4. Отсрочка для Европы

4. ОТСРОЧКА ДЛЯ ЕВРОПЫ.  Заглотив, не поперхнувшись, Персию и добрую половину Китая, Чингисхан начал выяснять у своих более подкованных в географии советников, нет ли по соседству с его владениями каких-нибудь других «неосвоенных» земель. Оказалось, что есть и не мало, и, даже, много! Старательно переписав в книжечку незнакомые названия, «Покоритель Вселенной» отправился домой, растолкал сына Джучи и велел тому готовиться к походу на запад в земли «Ибир-Сибир, Булгар, Дешт-и-Кипчак, Башкирд, Русь и Черкес». Малограмотному Джучи эти названия также ни о чем не говорили, но он покорно слез с кровати и принялся натягивать штаны. Пока же цесаревич готовился к войне, любящий отец вызвал к себе верного Субудэя и приказал ему разведать обстановку за Уралом, дабы ненароком не подставить сыночка под неожиданные неприятности. Субудэй прихватил с собой своего дружка Джебе и с тремя отборными туменами отправился проводить рекогносцировку. В предгорьях Кавказа он повторно разгромил грузинскую армию, которая на этот раз смогла собрать 30 тысяч человек, в дербентском ущелье подрался с аланами, в Диком Поле перемахнулся с половцами, в Крыму спалил Судак, на берегу Калки поужинал на костях Мстислава Киевского, в среднем течении Волги сунулся к булгарам, получив там крепко по физиономии, от Волги круто повернул назад, вернулся в сопровождении 4 тысяч голодных оборванцев в монгольскую степь и доложил любимому хозяину, что за Уралом все спокойно – можно идти грабить. Меж тем, за время отсутствия темника многое успело измениться - у «Покорителя Вселенной» вновь возникли серьезные проблемы с Китаем, и Чингисхану теперь стало не до Европы.

Государство чжурчженей продолжало жить и бороться. Военные власти и вышколенный чиновничий аппарат делали все возможное для возрождения армии и пополнения разграбленной казны. По всей стране проводились рекрутские наборы. Тысячи новобранцев были собраны в лагеря для обучения воинскому искусству. На незатронутом войной севере велись интенсивные поиски руды, возводились новые кузницы, ковались мечи и доспехи. Стараниями ученых армия получила новое секретное оружие - чугунные гранаты, начиненные порохом. Чжурчженьские дипломаты тоже не сидели сложа руки – им удалось найти общий язык с тангутами и суннами. К 1224 году, как раз к тому моменту, когда Субудэй вернулся из Европы, война чжурчженей с соседними китайскими народами прекратилась. Тангуты заключили с Империей Цзинь мир и в союзе с ней начали готовиться к борьбе с общим врагом. Изъявила желание освободиться от монгольского владычества и Корея, бросившая все свои ресурсы на строительство мощной оборонительной системы на севере полуострова. Все это, разумеется, не могло не беспокоить «Покорителя Вселенной».

Только к 1226 году Чингисхан сумел подготовить свое прожорливое кодло к решающему удару по Северному Китаю. Старик спешил – ему было уже за семьдесят, а война, которую он вел всю свою жизнь, так и не была закончена. Из-за нее даже пришлось отложить поход в Европу, суливший ему  славу у потомков, а разросшемуся племени Чингизидов - неплохие барыши. Тут уж, хочешь – не хочешь, а впадешь в депрессию. Перед самым выступлением выживший из ума «покоритель» приказал убить своего старшего сына Джучи, сочтя его недостаточно решительным и чересчур мягким для роли наследника монгольского трона.

В 1226 году бесчисленные орды степняков свернули, наконец, свои вежи и, сметая все на своем пути, ворвались во владения тангутов. Тангутские города, села, крепости – все было уничтожено без остатка и навсегда. Огромное население богатейшей некогда страны почти целиком полегло под монгольскими саблями, и лишь немногим «повезло» отправиться на невольничьи рынки. Книгам тоже крепко досталось, тангутская письменность канула в лету, оставив после себя лишь редкие документы, расшифровка которых и в наши дни дается ученым с большим трудом.

