1.
Селяне и двое из братьев сидели и говорили. Один из селян сказал:
- Человек – это венец творения Божия, образ и подобие Божия, властитель земли и всего живого на ней. Возделыватель и хранитель. Хорошо, красиво сказано. А в каждодневном, обыденном он – один из огромного множества, обыкновенный, никакой не венец и не подобие, человек и человек. – Родственник, приятель, знакомый, просто прохожий… Друг, соратник, противник, враг… Завистник, недоброжелатель, вор, грабитель, убийца…
Человек – человеку – его ближний; человек – человеку – радость. И человек – человеку – волк, а, иной раз, так и хуже волка.
Один из братьев спросил:
- Ты это о чём, к чему?
- Это я – о человеческой природе. Это я к тому, каким человек был создан и какой есть.
Второй селянин сказал:
- Бог создал человека по своему образу и подобию, мужчину и женщину. А потом эти создания, вопреки Божьему запрету и по наущению змея, ели плоды дерева, которые им нельзя было есть, вследствие чего их исходная природа сильно изменилась. И их потомки, а тем более мы – это уже совсем другая природа, - не та, созданная Богом. Это человек в день своего творения был по образу и подобию Божию, а теперь люди – кто они? Кто мы? – Я уж теперь и не знаю.
Первый селянин сказал:
- Когда был один человек и женщина – ему помощник, он был владыка и царь. А потом люди расплодились, размножились. Вон сколько стало владык и царей. И слетела с головы царская корона.
Третий селянин сказал:
- Да и вообще не понятно, зачем в этом чудном, дивном мире человек, люди? Зачем они тут нужны? Сделать этот мир ещё краше? Но он прекрасен. Очень сомнительно, что люди смогут в чём-то его улучшить. Но зато они могут его немало изгадить… По своему образу и подобию… Что, отчасти и всё больше происходит.
Четвёртый селянин сказал:
- Человек создан по образу и подобию Божьему? Но с чего вы это взяли? Написано? Ну и что, что написано. Мало ли что написано. А глаза-то вам на что? И разум вам зачем?
Второй из братьев сказал:
- Да, человек не всегда бывает на высоте.
- Не на высоте? – отозвался первый селянин. – Человек может быть самым ужасным, что есть в этом мире.
- Но и самым прекрасным в этом мире тоже может быть только человек.
Второй селянин сказал:
- После сотворения мира, земли и всего живого на ней там, на Небе, были разные мнения.
Один сказал: “Сотворим человека, мужчину и женщину, по образу и подобию нашему. Чтобы они владычествовали над всею землею и над всем живым на ней. И чтобы они плодились и размножались и наполняли землю. И все истины мира будут доступны им”.
А другой сказал: “Сотворим человека из праха земного, вдохнём в него дыхание жизни, чтобы стал он душою живой. Чтобы он возделывал и хранил землю со всем на ней. И сотворим помощника ему – жену. И не надо им быть знающими, как боги, потому что они не боги. И будут они чисты и непорочны. И будет мир и покой в их доме, в их мире. И будут они жить вечно”. И сделал так.
А потом первый, в обличии змея, говорил к жене, а она говорила к мужу. И случилось, что случилось.
И потом делалась попытка оздоровления людей, очищения их крови. Я имею ввиду историю про ноев ковчег. Праведные и непорочные были отделены от порочных и развращённых. И первые были сохранены, а вторые – уничтожены. Но общее положение с человеческим родом на земле это не изменило. Порча проникла во всё и вся, кровь уже была испорчена.
И тогда людям была дана Божья правда, Божий закон, чтобы они знали, как могли бы душой оздоровиться, очиститься. И им было сказано, что верящие в эту Правду, исполняющие этот Закон ждёт Спасение, и они будут жить вечно, а все прочие будут наказаны и станут – прах.
Первый из братьев спросил:
- Ты так думаешь?
- Говорю, о чём думалось. Могущественные не были едины во взглядах. Один предложил сотворить живое, подобное Божьему, и соединить его с животным. Другой усмотрел в этом осквернение Божьего животным, и сделал по-своему – сотворил райскую идиллию. Первый счёл себя оскорблённым, и решил настоять на своём. Решил всё же осуществить свой замысел и посмотреть, что из этого выйдет. И нарушил райскую идиллию. Так был положен спор между животным и Божьим в человеке, между земным, материальным и небесным, духовным в этом мире.
Четвёртый селянин сказал:
- А может всё много проще? – Бога нет. Как бы это кому не хотелось. Нет Бога, и стало быть нет человека как венца Божьего творения… по Его образу и подобию. Нет Вечной Жизни и вообще ничего такого нет. Человек – случайное. Жизнь его коротка, быстротечна, бессмысленна и есть игра, комедия…
Человек! Человек! – Все представляют из себя кого-то. Всё что-то ищут, мучаются вопросами, на которые никогда не найдут ответов. Ищут, чего не теряли. Мучаются непонятно зачем. Всё пытаются выпрыгнуть из штанов. – Комедия и комедианты.
- Нет, Бог есть. И это несомненно. Как можно говорить, что Бога нет – сказал второй из братьев.
- Бог есть. А вот только какой он? Это – вопрос – сказал второй селянин.
- Один говорит: “Бога нет. А есть я. И я сам себе – Бог”. Другой говорит: ”Бог есть и это для меня - неоспоримая истина”. Третий хочет, чтобы Бог был. Он ему очень нужен. Он ему необходим. И он верит, что Бог есть. Один, другой, третий – и у каждого – своя правда – сказал третий селянин…
2.
Один из них сказал:
- Вот в Книге Бытия сказано, что Бог сотворил этот мир – и небо, и землю, и всякую растительность, и рыб морских, и птиц небесных, и зверей земных. А потом сотворил человека. А зачем, для чего сотворил человека?
Другой сказал:
- Как “для чего?” В этой же книге сказано, - чтобы он владычествовал над всем этим миром. И ещё – чтобы его возделывал и хранил.
Задавший вопрос посмотрел на Брата.
Брат сказал:
- Всё верно. А ещё потому, что весь этот, сотворённый Богом мир, чудесный, прекрасный, только сам по себе, сам для себя, без человека, без того, кто способен его увидеть, познать и оценить, не имеет никакого смысла, не нужен…
Бог сотворил этот мир – а для чего, для кого? Для себя? А зачем он ему только для себя? Творить только для себя – это не даёт полноты радости от творения, творчества. Творить только для себя – это что-то вроде забавы; нелепица, бессмыслица. Творить можно для себя, но и для кого-то. И тогда – опять же для себя. Тут такая связь. Творцу обязательно нужен тот, для кого он творит. Кто способен оценить творение, а, стало быть, – и творца. И потому после сотворения мира Бог сотворил человека и подарил ему этот мир, вверил его ему, отдал на его заботу и сбережение. Чтобы человек восхищался этим миром, радовался и славил его Создателя. Бог сотворил этот мир для человека, ему на радость. И так – и себе на радость. И так Бог указал человеку смысл всякой его деятельности.
3.
К ним подошёл богатый человек и говорил с ними. Когда подошедший стал прощаться, Брат спросил его:
- Что ты собираешься оставить после себя?
- Я оставлю после себя свой дом и хозяйство. У меня большой дом и большое хозяйство. Я оставлю после себя потомство своё.
- Но этого мало. Всё произрастающее оставляет после себя семена новой жизни. Звери и птицы оставляют после себя потомство своё. Но человек значительно большее, чем они все, и оставлять должен больше.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею ввиду – не уклоняешься ли ты, как человек, от своего долга? Я имею в виду вопрос, который мне задают постоянно: “Откуда взялись плевелы? Кто их посеял?”
4.
Один из них спросил Брата:
- Вот было сказано Богом: “Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему”, но Бог не вместим ни в какой образ. Бог безмерен, безграничен. И в чём подобие человека Богу?
Брат сказал:
- Бог сказал: “Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему…” и сотворил его – мужчину и женщину…
Бог сказал, сотворим человека, а что есть человек? А человек есть плоть и дух, двуединство плоти и Божьего духа. Но человек это ещё и другие, другого рода, двуединства. Например, двуединство мужского и женского. В том смысле, что человек – есть зачинающий, вынашивающий и рождающий – зачинающий, вынашивающий и рождающий особенные плоды – мысли, идеи, образы, предметы, изменяющие, развивающие его и обогащающие этот мир. И человек – есть вынашивающий совершенно особенный плод; плод, который в момент его смерти освобождается, становится нечто отдельным самостоятельным. И этот плод есть его бессмертная душа. Может быть, в этом, - в разного рода двуединствах человеческой природы, в её неоднозначности, многомерности, противоречивости и есть образ Божий? Образ – это не внешнее, но качественное…
А подобие человека Богу в том, что в нём дух Божий, что он разумен, свободен, нравственно чуток, и что он есть суть творец, создатель. Понятно, что у Бога и у человека – свой масштаб, своей сложности задачи. Но человек, в первую очередь, – творец, создатель. Это его главное и определяющее качество. И человек должен это знать, и должен жить, исходя из этого знания. Только тот воистину может называться человеком – подобием Божьим, кто есть делатель – творец, создатель. Помните об этом. Думайте над этим.
5.
Они сидели и читали записи покинувшего их на днях Ивана:
“Евангелия… - Не есть достоверные, неоспоримые факты. Взятые все вместе – есть, в чём-то, одно противоречащее другому. На что опереться? Опираясь на одно, в одном случае, или опираясь на другое в другом случае, можно построить и одно и другое. Вам какое?..
*
Сказанное – противоречиво. Но верующих это не смущает. Почему?..
*
В евангелиях много противоречивого. Разными разумами писано, разными разумами услышано, сто раз переписано. Что-то не так понято, что-то не услышано, что-то утеряно, что-то исправлено, что-то додумано, что-то привнесено. Это ж, через стольких людей прошло, с их пониманием, жизненным опытом, желаниями и страстями…
*
Слово Божье в слове человеческом перестаёт быть словом Божьим. Истина в том или ином, частном понимании перестает быть Истиной.
Истина – это более чувство, чем слово. Истина не слышится, а чувствуется. И отлитая в человеческое слово, Истина – уже Истина только в какой-то мере…
*
О чем говорит Евангелие? – О разном. И о том, что Христу нет места среди людей в этом мире. И о том, что тяжела участь праведника на земле.
*
Евангелия… Читаю эти книги и иной раз надо мной будто мрак сгущается, будто душно и тесно становится. Словно вкруг меня соорудилась келья. И вот я уже в тесной и душной келье. Прости меня, Господи, грешного.
В евангелиях живого, жизни мало. Мало солнца, неба, весёлого задорного смеха, радости жизни. А жизнь – это свет, тепло, это много-много чистого воздуха, это высокое, ясное небо. Это шум листвы, это запах цветов, это звон хрустальной воды. Это пение птиц. Это простор в душе необыкновенный. Это любовь к женщине. Вот что такое жизнь, радость жизни…
*
Евангелия – это книги на все времена. И всё-таки это книги, написанные людьми. Это истины в понимании людей.
Евангелия – это проникновения человеческого сердца и разума в Истину. Но на этом проникновения в Истину не закончены. И многие люди, жившие после написания евангелий, как уже ушедшие, так и ныне живущие, на основе своих соприкосновений с Истиной, проникновений в Истину, в себе или на бумаге, складывали и складывают свои евангелия, имеют свое видение тех далёких событий, Иисуса и тех, кто был с ним рядом.
Евангелия – это вовсе не законченные истории, но только некий рубеж человеческих проникновений, человеческого понимания.
Евангелия – это не раз и навсегда решённое, это живое, развивающееся. Читай, думай, понимай. Ищи, чувствуй, постигай…”
Читавший прервал чтение и посмотрел на слушавших его.
Брат сказал:
- Слово Божье не сказывается, но творится. В Слове Божьем нет ничего лишнего, ничего не на своём месте – буква к букве притёрта. Слово Божье может иметь не один смысл. В одной фразе может заключаться целое учение. В Слове Божьем – всё для того, чтобы ввести внимающего в нужный ритм, настроить на нужное восприятие, запустить в нём нужные внутренние процессы.
Слово Божье многомерно, многозначно. Слово Божье многослойно, многомысленно. Бог говорит не словами, а посредством слов, образами и отношениями. Бог часто говорит иносказательно. Так Бог пытается преодолеть ограниченность человеческого языка; так Бог подвигает человеков мыслить шире, глубже; заставляет выходить за пределы привычных значений известных слов-понятий…
Но… Слово Божье, услышанное человеками, записано так, как было понято. И это многое объясняет.
Слово Божье, услышанное и записанное, много раз пересказанное и переписанное, переведённое с языка на язык и опять много раз переписанное – это уже в чём-то, в какой-то мере – иное слово.
В откровениях Божьих, записанных человеками, есть противоречия. Какие-то из них – следствие неверного понимания Божьего человеческим разумом, какие-то – следствие человеческого соблазна дать своё понимание Божьего, освятить своё собственное желание. Есть Слово Божье и есть, что осталось человекам от Слова Божьего…”
6.
Брат говорил:
- Согласно сказанному в Книге Бытия сначала Бог создал человека. А потом из ребра его, создал женщину – помощника ему. И где был один, стало двое – мужчина и женщина – две плоти из одной плоти.
Я говорю о мужчине и о женщине. Я говорю об отношении мужчины и женщины. Я говорю о любви.
