Яблочный Спас

                Алёне часто снился один и тот же сон: она смотрит в окно и видит старую яблоню, под которой ковром лежат красные спелые яблоки. Ей даже кажется, что она чувствует их аромат.  Вот сейчас, возьмёт корзинку, наберёт яблок, одно из которых, самое спелое, что так и светится изнутри медовым светом, съест прямо там, под яблоней.  Какой должно быть у него восхитительный вкус! А остальные вымоет, поставит в глубокой фруктовой вазе на стол — ну кто удержится, проходя мимо? Алёна выходит в сени, берет плетёную корзину и идёт во двор.  А там… всё, что из окна виделось ярким ковром, вдруг превратилось в гниющую массу, над которой летают жирные мухи, а по тому, что только что было сочными яблоками, а стало коричневыми жухлыми плодами, ползают черви. Алёна взглянула  на  яблоню, а та стоит засохшая и на верхней ветке огромная ворона сидит, скосив любопытный глаз на женщину. Алёна вздрагивает  от охватившего её ужаса и просыпается.

                В комнате тепло, солнечный лучик лежит на одеяле.  Тихо в доме.  Алёна совсем одна.  Кого она хотела порадовать яблоками? Почему так часто снится эта яблоня, которой нет давным – давно? Да и когда была она, урожаями не радовала, уж точно, таким ковром землю не укрывала.  Алёна лежала, размышляя. Что-то было в этом сне загадочное, будто кто-то что-то хотел ей сказать. Да вот только не понимала она, что из этого сна ей понять нужно.  И знакомых нет, кто мог бы сны толковать.  Особо женщина в сны не верила, но часто повторяющийся сон — наверняка неспроста. Да не просто сон, который снится иногда, и не повторяющийся точь-в-точь, а вот такой, до мельчайших подробностей один и тот же.

                Встала Алёна, умылась. Открыла окно.  Август выдался тёплый, по утрам часто туманы опускались. В лесах грибы пошли.  Соседки ходили, и Алёну звали, но она не большой любительницей леса  была, поэтому неизменно отказывалась.  Вот и сейчас по улице стелился туман. Постояла женщина у раскрытого окна, вдохнула утреннюю свежесть и вдруг услышала колокольный звон.  На взгорке сквозь туман едва заметны купола старой церкви. Плывёт колокольный звон, бередит душу.

                —  Да сегодня же Яблочный Спас, — произнесла вслух Алёна, — а у меня и яблочка нет. Вот только во сне и увидела…

                Наскоро позавтракав, собралась Алёна на базар. Надо купить яблок. Есть ведь такая традиция...

                ***
                Вдруг она вспомнила, что бабушка когда-то говорила ей, ещё маленькой:

                — Вот придёт Яблочный Спас, тогда и я яблочко съем, а пока нельзя мне. У меня сынок маленький умер. Ему там хочется яблочка. Как же я могу есть яблоки, когда нельзя?

                Не понимала Алёнка, где бабушкин сынок и почему ему там яблок хочется? Почему бабушка никогда не ест яблоки, что Алёнка приносит со двора: сначала белый налив падал, потом грушовка созревала. Бабушка приговаривала:

                — Ешь сама, маленькая, а я потом.
                — Бабулечка, ну ты хоть одно яблочко съешь. Ты посмотри, прямо сахарное…
                — Нет, родная, я не хочу. Мы с тобой сейчас пирог испечём. Скоро мама с папой придут с работы, после ужина чай попьют с пирогом.
Бабушка споро завела тесто, вымыла и порезала яблоки. Алёнка нет – нет, да и утащит кусочек, а бабушка только улыбается ласково:

                — Ешь, ешь яблочки. Это витамины. Зимой и захочешь, да такого не будет. В магазинах не с ветки продаются. Сколько они хранились… Поэтому ешь, внучка, ешь.  Я ещё нарежу, да ты и так возьми целое яблочко. У тебя вон какие зубки крепенькие.

                Ставила бабушка пирог в духовку, и пока занималась домашними делами,  в кухне начинал плавать аромат выпечки. Когда пирог был готов, бабушка вынимала его, выкладывала на большое блюдо, и когда он немного остывал, посыпала сахарной пудрой.

                К возвращению родителей Алёна успевала попробовать неизменно вкусный бабушкин пирог.  Мастерицей была бабушка.  Всё, что ни готовила, всё было вкусным. А её выпечка вызывала зависть у соседок.

                — Ну не иначе ты, Ольга, секрет какой знаешь, а нам сказать не хочешь. Ведь точно по твоему рецепту всё делаем, а не то получается.  То тесто не подходит, то выпечка оседает быстро. Ну не то  совсем, что  у тебя.

                —  Да какие же секреты? Вы же видели, и при вас делала, — говорила бабушка своим приятельницам, — никаких секретов. Только тесто надо делать с хорошим настроением, да вымешивать с любовью.

                —  Хорошо тебе говорить про хорошее настроение, да про любовь. Твои с утра ушли на работу,  а ты только с внучкой целый день. Да и Алёнка у тебя вот какая спокойная.  А у нас?