В самый разгар резни в 1227 году Чингисхан помер, так и не сумев сполна насладиться милым его сердцу зрелищем. Провожая своего пахана в последний путь, монгольская орда повторно прошлась по земле, усеянной телами тангутских крестьян с тем, чтобы еще раз убедиться в том, что мятежное государство больше не существует и навредить монгольской «идее» уже не сможет.

В 1229 году на очередном курултае новым великим ханом был провозглашен сын Чингисхана Угэдэй. На том же курултае была подтвержден курс на экспорт прогрессивного монгольского образа жизни в слаборазвитые государства Запада. Ханы и нойоны заслушали доклад Субудэя на тему «Мои приключения в Восточной Европе» и постановили выделить 30 тысяч монгольских воинов для организации большого похода к берегам «последнего моря». Однако прежде было необходимо закончить бесконечную войну с чжурчженями, продолжавшими еще отчаянно сопротивляться. В Китай в очередной раз были брошены главные силы Монголии и ее самые опытные военачальники: Субудэй, Монке, Толуй и Джебе.

Только к 1231 году монголам удалось нанести цзиньским войскам ряд серьезных поражений и переломить ход войны в свою пользу. В 1232 году Субудэй осадил Лоян, в котором заперлись 7 или 8 тысяч китайских воинов. У защитников города не хватало боеприпасов, и им пришлось отливать наконечники стрел из монет, а залетавшие в город монгольские стрелы резать вдоль на четыре части. О сдаче, однако, никто не помышлял. Три месяца Субудэй словно дрова в камин швырял свои орды на штурм неподатливой крепости, но все было тщетно. Монголам пришлось отступить. На подготовку второй попытки, Субудэю потребовалось несколько месяцев. Он стянул к Лояну все свои силы и предпринял шестнадцатидневный непрерывный штурм, не давая защитникам города ни минуты на передышку. Уставшие, обескровленные орды отводились в тыл на отдых, им на смену шли свежие подразделения, и штурм продолжался с неослабевающим напором. Со всей округи сгонялись уцелевшие мирные жители, которых тут же гнали на приступ. Крестьяне и горожане гибли тысячами, заполняя своими телами глубокий ров и вынуждая защитников крепости тратить силы на схватку со своими соотечественниками. Когда силы осажденных иссякли, и орда ворвалась на улицы города, несколько тысяч китайских девушек покончили с собой, бросившись с городской стены вниз, на камни. Мертвый город долго потом отпугивал случайных прохожих содержимым своих рвов и невыносимым смрадом.

В 1234 году на помощь монголам пришли южносуньские китайцы. Союзные войска осадили последний чжурчженьский оплот - крепость Цайчжоу. Император Айцун-Нинсяу, не дожидаясь, чем дело закончиться, покончил с собой. Его приемник, Мо-ди, дрался на крепостной стене, как простой солдат и был убит в бою. Империя чжурженей прекратила свое существование, но даже после смерти продолжала еще сопротивляться. Монголам понадобился целый год для того, чтобы уничтожить последние крепости чжурчженей на Амуре и в Приморье. Не простое это оказалось дело – истребить народ, насчитывавший по данным переписи 1207 года 6 158 636 человек. Остатки чжурчженей осели в Маньчжурии, и выбить их оттуда уже не представлялось возможным.

Вот теперь можно было, не оглядываясь назад, двигаться дальше, туда, где о монголах уже знали, но совсем их не боялись, как не боятся волков, забежавших в деревню, задравших пару собак, и вновь скрывшихся в лесу. Неприятно, конечно, и песиков жалко, но… Чего в жизни не бывает? Вон забор сделаем повыше, и хрен они к нам снова сунутся.