Назначение мужчины – возделывание и хранение земли от которой он взят и на которой поселён. А “земля” – это, собственно, и природа человека (от чего взят), и место, на котором живёт (на чём поселён). И в русле указанного Богом назначения, мужчина определяет своё дело. Нет мужчины без его дела.
Назначение женщины – быть помощником мужчины. Это её целевая роль. Помощник – это тот, кто помогает, содействует, способствует. Это – друг, соратник, сотрудник.
Я говорю о мужчине, как о возделывателе и хранителе земли, от которой он взят и на которую поселён. И я пою гимн такому мужчине. Но я говорю и о мужчине, забывшем о своём назначении; который не определил, не определяет своё дело, не трудится в поте лица своего, не творит, не создаёт, не осуществляет себя и своё; и так отрицает себя. Я говорю о нелюбви. И я отвергаю такого мужчину.
Я говорю о женщине, как о помощнике мужчины. И я пою гимн такой женщине. Но я говорю и о женщине, забывшей о своём назначении; которая не помогает, или даже мешает, препятствует; которая отвлекает время и силы мужчины, должные быть направленными на его дело; и тем отрицает мужчину. Я говорю о нелюбви. И я упрекаю такую женщину.
Мужчина, как продвигается твоё дело? Женщина, в чём твоя помощь мужчине? – Такие вопросы я хочу задавать мужчинам и женщинам.
Мужчина и женщина – из одного – два, а в жизни должны быть – два, как одно. О таких – мужчине и женщине я хочу говорить. Таким отношениям мужчины и женщины, такой любви я пою гимн.
7.
Они читали записи Ивана:
“…И шёл Иисус пустыней, и был томим сильной жаждой и голодом. И никого не было окрест него.
В один особенно холодный вечер, обессилевший, в полудрёме, он лежал на спине, смотрел над собой и мысленно вопрошал: “Что это – звёздное небо или волчьи глаза бесчисленной стаи?”
*
- Я пришёл сообщить вам Истину!
- Истину? Это хорошо, но прежде скажи, сколько она будет нам стоить?
*
- Чем ты докажешь нам, что имеешь право так поступать?
- Тем, что так поступаю. Ибо человек, знающий свой долг и свою ответственность, ничто сам не может принять на себя, если на то не дано ему право свыше…
*
- Ты свидетельствуешь сам о себе, а потому твоё свидетельство не истинно.
- Моё свидетельство истинно, потому что я знаю откуда пришёл и куда иду. И я не один сам в себе, но во мне дух Отца моего. И ещё я не только словами, но и делами свидетельствую о себе. Мои слова и мои дела свидетельствуют обо мне. А в законе сказано, что есть свидетельство двух, то истинно.
*
Они подозвали Иисуса к себе и сказали:
- Мы отняли добытое неправедно и теперь делим по справедливости. Скажи нам, правильно ли мы делим?
Иисус сказал:
- Я не с теми, кто отнимает и делит. Я с теми, кто складывает и умножает. То, что я даю, каждый берёт, сколько хочет, ибо я даю от неизбывного.
*
“Яви чудо!”, “Яви силу!”, “Дай нам знамение!” – кричат они.
Но сколько уже раз я говорил им, что правда Божья – это правда Любви и Свободы. Никакого насилия над человеками, над человеческой природой. Только свободное признание и принятие её. И свободное следование ей.
*
Один из подошедших к Иисусу хотел ему что-то сказать, но Иисус, внимательно взглянув на него, опередил его, сказав: “Не говори ничего, раб лукавый”…
*
Иисус сидел и думал: “Люди, люди, – какие-то вы легкомысленные, не ответственные. А вам уже давно надо быть понимающими и ответственными. Всё как будто в какие-то игры играете. Словно дети малые. Несмышлёные дети. Завистливые, обидчивые, друг у друга игрушки отнимающие. Когда же повзрослеете? Когда же, как должно на этот мир и на себя взглянете? Глупые вы, глупые… И несчастные. Не о том думаете, не того желаете, не того боитесь…”
*
Меня нередко упрекают, что представленный мной Иисус далёк от истинного Иисуса. А какой истинный? Мне нередко говорят, что Иисус был не таким. А каким? Кто знает?
Представленный мной Иисус отличается от общепринятого Иисуса? – И пусть. И что из того? Это – мой Иисус. И я так прямо об этом и говорю. У меня он вот такой. У вас пусть будет другой…
Человек имеет право на мысль, на сомнение, на поиск, на своё видение, свою правду.
Человек имеет право на своё Евангелие, своего Иисуса, ибо он сам есть разум и душа живая, и есть творец.
У каждого может быть своё Евангелие и свой Иисус, несмотря ни на что, ни на какие свидетельства...
*
Один из слышавших Иисуса рассказывал: “Он много говорил. Он не употребил ни одного слова, которого бы я не знал, но из того, что он говорил, я далеко не всё понял. А что-то для меня было вообще какой-то тарабарщиной”.
А это – вовсе не тарабарщина, но – неожиданные и непривычные сочетания слов, необычные речевые обороты и – иные смыслы; это тот же язык, но уже другой, который есть общение на другом уровне…
Слышавший Иисуса продолжил: “Из того, что он говорил, я далеко не всё понял, но я чувствую, что в мной не понятом есть какие-то важные для меня, нужные мне истины. И я верю, что когда-нибудь они мне откроются”.
Иисус нередко был непонятен для слушающих его и тогда он переходил на притчи. Но и притчи ему тоже приходилось разъяснять…”
Читавший умолк, перелистывая страницу записей.
Брат сказал:
- Бог говорит с человеками, но что есть Бог и что есть человек? Как Богу говорить с человеками? – Только на человеческом языке, чтобы быть понятым. Но что есть человеческий язык?
Человеческий язык – это слова-понятия, правила их сочетаемости, правила построения фраз. Человеческий язык – есть величайшее приобретение человеков, и есть сложнейший инструмент. Язык много богаче, чем это может представляться. Общение словом это и просто, и это настоящее искусство. И нужно овладеть этим искусством – искусством говорить и искусством понимать. С помощью языка можно выразить простое и можно выразить очень сложное. С помощью всем известных, общеупотребительных слов можно говорить о сущностях и смыслах, для которых в сегодняшнем человеческом языке нет слов-понятий…
Уровень развития языка определяется уровнем развития человека, его сознания. Есть примитивное человеческое сознание, и есть развитое человеческое сознание – разные уровни человеческого сознания. Каждый уровень человеческого сознания имеет свой язык. Язык первого, первичного уровня сознания – однозначность, линейность; второго – многозначность, ассоциативность, параллельность; есть и язык третьего уровня, когда, собственно, слова уже не нужны.
Читавший продолжил чтение:
“Почему они пошли за Иисусом? Конечно, они были вдохновлены им. Но были среди них и такие, которым просто некуда было идти. Были и такие, которые увидели в нём большую силу, неиссякаемую энергию, будущего победителя и захотели быть рядом с ним, пошли за ним в расчёте на лучшую для себя долю в этом мире.
Но Иисус не стремился к внешней власти. И когда это становилось всё более очевидным, одни из тех, кто был с ним, уходили, а другие продолжали быть с ним, потому как надеялись, что он всё-таки изменит своё решение и восстанет на властвующих, и победит их. Они постоянно, так или иначе, подталкивали его к открытому противостоянию с властвующими, говорили ему о необходимости этого. А некоторые из них даже злились на него, как на не оправдывающего их надежды…
*
Когда Иисус прибыл в Иерусалим, его встречали как царя, как освободителя еврейского народа. Но его целью была не земная власть, а спасение всех людей. Иисус не оправдал надежд своих соплеменников, и их любовь к нему, многих из них, быстро сменилась ненавистью. Те, кто ещё недавно кричали ему “Осанна!” уже кричали “Распни его!”
*
- Царство моё не от мира сего…
- А тогда зачем ты – в чужой монастырь, да – со своим уставом?
*
Иисус – не здешний, не этого мира, не от мира сего. Иисус – царь, владыка, но не этого мира. И также правда его; правда, которую он вестил, – не совсем этого мира. Жить по этой правде в этом мире не просто, иной раз трудно или очень трудно, а когда и вообще невозможно…
И потому эту правду люди нередко адаптируют под себя, с учетом земного, человеческого…
*
Иисус так и остался во многом непонятным и чужим. Он впечатлял. Он говорил, как власть имеющий. Но он был ни этого мира. Пришлец. Прохожий. Пришёл и ушёл. А местные остались. В непроходящем вопрошении. Смутил. А хотел другого. Это только потом они поняли, кто и с чем к ним приходил…”
Брат сказал:
- Иисус родился, и человечество вошло в Новую эру. Иисус родился однажды и с тех пор рождается каждый год. Для нас. Чтобы однажды каждый из нас мог родиться вместе с ним…
8.
Двое из них говорили между собой:
- Поясни мне, я не понимаю, почему Бог проклял змея, соблазнившего первочеловеков отведать плод Дерева Познания Добра и Зла в Едемском саду? Ведь какими были первочеловеки до того, как отведали этот плод? Они были наги и не стыдились, не знали стыда, то есть, у них не было понимания нравственного, они были вне нравственного и в этом были подобны животным.
И вот появляется змей, который своим разумением превосходит прочих зверей и превосходит человека в знании. И он соблазняет Еву вкусить плод от Дерева Познания Добра и Зла, а Ева, в свою очередь, - Адама. Змей говорит: “Отведаете сей плод, и откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло”. И Ева и Адам соблазнились, отведали плод. И глаза их открылись, и они познали стыд. К взгляду человека из себя добавился взгляд человека на себя. Адам и Ева нарушили Божью заповедь, но, отведав запретный плод, они стали более подобны Богу. Когда Адам отведал запретный плод, Бог так и сказал: “Вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло”. Почему же произошедшее вызвало у Бога такой сильный гнев и такое суровое наказание?
- Почему? – Понятно – Адам и Ева ослушались Бога, проявили своеволие, запрещённую Богом самостоятельность, нарушили его указание, данную им заповедь. И так отдалились от Бога. В какой-то мере, предали его…
- Да, но выходит, что Бог изначально не хотел, чтобы природа человека стала ближе к Его природе? Ведь, после того как, первочеловеки отведали запретный плод, разум их претерпел качественное изменение, природа человека стала ближе к Божьей, дальше от животной. Спроси любого человека, каким бы он ни был, какой бы жизнью ни жил, хочет ли он стать каким либо животным, соответствующей природой и сознанием. Нет, не хочет. Ни за что не хочет. И, значит, поступок змея, соблазнившего первочеловеков, а также и сам змей, могут быть оправданы?
- После того как человек отведал запретный плод, он получил только возможность развивать свою природу в направлении Божьей природы, приближаться к Богу; он познал стыд, получил только самое первое, первичное знание о добре и зле. Человек только встал на путь познания добра и зла, который он ещё должен пройти. Но этот путь – это два пути – это путь добра, путь к Богу, путь жизни, и это – путь зла, путь от Бога, путь смерти. Как человек распорядится открывшейся ему возможностью? Какой изберёт для себя путь? После того как человек отведал запретный плод, ясно только то, что он отпал от Бога. Но вот вернётся ли он к нему это – вопрос. Я так понимаю. Не знаю, что ещё сказать. Не готов. Может, когда потом. Или спроси кого другого…
9.
Они читали записи Ивана:
“Человек создан из праха земного и духа Божьего. И должен быть не прахом земным и не духом Божьим, а человеком – созданием цельным и гармоничным. Не единой одноположностью, а единством противоположностей, гармонически сосуществующих при первенстве Божьего.
*
Божеское в человеке – чувство соpазмеpности, лучшего (должного) соотношения меp.
*
Бог не даёт человеку непосредственного знания о Себе, потому что оно человеку не во благо. Но Он даёт человеку знаки для веры в Своё бытие, в Своё существование.
*
"Мы должны увидеть чудо и тогда мы изменимся" – говорят люди и удаляются, спеша каждый по своим делам.
- Люди! Да разве ж мало вокруг вас чудес? Да где же ваши глаза и уши? Да где же ваши чувства? Да где же ваш разум? Каких ещё вы ждёте чудес?..
*
- Верить можно в то, что не подвластно разуму, а не в то, что ему противоречит.
- Что-то чему-то может противоречить только на взгляд неразвитого разума. На самом деле в мире мало противоречивого. Гораздо меньше, чем считают люди. Один мой знакомый выразился даже категоричней. Он сказал, что ничто ничему не противоречит…
*
Нередко вся вера в Бога, всё общение с Богом сводится к обращениям к Богу с просьбами-молитвами о помощи и защите.
*
Каждый верит в то, что для него более всего важней. Каждый верит в то, в чём он более всего нуждается.
*
Одно страшит жалким существованием и соблазняет достатком, независимостью, властью, разными удовольствиями плоти. Здесь и сейчас. Другое страшит муками ада и соблазняет Вечной Жизнью. Где-то и когда-то…
*
Нет веры, но есть страх. Нет веры, но есть способ преодолеть этот страх…
Так всё же – вера или страх? Так всё же – нравственное, как должное, или богобоязнь?
Верую ли я? – Я поступаю, как поступаю, потому что не могу поступить иначе.
*
Религия. Вера одна, другая, третья… а всё равно каждый верующий живёт по своей личной, приемлемой для него вере.
