38. Открытие Александровской колонны

30 августа 1834 года в С.Петербурге состоялось знаменательное событие - открытие Александровской колонны с венчающим ее Ангелом Мира. Александровская колонна - это гигантский цельный гранитный столп, самый высокий в мире. Колонна эта не врыта в землю и не укреплена на фундаменте. Она держится только за счет точного расчета и своего веса. Это самая высокая в мире триумфальная колонна. Ее вес составляет 704 тонны, высота колонны- 47,5 метра, гранитного монумента - 25,88 метра.

Указ о сооружении монумента перед Зимним дворцом был издан императором Николаем I в 1828 г. Он должен был стать мощным заключительным аккордом архитектурного ансамбля Дворцовой площади в Санкт-Петербурге — главной площади столицы российского государства. Этот монумент был воздвигнут в 1829–1834 гг. в память императора Александра I и в честь победоносного окончания Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов 1813–1814 гг. Проект памятника, разработанный архитектором Огюстом Монферраном, был утверждён в 1829 г.

В 1830 г. начались работы по рытью котлована (около 30х30 метров, глубиной около 4,5 метров) и сооружению гранитного фундамента (под фундамент было забито 1102 сосновых свай). В конце октября 1830 г. строительство фундамента было завершено, и в «лето от Рождества Христова 1830 ноября в 19-й день» состоялась закладка памятника. Почти два года под руководством купцов отца и сына Яковлевых шла выломка гранита в карьере Питтерлакс в Финляндии для постамента и гранитного монолита колонны монумента, черновая обтеска и перевозка монолитов в Санкт-Петербург на специальном судне с помощью двух пароходов и выгрузка их на Невский берег. Сложнейший подъем гранитной колонны монумента производился с помощью специально построенных деревянных лесов 30 августа 1832 г. при более чем 300 000 зрителей и свиты императора. 600-тонная гранитная колонна была поднята с помощью 60 кабестанов, управляемых более чем 2 000 человек и установлена на постамент всего за 100 минут. Николай I, довольный успехом, сказал главному архитектору по-французски: «Монферран, вы себя обессмертили!». В течение двух последующих лет производилась окончательная доработка монумента: полировка гранитной колонны, отливка и установка бронзовых украшений на постаменте и фигуры ангела с крестом, которая должна была завершить памятник.

Массивный гранитный постамент монумента был украшен четырьмя барельефами — виртуозными композициями из аллегорических фигур и изображений древнерусских и античных военных атрибутов, отлитыми из бронзы по моделям скульпторов Ивана Леппе и Петра Свинцова, выполненных по эскизам Монферрана и подробно разработанным рисункам Джованни-Батиста Скотти с помощниками. Это сложные и тонкие по пластическому мастерству композиции декоративно-аллегорического жанра посвящены войне 1812–1814 гг. По моделям скульптора-орнаменталиста Евстафия Балина отлиты архитектурные украшения: лавровые гирлянды и венки, оплетённые лентами, орнаменты, орнаментальные украшения капители и базы, орлы для удерживания гирлянд с сияниями Всевидящего ока в лавровом венке, обрамляющие подножие гранитной колонны. Весь этот бронзовый декор, совершенный по своей прорисовке, изысканности и чёткости линий, был отлит из пушек, взятых в сражениях у неприятеля и отчеканен в 1833–1834 гг. на заводе инженера-литейщика Карла Николаевича Берда.

Вопрос о том, каким быть завершению монумента, окончательно решился в 1833 г. «Только после многочисленных проектов, представленных на целом ряде конкурсов, удалось, наконец, с честью справиться с этой идеей талантливому Орловскому», — писал Монферран, находя верхнюю часть монумента в «абсолютной гармонии с целым». Над аллегорической фигурой ангела, попирающего крестом змею (олицетворяющую собой побеждённого врага), скульптор Борис Иванович Орловский работал в 1831–1833 гг. Создание фигуры ангела проходило в поисках оптимальных размеров скульптуры и многочисленных переделках; утвердив размеры, Николай I повелел: «Лик статуе дать покойного императора Александра I». Скульптор добился композиционного и пластического единства скульптурной и архитектурной частей монумента, нашел правильные пропорции фигуры ангела, обеспечил чёткость и выразительность ее силуэта, необходимую рельефность проработки деталей. Лёгкая фигура бронзового ангела, выявленная струящимися живописными складками одежды, и строгая вертикаль креста подчеркнули стройность гранитной колонны.

