Землянка. Часть 1. Глава 10

Нинель стояла возле окна и смотрела на двоюродную сестру. Восхищению девушки не было предела: это вечернее платье так прекрасно!

– Как по-твоему? – спросила Кательса, глядя на отражение в зеркале. – Мне кажется, этот цвет вульгарен для принцессы.

– Но платье просто волшебное! Такое роскошное.

– Всё равно, – ответила Кательса, поворачиваясь. – Не надену его на торжество. Когда я приехала во Дворец в красном, все так странно смотрели на меня. Теперь снова красное!

– Если не наденешь, Эмирхат будет в ярости. Он не любит, когда делают назло. А что насчёт кривых взглядов, то придворный этикет запрещает носить этот цвет.

– Тем более. Неужели я не могу выбрать наряд? Мне понравилось то зелёное.

– Ни в коем разе! Если Эмирхат прислал это, значит, желает, чтобы ты надела именно его. А вообще я тебе по-хорошему завидую. На моё семнадцатилетие брат сказал: «Что наденешь, то и сойдёт!»

– Меня подобное внимание, наоборот, тревожит. Я, честно говоря, даже боюсь, как бы ни дошло до чего-то неприличного.

– Поверь, тебе не нужно беспокоиться! Хотя, с другой стороны, мне тоже показалось, что между вами что-либо есть. Искра какая-то. Знаешь, как в книгах?

– С моей стороны ничего, кроме почтения, – отшутилась Кательса. – Так что с платьем?

– Без раздумий.

– А придворный этикет? Что обо мне подумает народ?

– Ничего не подумает. История с красным платьем известна лишь во Дворце.

– Расскажешь? Это легенда?

– Я бы сказала «семейная трагедия». Только обещай, что никому об этом!

– Никому. Обещаю.

– Когда наши дедушка и бабушка были молодыми, дедушка влюбился в одну девушку. Её звали Сирена, такое имя он сам для неё выбрал. Она была землянкой. Уже тогда красный цвет при дворе не приветствовался, но Сирене правила были не писаны. К тому же дедушка был без ума от неё, всё разрешал. Через некоторое время у них родился ребёнок. Сирена стала заправлять всем во Дворце, но её власть продлилась недолго. Во время вторых родов она умерла, ей было около девятнадцати. Вскоре умер и дед. Бабушка Лизабет стала вдовой. Мой отец вступил на престол совсем молодым. Тогда же появился и Свод правил придворного этикета, где был прописан запрет на красную одежду.

– Печальная история. А тот ребёнок? Где же он теперь?

– Этого никто не знает. Слышала, что он погиб, но я не верю тому. В любом случае о нём никто не помнит. Даже пожилые слуги: все они появились здесь уже после той истории.

– Так некрасиво вышло. У бабушки горе, а я лишний раз напоминаю ей.

– Бабушка думает, что все мы не в курсе этой драмы. Мама рассказала мне по секрету, сама узнала от моего отца, а он, наверное, от прежних слуг. Теперь ты тоже причастна к тайне.

– Звучит зловеще, – Кательса присела. – Я вспомнила. Я хотела что-нибудь прочитать о моей маме, – добавила девушка. – А что если меня о ней спросят? Единственное, что мне известно, мой отец любил её.

– Мама рассказывала мне о ней. Она была младшей дочерью дворецкого. Чуть не стала женой дяди Давера. Вышла за одного из семьи Крастенечей. Говорили, у неё был ребёнок, но его никто и никогда не видел.
 
Кательса опустила взгляд. Несколько слёз упали на пол.

– Нинель, недавно я узнала, что этот несчастный ребёнок – я. Она жива? Моя мама?

– Рогдалина исчезла при странных обстоятельствах. Много лет назад, почти сразу же после замужества. Никто не встречал её живой.

Нинель не могла поверить в то, что узнала. Волна сочувствия разлилась по комнате. Грозное прошлое встало перед глазами.

– Выучила клятву? – спросила Нинель, чтоб сменить тему.

– Запомнила, как только увидела. Кто ещё придёт на церемонию?

– Вся наша семья, служители Храма, высшие государственные деятели, представители от подчинённых государств, народ и даже военные. Что-то мы засиделись. Теперь тебе нужно настроиться. Я присоединюсь после коронации.

– Хорошо, – ответила землянка, – и потянулась за очередным украшением.

Спустя несколько минут, когда с приготовлениями было кончено, Кательса направилась к Эмирхату. Оказавшись перед той самой дверью, девушка вдруг вспомнила о том, что случилось в прошлый визит. «Сегодня всё будет замечательно!» Забыв постучаться, Кательса вошла в главные палаты.

– Добрый день! – начал Государь, вставая из-за стола. – Вас не учили стучаться? – добавил он уже по-евразийски.

– Простите. Вылетело из головы.

– В первый раз прощаю. Вы пришли что-то уточнить?

– Нет, с программой я знакома. У меня к Вам просьба.

– Если это в моих силах, – ответил он по-евразийски.

– Мне необходимо встретиться с Вами наедине после коронации.

– Это касается миссии? – спросил он с оживлением.