*
“Соблюдай заповеди Бога нашего или мы тебя побьём”. “Веруй в Бога нашего или мы тебя убьём”. “Силой заставим, смертью заставим”. – Опять ненависть, опять насилие…
*
Религия – это форма обретения человеком смысла своего существования?..
Не форма ли это обмана и самообмана?
Церковь – это форма организации людей для упорядочивания их жизни. Это форма контроля, надзора за их жизнью и вмешательства в их жизнь. Это форма власти над людьми…
*
Бог один. Люди по-разному могут Его называть, по-разному к Нему обращаться. Но Он всё равно один. Один для всех. Бог, который есть Любовь.
*
Причина появления религий – сильное желание, жажда Истины и братства в чувстве и понимании. Все религии – это религии любви. Потому что человек, как бы он ни был силён и самодостаточен, он хочет любви и ищет любви, ибо питается любовью.
*
Есть разные религии. Но, к сожалению, то, что есть общее в разных религиях, не всегда объединяет людей, а что есть разное в них, используется для разъединения людей. Ибо религия нередко используется и как средство для подчинения и властвования…
*
Вера – это вера, а церковь – это церковь. Одно – для другого. Церковь – установление человеческое с присущими человеческой природе болячками. И к тому же – напыщенность, роскошество, излишество. А Иисус призывал к простоте. И среди людей был прост. И в ответе за всех. И не скрывал своего отношения к церкви и её служителям. И говорил о Новой церкви…
*
...И они сказали: "Здесь правит бал воинство сатаны". И они пошли далеко на восток, в места лесные, глухие, чтобы там заложить свой город. Чтобы оттуда взошло Солнце Новой Религии – религии, призванной спасти человеков…”
Брат сказал:
- В определённом смысле на земле есть только два народа – люди совестливые и бессовестные. И в определённом смысле есть только две религии – религия Любви и религия Эгоизма, Гордыни и Ненависти.
10.
Один из них сказал Брату:
- Я вчера не сделал, что должен был сделать. Я уже настроился на другое, когда вдруг появилось должное. Я думал, как мне поступить. Не знал, как поступить. И вот поступил, как поступил. А потом винил, стыдил себя за проявление слабости.
Брат сказал:
- Вы на днях, я слышал, говорили о первородном грехе. Адам и Ева посчитали для себя возможным пренебречь словом Божьим, нарушить Божью заповедь. Это – стародавнее, но и по сей день та история повторяется и повторяется.
Человек знает слово Божье, но всегда ли ему следует? Разве мало случаев, когда он оставляет его без внимания, проявляет сыновье непослушание, отказывается от слова Божьего, по сути, от Бога, предаёт Его, отпадает от Него? А потом молит Бога о прощении, чтобы Бог не покинул его. Человек, не следующий слову Божьему, удаляется от Бога, вместо того, чтобы приближаться к нему…
Бог каждый день приглашает человеков разделить с Ним его хлеб. Но у кого-то из приглашённых очень часто находятся какие-то свои дела, которые они считают для себя более важными, или они отдают предпочтение столу, хлеб которого кажется им более привлекательным, вкусным и сытным. И они, под тем или иным предлогом, отказываются от Божьего приглашения. Но когда наступает время Большой Трапезы, от которой никто не может отказаться, они приходят, и они хотят сесть за стол. Но Хозяин стола останавливает их, говоря: “Кто вы? Я не знаю вас”. И отказывает им в месте за столом.
11.
Они читали записи Ивана:
“Мир животных живёт по закону выживания. В мире животных есть необходимое и возможное.
Мир людей должен жить по закону любви. Закон любви – это закон внимания и понимания, терпения и прощения. В мире людей есть должное и не-должное.
*
Бог говорит человеку о должном и не-должном. Но надо различать, что говорит Бог от того, что говорит кто-то от имени Бога, дабы не было подменено Слово Божье.
*
Никто не может присваивать себе право говорить от Бога, наказывать и миловать от Бога. А присвоивший себе такое право сам изобличает себя…
*
Бог говорит с человеком. Человек говорит с Богом. Человек спросил и услышал ответ. Но чей это был голос? Был ли это голос Бога?..
*
Голоса, голоса, голоса. Слова, слова, слова… И нет им никакого подтверждения. Всё отдано человеку на один только его разум… на одну только его совесть… на одну только его веру…
*
Чудён человек. Верит в Бога, боится Бога, а всё равно многое сам за Бога для себя решает. Грешит и кается. Грешит и кается…
*
У человека два господина: Страх и Совесть.
*
Нравственное чувство, совесть – есть присутствие Божье в человеке. Чувство Правды, справедливости, должного. Может знание? Нет, именно чувство. Это – не приобретённое, это – врождённое. Это или есть или этого нет. И, если есть, то – сколько-то, в какой-то мере. Разум даёт этому чувству развитие…
*
Законы нравственности диктуются совестью, которая учит и мучит.
*
Совесть, нравственное в человеке – Бог в человеке, дух Божий в человеке.
*
Совесть – это и законодатель, и надзиратель, следящий за исполнением законов, и судья, и палач. Совесть – в одной руке у неё книга законов, в другой поводок, на котором – собака с острыми, как гвозди, зубами для терзания человеческой души.
*
Совесть – это боль сердца от не исполнения или попрания должного.
*
Стыд – это болезненное чувство-переживание, вызванное осознанием своего несоответствия должному.
Стыд – это острое чувство своей неправоты.
Стыд – это чувство допустившим неправоту Божьего на себе взгляда; взгляда, от которого невозможно скрыться, от которого хочется провалиться сквозь землю, который, иной раз, есть огонь адский…
*
- Нравственное в человеке зависит от того, верит ли человек в бессмертие души.
- Нет. Человек нравственный просто хочет прожить свою жизнь честно. Насколько это ему по силам. Вне зависимости от того, бессмертна его душа или нет. Прожить не для чего-то, кого-то, а для себя… Согласно своей природе.
*
Человек сделал то, что должен был сделать, как человек чувствующий и любящий. Но по общественным меркам он преступил закон и был за это сурово осуждён. Бог молчит, глядя на происходящее…
“Я вижу несправедливость происходящего. Но как можно было бы её избежать? И я устраняюсь от осуждения людей. В этом – пусть не справедливость, но желание справедливости”.
*
Говорят, что человека после смерти ждёт Божий суд. Но суд вершится и при жизни, суд вершится постоянно. Суд идёт, решения выносятся. “И по делам своим будешь осуждён, и по делам своим будешь оправдан”. А после смерти – уже окончательное решение. Пока человек живёт, он ещё может что-то поправить. Пока человек живёт, - только промежуточные решения. А уже потом – решение окончательное.
12.
Четверо из них сидели и говорили. Один сказал:
- А мне, всё же, не понятно, почему Бог проклял змея за то, что тот соблазнил первочеловеков отведать плод от Дерева Познания Добра и Зла, ведь, вследствие этого они познали нравственное, вступили на новый, более высокий, уровень своего развития. Бог не хотел этого?”
Второй сказал:
- В книге Ивана я на днях прочитал один примечательный диалог. Сейчас найду это место.
Он достал книгу Ивана и стал её листать.
Третий сказал:
- Первочеловеки через змея действительно вступили на более высокий уровень своего развития, поскольку им открылось не только нравственное, а ещё и то, что они свободны; что они имеют свободу, какой не имеет никакое животное; что они могут поступать по своему усмотрению; что они могут поступать так или иначе; что у них есть выбор.
Бог положил человекам запрет – от всякого дерева в саду вам можно есть, и только от одного дерева вам есть нельзя, ибо съев от него, смертью умрёте. А змей сказал человекам, что и от него есть можно, что не умрёте, а ещё и приобретёте. И так змей открыл человекам, что они свободны. До этого человеки это не знали и даже не предполагали. Ведь ни одно животное не может нарушить вынесенное ему Божье указание. До этого человеки не знали, что Божьему указанию есть альтернатива; что помимо одного пути ещё есть и другой путь; что они могут не исполнить Божье указание, нарушить Божий запрет. И они это сделали. И убедились в правде змея – они не умерли и приобрели. И они убедились в том, что на всякое “нельзя” есть своё “можно”.
Второй открыл в книге Ивана нужную страницу и стал читать. –
“Двое разговаривали между собой. Говорил один и говорил другой:
- Не годное ты затеял. Не делай этого. Они к этому ещё не готовы. Они ещё нуждаются в непосредственном водительстве. По существу, они ещё дети малые, души незрелые.
- Но иначе они так и останутся детьми, никогда не повзрослеют.
- Повзрослеют. Придёт время и повзрослеют. Под глазом и рукой Бога это будет вернее и быстрее.
- Всё что им надо, всё им уже дано. Надо чтобы это в них, так сказать, заработало. Они, согласно своей природе, смогут организовать свою жизнь.
- Смогут, конечно. Но как и какую? Они ещё не доросли, чтобы им стать в такой мере самостоятельными, ответственными. Закон должного ещё не стал для них привычным, нормой поведения. Им ещё во многом надо разобраться – и в себе, и в мире.
- Вот и разберутся.
- Даже представить трудно, сколько им будет стоить предложенный тобой путь. Особенно начало этого пути. Считай – почти во тьме. Сколько им придётся пройти испытаний. Сколько ошибок наделать. Сколько боли изведать, сколько слёз пролить.
- Путь познания не прост и не лёгок. Но он и не может быть другим. Познать, что есть добро и зло, можно только через свою природу, через приобретения и потери, через боль и радость. Только так и никак иначе. Можно человеку сказать “нельзя”, “не делай так” или сказать “можно и нужно”, “ты должен”. Но надо, чтобы он сам сказал это себе. А прежде, чтобы он прочувствовал, понял истинность и цену того или иного решения и поступка.
- Учитывая сегодняшнее их развитие этот путь, это горнило, из их будущих потомков сможет пройти достойно далеко не каждый.
- Да, не всем он окажется по силам. Кто-то сможет, а кто-то не сможет. Ну, так, значит, – слабый, нежизнеспособный.
- Нет, негожее ты затеял.
- Да что ты так беспокоишься? Я не буду делать им какие-то предложения, не буду к чему-то призывать, в чём-то убеждать, что-то навязывать. Я только задам им вопрос и выскажу своё мнение. Всё, что за этим последует, будет целиком и полностью их собственным свободным решением. Я только скажу им, что глаза их откроются, и они станут как боги, будут сами определять, что есть что; что хорошо, а что плохо, что есть добро, а что есть зло. Сами будут решать, что можно, а что нельзя. Впрочем, они могут мне не поверить. Они могут не захотеть менять хоть что-то в своей жизни.
- Но ты уверен, что они захотят попробовать.
- Повторяю, это будет их и только их свободный выбор, не кто-то за них, но они сами выберут себе жизнь. И свою судьбу. Что ты на меня так смотришь?
- Ты же знаешь, свобода может быть, как благом, так и вредом. Свобода должна идти только вслед развитию разума, понимания. Чем больше свободы, тем больше и ответственности. Свобода, не соответствующая разуму, как правило, оборачивается большой бедой.
- В конце концов, имею я право высказать своё мнение?
- Ты только выскажешь им своё мнение, но по сути ты отнимешь у Бога его детей, разлучишь Его с ними. Ты обречёшь их на многие лишения и страдания, ты погубишь их. Ты же знаешь, как Бог любит их, как они Ему дороги. Бог не простит тебе этого.
- Ты меня пугаешь? Я с некоторых пор уже ничего не боюсь. Если бы я чего боялся, был бы таким, как ты. Но ты – это ты, а я – это я… Ты, что уже уходишь? Разве ты куда-то собирался? А, впрочем, иди. Иди, куда ведёт тебя твой страх. Иди и сообщи… Я же только одно скажу тебе на дорожку. И ты с этим так и иди. – Плод уже сорван. И более того он уже съеден. И найден сладким… с лёгкой горчинкой… Ты можешь предложить Богу вернуть его создания в их прежнее состояние. Или даже их уничтожить. Для него это возможно. Но сначала вместе с Богом спросите у них, захотят ли они опять стать такими, какими были…”
Читавший закрыл книгу.
Четвёртый сказал:
- Каким Бог сотворил человека? Каким был человек в результате сотворения его Богом? Какой был замысел Бога в отношении сотворённого им человека? Каким человек стал в результате вкушения им запретного плода? Какой был замысел змея в отношении человека и кто этот змей? – Вы относитесь к Книге Бытия, как будто она может сообщить истину, которую вы непременно хотите узнать. Но её там нет. И ещё. А вам не кажется, что в этой книге есть что напутано? Что-то явно добавлено позже? И как будто недостаёт каких-то персонажей? А на кого-то излишне взвалено?..
Второй его спросил:
- Что ты имеешь ввиду?
- Так. Ничего…
13.
Один из двух только что споривших между собой, обратился к Брату:
- Брат, вот заповедь “возлюби ближнего своего, как себя” – но, в каких-то случаях это может быть чуть ли не “возненавидь себя во имя ближнего своего”.
