Глава 7

      Я умею просыпаться без будильника. Для этого достаточно перед сном засунуть руку под подушку и мысленно назвать час пробуждения. Чушь, но почему-то срабатывает. Было ровно девять, когда я открыл глаза. С потолка на меня умильно смотрел жирный амур. Я зажмурился и снова открыл глаза. Амур был на месте. Это означало, что я проснулся окончательно. Не могу сказать, что с большой охотой. Певец-жаворонок – это абсурд. А на исторического героя Бонапарта мне плевать. Хотя lied Шумана «Два гренадера» мне нравится.  Да и «Ночной смотр» Глинки тоже. Особенно в исполнении Шаляпина.
       Голова была явно не в порядке. Я осторожно повернул её набок и увидел, что рядом со мной никого нет. Балкон приоткрыт, и от него слабо тянет йодом. На спинке резного стула – шелковый халатик, на трильяже – маленькая косметичка, купленная вчера Марцелой в duty-free.
       Я медленно встал с кровати и пошел  в ванную. Операционная в стиле барокко. Фарфор, зеркала, никель и  стекло. Вода льется из львиной пасти, полотенца с монограммами. Душ, к счастью, замечательный, легко управляемый. То нежный, то жесткий, то горячий, то еле теплый. После такого душа потихоньку оживает душа, правда, пока ещё не поет. Невольно вспоминается фраза начальника венской тюрьмы из «Летучей мыши»: «Ох, правду говорила мне мама – никогда не мешай коньяк с шампанским!».
       «Не буду, мама, не буду», - отвечаю я, и в это время из комнаты доносится телефонный звонок.

       - Good morning,  Edward. Rosita Lugary is speaking – secretary of signora Marisa.
       - Hello, Rosita. How are you?
       - Fine, and you?
       - O.K.
       - Edward, be so kind… *
       Розита сбивчиво принялась объяснять, почему синьора звонит не сама – потому-де, что она говорит только по-итальянски с сицилийским акцентом и понять её нелегко, и что она, то есть синьора Мариза, восхищена моим голосом и просит, нет, умоляет принять приглашение и прийти к ней завтра в гости – «здесь, в двух шагах, на набережной Принцессы Грейс, о, конечно, за вами заедут. Синьора не может без музыки, она пережила семейную трагедию, и музыка – её единственное утешение. Ах, не откажите, не дайте разбитому сердцу умереть совсем!»
       Я ответил, что, да,  понимаю, но у меня есть определённые планы, и пока  неизвестно, сумею ли выкроить время, словом, звоните позже – вот вам номер мобильного телефона.

--------------

      * - Доброе утро, Эдуард. Говорит Розита Лугари –
         секретарь синьоры Маризы.
         - Привет, Розита. Как дела?
         - Прекрасно. Как вы?
         - В порядке.
         - Эдуард, будьте любезны…


       - Ну, что же, - сказал Полковник, - думаю, надо принять приглашение, нельзя же отказывать в просьбе больному человеку. Особенно, если этот человек живет на набережной Принцессы Грейс, имеет секретаря, шофера и телохранителей.
      - С чего ты взял, что у неё есть телохранители?
      - Я не взял, - сурово сказал Полковник. – Я знаю. Короче, завтра с одиннадцати до двух ты свободен. Благословляю. А теперь – о деле.
       Мы сидели на террасе отеля. Ветер слегка трепал пляжные зонтики, но было почти по-летнему тепло.
       - Собственно, о деле мы всегда успеем... Пока женщины мотаются по городу, подбирают шаль для Симоны – пойдем-ка, брат, поплаваем, бассейн здесь классный. Надо форму поддерживать. Ты плавки с собой прихватил?

                *  *  *

       Приотельный бутик был пуст – видимо, продавщица куда-то отлучилась. Дверь была не заперта, мы зашли внутрь этого мини-ковчега, где находилось всё, чтобы начать новую жизнь, – разноязыкие газеты, журналы и путеводители, карты игральные и дорожные, походные фляжки, кружки, бокалы и тарелки с видами Монако и окрестностей, мягкие игрушки,  фарфоровые фигурки и хрустальные лебеди «Swarovski»,  ящички и коробочки с сигарами, курительные трубки и пачки табака с романтическими названиями, шоколад, майки, шорты и бейсболки с символикой Лазурного берега – штурвалами, якорями, гоночными автомобилями, парусами, веслами и клюшками для игры в гольф, солнечные очки, лакированные открытки, календари, блокноты и пирамиды фотопленки. Лица августейших особ на обложках гламурных журналов излучали счастье – вот лысеющий принц Альберт в обнимку с Кевином Костнером, тоже не очень густоволосым, вот Стефания в обнимку с теннисной ракеткой, а вот всё семейство вместе на фоне портрета принцессы Грейс, чье твердое имя вполне соответствует чертам мраморно-красивого лица.
      - Совсем как у нас в гарнизонном магазине, - сказал Полковник. – Только «Красной звезды» не хватает, хозяйственного мыла, яблочного повидла да замка на двери. А так – очень похоже. Всё есть. Куда же хозяйка запропастилась?
      Звякнул колокольчик. Хозяйка оказалась молодым человеком в модной трехдневной щетине и белой форменной тужурке с золотыми пуговицами. Плавки в ассортименте присутствовали, но цена меня несколько озадачила.
      - За эти деньги можно костюм купить.
      - Где? – сказал Полковник и сделал брови домиком.
      - В Праге, скажем.
      - Ну, мы же не в Праге...  – Полковник начал засыпать. –  Да ты не переживай, цена – это неважно. Привыкай.
      Он достал из бумажника несколько купюр и положил их на стекло прилавка.
       - Зис, плиз, – указал пальцем на плавки, синие, с вытканной написью «Gianfranco Ferre». Жест, который в гарнизонном магазине означал – «заверните, пожалуйста».
      Небритый юноша почтительно наклонил голову, набриолиненная прядь пружинкой упала на лоб.
       - Oui, monsieur. Merci bien.      
      Он отсчитал сдачу, аккуратно сложил покупку в фирменный мешочек с названием отеля и протянул Полковнику. Тот сделал жест в мою сторону.
       - Pardon, monsieur. Merci.
       - Омар силь ву пле, - сказал Полковник. - Оревуар.

       Вода в бассейне была теплая и отдавала хлоркой. Я плавал рядом с Полковником от бортика к бортику и слушал его то ли инструкции, то ли откровения. Он фыркал, как морское животное, – слова вылетали вместе с брызгами.
       - Саммит глав государств... ффу... ерунда... фрр... основные решения принимаются не там... уппс... мировая финансовая система... аххрр...  элита… ффау... она диктует миру, что хорошо... ухх... что... тфу... плохо. На наш корабль слетятся все... ххо... хху... президенты, премьеры... уссс... короли... хххх....  звезды.... ффау.
       - Какой корабль?
       - На личную яхту... апппл...  султана Бррру... ффффф... через три дня... уххх... всё... наплавались.
       Полковник щукой метнулся к блестящим поручням, цепко ухватился и вылетел из воды на мокрый мрамор, словно подброшенный катапультой.
       Такой молодой прыти я от него, честно говоря, не ожидал. А он, заметив мое удивление, насмешливо спросил:
        - Ну что, артист, сумеешь так? Я разве тебе не говорил, что держал в полку первое место?
        - По гимнастике? – пробулькал я снизу.
        - Ага, по карманному биллиарду. Вылезай, пошли кофе пить.