Кино из нашего детства

Сейчас я реже смотрю телевизор. Разочарование не только из-за телепрограмм, надоедливой рекламы, но и оттого, что хорошие фильмы найти на множестве каналов стало сложно, сериалы с каждым разом становятся всё более безвкусными, безыдейными и менее качественными. Все как под копирку сделанные, к тому же почти с одним и тем же набором актёров.

Вот и приходится проводить свободное время, уткнувшись в смартфон. Не такой уж и хороший выбор. Но, куда деваться. Мне немного жаль нынешнее поколение молодых, особенно детей. Не потому, что они тоже большую часть времени проводят за компьютерами или так же погрузившись в просмотр чего-то там в своих смартфонах и айфонах. Это пройдёт со временем, и к этому приучили их мы, взрослые.

Я сейчас о другом хочу сказать. О той большой радости детства нашего, советского. И радость эта – кино. Нынешнее поколение не поймёт нашего восторга, потому что лишено такого удовольствия с самого раннего детства.

А мы это самое кино смотрели и по телевизору, пусть черно-белому, не важно, но самое главное, мы смотрели его в кинотеатрах. Художественные фильмы, а в более раннем детстве мультфильмы.

И сейчас я чуть-чуть расскажу, а кому-то чуть напомню о том, как это было.

Начну с самого главного слова: кинотеатр. Задумались? Кино…Театр. Это значит, что для этого действа были предусмотрены специальные храмы со всеми соответствующими атрибутами. Не то что сейчас, маленькие помещения, чаще в каких-то торговых центрах или в тех наших бывших кинотеатрах, но уже переделанных под несколько просмотровых отсеков, где демонстрируются видеофильмы, хотя и с хорошим качеством и по картинке и по звуку. Но это всё не то.

А у нас. Во-первых, кассы. Они были не такие, и билеты были не такие, а зелёненькие, с контрольной полосой, по которой женщинами-контролёрами (королевами кинозалов) при входе отрывался краешек в знак того, что проход в храм искусства состоялся.

Стоимость билета составляла 10 копеек – на детский сеанс, 20 копеек – на первые два ряда взрослого сеанса, 35 копеек – на средние ряды и 45 копеек – на ряды самые верхние.

Представляете? Десять копеек. Можно через день ходить. А двадцать копеек? Сдал две бутылки кефирные – уже тридцать, а если пару от лимонада – двадцать четыре. Да и родители денег на кино и на мороженое давали пусть не каждый день, но довольно часто.

Так что проблем сходить в кино не было, ждали только, когда закончится показ одного фильма и начнётся другой. А если фильм или мультфильмы очень нравились, то ходили на одно и то же кино по несколько раз.

Так вот, начиналось всё с касс. Чаще всего в небольшом помещении два окошка. И чтобы попасть к ним, обычно надо было постоять в очереди, а если фильм новый, показ только начинался, то в большой очереди. И не всегда удавалось взять заветный билетик с первого раза. Причём, стояние в очереди на очень, очень хороший фильм – это предвкушающая часть таинства. Начало действа. И постоять там среди таких же страждущих, а потом получить заветный билетик – это вовсе не в тягость, а наоборот – азарт.

После приобретения билета дожидаешься начала сеанса и начинается вторая часть: проход в фойе. Это, когда тётеньки краешек билета, контрольку отрывали. И дальше попадаешь уже в обстановку киносеанса. Фойе, а по-другому – залы ожидания для зрителей, были  даже в небольших кинотеатрах просторные, а уж в больших – обширные.

По стенам были развешены фотографии с кадрами из фильмов, не только прошедших, но и анонсируемых, с актёрами и актрисами. То есть, это была целая галерея, интересная своим многообразием и завораживающе- интригующая, погружающая тебя в мир киноискусства.

Возле больших окон, как правило, стояли комнатные растения средних размеров, возле стен могли размещаться и стулья или кресла, но чаще всего в ожидании фильма зрители стояли, потому что их было много, ждать было недолго, а многие сразу после первого звонка проходили туда, в основной и самый главный, зрительный зал.