Брат сказал:
- Заповедь “возлюби ближнего своего, как себя” – это, как будто, очень простая заповедь. Но не такая простая. Как в её понимании, так и в исполнении. И это – Божья заповедь! А не чья-то блажь или прихоть. В определённом смысле, она есть закон существования, закон жизни человека в мире людей. И вам о нём сообщено. То есть, вы предупреждены. А дальше вам, как одарённым разумом и свободой, решать, как, в том или ином случае, поступать. Но помните, что не соблюдение всякого закона имеет те или иные последствия. И раздумывая над тем или иным случившемся с вами, вспомните также и об этом законе. Это – такой мой вам совет.
Внимание и ещё раз внимание к человеку – это закон жизни человека среди человеков. Очень хорошо это запомните. Сделайте в своей памяти такую зарубку…
Второй из споривших вдруг сказал:
- Я как-то прочитал в одной старой книге одну притчу, показавшуюся мне очень странной. Потом я о ней забыл. А недавно вдруг вспомнил. Но не мог вспомнить подробностей. Книгу, в которой я её прочитал, уже давно кому-то подарил. Суть притчи в том, что человек должен уметь ладить с другими людьми, жить в согласии со своими ближними, самыми разными, какими бы они не были, даже с неправыми, даже с врагами своими; что это очень важно, что это даже важнее, чем справедливость; что Бог этого хочет от человека. Много бы я сейчас дал, чтобы перечитать ту притчу – правильно ли я её понял.
Брат продолжил:
- Неверно человеку делить людей на ему симпатичных и несимпатичных, интересных и неинтересных. И делая такое деление, человек ещё хочет нормально жить среди людей.
Люди отношение к себе сразу чувствуют. Они в чужой душе много чего увидеть, прочитать не могут, а вот отношение к себе очень хорошо читают. Тут у человеков особое чутьё и особое зрение.
Не делайте относительно людей поспешных выводов, не принимайте скорых решений. Нередко можно обманываться относительно того или иного человека. Нередко человек может представляться не таким, какой есть на самом деле. Над ним может довлеть, никак не давать ему распрямиться, груз наследственного или текущих обстоятельств. В нём может быть разлад. Или в его доме – беда. И тогда он нуждается в понимании, в участии. И это может быть просто слабый человек. И он также нуждается в понимании и участии.
Не верьте, что огонь Божий в человеке угас. При должном к человеку отношении, сей огонь вдруг вздрогнет, оживёт, окрепнет, начнёт вокруг себя преобразовательную работу. Никогда не отворачивайтесь от человека, не отвергайте человека.
Будьте очень внимательны к своим ближним. Думайте о них. Всматривайтесь в них. Вникайте в их дела. Старайтесь их понять. Прощайте их. И так любите их.
14.
Пятеро из них сидели и говорили. Один сказал:
- Человек – это дух и плоть, а что такое душа?
Второй сказал:
- О создании человека в книге Бытия так сказано: “И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою”. То есть человек создан из земли, духа земли и духа Божьего.
Земля, дух земли в человеке – это инстинктивное, наследственное, которое относится к животному, плотскому в человеке; это чувства и потребности плоти; это проявления качества базового исходного материала, из которого создан человек, пластичного, но и инертного в изменении.
Дух Божий в человеке – это разум человека, образное, абстрактное и ассоциативное мышление, чувство нравственного, свобода воли, способность к познанию, желание творчества.
Душа человека – это то, что возникает при соединении духа земли и духа Божьего, порождаемое ими некое новое самостоятельное образование. Она имеет каналы сообщения с неизбывными источниками, имена которых – дух земли и дух Божий. Душа из ничего, приняв в себя только некое наследственное, растёт, обогащается жизнью, развивается. Впитывает, вбирает в себя и от духа земли, и от духа Божьего, принимает, делает своим, развивается.
В природе человека дух земли нередко противоречит духу Божьему. Это когда человек мыслит и действует в целях своей защиты или разного рода приобретений, своего преуспевания в жизни ценой отвержения Божьего в себе, отказа от Божьего в себе.
Душа всякого человека на сегодня – это что и сколько он сумел прочувствовать, познать; сколько имеет в себе животного и сколько сумел вобрать в себя Божьего; сколько сумел усвоить от Божьего и преодолеть в себе животного, сколько сумел в себе укрепить одно и ослабить другое; насколько смог сложить в себе согласие между одним и другим.
Третий сказал:
- Дух Божий в человеке – это может быть и то, что отличает человека от животного, а может быть только нравственное, стыд, совесть, достоинство и свобода воли. Кстати, именно то, что первочеловеки обрели, отведав плод Древа Познания Добра и Зла.
Четвёртый сказал:
- В человеке есть дух Божий и есть голос животного, плотского. И не так уж редко можно встретить человека, в котором дух Божий слаб, задавлен, затёрт, неслышен, посажен на голодный паёк, и он всё больше хиреет. Такие люди сильно зависимы от постоянно терзающего их внешнего и помыкающего ими плотского. Удивительно, но такую несвободу они могут не замечать или могут с ней мириться. Дух в них закисает, кончается, и может совсем кончиться. А вместе с ним кончиться и человек в человеке…
Пятый сказал:
- В человеке есть духовное и плотское, небесное и земное. А в мире есть видимое и невидимое, материальное и нематериальное. У духа – свои потребности и желания, у плоти свои потребности и желания. Для плоти – чувственное и материальное. Для духа – чувственное и духовное, и материальное, если оно – носитель духовного, и как возможность для духовного.
Нельзя жить без материального, но нельзя жить одним материальным, ради одного материального. Нельзя жить без удовольствий плоти, но нельзя жить для удовольствий плоти, одними удовольствиями плоти. Человек должен жить, прежде всего, потребностями и устремлениями своего духа. Но и к своей плоти он не должен относиться с пренебрежением. Напротив, – со вниманием и заботой. Плоть есть дом для духа Божьего. И очень важно, какой это дом, и как он содержится. И как плоть с духом сосуществуют: они – каждый сам по себе, сам для себя, и между ними непонимание, несогласие или вражда, или они – два, как одно, и между ними понимание и согласие, и голос духа определяющий в этом двуединстве.
Первый сказал:
- И что будет с человеком, когда он окончит свой земной путь? Прах земной, из которого он был создан, возвратится земле. А душа, бессмертная душа, отойдёт Богу?
Пятый сказал:
- Может – Богу, а может не Богу. А бессмертна душа или нет – на это есть разные мнения, предположения, утверждения. Это – вопрос веры. И потом душа человека – это всё же не человек…
15.
Шестеро из них сидели и говорили. Один сказал:
- В Книге Бытия сказано: “Каин принёс от плодов земли дар Господу, и Авель принёс от стада своего. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел”. И потом Каин из ревности убил Авеля, своего брата. Почему Бог в отношении Авеля “призрел”, а в отношении Каина “не призрел”?
Второй сказал:
- Каин принёс от плодов земли, Авель принёс от стада своего. Но не этих и подобных этим даров надобно Богу от человека. Богу надобен от человека един дар – чистота его сердца. Плоды земли, стада овец и прочее – всё это только внешнее. Если ты даришь, отдаёшь, ты делаешь это потому, что тебе хочется это сделать, ты делаешь это от сердца, не напоказ, не потому что это тебе зачтётся. Даришь, и тем одариваешь других и себя. Авель подарил от сердца, Каин из расчёта. Принёс Авель, и принёс Каин. Бог принял от Авеля и не принял от Каина. А не принял от Каина, потому что и принимать было нечего. Каин этого не понял. Каин понял всё не так. Он понял происшедшее, как обиду себе. И в нём вспыхнула досада на Бога и ревность, ненависть к брату. И он убил брата.
Первый сказал:
- Я скажу, может быть, нелепость, но я ничего не утверждаю, а только пытаюсь рассуждать, исходя из мне известного и доступного. Так вот я скажу, может быть, кощунственную вещь, - но разве не сам Бог тем, что “призрел” и “не призрел”, соблазнил, подтолкнул Каина к убийству? Почему Он так или иначе не вразумил его? И ещё. Мы говорим “чужая душа – потёмки”, но это для человека душа другого человека – потёмки, а для Бога душа человека – открытая книга. Так вот, почему Бог, зная умысел Каина убить своего брата, никак не вразумил его, не предотвратил убийство? Ведь Бог прочитал в душе Каина убийство. И вот два возможных варианта последующего развития событий. Первый – Бог, так или иначе, тем или иным образом предотвращает убийство Авеля. Может ещё и вразумляет Каина, открывает ему глаза на его решение. Второй – Бог ничего не предпринимает, по сути дела, допускает убийство. Мы знаем, что совершается убийство. Почему, для чего?
Второй сказал:
- Бог “призрел” и “не призрел” – Бог поступил, как поступил. Вразумление – процесс, чаще, не простой и не быстрый. Бог сотворил людей разумными и свободными и не следит за каждым из них, за их мыслями и действиями, за каждым их шагом.
Третий сказал:
- И ещё такое может быть соображение. – Есть Бог как Высший Разум, и есть некая Высшая Идея, которую Бог всяко хочет донести до людей. И ради этого на её жертвенный алтарь может многое бросаться. И ради этого кто-то должен претерпеть, а кто-то погибнуть. Никто и ничто не щадиться. Ни малый, ни старый, ни добрый, ни праведный. Бог и Сына Своего Иисуса не пощадил.
Какие-то люди, так складывается, так или иначе, тем или иным образом, должны пострадать, и через это, другим людям, может быть, человечеству, помочь узреть, понять некие истины, большие или меньшие, которые бы явились им маяками, указателями в их движении к постижению этой Высшей Идеи. Иной раз, с этими людьми-жертвами случается страшное, совсем ими не заслуженное.
Бог твёрд и непреклонен в своём желании, поэтому иной раз режет по живому. Человек – это всегда жертва. Человек – это одновременно – и цель, и средство. И то, что должно постигать и то, через что должно постигать. В этом – его трагедия. В двойственности, двуединстве его природы.
Первый сказал:
- Так, по-твоему, Бог ведёт разговор с людьми? Но стоит ли одно другого? Я знал одного человека. Жесточайше истерзанный, измученный до последнего предела, умирая, он так сказал о Боге: “Если Бог есть, он должен молить меня о прощении”. И потом, как же с вопросом о Божьей справедливости?
Второй сказал:
- Пути Господни неисповедимы. Человекам трудно уразуметь Божью справедливость, не имеют они для этого необходимой глубины и дальности взгляда.
Четвёртый сказал:
- Не знаю, есть ли у Бога какая Высшая Идея, которую он хочет довести до людей, но точно есть в отношении них какой-то свой замысел. А всякий отдельный человек для него, если через него не будет какой подвижки в осуществлении его замысла – ничто, не интересен. Не просто так Бог сотворил людей. Был у него какой-то замысел. А вот в чём этот замысел? – это загадка.
Второй сказал:
- Какая же загадка? Назначение человека Богом указано – возделывание и сбережение земли, на которой он живёт, совершенствования себя, своей природы.
- Ну, это мы уже много раз слышали.
- А что же тебе ещё? Если хочешь – построение гармонии единства противоположностей, исследование возможности этого. Вот тебе и цель, и назначение.
- Есть такое понятие – продукт жизнедеятельности. Вот, например, есть бактерия, есть продукт её жизнедеятельности, и есть тот, кто питается продуктом её жизнедеятельности. Есть человек, и есть продукт его жизнедеятельности, эмоционально-мыслительной его деятельности – некая психическая энергия – уникальный во всех отношениях продукт, никто кроме человека его не производит.
- И что?
- И – ничего. Просто мысли вслух.
Пятый сказал:
- А ещё были слова, как напутствие – “плодитесь и размножайтесь”; слова, порождающие самые разные домыслы… Тут ведь ещё – какой вопрос: “Какова цель дьявола в отношении человека?” Дьявол не менее загадочен и непостижим, чем Бог.
Шестой сказал:
- А мне думается, что мы всё же неверно понимаем, что есть Бог. И в силу своей природы не можем верно понимать. Бог – это, скорее, такая Высшая Сила, которая уж, конечно, не отслеживает каждый наш шаг, поступок. Но вместе с тем всё сущее, всё происходящее каким-то образом контролируется и всё так или иначе проявляющее себя получает соответственный отклик, ответ. Есть некие законы саморегуляции всего происходящего в этом мире. И человеку надо постичь эти законы и строго им следовать, и тогда он во всём будет находить себе поддержку и помощь… Или уж пенять на себя…
16.
Четверо из них сидели и говорили. Один сказал:
- Вот говорят “искупительная жертва”, “жертвоприношение за грехи”… Люди чем-то провинились перед Богом и хотят замолить свои грехи, хотят, чтобы Бог простил их. И они приносят ему жертву – быка, барана, овцу, курицу, голубя и пр.
Но это, по крайней мере, нечестно, когда за чьи-то грехи расплачиваются своей болью, своей жизнью те, кто не имеет никакого отношения к грехам. А главное – это какое-то мерзкое лицемерие. Гадкая подмена.
У кого-то был баран, и вот ему пришлось его лишиться, пожертвовать им для искупления своих грехов. Да, жалко барана, но себя жальче. Пожертововал бараном, откупился и так очистился от грехов. Так можно очиститься от грехов? Не слишком ли это просто? Достаточно ли этого?
А когда-то в качестве искупительных жертв были и люди…
Да и самого Иисуса Христа определяют как искупительную жертву. Христос пришёл в этот мир, чтобы спасти человеков, спасти погибающих, спасти души грешные, освободить их от грехов, чтобы они могли познать Жизнь Вечную.