– В некоторой степени. Я должна задать Вам один вопрос.

– Это можно сделать и сейчас, – ответил он настойчиво.

– Вечером я буду ждать в саду, – произнесла она и вышла.

Дворцовая площадь. Много разного люда. На тёмно-красном троне восседает Эмирхат, слева от него – Давер, справа – пустое место. Недалеко стоят Лизабет, Лимара и Нинель. В левом углу – члены Государственного совета и представители различных земель. В центре площади – деметровский народ, который пришёл семьями. Позади – гарнизон столицы, почётные гости, служители Храма.

Кательса стоит напротив Государя. Алое платье из пантина, лёгкой нежной ткани, повторяет все изгибы девичьей фигуры. Девушка улыбается, она само солнце! Эмирхат любуется ею. «Если бы мы могли стать другими людьми! Но мы те, кто мы есть. Это счастье не для нас!» – думалось ему. Другой голос предлагал: «А что если?», но Эмирхат не верил ему: «У этого чувства нет будущего!»

Настал самый главный момент. Кательса произносит клятву. По лицу её отца видно, что ошибок нет, но он, Дамир, не слышал ни слова. Только смотрел на неё и думал о том, чему не суждено сбыться. Их взгляды встретились. «Интересно, что у неё в душе? Любит ли она? Свободна ли? Может, её сердце уже занято? Так неудобно, но я должен узнать!» – было в его мыслях.

Дядя слегка коснулся руки племянника. Эмирхат поднялся. Ливья, поклонившись, передал Государю что-то. Она подошла и тоже поклонилась. Эмирхат надел на Кательсу землерудную корону и сказал:

– Провозглашаю тебя, Динария-Рогнеда-Кательса, дочь Давера Рославецкого и Рогдалины Крастенич, сестра Эмирхата Семнадцатого, принцессой Деметры и иных подчиняющихся ей территорий: Лориза, Эльтенты и Гасписа –, а также тамилой Эльтенты.

– Да будут славны твои дела с помощью великого Домуса и богини Деметры! – крикнул Мурен, верховный служитель Храма.

Столичный гарнизон присягнул на верность принцессе. Кательса с каждой минутой всё более начинала понимать, что в её руках сосредоточилась огромная власть. А это значит, что теоретически она может устроить революцию и занять престол. Будь кто иной на этом месте, так бы и вышло! А ей нужно одно: поучаствовать в съёмках этого фильма и вернуться домой. Обратный отсчёт начат!

Ливья подошёл к Кательсе и подал ей великолепный стакан с четырьмя гранями. В нём был какой-то оранжевый напиток, похожий на апельсиновый сок. «Вам следует выпить это», – подсказал церемониймейстер тихо. Девушка выпила.

В конце церемонии коронации Эмирхат сказал несколько слов и указал Кательсе на трон, стоявший справа. Она села. Какое невероятное ощущение! Вокруг столько людей! Все они хотят её порадовать! Но никто из них, кроме одного, не может помочь ей исчезнуть, сбежать отсюда.

Торжество продолжалось. Кательса вдруг оказалась в центре внимания. Все подходили к ней, и она старалась каждого выслушать, всякому помочь. Бабушка Лизабет не стала исключением.

– Молодец! Даже гарнизон тебе присягает! – заявила пожилая женщина с осуждением.

– Я не знала, что военные тоже будут, – ответила девушка, оправдываясь.

– Так уж не знала? Кстати, вот документы, – Лизабет протянула синюю папку, – Эмирхат доверил тебе управление Общественным домом. На мой взгляд, с тебя этого хватит.

– Хочу напомнить Вам, – Кательса вошла в свою роль, – что я следующая в очереди на трон. Сегодняшний день – это только начало. Вам нужно быть ласковее со мной, скоро всё переменится! Вот увидите!

Лизабет это не понравилось. Ничего не сказав, она отвернулась и пошла к Лимаре, стоявшей недалеко. «Она мне такое…» послышалось издали.

Члены Государственного совета окружили Кательсу со всех сторон. Велитон Пурче, бывший председатель, обратился к девушке:

– Принцесса, когда думаете к нам?

– Как только разберусь со своими титулами, – ответила она, смеясь.

– Вы хотите решать важные вопросы в Империи?

– Кому же ещё их решать? Знаете, у меня даже есть несколько законодательных инициатив. Например, я хочу изменить акты о престолонаследии.

– Должен Вас расстроить: наше законодательство очень стабильно. Но люди пойдут за Вами, это однозначно!

– Не знаю. Я – новый человек. Меня никто не знает толком.

– А вот это уже напрасно! Как только стало известно о Вашей коронации, все оппозиционные силы решили заручиться поддержкой самой принцессы.

– В таком случае я постараюсь оправдать их ожидания! – ответила Кательса, прощаясь.

– Принцесса Кательса! Вот и встреча! – девушка обернулась и увидела Клира.

Он был в сером костюме и белой рубашке. На груди значок – чёрный круг с красной точкой. Выбрит, туфли начищены до блеска.

