Начальник Чукотки

     Беспонтовый пирожок Летова в конце песни оказывался бренным человеческим телом, в очередной раз демонстрируя очень большую разницу между тута и тама, ведь если на Западе поп - музыкой считается по коммерческой обоснованности вообще любого жанра музыкальная продукция, именно на этот момент занимающая первое место по продажам, куда не заказано угодить и Морриконе с Моцартом, как говорится, уэлком, нехай слушатели скупают классические альбомы гамузом, то тута поп - музыкой почему - то наименовали самую гнусную и отстойную эстрадную развлекуху, стремную с эпохи тоталитаризма, просто говенную по определению, впрочем, изыски скудного руссиянского разума сподвигли обычный городской романс, как правило, под гитару наименоваться русским шансоном, а сериалы, привычные мыльностью мелкобуржуазному взгляду на мир, при совдепах, пройдя идеологицкую обработку, воплощались штирлицами и прочей наспех и худо придуманной ботвой, ныне же даже знать о существовании отеческого производителя - впадлу.
     - Журнал  " Масквичка ", - полорото сказав вслух это ужасающее правосознание наименование, не мог я никак пройти мимо вопиющности в глупости моей многолетней любимки, угадавшей сегодня с Моэмом, - щирая и большая жизнь Бориса Андреева, перековавшего не меч на орало, а отбойно - забойный молоток потомственного алкаша и стахановца на модный  " Геленваген " с фэсэошными нумерами, а также прочая х...ня.   
     Помнится, лет восемь тому взад слышал я от то ли Невзорова, то ли вообще Мирского небрежное такое сетование на Ксюху Собчак, типа умная бабенция, но и ей надо время от времени обсудить платьишко и прическу, это, мол, надо понимать, принимать и продолжать благодушно хавать реально говнище. Так и с Потупчик моей, один в один, я же вижу, что девка из иного мира, сука конченая, общественная и активная социально, я на самом деле в настоящей жизни к таким не прикасался, опасаясь законтачиться, жил в своем андеграунде, ложа с прибором на палитику с экономикой, даже не зная, например, кто там именно премьер в этой мусорской державе, мне ссать и срать было на все закозлиные расклады и рамсы, они вечно все запрещали, что не мешало мне никак жить именно так, как я жил, сейчас, по смене образа жизни, просто от скуки и нечего делать приходится иногда видеть, слышать и просто знать о существовании несогласия или согласия, парадигмов всяких, выборов, налогов, всей х...ни, что, оказывается, составляет смысл жизни многочисленных двуногих, искренне не считаемых мною за людей. Какие это люди ? Сука не человек, мусор также, вот хоть вые...сь ты наизнанку, но это так, раз и навсегда усвоенные истины, причем, каждый день подтверждающие свою истинность, не сменятся никогда на нечто противоположное, сраные ниггеры на киноэкране не станут чем - то приемлемым, а трудная судьба лесбиянок, беженцев или сирот по - прежнему будут мне глубоко неинтересны, не могу я сочувствовать этой шелупени, навеки усвоив единый принцип свободного выбора той дороги О. Генри, что и заводит кого в страну Оз, а кого и на дурку.
     - Это она у меня стырила, - сказала мне носастая докторица, выдергивая из моего гневно поджатого ануса резиновую трубочку, - я фоталась с журнальчиком, а теперь вот она.
     - Готфрик ! - ответствую я своей незабываемой музе стихозой, разумеется. - Лиза ! Друг сердешный ! Ты пошто еврейка из хохлов ? Разве ж мало стран на свете, где приезжий сразу местный, пусть не знает и двух слов, заармянский, русский, сербский, ВНЖ, гражданство, дети, вся х...ня, короче, тута ...
     - Я люблю тебя, Марфута, - мрачно заканчивает мое величание любимейшая докторица, вновь втыкая мне в зад шланг клизмы. - Ты, товарищ, не мельтеши, а поимей понимание.
     Чую я не по - детски, что пока это она меня имеет шлангом - то, а понимание ускользает, шумит мой разум возмущенный, одни бабы голые, вместо мальчиков кровавых, в глазах суетятся, вот закроешь глаза - так бабы и голые.
     - Почему не пидарасы ?! - гремят киностудии этого мира. - Не ниггеры ? Не ковырялки ?
     - Потому, - вяло мямлю я, вновь и снова - заново засыпая с моей Потупчик, - что кончается на " у ".
     У Марфуты начиналось на " у ", а у Криськи  " у " - в середине, уж лучше так, чем какие - то там Марфуты, мать их так в коромысло.