Страданиями и крестной смертью Христа человечество оправдано перед Богом, спасено от его гнева. Христос – Спаситель и жертва. Он собой, своей болью, своей мукой, своим земным бытием расплатился за все грехи рода человеческого.
А Иисус сам, добровольно, решил принести себя в жертву? – Нет. Сам Иисус этого не хотел. Не хотел ни мук, ни смерти. Он как раз хотел уклониться от этого и молил Своего Отца пронести мимо него эту горькую чашу, но Отец не внял мольбам Своего Сына…
Бог Отец не внял мольбам Своего Сына. Христос – жертва, но я вот не согласен с тем, что искупительная, ради искупления человеческих грехов.
Иисус Христос – Спаситель. Но он Спаситель не потому, что принёс себя или принесён в жертву ради отпущения всем человекам их грехов. А он – Спаситель потому, что вестил людям Слово Божье, восполнил Закон, указал Путь к Истине и, стало быть, Путь к Спасению. Сказал, что только чистосердечным и деятельным, жертвованным раскаянием можно отмаливать тот или иной грех и обрести спасение. Сказал, что только в верности Слову Божьему, в неукоснительном следовании по Пути к Истине есть спасение человеков. Что только претерпевший до конца спасётся. И он показал, как должно стоять за Истину; как должен вести себя истинный сын Божий.
Второй сказал:
- Вообще, учение об искуплении рода человеческого от греха проклятия и смерти страданиями и крестной смертью Иисуса Христа есть краеугольный камень христианского вероучения. Отцы и учителя церкви как минимум поспорят с таким мнением касательно жертвенного искупления Христом человеческого рода. Но я, пожалуй, с тобой соглашусь.
Третий сказал:
- Фантазирую. – Вот задержали и приговорили, например, к пяти годам некоего преступника. И вдруг появляется какой-то человек и заявляет, что хочет искупить грех этого преступника, а именно, отсидеть за него эти пять лет. И что?
“Нет, – говорят ему. – Это не правильно, не справедливо; преступивший сам должен искупить свой грех”.
“Но как же так? – искренне не понимает взявший на себя роль спасителя. – Это же не кто-то меня к этому принуждает, я сам этого хочу. Это же по-Божески, по-христиански”.
“Нет, – повторяют ему. – Иди, мил человек, отсюда с Богом. А не то мы тебя сами выпроводим. И даже поможем тебе, по-христиански, разобраться со своим здоровьем”.
Четвёртый сказал:
- Я слышал, в истории были случаи, что кто-то, когда это было возможно, брал на себя, терпел наказание, вынесенное не ему, а кому-то из его родственников. И такое в каких-то случаях понятно и допустимо. Один князь, например, так получилось, подставил себя под плети, вместо своей престаревшей матери. По своему же, вынесенному ещё до нахождения виновного, решению.
Первый сказал:
- Всякий жертвующий – это всегда любящий; любящий и жертвующий для тех, ради тех, кого он любит. Но не всякий достоин любви; не все, которых любят и для которых жертвуют, достойны любви и делаемой для них жертвы.
Всякая жертвенность человека для человека или человеков имеет смысл только в случае, если люди, для которых жертвуют – люди, исполненные духа божьего; люди любящие и совестливые; люди, которые способны оценить для них делаемое; способны оценить и жертвователя и его жертву. В противном случае порыв души любящий ради них будет напрасен, в нём не будет никакого толку; жертвование – бесполезно, ненужно. А сами жертвующие в глазах тех, для кого они жертвуют, могут выглядеть людьми странными или неразумными, на которых можно воду возить.
Сказано, что если пшеничное зерно, пав на землю, не умрёт, то останется одно, а если умрёт, то принесёт много плода. Но можно сказать ещё и так: если пшеничное зерно, падёт на землю, то может принести много плода, а если падёт на камень, то останется одно.
Второй сказал:
- И ещё сказано: не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими, и, обратившись, не растерзали вас.
Третий сказал:
- А у меня – такой вот вопрос – Иисус Христос молил у Бога, Своего Отца, пронести мимо него горькую чашу страданий и гибели. Но он сам Бог, земное воплощение Бога, воплощение Бога во плоти. И получается – Бог сам у себя молил пощады?
Четвёртый сказал:
- Так и получается, что сам у себя. Как плоть живая у духа божьего. И сам себя принёс в жертву. Потому как посчитал, что так должно.
Первый сказал:
- Да, это плотское в Иисусе, не хотящее страданий и гибели, молило о пощаде, а духовное в нём всё же понимало, что то, чему должно быть, должно произойти.
Третий сказал:
- Из чего следует, что Иисус Христос всё же во многом был человеком.
Первый сказал:
- Богочеловеком. Чем сходны все люди? – Тем, что во всех них есть дух божий, божье. Чем различны люди? – Тем, что помимо того, что каждый их них – свой замес, в каждом из них ещё и своя мера божьего. В Иисусе Христе эта мера была значительно много больше, чем во всех остальных людях. Потому он и был богочеловек. Был рождён как богочеловек и окончил свой земной путь как богочеловек.
17.
Трое селян и один из братьев говорили. Один их селян сказал:
- Бог один для всех людей. Бог – всем человекам – Отец, и все Ему – дети, и между собой – братья и сестры. Всякая душа может рассчитывать на Его помощь, поддержку, заступничество, понимание. “Бог в трудную для меня минуту поможет мне” – думает каждый, верящий в Бога; думают все, верящие в Бога – самые разные люди – “Бог всё видит. Он мудр, Он справедлив, Он поймёт и не осудит, Он поймёт и простит”. Всех? Каждого?..
Бог открыт для всех и всегда. Он готов выслушать каждого обратившегося к нему. Он готов принять даже и того, от кого отвернулись все. Бога чтут, в Бога верят люди самые разные. В одну церковь, к одному Богу ходят и душегубы, и их завтрашние жертвы. И злодеи и отъявленные мерзавцы считают Бога своим покровителем и заступником, а себя – людьми божьими, богоугодными. И идя на всевозможные преступления, убийства они говорят: “С нами Бог”, или “С Богом”, или “Да поможет нам Бог”.
Бог один и Божья правда одна, но разве может быть для всех людей – праведных и неправедных, честных и бесчестных, злых и добрых – один Бог и одна Правда? Бог один, но каждый сотворил удобного для себя Бога? В меру своего понимания его, в меру своей нужды в нём? Божья правда одна, но каждый сотворил удобную для себя Правду?
Один из братьев сказал:
- Бог один. И Бог таков, каков есть, а не таков, каким кто-то хотел, чтобы он был. И Божья правда одна и какая есть, а не такая, какой кто-то хотел, чтобы она была. В правде того или другого человека в той или иной мере может быть истинная правота и неправота. Божья правда – одна, общая для всех людей правда – истинная правота каждой из многих и многих человеческих правд.
Второй селянин сказал:
- Помните – “И сказал Бог: “Сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему…” “Сотворим”! А кто это – “сотворим”? “Сотворим” – это совместное творчество. “И сказал Господь Бог: Вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло…” Один из нас! Из кого это – “из нас”? Бог един, но не один? Бог один, но не един?
Первый селянин сказал:
- Мы знаем Божью правду, но мы и не знаем Божьей правды. Мы знаем, что Бог есть, но мы не знаем, какой Он. Каждый человек знает такого Бога, какого может знать. Принимает такого Бога, которого может принять. И ничего с этим не поделаешь. Не истинного, но каждый “своего”. Проблема познания Бога – это проблема человеческого разумения, умозрения. Не может быть Божьей правды самой по себе, отдельной от её разумеющих.
Есть Божья правда, и есть чувство Божьей правды. Божья правда в человеке – это нравственное чувство; чувство должного; нравственный закон в его собственном разумении-понимании…
Иное из объявленной Божьей правды, – в чём-то, правда для райских кущ, а человек живёт здесь, на земле. И Божья правда для того или иного человека – это, чаще, Божья правда, принимаемая его личной природой.
Есть Царство Божье, и есть Мир людей, построенный людьми согласно своей природе, по своему образу и подобию. Есть Божья правда, и есть правда земли.
Что мы знаем о Боге и что мы знаем о себе? Но мы страстно хотим знать. Мы жадно ищем эти знания.
Третий селянин сказал:
- Когда-то давно Бог являл Себя людям и говорил с ними. Его слушали и что-то из им говоримого записали. И с тех пор Бог не являл Себя и не говорил. Когда-то давно Бог говорил людям. Но с тех пор молчит.
А не кажется ли вам, что как только Бог опять явит себя, как только заговорит, Он уже скоро перестанет быть Богом для всех. Как это было и раньше, когда он являл Себя. И собравшиеся вкруг Него начнут потихоньку расходиться. И уходя, будут говорить: “Нет, это не истинный Бог, а то, что он говорит – не истинная правда”. И с Ним опять останутся только немногие.
Не кажется ли вам, что всеобщность, всепризнанность Бога, как раз и объясняется Его отсутствием, Его молчанием, неоднозначностью и противоречивостью ранее записанных положений Его правды? Стоит только уточнить все детали и нюансы всех Его откровений и Его правда перестанет быть правдой для всех?
Не кажется ли вам, что всякий человек принимает предлагаемого ему Бога только с некоторыми допущениями, оговорками?
Я не отрицаю бытие Бога и Его правду, которая есть одна, а только пытаюсь уточнить наше понимание Бога, наше представление о Нём и Его правде.
Бог – это многомерное и многозначное, неопределённое и непостижимое, неуловимое и противоречивое, чудо и тайна. Неизмеримое, неисчерпаемое; недоступное человеческому разуму, неопределяемое человеческим языком. Бог для человека непостижим, пути Его неисповедимы. И только такой Бог может быть Богом для всех и для каждого.
Один из братьев сказал:
- Бог не молчит. То, что Бог хотел сказать всем, Он сказал. А дальше Он уже говорит с каждым в отдельности. С каждым – “на его языке”. Для каждого у него своё слово – самое нужное. Бог с каждым индивидуален. У Бога с каждым – свои отношения.
Третий селянин сказал:
- Мы говорим, говорим. И всё, что мы говорим – всё это только человеческое; жалкие потуги человеческого разума постичь Бога и Божье…
18.
Они говорили:
- Книга Бытия и вообще книги Библии – они для нас важны, нам дороги. Они мудры, поэтичны, несмотря на, казалось бы, сухость слога. Но считать, что в них заключены все самые главные для человека истины, что они в них точно есть, и что их надо только суметь отыскать, проявив должную пытливость, упорство, правильно понять, узреть – в этом я сомневаюсь. Мы почему-то думаем, что можем найти в них ответы на многие вопросы нашего бытия, что они в них точно есть. Но это не так. А в каких-то случаях, мы уж слишком буквально воспринимаем в них сказанное.
- И, тем не менее, мы постоянно к ним обращаемся.
- Да. Мы неизменно относимся к ним, как к кладезю самых важных для нас истин. Мы внимательно вчитываемся в каждое слово. Мы тщательно вдумываемся в каждую фразу. Мы стараемся уловить всякую параллель, понять всякий намёк. Мы промываем слова этих книг как золотоносную руду в своих мозгах. Мы ищем в них ответы на свои вопросы. Мы сверяем с ними свои мысли, свои догадки. Они для нас – высший авторитет. Какая-то странная, непонятная сила заставляет нас обращаться к ним снова и снова. Это как наваждение, сродни помешательству. Это удивительно, поразительно. Мы словно цепями прикованы к этим книгам.
- И, может, это неспроста?
- И всё же в текстах этих книг, в которых мы, казалось бы, могли узреть какие-то из искомых нами истин, этих истин нет.
- Или нам не по силам их узреть. А какое-то знание для нас вообще небезопасно, для нашего разума небезопасно. Что-то человеку можно знать, а чего-то нельзя. И он, как существо разумное, должен это понимать и принимать. Хотя, конечно же, очень нелегко, больно и обидно об этом думать.
-А ты, Брат, что скажешь?
Брат сказал:
- Библия – это великая книга, очень необычная, мудрая; для многих самая почитаемая. Но, согласен, не надо думать, что из неё можно узнать больше, чем из неё можно узнать. Не надо возлагать на неё слишком большие надежды…
Многим рассказанным в ней историям, текстам можно дать разные объяснения, истолкования. Но мы-то хотим истин. И отыскивать их нужно везде. Надо только быть очень внимательными, пытливыми, вдумчивыми. И этот мир будет открывать нам свои тайны.
- Можно я вам прочитаю, как мне кажется к месту, одну из записей Ивана – сказал один из них и стал читать –
“Некто сказал сам себе: “Этот мир огромен, прекрасен и полон самых разных тайн. И среди бесчисленного множества тайн этого мира есть несколько самых больших тайн. Люди – существа любопытные, вездесущие, эдакие живчики, всё им надо, до всего им есть дело. Настанет время, они доберутся и до самых больших тайн. Как же их лучше от них спрятать?”
И одну тайну он зарыл глубоко в земле. Вторую запрятал высоко в горах. Третью схоронил на дне самого глубокого океана. Четвёртую унес на самую далёкую звезду. А пятую, самую большую тайну, он спрятал в самом человеке”.
19.
Они сидели с селянами и говорили. Один из селян сказал:
- Бог тут на днях устроил мне проверочку, испытаньеце – как себя покажу?
- И как ты себя показал? – спросил один из них.