Почти во всех кинотеатрах в фойе был буфет, где продавались пирожные, соки, пирожки, а в крупных  - и игровые автоматы, и сатураторы для газировки и даже небольшие бары.

Так вот, перед началом просмотра сначала звенел первый звонок, за пятнадцать минут до начала, открывались двери и зрители, как я уже сказал, могли проходить в кинозал. Затем, за пять минут – второй звонок, и наконец – третий, после которого двери в основной зал закрывались, задвигались шторами и проход на сеанс был уже запрещён.

И вот ты сидишь в ожидании начала показа кинофильма. Медленно и без того не сильно яркий свет начинает гаснуть, затем тухнет полностью и в полной темноте к огромному белому экрану прорывается яркий луч кинопроектора из высоко расположенных, специальных небольших проёмов. Этот луч непростой, волшебный, в нём вся сила и магия киносеанса, и если вдруг кто-то вставал и закрывал его, то немедленно освистывался недовольными, ведь экран темнел, а если вдруг из-за обрыва плёнки в проекторе луч гас, и загорался свет, то в зале поднимался свист в три раза сильнее и даже возгласы, продолжавшиеся до тех пор, пока свет не потухнет, и опять не продолжится фильм.

Но ещё несколько слов хочется сказать о самом кинозале. Ведь не случайно я сказал в начале повествования – к и н о т е а т р.

Во-первых, как и в других театрах, вверху располагались огромные люстры изысканных форм, во-вторых, потолок был украшен разными узорами и барельефами, которые могли быть и на стенах.

Сам зал был с наклонным полом и поднимался снизу вверх, а вдоль располагались длинные ряды откидных сидений со спинками, причём, часто просто деревянных, реже мягких или даже кресел. Но это мало кого волновало и являлось совершенно второстепенным во всём процессе кинопросмотра.

Однажды, когда мне было шесть лет, и только вышел фильм «Опекун», мне вообще не досталось билета, но, не помню по какой причине, меня пропустили в кинотеатр, что делалось только в исключительных случаях, а точнее, почти никогда не делалось, и я весь фильм довольный простоял в проходе возле входа.

Чаще же было наоборот. Когда мой брат и его друзья шли в кино, а я для них был «хвостиком», и денег на мой билет не хватало от сдачи собранных бутылок, то меня заставляли прятаться за входящими, но делал я это неумело и неохотно, поэтому всегда был замечен бдительными контролёрами, и в таких случаях, хотя и было обидно, приходилось оставаться без кино.

Ну да закончу с описанием кинозала. Так вот, вход был чаще всего один, в ДК и больших кинотеатрах могло быть два сверху, выход располагался внизу по другую сторону. Иногда, в жаркие летние дни он открывался, и там почти сразу же появлялись любопытные подростки, будто специально ожидавшие этого момента, и к ним моментально выдвигались женщины-контролёры, и те так же быстро исчезали, немного испортив картинку просмотра, так как из раздвинутых ими штор проникал яркий уличный свет.

Да. Это было так. Наконец, после всех этих предварительных процедур и ожиданий начинался сам показ. Но опять же не с самого фильма, а с киножурнала, длившегося не дольше десяти минут.

 Тут уж, как повезёт. Иногда они были интересными в виде «Ералашей», которые и сейчас все знают, «Хочу всё знать», юмористических, типа «Фитиль», но могли быть и информационными или агитационными, в которых рассказывалось о Комсомольских стройках или передовиках производства, о политических деятелях, ну, или уж совсем о какой-нибудь лабуде никому неинтересной.

Но, все были в ожидании и предвкушении. Поэтому журнал, являясь второстепенной, но обязательной частью, воспринимался как должное, и если был интересным, вообще проходил незаметно, а если не очень или совсем скучным, то проходил чуть медленнее и назойливее, зато после его окончания, когда временно в зале вновь зажигался неяркий свет, все облегчённо, радостно вздыхали и усаживались поудобнее, затаив дыхание.

Ну, а дальше он, фильм или мультфильм. А какие были картины. Все ведь близко даже не перечислишь. «Джентльмены удачи», «Кавказская пленница», «Операция Ы», сразу и не вспомнишь даже все самые интересные.

