любопытная Иришка вошла первая, но Ване и в голову не пришло бы оспаривать ее первенство, для этого он был слишком благоразумен.

Приемная будущего президента казалась едва освещенной невидимым светом каморкой, в которой отсутствовала мебель, а стены были разрисованы стрекозами с голубыми глазами. Стрекозы кружились вокруг человека, лицо которого нельзя было разглядеть. Посередине каморки стояло два прозрачных куба, а рядом с ними находилась чаша, наполненная серым свинцом.

Тот куб, что слева, пустовал. А тот, что справа, был доверху набит мелкими свинцовыми шариками. Дети сделали шаг, и вдруг на поверхности кубов зажглись синим и красным цветом надписи. На левом засверкало кобальтом "ЗА", на правом гранатом "ПРОТИВ".

Ваня нахмурился и закусил губу. А Иришка приблизилась к чаше и смело взяла свинцовый кругляшок.

– Подожди! – остановил ее благоразумный друг. – Смотри, никто не проголосовал "ЗА"! Никто. Я же говорил, что людям в галстуках и добрыми глазами доверять нельзя. Они всегда врут.

– Не верю, – не согласилась Иришка. – Дядя Костя хороший.

– Откуда тебе это знать? Ты его никогда не видела, и вообще ты слишком доверчивая и наивная. Видишь, сколько людей проголосовало против? Подумай, может, не зря?

Ваня решительно взял свинцовый шарик и бросил его в правый куб. Шарик плюхнулся к своим собратьям и слился с ними.

– У него глаза добрые, – упрямо проговорила Иришка. – Я буду за него голосовать! Буду! И никто мне не помешает!

Она схватила шарик, подбежала к кубу, что высился слева, и опустила его в прорезь. Упав на дно куба, он покрутился там волчком, а когда замер, человек со стены вдруг ожил и спустился в каморку. Стрекозы полетели за ним, и тесная каморка расширилась, превратившись в благоуханный сад.

– Здравствуй, девочка, – поздоровался Константин Макаров. – Ты за меня проголосовала, и теперь я исполню любое твое желание.

– Здравствуйте, дядя Костя, – Иришка так оробела, что присела перед президентом в книксене, как перед королем. – Простите, я немного грязная.

– Ничего, – улыбнулся Константин Макаров. – Добраться до меня и остаться чистым невозможно.

– Возможно, – возразил Ваня. – Я же добрался.

– Ты, мальчик, еще глуп, – усмехнулся Константин. – Тебе всего лишь это кажется. Чтобы до меня добраться, недостаточно уметь писать химическим карандашом и недостаточно стоять и смотреть, как твои друзья защищают слабых.

– Возможно, я не такой умный, как мой папа и его сослуживцы, которые занимаются ядерными установками, но я добрый и еще папа говорит, что я благоразумный. И я предпочитаю, как убивать, так и спасать чужими руками, – развернул Ваня целую речь. – А вы – лгун. 32 июля не существует, и вы не умеете исполнять желания. И глаза у вас не добрые, а злые.

Константин Макаров поднял и снова опустил руки вниз.

– Я уважаю честных мальчиков, – ответил он. – Пусть они всегда голосуют "ПРОТИВ" и имеют пистолеты, которые вкладывают в руки наивных девочек. Но вас стало так много, что я совсем запутался, и поэтому всех плохих людей, которые, подобно Ясону, используют для достижения своих целей таких, как Медея, я обращаю в свинцовые шарики.

– Как? – закричала Иришка. – Я же еще только собралась убить Ясона! Я хотела вас попросить, чтобы вы подсказали Ясону, как добраться до джунглей, где бы его сожрал динозавр!

– Это плохое желание, – нахмурился будущий президент Макаров. – Девочки должны любить мальчиков, а не мечтать о том, чтобы их сжирали динозавры.