- А как есть, так и показал. А для чего, спрашивается, устроил? Бог про меня и так всё знает. А устроил для того, чтобы и я про себя знал. Чтобы я на себя ещё раз посмотрел, про себя ещё что-то понял. Или освежил в своей памяти. Чтобы какие-то для себя выводы сделал…
Так Бог, время от времени, открывает нам глаза на самих себя – Кто мы такие есть. Что из нас получается. Так о нас заботится. Для нашей же пользы старается…
Второй селянин сказал:
-А мы, к сожалению, не всегда оказываемся “на высоте”. Искушения, соблазны разные. В жизни много соблазнов. Порой очень непросто от чего-то отказаться. Не поддаться, выдержать, устоять, победить. Твёрдо, решительно сказать себе: “Нет”. Но соблазн есть соблазн, и он будто говорит: “Не отказывайся. В этом нет ничего такого. Это можно, допустимо”. Или – “Не отказывайся. Откажешься – это всё равно ничего не изменит, не исправит. Откажешься и совсем не лишнее упустишь, тем только сам себя накажешь”. И так далее и тому подобное. Но надо твёрдо сказать себе: “нет” и никогда об этом не жалеть.
Брат сказал:
- Надо быть очень внимательными при принятии таких вот, нравственных, для себя решений. Быть очень бдительными к доводам своего разума. Поскольку при очень сильном желании можно себя уговорить, многое себе объяснить и позволить. Или уже после совершения того или иного неблаговидного поступка себя оправдать.
Человек нередко занимается самооправданием. Оправдывает себя перед собой. Так сказать, разъясняет сам себе случившееся, объясняет сам себе свой поступок. Оправдывает себя даже в том, в чём, на самом деле, ему нет оправдания. Других и даже себя при очень сильном желании он ещё может обмануть. Или как бы обмануть. А Бога? А Бога обмануть нельзя.
А потому, в каких-то случаях, человек должен слушать свой разум, а в каких-то – нет. В каких-то случаях рассуждения его разума должны ему заменить нравственные принципы; принципы, принятые им, его же разумом, ранее, на основе или с учетом Божьих заповедей, норм морали, поучений авторитетов, его собственных пониманий. В каких-то случаях не должно быть никаких рассуждений, объяснений с самим собой, а должно быть только строгое следование тому или иному принципу; исполнение безусловного, обязательного, должного. У человека обязательно должны быть принципы, которые он не может нарушить ни при каких обстоятельствах. В каких-то случаях только они могут его спасти.
20.
Четверо из них, покидая одно из селений, обратили внимание на двух совокупляющихся собак.
Потом один из них сказал:
- Какая злая насмешка над человеком. Какая пощёчина человеку. Какое издевательство над его природой. Какое надругательство над его чувством. – Семя человека входит в то же место, из которого исходят отходы его жизнедеятельности и из которого потом также исходит плод человека, сам человек. Почему так? – Знай, человек, своё место? Или же на это надо смотреть только, как чисто конструктивное, функциональное?
Данная человеку форма зачатия, размножения – это животная форма. Это форма отношений самца и самки. Через соблазн. Для человека – совершенно особенного существа, называемого высшим, духовным – эта форма унизительна. И она жёстко держит человека в рамках животного. Не позволяет ему преодолеть его животное. Впрочем, можно ли, имеющему животную природу, преодолеть в себе животное?
Второй сказал:
- Но проникновение мужчины в женщину – это дальнейшее развитие отношений между ними, естественное их продолжение; это полное доверие, самое близкое сближение.
Третий сказал:
- У животных есть половая потребность, но нет удовольствия. Есть зов пола, есть определённое приятство, и есть сильная мука от неисполнения зова пола. У животных есть потребность отдать кричащее в них семя, и есть мука от задержки с этим, но нет удовольствия. Животное залезло и слезло. А человек получает от этого удовольствие. И человек длит это удовольствие, разнообразит его, чтобы получить его ещё больше. Получает удовольствие и потом опять и опять хочет этого удовольствия.
Половое в животном это – кнут и пряник, и более кнут, чем пряник. Половое в человеке это – кнут и пряник, и более пряник, чем кнут.
У животных проникновение мужского в женское – необходимое, исключительно для продолжения рода. У людей половое проникновение, как необходимое для продолжения рода, – вторично, а первично – получение удовольствия.
Первый сказал:
- Вот мужчина влюблён в женщину, любит женщину. Она предстаёт для него чем-то вроде божества. Она для него – словно божество, а он – коленопреклоненный воздыхатель. Всё так поэтично, возвышенно, красиво. А потом происходит проникновение плоти в плоть, мужчины в женщину. И поэзия, высота и красота заканчиваются. Я говорю о самом физическом процессе, о том, как это происходит, совсем не таинстве, не как это кто-то может себе представлять. Чистое чувство перестает быть чистым. Трепетная влюбленность замещается возбуждением самца и самки. Начинается унизительное и постыдное. Божество низводится со своего пьедестала и растаптывается. И всё кончается общим удовлетворением.
Проникновение мужчины в женщину – это очень влекущее, естественное, понятное, но и драматичное для любви; это отрицание красоты чувства. Это конец девственной чистоты. Это не дальнейшее развитие отношений, это замещение одного другим. И это, в какой-то мере, - первый шаг человека к смерти.
Для наиболее полного сближения, полной близости, человеку – венцу творения, как он назван, оставлена изначальная, животная, форма. Человек принужден достигать наиболее полной близости с тем, кого он любит, в унизительной и постыдной для себя форме.
Человек, бывает, старается как-то затушевать, завуалировать свою в себе животность, так или иначе, тем или иным. И иногда ему кажется, что это у него получилось. Но потом он, всё же, видит, что обманулся. Хотел обмануться, вот и обманулся. Он видит, что у него так ничего и не вышло. И он понимает, что у него так ничего и не выйдет, что он так и останется животным.
Четвёртый сказал:
- Половое влечение – это, несомненно, в человеке инородное, насаждённое, чуждое другому в нём, но живущее в нём и требующее своего. Имеющее над человеком сильную власть. Оно способно подчинять его своей воле, принуждать приносить себе жертвы.
Природа человека отягощена и обманываема. Но насколько человек способен разобраться в себе, определить, что в нём есть что, определить истинно свой путь, взять в себе над собой всю власть?
В людях, в мире людей дьявол с Богом борется. А кому победить? Бог верит в человека. Сумеет ли человек оправдать эту веру в себя, соответствовать Божьему в себе?
Первый сказал:
- Сказано, что Бог создал человека по образу и подобию своему. Но как это может быть? Человек – всё же, - животное; разумное, нравственное, но животное.
Третий сказал:
- Бог создал первочеловеков. А потом они сами стали делать себе подобных, следуя напутствию: “плодитесь и размножайтесь”…
А не кажется ли вам, что всё это очень похоже на обман, ловушку для человека? Что пока есть этот соблазн и обман, человек всегда будет орудием, инструментом зла в этом мире?
Не кажется ли вам, что половое проникновение, в данной форме, в получении от него большого чувственного удовольствия – это зло в человеке, препятствующее ему быть истинно человеком, быть именно “по образу и подобию”?
Может, только любовь чистая, целомудренная, без проникновения мужского в женское, без этого животного и есть истинная любовь? Может, только такое чувство есть подобающее, приличествующее человеку?
И может, человек должен восстать против этого грубого, примитивного, постыдного, животного в своей природе, остановиться на первом этапе сближения, отказаться от проникновения и так оставить своё чувство девственно чистым и так сделать его вечным?
Второй сказал:
- Ты это – серьёзно? Что ж, по-твоему, прекратиться роду человеческому?
Третий сказал:
- Это я… теоретизирую. А с другой стороны, человек мог бы осуществлять половое проникновение исключительно только для зачатия, для создания потомства. Мог бы отказаться от получения посредством этого регулярного и сомнительного, с нравственной точки зрения, чувственного удовольствия. Мог бы отказаться от этой в себе животности. От этой очень значимой, может, базовой части своей животности.
А в скором времени люди могли бы вообще отказаться от животной, унижающей их формы зачатия. Уже есть способы оплодотворения без непосредственного проникновения мужского в женское.
Четвёртый сказал:
- Предлагаешь людям гнобить в себе это от животного? Но они не захотят.
Третий сказал:
- Вот, вот! Не захотят. И тот, кто… знал, что не захотят…
Вот мы знаем, что человек – есть высшее существо из всего живущего на земле. Он разумен и свободен. Он – по образу и подобию Божьему. Он – венец Божьего творения. Это сообщено человеку. И всё-таки, что такое человек, зачем он, для чего? – И нет ответа. Какой бы вы сейчас мне не предложили ответ, я вам сразу скажу: “нет ответа”. У человека и не может быть ответа на этот вопрос. Этот вопрос не по его природе. Как и некоторые другие, волнующие его вопросы. Для этого он недостаточно вышен и венценосен. Он хоть и подобен, но не сподоблен. Это ему не сообщено. Правда, ему даны заповеди и напутствия. И одно из напутствий: плодитесь и размножайтесь. Человек несовершенен и потому смертен. Человек смертен и потому должен размножаться, должен иметь потомство. Но зачем, для чего? “Для чего!?” – вопиет человек. – И нет ответа. А только – плодитесь и размножайтесь. И люди плодятся и размножаются. Но зачем, для чего? Замысел Бога в отношении человека так и остаётся для людей неразрешимой загадкой. И всегда будет неразрешимой загадкой.
И люди… люди! – подобия Божия и венцы Божьего творения – всё продолжают тупо плодиться и размножаться, плодиться, как животные, и умирать, как животные…
Подобия Божии и венцы Божьего творения…
А вам не кажется, что “плодитесь и размножайтесь” это – вовсе не Божье?
Первый сказал:
- Ты говоришь, что нет ответа на вопрос, что такое человек, зачем он, для чего. Пусть так. Но люди развиваются, движутся в своём познании. Это очевидно. И придёт время, и ответ будет найден.
Третий сказал:
- Если до этого они сами себя по божественности своей не истребят.
Люди никогда не смогут найти ответ. Как бы они не развивались, они не смогут уйти от своей исходной двойственной основы. Человеческая природа двойственна и вследствие этого трагична. Человек это – одно и другое. И – ни одно, ни другое. Он всегда будет наполовину. Он всегда – полпути. Такой, какой он сейчас – он просто – дорога. Без начала и без конца…
Люди никогда не смогут уйти от своей исходной двойственной основы, если только не создадут новых себя, подобно тому, как Бог создал их… И, может быть, это и будет искомый ответ?..
Так они шли и ещё долго говорили.
21.
Брат говорил:
- Для того, чтобы человеку развиваться, идти от себя сегодняшнего к себе завтрашнему, кроме прочего, ему нужно постоянно открывать для себя простые житейские истины. Помнить их, поступать в соответствии с ними. Мы уже об этом говорили, но я вижу, что некоторые из вас опять, как говорят, наступают на те же грабли.
Человек открывает важные для себя простые житейские истины, но вот не всегда заботится о том, чтобы постоянно держать их в памяти и они забываются. Как же так – открыть для себя важное, нужное, что должно определять поступки и вдруг забыть, как будто не было никакого открытия? Что-то забывается – и пусть. Человек, например, забывает, что не хочет помнить. Это одна из защит его организма. Но это одно. А они, – открываемые им для себя истины, – другое. Забывая их человек поступает очень неразумно. Этому могут быть объяснения, но этому не должно быть объяснений.
Тут человек должен поступать как зрелый государь. Обретя ту или иную, важную для себя, истину, он должен позаботиться о том, чтобы она стала в его пределе не селеньицем кое-как, наспех построенным и потом скоро покинутым и забытым, а должна стать городом-крепостью. Так поступает настоящий государь – заложил, воздвиг, укрепил, обустроил и только потом пошёл дальше. И чем больше в его государстве таких крепостей, тем сильней, могущественней государство, тем сильней, могущественней он сам.
Нельзя каждый день начинать как будто с чистого листа. Необходимо всегда помнить выведенные для себя истины. Если нужно, какие-то из них, каждый день, может, по нескольку раз в день, повторять, как молитву, пока они не станут частью сознания, не войдут в плоть и кровь, не станут естественным, само собой разумеющимся.
И совсем не обязательно принимать решение о своих действиях в момент возникновения той или иной ситуации. Ещё раньше, заранее можно для себя всё решить, избрав принципы, которые предостерегут от неверного, а то и рокового выбора. Мы об этом уже говорили. Я имею ввиду, что в каких-то ситуациях человек может проявить слабость и пойти на поводу у ему желательного, отказавшись от должного; сможет уговорить себя, объяснить себе свой выбор, склонить себя к неправому, а то и к роковому для себя решению. И чтобы такого не произошло, у человека должны быть принципы, которые предопределят должное решение.
Вот об этом, важном, я решил ещё раз вам напомнить.
22.
Трое из них сидели и двое говорили между собой:
- Ты как-то сказал, что, мол, у каждого свой Бог. Ты так думаешь?
- Да, у каждого человека в его понимании, представлении – свой Бог. А как ещё может быть? Если сам человек Бога не видел, не слышал, а только знает о Нём от других, таких же, как он, людей. Если он, иной раз, только слышит в себе как будто Божий голос. Если он только, так или иначе, чувствует Божье присутствие, выражающееся в том или ином, называемом им знаками…
Что ты так на меня смотришь? Так и есть.
