119

«Десять. Всё!» 

Андрей опустил плеть.

Вместе с Лукьяном перенесли Ерину на телегу. Дед повёз её домой. Впервые за всё то время, что она прослужила в горничных. Дождалась.

Андрей бросил украдкой взгляд в окно. Успел увидеть, как помещица отворачивается, уходя вглубь комнаты.

Плеть. От неё надо избавиться. Бросил в навозную яму, ковырнул сверху солому. Пусть там пока. Ночью уберёт.

Проходя мимо амбара, ловко снял замок с двери. И здесь всё. Рано или поздно управляющего найдут.

Мелькнуло сомнение «случайно» самому обнаружить, но отмёл как глупое. Пусть поваляется. Пора заняться своими делами. Пошёл в конюшню.

После солнечного света ничего не видать. Но больше десяти лет уже здесь работает, все закоулки родные.

Поворачивая в своё помещение, где развешены по стенам хомуты, уздечки и прочее лошадиное снаряжение, успел заметить движение сбоку. Больше ничего не успел.

Удар по затылку взорвал в голове сонмы искр разной величины.

Теряя сознание, повернул голову и всё же… разглядел. Благо, к этому времени глаза привыкли к темноте.

- Ванятка-а-а...

- Получай и от меня гостинец.

Мальчик некоторое время смотрел на поверженного врага. Повернулся, вперевалку, копируя походку воображаемого воина-победителя, пошёл к выходу. Но на улице не выдержал, побежал. Дома девки, небось, ревут. Одна побитая, другая несчастная.


Управляющего так никто не обнаружил. Он сам освободился. Путём невероятных усилий смог ослабить узлы, а потом, как ужака, вывернулся из мешков. Красный, взъерошенный, густо припудренный мукой, он широко шагал в хозяйский дом для доклада, пугая своим видом дворню.


- На кого думаешь? - Глафире Никитичне не пришлось два раза объяснять, с первого прекрасно поняла.

- Андрей, - не задумался ни на мгновение управляющий. Давно нашёл виновного. Ещё в мешке.

- Пошли.

И вновь недоброе чувство отяжелило душу помещицы. Некая сила властвует в её хозяйстве, а вовсе не она. Впервые почуяла её у Марфушки. Казалось бы, ну какая сила может быть у этой полудурки. Но это только казалось. Была. И помещица не смогла её сломить. А вот теперь кто-то напал на управляющего. Это уже плохой знак. Так и до бунта недалеко. Надо пресечь.

Если и правда Андрей, то его срочно в рекруты забрить. Двадцать пять лет в солдатах. Пускай повоюет. Конечно, жалко, что молодой и сильный. Но... через жалко.

Несколько минут спустя в недоумении стояли над бесчувственным телом парня.

- Живой? - не выдержала Глафира Никитична.

Лютый повернул к свету липкие руки, которыми только что щупал голову Андрея. Красные от крови.

- Не пойму.

Андрей застонал.

- Живой, - сама себе ответила помещица. - Значит, не Андрей.

- Хто бы мог подумать?

Озадаченный Лютый хотел почесать затылок, но сдержался.