Опыт двух бесед и соприкосновение с эпохой

В жизни каждого человека есть встречи, которые запоминаются на долгие годы, а собеседники оказывают огромное влияние, несмотря на краткость времени очного общения. С научным творчеством Михаила Дмитриевича Шарыгина я познакомился будучи студентом педагогического университета (г. Чита), когда пользовался его учебными пособиями. В них меня больше всего привлекали теоретические конструкции: схемы, модели, таблицы. В аспирантуре при Читинском институте природных ресурсов СО РАН состоялось знакомство с выпускником Пермского университета, доктором географических наук Анатолием Михайловичем Котельником (1938;2003 гг.), который возглавлял лабораторию биоресурсов и был знаком с М.Д. Шарыгиным, находясь с ним в активной переписке. Котельников охотно делился книгами, в том числе и принадлежавшим перу Михаила Дмитриевича. Таким образом, первое знакомство было заочным. В 2003 году, перед защитой кандидатской диссертации мне очень хотелось узнать мнение о ней мэтра – Шарыгина. Набравшись смелости (а может быть, дерзости), я позвонил на кафедру социально-экономической географии Пермского государственного университета. К моему счастливому случаю трубку поднял именно Михаил Дмитриевич. Конечно, я сказал заученный и отрепетированный до автоматизма текст. Михаил Дмитриевич ответил, что после ухода из жизни А.М. Котельникова кафедра не потеряет связь с Читой, и пообещал посмотреть автореферат (среди многочисленной корреспонденции). Профессор сдержал обещание и прислал отзыв, а я взял за правило, как это делал Котельников, высылать книги, атласы и учебники, которые у нас выходят на кафедру, в Пермь.
В 2011 году моя супруга, завершив диссертационное исследование, которое в аспирантуре (2000;2003) выполнялось под руководством А.М. Котельникова, отправила автореферат в Пермь с надеждой получить отзыв. Фамилия Котельникова на тот момент была помещена в рамку. Я в очередной раз позвонил Михаилу Дмитриевичу и в очередной раз попросил поддержки. Однако к началу защиты отзыв не пришёл. Мы уже было расстроились, но тут прямо на защиту из приёмной ректора принесли факс отзыва. Причём секретарь совета преподнёс это очень эффектно! Настроение у нас поднялось. Отзыв был положительный, а на вопросы соискатель сумел ответить, что называется «с колёс».
В 2013 году, когда моя аспирантка Е.Е. Ермоленко завершила диссертационное исследование, я позвонил Михаилу Дмитриевичу, чтобы узнать о возможности представления работы в Диссертационном совете при Пермском университете, который он возглавлял. Профессор Шарыгин сказал: «Присылайте работу по почте – прочтём и решим».
Первая очная встреча состоялась в ноябре 2013 года. Во время нашей первой беседы в кабинет к Шарыгину вошла расстроенная студентка, мы прервали разговор и выслушали девушку. Она посетовала, что написала курсовую работу по проблемам экономико-географического положения (ЭГП) городов Урала, а вот выпускную квалификационную работу бакалавра не хотела бы писать в продолжение темы, так как чувствует, что повторяется и её это очень беспокоит. Михаил Дмитриевич хорошо знал, что тема моей кандидатской диссертации и последующие статьи были посвящены вопросам ЭГП. Он промолчал и, улыбнувшись, посмотрел на меня. Сегодня все помнят его обаятельную улыбку. Я понял его без слов. Обратившись к студентке, я сказал: «У Вас великолепная тема, я прошу Вас, не отказывайтесь от неё». Беседа перешла на мою любимую тематику. Девушка получила мой адрес электронной почты. Позже я отправил ей множество статей на эту тему. По электронной почте мы обсудили ряд вопросов. Самое интересное, что в ту поездку у меня состоялось две беседы с Михаилом Дмитриевичем, но ни на одной из бесед мы не обсуждали работу моей подопечной. В те годы я активно писал докторскую диссертацию, поэтому некоторые её теоретические вопросы мне хотелось «проверить на прочность». Основная проблема была в том, что вся советская и постсоветская география развивалась на основе бинарного (двойного) взгляда