– Добрый день, Клир! Как же я рада встрече! – она подошла так близко, как было прилично. – Вы, должно быть, принесли мне ответ. С тех пор моё положение, как видите, значительно улучшилось.

– Вы правы. Я в восхищении. Тогда я не ошибся в Вас.

– Однако быть на последних рядах мне не хочется. Мой друг, я решила пойти в большую политику. Только не знаю, в какую партию вступить.

– Выбор очевиден: Вы – тамила Эльтенты, дочь покойной принцессы Эльтенты. Значит, следует стать членом «Партии памяти». Она в своё время была создана нашими предками. А насчёт сроков не беспокойтесь: примем в любой момент.

– Отлично! Только я бы хотела изучить программу партии, её цели и задачи. Может, она у Вас с собой?

– К сожалению, нет, но я могу принести её завтра.

– Буду ждать Вас около десяти во Дворце.

С приходом вечера людей поубавилось. Давер, простившись с дочерью, уехал раньше, чем ожидалось. Лизабет и Лимара избегали Кательсу весь день; и сейчас спрятались в палатах. Нинель была рядом с сестрой до самого вечера.

– Спасибо за поддержку! – благодарила землянка.

– Ты сама справилась, сестрёнка! – отвечала Нинель.

Только когда солнце закатилось, Кательса вышла в сад. Всё то же алое платье было на ней. На голых плечах – накидка, на руках – кольца и браслеты. Но больше всего девушке нравилась землерудная корона, которая была похожа на серебряную. А Кательса с детства мечтала носить корону и быть принцессой, встретить принца на коне (можно и не на белом). Сейчас мама гордилась бы ей. Кстати, нужно написать письмо. Она остановилась возле огромной колонны и увидела чью-то тень.

Эмирхат шёл неторопливо. Он был в предвкушении. Ещё никого и никогда не любивший, не знавший свиданий, Дамир не умел скрывать своих чувств, просто не мог. Эта встреча должна расставить всё по местам, и он, с одной стороны, этого хотел, а, с другой стороны – боялся.

– Рада, что Вы пришли, – сказала девушка, когда Эмирхат оказался рядом с ней.

– Если пожелаете, можем переместиться в палаты.

– В том нет необходимости. К тому же у всяких стен есть свои уши, верно?

– Тогда перейдём на евразийский язык.

Она кивнула. Уже десять минут прошло.

– Мне было очень любопытно: какой вопрос Вас мучит; поэтому я и пришёл.

– Я не буду ходить вокруг да около. Ответьте мне честно. Мой вопрос личный, но он имеет непосредственное отношение к делу.

– Задавайте, я готов.

– Скажите, что Вы чувствуете ко мне? – спросила она наконец.

Это был его вопрос! Если она задаёт его, это значит… По крайней мере, есть надежда хоть на что-то.

– Я хочу услышать честный ответ, – напомнила девушка.

Она посмотрела ему в глаза. Эмирхат подошёл к ней ближе. Правую руку он положил на колонну. Кательса почувствовала его дыхание, оно было частным, его сердцебиение. Он наклонился и стал целовать её. А ведь она догадывалась, что так и будет, но почему позволила? В этот миг этих мыслей не было. Она забыла, кто она и где, что кто-то может подсмотреть, подслушать. Её руки обвили его шею, губы стали слабыми и уступчивыми.

– Вот мой честный ответ, – сказал Эмирхат, когда всё закончилось.

От этих слов она вмиг очнулась. Поправила платье, лямки, накидку.

– Мне бы хотелось, чтоб впредь такое не повторялось, – сказала принцесса строго.

– Как пожелаете, – ответил он разочарованно и побеждённо и пошёл в сторону Дворца.

Кательса ещё долго гуляла, размышляя о том, что произошло в саду. Это было так приятно! Но история Сирены стояла у неё перед глазами. Рогдалина тоже счастья с любимым не обрела. А Лизабет и Лимара рано овдовели. Как будто сглаз какой на роду Рославецких! Они – брат и сестра, их никогда не поженят, а быть любовницей она не сможет. Делить его с кем-то? Пока у него нет жены, но в ближайшее время появится. Что тогда? «Если мы не будем оставаться вдвоём, то всё будет хорошо», – думалось ей.

Кательса вошла во Дворец далеко за полночь. Два знакомых женских голоса говорили о чём-то в центральной зале. Землянка прислушалась.

– На неё это не похоже, – более молодой голос.

– Я своими глазами видела. Они целовались в саду. Это надо же так! Ни стыда, ни совести. Сначала дерзила мне, теперь вот что вытворяет. Она вскружила ему голову. Когда такое было, чтобы столичный гарнизон присягал принцессе? Мой внук настолько забылся! Теперь сомнений нет: Рогнеда – ведьма или колдунья! Так мне и сказала в открытую: скоро всё изменится!

Кательса лишь улыбнулась. Если бабушка Лизабет приняла обман за чистую монету, то что говорить о других? Одно правда: целовались по-настоящему; зрителей ведь не было. И всё-таки ей нужно переехать. К отцу, в Эльтенту или ещё куда, только бы подальше от Дворца и Эмирхата.