Днём торжественного открытия монумента было высочайше назначено 30 августа 1834 г. Символично, что к этому времени минуло 20 лет после разгрома Наполеона и взятия Парижа. Центр Санкт-Петербурга, в котором должно было совершиться народное торжество, соответствовал величию памятника и состоял из четырёх площадей: Дворцовой, Адмиралтейской, Исаакиевской и Сенатской. Все они образовали единое гигантское пространство — форум центральных площадей столицы — величественно расстилавшееся пред взорами зрителей. Длина форума составила 495 саженей; он предназначался для войск, и никто из зрителей не должен был там находиться.

Величественный памятник постепенно открывался пред жадными взорами зрителей. Наконец заслонявшие его леса упали, и монумент предстал во всём своём величии: на гранитном стилобате с тремя ступенями и тумбами по углам установлен постамент, облицованный бронзовыми горельефами. В его центре встала устремлённая в поднебесье громада — зеркально полированная гранитная колонна дорического ордера с бронзовой базой в виде лаврового венка и квадратной капителью. На ней покоится цилиндрический бронзовый пьедестал с полусферой, увенчанной аллегорической фигурой бронзового ангела, попирающего крестом извивающуюся в предсмертных судорогах змею.

Василий Жуковский не спал в ночь перед праздником, но не от ожидания торжеств, а просто от духоты и грозы. «Воздух давил как свинец; тучи шумели; Нева подымалась и был в волнах ее голос, — писал он. — Наконец запылала гроза; молния за молниями, зажигаясь в тысяче мест, как будто стояли над городом... иные широким пожаром зажигали целую массу облаков, и в этом беспрестанном, быстром переходе из мрака в блеск, чудесным образом являлись и пропадали здания, кровли и башни, и вырезывались на ярком свете шатающиеся мачты кораблей, и сверкала громада колонны, которая вдруг выходила вся из темноты, бросала минутную тень на озаренную кругом ее площадь, и вместе с нею пропадала, чтоб снова блеснуть и исчезнуть!»

Собственно, эта гроза и открыла новый монумент Жуковскому. Празднество, началось рано утром. В 7 часов утра пушечный залп возвестил о начале праздника. Императорская семья отправилась в Александро-Невский монастырь, а народ начал стягиваться к Дворцовой площади. И. Бутовский писал, что «указанные для публики места наводнялись зрителями с невероятною быстротою, в порядке и тишине беспримерной». В 11 часов после появления государя торжество открылось выходом 120-тысячного войска на Дворцовую площадь.

При этом, как сообщал Жуковский, «вдруг тишина обратилась во что-то, не имеющего имени». Николай I объехал войска, затем настало время всеобщей молитвы с коленопреклонением, которая напомнила не только о молитве Александра I и русского войска в Париже в 1814 году, но и об очистительном молебне на Сенатской площади после казни декабристов 14 июля 1826 года. Жуковский писал, что в этой необычайной тишине всем были слышны слова произносимой молитвы. Открытие Александровской колонны завершал церемониальный марш. Затем впервые в официальной обстановке был исполнен гимн «Боже, царя храни».

Жуковский отметил, что «два часа продолжалось сие великолепное, единственное в мире зрелище». Николай I лично командовал парадом — эта деталь была особо выделена всеми очевидцами: "Он <Николай> был великолепен;.. это был император, полководец... Одним словом, высочайшие особы показали себя достойными власти, и если бы этот род не занимал трона, его следовало бы на него возвести".

О политических взглядах Жуковского больше всего говорит его программная статья  «Воспоминание о торжестве 30 августа 1834 года». В этой основополагающей статье Жуковский описал свои взгляды на государственную идеологию. Статья сразу получила статус программной — это была манифестация идеалов и целей современного, николаевского, и будущего, александровского, царствований. Поэт писал: ".. дни боевого создания для нас миновались.., наступило время создания мирного.., период развития внутреннего, твердой законности, безмятежного приобретения всех сокровищ общежития... [Россия] готова произрастить богатую жатву гражданского благоденствия, вверенная самодержавию.., коего символ ныне воздвигнут перед нею царем ее в лице сего крестоносного ангела, а имя его: Божья Правда".

Стихи Жуковского про Николая Первого декламировали школьники и гимназисты:
Царь наш любит Русь родную,
Душу ей отдать он рад.
Прямо русская природа;
Русский видом и душой,
Посреди толпы народа
Выше всех он головой.
На коня мгновенно прянет,
Богатырь и великан,
В ратный строй командой грянет —
Огласит весь ратный стан.