- Бог создал человека по образу и подобию Своему, а по-твоему выходит совсем наоборот – человек создал Бога по образу и подобию своему; создал для себя, во успокоение, умиротворение души своей? Бог есть такой, какой он есть, вне зависимости от представления о нём людей.
- Далось вам это “по образу и подобию”. Да, Бог есть такой, какой есть. Но это с одной стороны. А, с другой, у каждого человека – свой Бог, каким он Его себе представляет, каким понимает и принимает. У каждого человека – свой Бог, своя правда, свой путь, свой крест, своя судьба.
Третий сказал:
-Бог справедлив? Да, Бог справедлив, насколько он справедлив к верящему в него.
Но Бог справедлив по определению и если вдруг – несправедливость, значит, или Бога нет, или Божья справедливость нам непонятна, или наше представление о Боге неверно.
Бог для всех людей – Отец, и все ему – сыны, а меж собой – братья. Бог всех любит, поймёт и простит, защитит, спасёт каждого, кто верит в Него.
Бог для всех Отец, и для разбойников, и для их жертв. Для Бога все люди – братья, – и разбойники и их жертвы. Бог всех любит, и разбойников, и их жертв.
А может Бог такой, которого мы и не знаем совсем?
А может Бог – это совсем не то, как мы его понимаем?
23.
Четверо из них сидели и говорили. Один из них вдруг спросил:
- Каким должен быть герой нашего времени?
Второй сказал:
- Герой во всякое время, в любой ситуации должен быть чистый, как голубь и хитрый, как змей.
- Разве такое совмещение возможно? – удивился спросивший.
- Я не говорил о возможном и невозможном, я сказал “должен быть”. Есть соотношения, пропорции и есть гармония.
Третий сказал:
- Красивая женщина является указателем на героя. Красивая как внешне, так и внутренне. Женщина оценивает мужчину с двух сторон, с двух позиций. Женщина оценивает мужчину, его личную природу, внешнюю и внутреннюю. И оценивает мужчину, насколько он успешен или может быть успешен в жизни. Второе в определённой мере должно быть обязательно. Если красивая женщина предпочла одного другому, другим, значит, он и есть герой. Значит, он на её взгляд гармоничен сам по себе и находится в гармонии с миром и жизнью. И она выбирает такого мужчину. Поскольку женщина сама, по своей природе, есть жизнь.
Четвёртый сказал:
-Настоящий герой – это тот, кто познал Истину, живёт по Истине, и способен пожертвовать собой во имя Истины. Оказавшийся недостаточно сильным для этого никак не заявляет о себе. А отказавшийся от Истины обречён на перерождение. Помните, сказано: “Все царства этого мира я отдам тебе, если ты, пав ниц, поклонишься мне”. Все, к кому в той или иной форме был обращён этот вопрос, все, кто его услышал, сделали свой выбор. Иисус и другие, которые его правды, не поклонились. А кто-то поклонился и может стать или уже стал одним из царей этого мира. Но свеча, зажжённая Иисусом, горит и по сей день. А их уже погасла. Она погасла сразу же после того, как они сказали “да”…
24.
Двое из них говорили о природе человека и воспитании. Один говорил другому:
- Вот одни говорят: “Человек рождается добрым”. Другие говорят: “Человек рождается злым”. Третьи говорят: “Человек рождается ни добрым, ни злым, но с зародышами добра и зла, некими предрасположенностями к добру и злу. И уж потом среда, условия его жизни, люди, общество, обстоятельства делают его добрым или злым”.
Я скажу так: “Человек рождается таким, каким рождается, один – добрым (более добрым, чем злым), другой – злым (более злым, чем добрым). Один более, другой менее податлив влиянию на него доброго и злого.
Воспитание человека есть процесс рассеивания в нём злого, спрямление “кривого”, блокирования тёмного, негодного, и развитие в нём доброго. Насколько это возможно? В каждом случае по-разному, с разным успехом. Не утверждаю, не знаю, но мне представляется, что не так уж редко, несмотря даже на немалые воспитательные усилия, “кривое” от рождения, в своей основе, всё же, так и остается “кривым”.
Изменяемся ли мы вследствие воспитания, самовоспитания или же только вследствие жизненных обстоятельств и возраста? В происходящих в нас изменениях (если – они в лучшую сторону) – наша или чья-то заслуга, или это только следствие естественного жизненного процесса и возраста? Сдаётся мне, что люди сильно преувеличивают роль воспитания…
25.
Двое из них заспорили – есть ли у нынешнего времени свой герой. Один из них говорил, что его нет, другой говорил, что есть. Когда подошёл Брат, первый из них спросил:
- Брат, а у нашего времени есть свой герой?
Брат сказал:
- Есть время, значит, должен быть и герой этого времени.
Второй из них спросил:
- А кто он – герой нашего времени – наш современник, выдающийся из общего строя современников? Узнав, кто он, мы могли бы лучше узнать, понять наше время.
Первый спросил:
- Да, кого можно было бы назвать героем своего времени? По каким приметам определить?
Брат сказал:
- Для каждого времени есть два типа героев. Оба типа героев времени имеют свой взгляд на мир, свои убеждения, ценности, правила и принципы, свою правду, свою жизненную философию. И свою судьбу.
Первый тип – это человек, который по своим внутренним, личностным качествам наиболее соответствует времени, в котором живёт, наилучшим образом вписавшийся в своё время, в наибольшей мере находящийся в гармонии со своим временем. Что является мерилом этой гармонии? – Это сумма его преуспеваний, достижений, приобретений. Это его материальное состояние, общественное положение, известность, влияние. Определите, перечислите качества этого типа героя своего времени – и вы сможете дать характеристику времени, в котором он жил или живёт.
Второй тип – это человек, который является приверженцем непреходящих ценностей, правил и принципов, твёрдо убежденный в их правоте, и который вне зависимости от времени, в которое он живёт, поступает в соответствии с ними, чего бы это ему не стоило. Проследите жизненный путь этого типа героя своего времени – и вы сможете дать характеристику времени, в котором он жил или живёт.
Я бы назвал героями нашего времени людей, которые, не предавая в себе Божье, себя, свою природу, чего бы это им не стоило, делают существенное и значительное для общего блага, нацелены исключительно или главным образом на это.
26.
Они отдыхали на краю большого пшеничного поля. Один из них вдруг сказал:
- Вот человек, один и тот же человек, – и он, когда злой, а когда добрый. А ведь человек по образу и подобию Божьему сотворён. И вот возникает вопрос: “А как Бог – он добрый или злой?” Или, “добро” и “зло” – это только человеческое, и Бога всё же нельзя определять через человеческое? – Скажи, Брат.
Брат перевёл взгляд с вопросившего на раскинувшееся перед ними поле. Потом, оглядев с ним сидящих, сказал:
- Помню, однажды шёл я полем. День был замечательный – солнечный, но не жаркий. Небо было синее-синее, чистое-чистое. И на нём было только одно облако, белое-белое. И из него вдруг птица вылетела. Тоже белая. Чуть мелькнула и опять в облаке скрылась. И почти тут же из облака вдруг чёрная птица вылетела. Вроде как чёрная. И тоже так чуть лишь мелькнула и в опять облаке скрылась. Я остановился, смотрю на облако и жду, когда опять из него птица вылетит, чтобы лучше её рассмотреть. Какая она всё-таки – белая или чёрная? И вообще в облаке одна или две птицы? Ждал-ждал, но нет – так больше и не вылетела птица.
Плывёт по синему-синему небу белое-белое облако и никаких птиц. Да и облако уже порядочно уплыло. Даже если из него опять птица вылетит, я уж её не разгляжу. Перестал смотреть, пошёл дальше своей дорогой.
Иду и думаю. “Белая птица, чёрная птица… С одной стороны, из облака вылетела и в него влетела белая птица, и потом из облака вылетела и в него влетела чёрная птица – вроде как две птицы. А с другой стороны, как белая птица влетела в облако и как потом из него вылетела чёрная птица – уж очень похоже, что это одна птица. То она белая, то она чёрная. И всё же, две или одна?” Шёл и думал. Долго шёл и долго думал, и так и ни к чему и не пришёл…
А солнце, как, по-вашему, это – добро или зло, благо или вред?
Второй сказал:
- Солнце, конечно же, это добро и благо, ведь это свет и тепло, и жизнь.
Третий сказал:
- Но солнце – это может быть и полностью иссушенная земля, полностью выжженная растительность и смерть. И выходит, что может быть зло и вред.
И они оба посмотрели на Брата. А Брат сказал:
- Солнце – это благо, но это может быть и вред. И это – ни благо и ни вред. Солнце – это солнце…
27.
К ним подошёл человек и сообщил печальную весть – Тихон, который какое-то время был с ними, недавно погиб. Подошедший рассказывал:
- Никогда этого не забуду – огромный медведь вдруг побежал на него во всю прыть, а он почему-то засмеялся… Непонятно откуда взявшийся медведь вприпрыжку бежал на него, чтобы его поломать, разорвать на куски, а он, имевший при себе только охотничий нож, едва успел крикнуть медведю: “Прости, брат”…
У них с медведем, как говорится, вышла ничья. Тихон успел нанести медведю раны, как говорят, несовместимые с жизнью, но он сам расстался с жизнью ещё раньше медведя…
Все молчали. Потом один из них сказал:
- Тихон очень любил жизнь и всё живое. Очень любил… И того, бежавшего на него медведя, тоже любил. Как это ни странно. Он любил его и тогда, когда бил ножом. Опять же, как это ни странно. Он любил его и одновременно с этим убивал. Не сомневаюсь, что ни один мускул его не дрогнул, когда он наносил быстрые и точные удары. Он убивал медведя и одновременно с этим любил его. Хотя это очень непросто понять, сопрячь одно с другим в своём сознании…
Второй сказал:
- Я помню, однажды спросил Тихона, был ли он счастлив. И он сказал, что такого большого счастья не было. Но в нём была каждодневная радость вследствие какого-то особенного чувства понимания мира и жизни, ощущения своего сродства с природой. И в нём было безмерное чувство любви ко всему живому.
Третий сказал:
- Тихон не злился на досаждающих ему, не боялся угрожающих ему. Он был человек природы. Понимал и любил жизнь. Любил естество, первозданность. Любил всё таким, какое оно есть. Он действительно имел какое-то особенное чувство-ощущение жизни, которое само по себе в человеке не рождается, к которому приходят, которое нельзя высказать и которое есть чудо и счастье. Он понимал и принимал законы природы, законы жизни. А они, порой, суровы, жестоки. Но они такие, какие есть. Они нередко – “или-или”. Он часто повторял: Жизнь любит сильных и смелых. В природе всё чисто и честно. В жизни нет места унынию и скорби, но всегда есть место делу, труду и радости…
28.
К четверым из них подошёл селянин и сказал:
- Я каждый день по несколько раз обращаюсь к Богу, славлю Его, прошу Его, но Он не отвечает мне. Бог меня не слышит?
Один из них сказал:
- Выходит, не вызрел ты ещё для внимания к тебе Бога. Слабый ты. Тонок и пискляв твой голос… Что вы всё – к Богу? – “Помоги!”, “Обереги”, “Защити!”, “Предостереги!”, “Спаси!” Вам Бог – что? – Нянька? Вам Богом жизнь дана. Разум дан, свобода дана. Живите. Действуйте. Свободно и разумно. И радуйтесь жизни.
Второй сказал:
- Бог не молчит. Он отвечает. Но его можно не услышать. Потому как он отвечает не словами, а знаками и посланиями, которые могут читать человеческие сердце и разум, которые надо уметь увидеть и правильно понять.
Подошедший спросил:
- А если я не замечу или неправильно пойму эти знаки и послания?
- Значит, Бог изберёт иные знаки, иные послания, чтобы тебя наставить. Но эти уроки могут стоить тебе уже дороже – ответил второй…
Когда подошедший ушёл, третий из них сказал:
- Вот я обращаюсь к Богу, и слышу голос: “Я Бог твой…” Но я никого не вижу, и кто говорит мне, не знаю. Должно быть Бог. Но может, что нет. А только кто-то выдает себя за него.
А иной раз, услышав голос, говорю себе: “Нет, это не Бог говорит со мной. Не может быть, чтобы Бог говорил мне такое”. И вспоминаю из Библии. –
Бог сказал Аврааму: возьми сына твоего, единственного которого ты любишь, Исаака, и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной их гор.
Это сказал Бог? Бог мог это сказать?..
Докажи свою верность, свою преданность Богу. Докажи ценой жизни своего сына, не пожалей сына. – Этого хотел Бог? Бог мог этого хотеть?
Скорее кому-то просто надо иметь такой народ, чтобы диктовать свои правила. – Мы будем указывать тебе, о чём тебе думать, как тебе жить и будем следить за тобой, о чём ты думаешь и как ты живёшь.
Так что ответ есть, и человек понимает этот ответ. Но чей это голос? Действительно ли Божий?.
Второй сказал:
- Да, тут надо уметь различать.
