Камчатка. Возвращение домой

Я вернулась… Вернулась в мой мир, как будто упала с другой планеты или даже нет, скорее с родной Галактики. Кто я здесь? Что я здесь делаю и, главное, почему я здесь, а не там, где я вновь вспомнила, что такое счастье и как можно радоваться таким обыденным вещам как закату и восходу солнца, виду красной луны на горизонте над горами, ромашке в поле или медведю, подмигнувшему тебе из леса.
Пишу вам, а сама жую горбушку черного хлеба с маслом вприкуску с конфетами из детства, может, помните подушечки такие карамельные «Дунькина радость»? Я, как увидела их в маленьком магазинчике на Камчатке, сразу захватила охапку всего по 73 рубля и помчалась вприпрыжку, как в детстве с ароматом лимончика, барбариски, яблока и чего-то там еще сладкого и далекого, теплого и родного…
Родного… Да, зашла я в Ключах в дом деревянный, а перед глазами светлая-светлая горница, аж глаза ослепило. Занавесочки в мелкий цветочек на окнах, геранька на подоконнике, две печки белены русские, скатерть белая кружевная, а на столе яства разные домашние со вкусом солонинки, рыбки, огурчиков с чесночком и дверь за спиной прикрылась та самая, из детства моего, ярко-коричневого цвета толстая, тяжелая-тяжелая из бревен со шторками по бокам… Посадил нас за стол милый и добрый Батя моей Алёнушки, Валентин Владимирович. Невысокого роста, коренастый, с лысинкой, с бородой седой, как напоминание о моем отце, которого уже давно нет на Земле этой. Живет один уже как год, а о любимой жене говорит с такой любовью, как будто она рядом сидит на диванчике и нам улыбается. Пошел он потом огород поливать, а сам с каждым цветком, как с женой со своей общается…
В планах Алёны не было везти меня в Ключи. Уж больно в стороне, уж больно погода не стабильная, вулканы временами ругаются, пеплом всё вокруг занесено и дорога туда, как в гонке по сафари со столбами не пыли, а земли выжженной, да и застрять там можно на недели и не выбраться без помощи, если вдруг Ключевской заартачится. Но, хочу вам сказать, что именно в Ключах были самые удивительные дни. Я вновь ощутила себя так же уютно, как раньше за папиной спиной, и так же мне было интересно, как с ним в поездках на машине, когда я напевала ему песни вместо радио в дороге, стоя между передними сиденьями.
Натянул на лоб Валентин Владимирович белоснежную кепку капитана и помчал он нас на своей «Ниве» по лесам непролазным смело, а потом на катере по волнам озер и притоков реки Камчатки. А видели бы вы, как он рыбу залихватски ловит, позавидовали бы точно, не хуже, чем Хозяин Камчатки Мохнатый. Кстати о Мохнатом. Стоим мы на озере от берега метров так в ста. Я рыбалю в сторону ближнего берега, а батя с Алёной в другую сторону смотрят. И тут вижу, раздвигаются кусты зеленые, выскакивает из них бурая медведица, молниеносно хватает серебристую рыбину из воды, разворачивается и, сверкая огромной пушистой попой, скрывается в траве, за какие-то доли секунды, успевая громко и строго рыкнуть на медвежонка, выскочившего за ней следом. В этот момент, я начала верещать, пищать, хрипеть, издавать какие-то нечленораздельные звуки, пытаясь позвать моих рыболов на это чудо… Это было что-то нереальное, непредсказуемое, необъяснимое и совсем-совсем неожиданное. А уж от себя я совсем не ожидала, что могу так громко кричать от восхищения и прыгать в лодке, посреди тихого озера, на что Батя, с улыбкой подметил, что я таким криком всех медведей на тыщи километров распугала. Посмеялись мы, повглядывались в лес прибрежный, но ничего не было видно, потому что когда медведь в лес заходит, он в нем просто растворяется… И только и было слышно, как медведица долго и строго ругала своего малыша там за кустами, по-матерински с любовью…
Уху в этот день мы ели прямо на берегу знатную, ароматную совсем-присовсем настоящую с огромными кусками рыбы, с запахом дымка, перчика и чего-то там еще, ну вы помните, как в детстве... Возле костра с чаем из закопченного чайника и рассказы о жизни на Камчатке звучали как сказка, с любовью и болью простого человека, радеющего за свою Родину. Который, как и многие там, на полуострове, искренне не понимает, как одни своими указами могут реки сетями перекрывать, оставляя местный народ и зверей лесных без рыбы, нарушая пятилетний цикл нереста рыб, от чего цены на рыбу и икру взлетают просто до небес. Посудите сами, разве может в рыбном крае килограмм икры стоить девять тысяч рублей, крабы от семи тысяч за килограмм, рыба от тысячи рублей… Что же тогда ждать от цен там, где рыбы и в помине нет, кроме мелких карасиков… Эээээх…
Прокатили меня с ветерком по всем озерам и притокам реки Камчатки, между высокими холмами и горами, с вулканами на горизонте. Увидела я и при солнце местные Ключи и при хмуром небе. Проводили нас и медведи, переплывая озеро в узком месте. И долго меня еще волны качали, когда я заснуть пыталась. И до сих пор душу греют эти милые воспоминания, сплетенные воедино с детством, с Родиной моей и с Батей, ставшем и для меня родным, а его кулаки, вдруг по-детски вытирающие нахлынувшие слезы при расставании, душу рвут совсем не по-детски…