                — А у вас что не так? Ваши тоже на работу уходят…

                — Да пропади они пропадом, — сердилась Викентьевна, — пока соберутся, всех перебудят, десять раз переругаются. А потом внуки просыпаются, шкодить начинают. Целый день — круговерть, себя не помнишь.

                — Так поэтому что-то забываешь в тесто положить, а говоришь про секреты, — смеётся бабушка, — нет, Викентьевна, так нельзя. Ты попробуй в выходной, когда с утра никто тебя не будит, а днём есть с кем внукам побыть, вот тогда и испеки что-нибудь.

                Не верили соседки бабушке, думали, что скрывает она от них что-то.  А бабушка, сколько помнила себя Алёна, всегда была спокойной, никогда голос не повышала, и всё у неё получалось, всё она успевала. Потихоньку иногда напевала что-то, а иногда тихонечко что-то говорила, только не разобрать было слов Алёне.  Когда подросла, то стала понимать, что бабушка молилась. Не было в доме икон, не ходила она в церковь, но, как понимала Алёна, в  Бога верила.
Как-то Алёна спросила у бабушки про Бога, и услышала:

                — Знаешь, внучка, когда я замуж выходила, благословил меня отец иконой, сказал, что всегда я буду под её защитой.  Да вскоре времена наступили, что икону в доме небезопасно хранить стало. Всегда я её прятала, и всегда чувствовала, что защищает она меня, даже, когда не в красном углу стоит.  А в церковь ходить я перестала, когда стали рушить их. Дома молилась. Так всю жизнь и прожила. Икону храню и Богу молюсь. Он слышит…
                ***

                Вспомнила бабушку Алёна, на душе стало светло и радостно, несмотря на сон. Вышла Алёна из дома, направляясь на базар. Туман чуть стал рассеиваться, солнышко пробивалось сквозь  него. День обещает быть тёплым.  Где-то застрекотала сорока, ей ответила вторая.  «Какие-то новости кумушки на хвосте принесли», — подумалось женщине.  Новостей ждать было неоткуда. Всё шло своим чередом, изо дня в день. Снова вспомнила Алёна свой сон, сколько он ей ни снился, ничего не происходило, ни плохого, ни хорошего. Ну не может быть, чтобы он так часто ей снился, и ни о чём не говорил. Как разгадать его смысл? А может быть, ответ на поверхности лежит?  Яблочный Спас — праздник народный, а в церкви в этот день Преображение Господне празднуют. Поворачивает лето на осень, преображается природа.  И сочные спелые яблоки успевать собрать надо, пока не стали гнить на земле. Так может быть, толковать сон?  Яблони давно не растут в саду у Алёны. Урожай во время убирает, что вырастила, то и в дело пустила. В бабушку пошла Алёна.  Хорошая хозяйка. Спокойная, радушная, отзывчивая. Одна боль у неё на всю жизнь осталась. Никому о ней не рассказывала. Родители знали, да ушли давно, и тайну её с собой унесли.

                Познакомилась Алёна в молодости с молодым человеком. Встречаться начали. Алёна земли под ногами не чувствовала, будто крылья выросли.  Влюбилась так, что, кажется и любить так никто ни до нее не мог, ни после так любить не будут. Каждое слово любимого ловила, каждый вздох, и будто чувствовала,  что сейчас он скажет, как повернётся, как обнимет.  А потом командировка у него наметилась. Сказал, что как только вернётся, подадут заявление в ЗАГС.  И пропал.  Знала Алёна, что непростая была командировка у любимого. Надеялась, что милосерден будет Всевышний, и вернётся жених. Не случилось. Ей сообщили, что пропал без вести, надо надеяться…

                С тех пор так и жила надеждой. Сколько воды утекло. Не стало бабушки, потом родителей. Одна осталась, но жила надеждой на чудо. Ведь случалось же такое, почему у неё не может? Как общаться с другими мужчинами, принимать их ухаживания, когда неизвестно, что стало с её единственным?  Родственники недоумевали, почему одна.  Подруги  у виска крутили пальцем. Ей было совершенно без разницы чужое мнение.

                В раздумьях дошла Алёна до базара, походила по рядам, присматриваясь к яблокам. Искала такие, что из детства… И нашла. Маленькая чистенькая старушка предложила:

                — Пробуй, дочка. Чистый мёд. Запах чувствуешь? Свои, сегодня собирала.

                — Я знаю этот сорт, бабушка. Пробовать не буду. Килограмма два возьму.

                — Бери,  милая, бери. Не пожалеешь.