Чуть позже уже: «Жестокий романс» или «Розыгрыш»,  «В моей смерти прошу винить клаву К», а чуть раньше «Ох уж эта Настя» или «Неуловимые мстители», «Внимание черепаха» или «Приключения жёлтого чемоданчика» и «Старик Хоттабыч».

В отдельной категории любимые военные фильмы или про армию, про настоящих героев, патриотические: «А зори здесь тихие», не те, что сейчас, настоящие, где плакали и сидели не шелохнувшись,  «Семеро с неба», «Сын полка», «На войне, как на войне», «В зоне особого внимания». Да разве можно перечислить хоть сотую часть, ведь хороших фильмов было тысячи. Только наших, не считая французских и итальянских, модных в то время.

А мультфильмы. На «Ну, погоди!» мы ходили всем классом, бывало, что показывали сборники с разными мультиками, включая обязательно «Винни-Пуха», «Чебурашку», « Малыша и Карлсона»  или «Вовку в Тридевятом царстве».

А сказки, забыл про сказки сказать. «Варвара краса - длинная коса», «Морозко», «Огонь вода и медные трубы». Эх, было же время. Сейчас такого нет. Может, дети и ходят в кино, и даже классами, но нет того волшебства, какое было тогда у нас. Разве их удивишь сейчас этим.

Вот написал и вспомнил, как смотрел в кинотеатре «Варвару красу», сколько было впечатлений, какие краски, какие персонажи. Да разве только в этом фильме…

Но, вот фильм закончился. Загорается свет. Все ещё под впечатлением и медленно зрители начинают выходить из зала. Конечно, находились и те, кто пошустрее и быстрее других устремлялись к выходу.

И вот ты выходишь из кинотеатра. Особенно мне нравилось это в кинотеатрах Сибая, моей родины малой, откуда я уехал после первого класса, но приезжал потом туда на несколько дней каждое лето, а в кино ходил со своими двоюродными сёстрами, почти моими ровесницами.

И особенно, если фильм про какую-нибудь давнюю эпоху, про рыцарей или про войну. Ты настолько ещё погружён в эту атмосферу, немного даже тревожную, и вот вышел: деревья зелёные, по дороге движутся привычные тебе «Москвичи» и «Волги», тогда ещё больше ГАЗ-21.
Вокруг мир, спокойствие и благодать, яркое нежное солнце и дорогая сердцу, привычная с детства знакомая улица.

Если кинотеатр находился возле парка, то выходы были в сам парк с тенистыми аллеями, если  просто на площади или среди улицы, то выходы располагались сбоку и сзади, как правило, в очень ухоженные места с широкими тротуарами, клумбами и ровными кустарниками.

А какие были названия кинотеатров и Дворцов культуры, в которых тоже показывались фильмы: «Огонёк», «Победа», «Родина», «Спутник», «Клуб строителей», «Сорок лет Октября», «Космос», «Современник», «Ракета», «Мир», «Искра», «Дружба». Все названия светлые и яркие.

Они были все похожи, типовые. И находясь в Орске или Ленинграде и даже в Москве, можно было встретить похожие кинотеатры. Построенные чуть ранее, были более классические в архитектурном плане, часто с колоннами и барельефами, как и внутри, а уже попозже – более функциональные,  в стиле советского модернизма с прямоугольными формами и застеклённые. Зато сразу можно было отличить их от других сооружений и легко найти, сходить в кино. Похожесть только радовала и делала их ближе сердцу.

Фильм закончился, и ты идёшь довольный по тротуару большой улицы. Зелено и чистенько вокруг, с одной стороны невысокое кружевное чугунное ограждение парка, с другой - мерно  фыркают легковушки и грузовики,  яркие лучики солнца приятно щурят глаза, птички порхают и щебечут, и голуби ходят возле скамеек.

Ты проходишь ещё немного, и вот стоит она, чуть-чуть не доходя до магазина, та самая женщина с большими сине-зелёными ящиками, которая продаёт мороженое. Ты покупаешь это самое мороженое в вафельном стаканчике за 13 копеек, откусываешь краешек. И всё. Ты счастлив.