– Вы же обещали, что тому, кто за вас проголосует, вы все сделаете! Все! – затопала ногами Иришка. – Вы…

– Я не отказываюсь выполнять твое желание, девочка, – вздохнул Константин и стал оправдываться. – Я лишь назвал его плохим. Лучше посмотри на этих стрекоз, что кружатся вокруг тебя, они были когда-то маленькими девочками. А теперь они вечно танцуют вокруг меня и мечтают освободиться, но исполнить их желание я не могу. А Ясон умрет и без того, чтобы ты о нем думала.

– Девочки? – переспросила Иришка. – Тогда сделайте так, чтобы стрекозы снова стали девочками!

– Ты просишь невозможное, – тихо Константин Макаров. – Тогда я останусь совсем один, и мне будет очень-очень грустно. Но я могу предложить тебе такой вариант: ты станешь стрекозой и будешь кружиться вокруг меня, и тогда все стрекозы превратятся в девочек. Ты мне очень нравишься, у тебя такие красивые глаза… Не похожие ни на чьи другие. Во всем мире нет таких красивых глаз…

– Не соглашайся! – Ваня грубо схватил Иришку за руку. – Он тебя обманывает. У тебя самые обычные, заурядные глаза! Посмотри, эти стрекозы синеглазые, а у тебя глаза карие!

– Неправда! –– Иришка замахнулась на друга и ударила его по лицу. – Это ты врешь! У меня очень красивые глаза, у меня самые лучшие глаза во всем мире! Это моя мама говорила! А она никогда мне не врала!

– Я согласна остаться с тобой, мне нравятся твои глаза! – она подошла к будущему президенту и взяла его за руку. – Расколдуй всех этих девочек. А со мной тебе не будет скучно, я особенная!

Константин Макаров взмахнул руками, и стрекозы опустились на плиточный пол. Как по команде они сложили крылья, пригнули головы и превратились в одинаковых девочек. Они удивленно переводили глаза друг на друга и пытались взмахивать руками, как крыльями, но взлететь не получалось. Тогда они разбились на пары и покинули каморку.

А Ваня в каком–то оцепенении наблюдал, как президент коснулся ладонью головы подруги, и от его прикосновения волосы распрямились и заструились по плечам, а грязное платьице снова стало белым, как раньше. Однако, прошло уже несколько минут, а Иришка оставалась девочкой.

– Вот видишь, ты врешь! – довольно закричал Ваня. – Ты не всемогущий и умеешь только превращать стрекоз в маленьких девочек, а не наоборот!

– Пойдем отсюда! – Ваня схватил Иришку за руку, повторяя, как заклинание. – Людям с добрыми глазами доверять нельзя!

Константин Макаров поник, его глаза увлажнились, и одинокая слеза проложила дорожку по бледной щеке.

Иришка вырвалась и подошла к нему.

– Не скучай, – сказала она ласково. – Я никогда тебя не забуду, я буду о тебе вспоминать. Прощай, дядя Костя.

Она коснулась пухлой рукой его щеки, и Ваня с ужасом наблюдал далее, как подруга превращается в стрекозу. Ее руки стали прозрачными, ноги сжались, голова уменьшилась, а глаза отливали голубовато–серым и походили на мокрый асфальт.

А потом и Константин Макаров превратился в стрекозу.

Они покружили по приемной, словно оценивая обстановку, и было непонятно, кто первым вылетел в дверь, но Ваня был уверен, что Иришка.

ПОСЛЕСЛОВИЕ. БЛАГОДАРНОСТИ.

Этот рассказ состоялся благодаря двум замечательным фотографам: одному под ником Berfin, и второму по имени Helmut Levitt. Первый оставил под фотоиллюстрацией комментарий: "Прекрасно! На обложку хорошей книги, пока не придумал какой", а второй, прочитав рассказ в сыром виде и далеким от того, что представлено теперь, написал одно слово "Super".

Первый комментарий пробудил во мне охотничий азарт, второй заставил отнестись к рассказу серьезнее и переработать его, убрав косноязычие и переписав финал, отчего рассказ стал нравиться в первую очередь мне самой, и я редактировала его не из–под палки, как это часто случается, а с удовольствием.

Фото автора