- И ещё. Говорят, что разум в человеке это искра Божья. Так ли это? Ведь разум может служить и Богу и дьяволу. Божье в человеке это нравственное начало, то, что мы называем честь, совесть…
Четвёртый сказал:
- Мне иной раз бывает трудно, нужен совет или поддержка, защита. Я – к Богу, я – в церковь, я к – святым иконам, к ликам праведников, которые Правду знали, по Ней жили, Её проповедовали, а какие-то за Неё смерть мучительную приняли. А святые молчат. Я к ним со своей болью, мольбой, а они молчат. А почему молчат? Или так говорят: “Ты должен сам. Только сам и больше никто”. Понимаете? – САМ! Вот в чём дело-то. – САМ!”.
Второй сказал:
- Сам-то, - сам. Но не совсем без Божьей помощи.
Первый сказал:
- Мне недавно была подсказка, а я её не то чтобы не заметил, а ей пренебрёг.
У меня был план. Но всё не складывалось. И одно – против и другое – против. Не складывалось, несмотря на мои усилия. И это были мне знаки. Но, думаю, может, просто случайность. И я настаивал на своём, упрямо гнул свою линию. Правда, ничего такого уж страшного, в конце концов, не случилось. Но вышло так, что я всё же напрасно настаивал на своём – некоторые потери, убытки всё же были. Лучше было бы, если внял знакам и не настаивал.
Иной раз не складывается. Но может быть и не надо, чтобы складывалось? Может быть нам это не нужно? Может быть это не наше? Может быть это нам знак, чтобы мы перестали настаивать на том или ином каком-то своём решении, чтобы мы изменили его?..
Это особенно важно на переломных, судьбоносных этапах жизни. Не надо идти напролом. Надо быть особенно чуткими к происходящему. Надо внимательно вглядываться, тщательно вслушиваться – нет ли нам каких знаков? Их никак нельзя пропустить. Как нам надо поступить в той или иной ситуации? Какое принять решение? Ведь может определяться наша жизнь. Уловил, внял – одна жизнь, а нет – другая.
- И ещё очень важно понять, кто в эти важные для нас моменты нашей жизни даёт нам знак? Бог ли это? – добавил третий…
29.
Один из них спросил:
- Брат, скажи, как жить достойно человека?
- Честно.
- Честно? И всё?
- И всё.
- Как-то это уж слишком просто.
- Нет, это совсем не просто. Это очень даже не просто.
Другой спросил:
- Брат, а что значит жить честно?
- Это, значит, понимать, что есть твоё, а что не твоё. Не предавать своё и не желать чужое, не покушаться на него, не присваивать себе. Это точно знать, что тебе действительно необходимо. Не брать больше, чем тебе необходимо. Не брать больше, чем отдаёшь. Это, значит, развивать себя, проявлять свой ум, своё сердце, свою волю, творить, создавать, дарить. Это – много трудиться.
- А что если кто посчитает не своё своим, покусится на чужое?
- Воздать ему по его уму и сердцу.
Первый спросил:
- А что значит, “моё” и “не моё”. Что значит “воздать по уму и сердцу”?
Брат сказал:
- Кто-нибудь из вас нередко говорит мне: “А где это? Я не вижу. Покажи мне”. Или: “А что это значит? Объясни мне” и тому подобное. И я показываю, и я объясняю, как сам это вижу и понимаю. Но я не всегда могу это сделать, хотя всегда очень этого хочу. Не всё можно показать, не всё можно передать, не всему можно научить. Чтобы увидеть, понять, часто нужно пройти определённый внутри себя путь, и этот путь во многом нужно пройти самому. Это путь чувственных переживаний; душевных напряжений; может быть, потрясений; путь мысленной работы; путь качественных в себе преобразований – умираний и воскрешений, возрождений. Вследствие этого пути утончаются чувства, обостряются зрение и слух, обретается особая способность видеть, слышать, чувствовать, понимать, прозревать; происходит чудо обретения иного восприятия, чувствования, видения, понимания. Это – награда человеку. И этой наградой может быть отмечен каждый человек. И эта награда есть одновременно и подспорье человеку в его дальнейшем движении на его пути, и есть возможность и ответственность, и есть испытание, ибо в любой момент это в человеке может исчезнуть так же неожиданно, как и возникло…
Потом Брат сказал:
- Вот послушайте, я скажу вам, какой человек есть истинно достойный:
Он добр, доброжелателен. Никогда не злится.
Он человек совести и долга.
Он честен перед Богом, перед собой и перед людьми.
Он сильный духом и телом, здоровый душой. Смелый, стойкий. Ничего не боится.
Он точно знает, что есть что, и что чего стоит. И всегда платит цену, которую должно платить.
Он не алчен, не жаден. Не хватает, не отнимает, не крадёт.
Он точно знает, что есть его, а что – не его.
Он не плетёт интриг, не строит козней, не ставит ловушек, подножек.
Он не даёт себе лёгкого существования. Много работает, ибо работы много.
Он часто жертвует многим, но не считает себя жертвой.
Он имеет только то, что им, так или иначе, отработано, оплачено, то есть принадлежит ему по праву.
Он берёт, пользуется только тем, что ему действительно необходимо. У него ничего нет в избытке, ничего нет излишнего.
Он всегда там, где, считает, всего нужней.
У него есть противники. У него могут быть враги. Он может кого-то чем-то не устраивать, кому-то чем-то мешать. У кого-то к нему могут быть претензии, но все они, по Вышнему счёту, неправомерны. Кто-то может ему завидовать, но эта зависть ничем не оправдана. Его могут теснить, его могут даже убить, но никто не скажет, что он это заслужил.
Вот какого человека Бог любит, к какому благоволит. Если вы заметили, я не сказал ничего нового. Ничего того, чего бы вы не знали.
30.
Они сидели на берегу моря, и Брат говорил:
- Как-то я шёл берегом моря по мелкому белому песку. Небо было чистое. Солнце сияло. Но и был ветер, быстро гонящий волну за волной. И вот на песке, недалеко от воды, я увидел летающего жука, лежащего на спине, еле шевелящего лапками…
Годом раньше, проходя этими же местами, я видел на песке, в песке много таких же жуков, но уже мёртвых; точнее даже, не столько жуков, сколько их останки. Много, очень много – сотни, может быть тысячи.
Я посмотрел на едва живого жука и пошёл дальше.
“А, ведь, у меня, как и у тебя, одна жизнь” – вдруг услышал я за своей спиной…
- Это сказал жук? – с иронией спросил один из них.
Брат, не ответив, продолжал:
- Я услышал эти слова и подумал: “А, ведь, это правда. Это так и есть”.
И я вернулся и поднял жука. И он сразу же своими цепкими лапками крепко ухватился за кожу моей руки, вжался в мою руку. Я отнёс его дальше от воды, туда, где ещё не кончался песок, но уже росли кусты и деревья. И там посадил на ветку одного из кустов.
Возвратившись к морю, я шел дальше и думал: “Я спас жука, сохранил ему жизнь. Живое должно помогать живому… там, где эта помощь возможна и уместна”.
Через несколько шагов я увидел на песке ещё такого же жука и рядом с ним другого, но уже мёртвого. Я поднял и этого, еле живого, жука. И потом шёл и поднимал жуков ещё и ещё. Все они лежали на спине, устало, из последних сил, шевеля лапками. А рядом с ними, недалеко от них лежали уже мёртвые их собратья.
Скоро в моей руке было уже больше десятка жуков. Во второй моей руке был дорожный мешок. Какие-то жуки сидели смирно, какие-то медленно ползли по рукаву моей одежды. А на моём пути всё продолжали попадаться жуки и уже мёртвые, и ещё живые, но обречённые на смерть, но я уже не поднимал их.
“Я могу спасти сколько-то жуков, но я не могу спасти всех – думал я. – И я не могу целыми днями ходить здесь вдоль берега, собирать этих жуков и относить их к кустам и деревьям. Не моё это дело. И я не должен этим заниматься”.
И ещё я тогда подумал, что каждое живое должно само уметь защищать, сберегать себя в этом мире. Как и человек должен сам уметь защищать, сберегать себя. Как говорят: “На Бога надейся, а сам не плошай”. И это не только быть ему внимательным, предусмотрительным, знающим и сильным. А ещё и сделать себя такой природой, чтобы всякого рода неприятности, беды, как бы, обходили его стороной…
- Как это? – спросил другой из них.
Брат сказал:
- Это трудно сказать. Но, может быть, вы замечали, что к одному человеку разного рода неприятности, беды, как будто, сами так и притягиваются, а другого, как будто, обходят стороной.
Один живёт, и у него всё спорится, всё нужным образом складывается. А другой живёт, и у него всё что-то не так, всё что-то не ладится, не складывается. Хотя, жизнь, как правило, полосатая, и – тем не менее.
В каких-то случаях, кто-то, казалось бы, обязательно должен был бы претерпеть или даже погибнуть, но этого не происходит. А кто-то гибнет в самой обычной ситуации, самым нелепым образом.
Тут можно говорить о Божьем расположении или не расположении, о духах злых и добрых, об ангелах хранителях. И ещё – о какой-то природной защите, какой-то энергии внутри человека и энергетическом поле вокруг него, порождаемом его личной природой. Тут большая загадка.
И ещё человек должен быть своим в этом мире, нужным, желанным. Со всем и всеми, по возможности, быть в согласии, в ладу. Никого ничем не раздражать, никак не обижать, не внушать опасений. Человек должен взаимодействовать с людьми так, чтобы за ним никто не числил неправды, чтобы к нему не было претензий, чтобы на него не было обид, чтобы ему не завидовали, чтобы в нём не видели врага. По возможности, конечно.
Пока не знаю, что ещё можно было бы сказать. Но подумайте над этим.
Как бы там ни было, но несомненно, что этот мир чувствует человека. И многое из того, что с ним происходит, зависит от того, какой он сам по себе. И всё, что ним случается, есть ему поучения и поощрения, и есть испытания, которые он должен выдержать, пройти достойно.
31.
Трое из них говорили. Один сказал:
- Что есть человек? И для чего? Есть много определений так или иначе, в той или иной мере отвечающих на этот вопрос. И я тоже давал разные определения человеку – такие взгляды на человека с той или иной стороны. Помню, например, такое определение: человек – это форма существования разума на земле или форма существования души на земле. Что-то в этом роде. Но что есть человек? Широка, глубока, сложна, неохватна природа человека. Нельзя определить, что такое человек, однозначно, полно, исчерпывающее, ибо человек – это очень и очень непросто.
Человек это богатейшая, совершенно уникальная природа, могущая стать и одним, и другим, и третьим, и чуть ли ни чем угодно. На земле, в конкретных условиях, она стала вот такой, какой мы её наблюдаем – разной, в известных границах. Родись человек в других условиях, он был бы другим.
Известно, что человек, с самого раннего возраста живущий, развивающийся среди животных, достигая какого-то возраста, лет семи или восьми, стать человеком уже не может, даже, если с ним долго и настойчиво специально заниматься. Не научится говорить. Его нужно будет уже как животное учить ходить на ногах и прочее.
Вместе с этим, возможности, которые тот или иной человек вдруг в себе может обнаружить, которые, вследствие того или иного обстоятельства, у него могут открыться, и которые он, тем или иным образом, развивает, поразительны…
Человек – многомерная, удивительная природа, могущая стать и одним, и другим, и третьим, и чуть ли ни чем угодно. Но для чего?
Второй сказал:
- Иной раз посмотришь на людей, на мир, ими созданный, и становится как-то очень грустно. Какая-то суета, беспросветная круговерть. Всё пустое и мышиная возня, никак не меняющая вырисовывающегося трагичного финала.
Третий сказал:
- Что есть человек, какова его природа? Каковы место и роль его в этом мире? В чём назначение человека? В чём смысл его жизни? Каким ему должно быть? Как ему должно жить? – Это всё очень понятные, естественные для человека вопросы. Человек не может ими не задаваться, не думать о них, не искать на них ответы. Это отличительное его свойство, как человека, одна из важнейших сторон его бытия.
Но это очень непростые вопросы. На эти вопросы призвана отвечать наука. Наука – это факты, это понимание фактов, это выводы из фактов. Это – объяснение одних фактов на основе других фактов и выводов из этих фактов. Наука – это знание “очевидное” и логически выведенное из “очевидного”. И наука, в меру своих возможностей, отвечает на эти вопросы. Но не в той мере, в какой это могло бы устроить человека.
В религиозных учениях есть ответы на многие волнующие человека вопросы. Можно по-разному к ним относиться, но они предложены. Хочешь – верь, принимай, хочешь – не верь, не принимай. И человек во что-то верит, что-то принимает, во что-то не верит, что-то не принимает. Потому что есть границы чувствуемого, зримого, очевидного, понятного. Есть познанное и непознанное человеком; есть познаваемое и непознаваемое для человека. Есть объяснимое человеческим разумом, и есть чудо и тайна…
Человек много чего не знает. И с этим незнанием вынуждён жить. А как с этим жить? – Узнавать. И он – в постоянном поиске ответов на эти неотвязные, проклятые вопросы. Они у него, иной раз, как гвозди, вбитые в мозги. Ищет, но убедительных для себя, в желаемой мере, ответов так и не находит. И подчас чувствует, что эти вопросы не по нему, не по его природе. А не думать о них, не искать ответы на них всё равно не может. И найти ответы тоже не может. Замкнутый круг. Трагедия существования…
Брат. Часть3
© Copyright: Коробков Николай, 2024
Свидетельство о публикации №224080500849
Свидетельство о публикации №224080500849
Рецензии