                Что-то такое родное послышалось в словах старушки, Алёне вспомнилась бабушка. Такие же ласковые интонации, голос тихий.  Расплатилась со старушкой Алёна, отошла от прилавка, и смахнула набежавшую слезу.  А потом достала из сумки яблоко, вытерла ладошкой и откусила. Защипало в глазах… тот самый вкус из детства, голос старушки, так похожий на бабушкин…

                Заторопилась Алёна домой. Хорошо, что никого не встретила по дороге.  Слёзы непроизвольно текли из глаз, будто случилось горе горькое.  Дома Алёна вымыла яблоки, положила их в глубокую фруктовую вазу, как во сне сделать хотела. Съела ещё одно яблоко и задумалась. Когда-то она услышала, что в деревнях на Спас приговаривали девушки, разговляясь яблоками: «Что загадано — то надумано! Что надумано — то сбудется! Что сбудется — не минуется!»  Усмехнулась Алёна, сколько было загадано, надумано, а не сбылось…  Мысли вернулись к бабушке. Говорила она, что хранила икону, отцом подаренную. А где она её хранила? Или в войну не уберегла?  Почему Алёна никогда не спросила у бабушки?
С тех пор, как осталась Алёна одна, кажется, во всём доме каждый уголок обследовала, всё ей было знакомо и никаких потайных мест не оставалось, где могла бы икона храниться. Посидела Алёна, подумала,  и пошла в сад. А вот и то место, где росла когда-то яблоня, что во снах покоя не даёт.  После того, как вымерзла она в сильные бесснежные морозы, срубил её отец Алёны. И корни выкорчевал. А на месте старой яблони больше ничего и не сажали. Росла трава, место было неудобное. Тень от дома падала, да и участок был большой, для всего места хватало.

                Постояла Алёна, посмотрела внимательно на траву, которую недавно скосила. Аккуратный такой участок был перед ней. И вдруг у Алёны будто глаза открылись — а ведь не совсем ровный этот участок. Будто осела слегка земля. Никогда на это внимания не обращала, а тут вдруг увидела, что не просто провал здесь есть, а прямоугольные контуры наметились. Зашла Алёна в сарай за лопатой, и начала потихоньку копать. Отбрасывает в сторону землю, копает, уже на два штыка ямку вырыла, а ничего не видно в земле…  Вдруг озноб по спине прошёл. А вдруг там когда-то кошку закопали? Вот сейчас найдёт… И вдруг лопата стукнула обо что-то. Алёна присмотрелась и не поверила глазам. Под слоем земли уже хорошо просматривался небольшой сундучок.  Аккуратно, очищая от земли крышку, Алёна с осторожностью  расширила место вокруг сундучка, чтобы его можно было извлечь.  Удивительно, он был цел после стольких лет в земле. Кто и когда его закопал? Что в нём? Алёна достала находку из земли. Дубовый сундучок, с красивым орнаментом на крышке и маленьким заржавевшим навесным замочком на кованых петлях. Вот это да! Где же ключик от этого замочка?

                Алёна взяла сундучок и вошла с ним в дом.  Благо, соседок не видно было. Лишние вопросы задавать не будут. Сердце стучало, виски будто сдавило металлическим обручем. Да что ж такое? Никогда ни бабушка, ни родители не говорили ни о каких «кладах».  Сколько простоял сундучок в земле, а выглядит, будто новый. Никто его не повредил, ни жучки, ни вода. Удивительное дело! Алёна  взялась за замочек, а он вдруг рассыпался у нее в руке. Вот и открывать не придётся.

                Со смешанным чувством взялась Алёна за крышку, приподняла её. Сверху какая-то плотная ткань скрывала от взгляда содержимое.  Потянув за краешек, вынула Алёна ткань, а под ней в промасленной бумаге лежала… икона.
— Господи, неужели бабушкина? Красота какая! — воскликнула женщина.  —  Божья матерь… А оклад какой красивый…

                Алёна держала в руках икону в серебряном окладе, и не верила своим глазам.  Теперь у неё в доме будет икона. И как положено, в красном углу. Этой иконой благословил прадед свою дочь, Алёнину бабушку.  Бабушка говорила, что всегда чувствовала защиту.  У Алёны словно груз с души свалился — вот к чему сон снился. Спелые яблоки вдруг превращаются в гниль. Икона ждала, что её обнаружат, замочек не выдержал, проржавел, сломался. А может быть, и крышка сундучка бы отошла потихоньку, да и стала бы вода попадать внутрь? 
Невольно Алёна перекрестилась. Отвёл Бог…  У дома затормозила машина, из неё вышел высокий седой  мужчина, с небольшим чемоданом.

                — Кто это ко мне? — вслух спросила женщина, быстро убрав опустевший сундучок в комнату, и поставив на столик икону.

                Она вышла из дому навстречу неожиданному гостю и, вскрикнув, начала оседать.  Мужчина успел поставить чемодан и подхватить Алёну.

                — Алёнка моя! Узнала? Алёнушка, милая,  ты почти не изменилась, — шептал мужчина, —  Как же так у нас сложилось?

                Алёна пришла в себя, прижалась к гостю и зарыдала.

                — Где ты был столько лет?! Почему я тебя ждала всё это время?

                — Вот и дождалась, любимая. Я тебе сейчас всё расскажу. Приглашай в дом.

                У Алёны мелькнула мысль: «Что сбудется – не минуется!» Она распахнула дверь…