материалистической диалектики, я же писал про трёхсторонние трансграничные регионы, выбрав иную парадигму – тринитартного взгляда. Если честно, то я готовился к разгрому… Однако, выслушав мои мысли, Михаил Дмитриевич повернул беседу в неожиданное для меня русло. Он спросил, видел ли я на стене преподавательской кафедры три портрета – научный триумвират «Баранский – Колосовский ; Саушкин»? Следующий вопрос был: «А почему, по моему мнению, для защиты докторской привлекают трёх, а не двух оппонентов?» Тут я понял, что профессор не хочет «замыкаться» на географии, а мыслит очень широко. Конечно, когда мы перешли на «географическую платформу», я продемонстрировал несколько рисунков, которые заранее распечатал, так как готовился к беседе основательно. Ранее был отрицательный опыт общения с несколькими докторами наук, которые разглядывали схемы, хмурили брови и принципиально не хотели воспринимать мои конструкции. Но не в этот раз! Михаил Дмитриевич выслушал комментарии по первым двум рисункам, а вот на третьем он меня остановил. Удивило ; как мягко и тактично он это сделал. Последующие рисунки он комментировал сам. Эти рисунки он видел впервые, но складывалось впечатление, что лучше его никто не разбирается в тринитарной географии. Думаю, что для любого учёного большим счастьем является признание его идей. Михаил Дмитриевич вселил в меня уверенность в правильности выбранного пути. За что я ему очень признателен.
На одной из двух бесед обсуждался вопрос географического образования в университете. В 2013 году из-за обеспокоенности проблемой объединения педагогического и классического университетов в Чите мной была выпущена статья в журнале «Высшее образование в России» на эту тему. М.Д. Шарыгин выслушал мои опасения и доводы по проблеме сохранения специфики педагогического географического образования в объединённом вузе. А после, как выпускник педагогического института и преподаватель классического университета, он высказал своё мнение по этой проблеме. Наши взгляды совпали по целому ряду вопросов.
За последние годы я выпустил серию работ в рецензируемых научных журналах по педагогике высшей школы, и каждая из них рождалась под влиянием общения с Михаилом Дмитриевичем. Берёшься за новую статью по педагогике ; и «в памяти всплывают» какие-то его замечания или пожелания.
Всего две беседы и время со счёту, но какие они были насыщенные!
А какая тёплая погода преобладала на кафедре социально-экономической географии! Когда я впервые вошёл в кабинет М.Д. Шарыгина, первое, что бросилось в глаза, ; полицейская дубинка, которая лежала на полке у книг. Не мудрено было насторожиться. К счастью, опасения оказались напрасными. Это оказалось шуткой.
Михаил Дмитриевич обладал хорошим чувством юмора. Например, перед кандидатским экзаменом Е.Е. Ермоленко он вошёл в аудиторию с современным планшетом в руках. Сейчас мы уже привыкли к обладанию этими гаджетами, а в 2013 году это была новинка. Один доцент спросил у него с улыбкой, указав на планшет: «Осваиваете?» Михаил Дмитриевич нахмурил брови и вымолвил: «Ты ещё поостри мне!». Мы насторожились, так как ухудшение настроения председателя комиссии нам было ни к чему. Однако по характеру дальнейших замечаний и по нарочито-сердитой интонации мы поняли, что и это шутка. Тут Михаил Дмитриевич вышел на минутку, его кто-то отвлёк, а мы не сговариваясь дружно рассмеялись. Так разрядилась ситуация перед экзаменом, прошедшим в хорошей академической атмосфере уважения и внимательного отношения.
Отмечу, что по завершении экзамена я как руководитель собирался вместе с экзаменуемой покинуть аудиторию, чтобы дать возможность комиссии обсудить ответы, на что Михаил Дмитриевич сказал: «А руководитель может остаться». Еще один знак доверия, симпатии профессора к коллегам.
Через общение с Михаилом Дмитриевичем воспринимался образ эпохи классиков отечественной географии с её размахом и глубиной мышления. Наше поколение может назвать себя счастливым, так как нам выпала возможность соприкоснуться с эпохой.