Горячая точка

  В первый раз в Белгороде и приграничных районах Белгородской области я побывал в мае 2022 года, практически в самом начале СВО.   Теперь  ровно через два года я снова отправился в Белгород, по знакомому уже маршруту  туда, где рядом  идут боевые действия, и где государственная граница между Россией и Украиной давно превратилась в линию фронта. Туда где реальность мирной жизни сменяется прифронтовой реальностью, с воем сирен воздушной тревоги, оповещениями о ракетной опасности и опасности атак БПЛА, с ежедневными обстрелами  из  реактивных систем  залпового огня и ствольной артиллерии.  Туда, где гарантий безопасности никто никогда не даст.
 
  Принимая во внимание все эти факторы, определялся маршрут поездки, с возможностью его изменений в зависимости от обстановки, которая была теперь намного сложнее. Несмотря на всё это, на этот раз не было напряжения и ощущения  неопределённости.
 
  По прилёте в Москву, вечером  того же дня я уже ехал в поезде в сторону приграничных Валуек.
 
  В купе со мной помимо других пассажиров ехал солдат, возвращавшийся из отпуска к месту прохождения службы. Разговорились мы с ним сразу же, как только поезд тронулся, и  сразу  нашли общий язык, не смотря на разницу в возрасте.
 
  Андрей, 27 лет, родом из Нижегородской области, воинское звание ефрейтор, военная специальность сапёр, мобилизованный.  Не высокий ,  среднего телосложения,  вежливый, уважительный, и в то же время уверенный в себе. Чувствовалось и образование, и определённый жизненный опыт.Естественно, что не могли мы  не коснуться в разговоре темы СВО. Андрею неоднократно приходилось бывать в Харьковской области, в ДНР и ЛНР. Ставить минные заграждения на путях наступления ВСУ, разминировать подконтрольные ВС РФ территории, обезвреживать неразорвавшиеся  боеприпасы после обстрелов Шебекино и Грайворона.
 
 Поинтересовался я и отношением  к военным местного населения на Украине. В основном отношение нормальное. Люди приносили солдатам яйца, овощи, военные в свою очередь  делились с местным населением мукой, тушенкой.  Но был и такой случай  в Харьковской области. При выходе на разминирование , кто-то из местных сообщал ВСУ район работы наших сапёров и по ним начинал бить танк,  это при том, что сапёры обезвреживали мины оставленные украинской армией на которых могли подорваться гражданские, в том числе и тот кто передавал информацию ВСУ.

  Я в своё время служил и в Советской Армии и много лет прослужил в МВД и МЧС, по этому, общаться с Андреем мне было интересно и с профессиональной точки зрения. В этом плане Андрей провёл мне фактически краткий курс по минно-взрывному делу. Не смотря на то, что срочную службу он проходил в артиллерии, было видно, что став сапёром, за полтора года он стал хорошим  специалистом.

  Андрей выходил немного раньше меня. Когда прощались,  дал я ему на дорогу Тульский пряник и плитку шоколада,  которые  у меня оставались,  и маленькую иконку с молитвой. Андрей искренне и серьёзно поблагодарил меня за подарок. Расстались мы как старые добрые знакомые.

  Через некоторое время поезд прибыл на конечную станцию Валуйки.

  Там, в поезде в первый раз мне пришло сообщение об опасности атаки БПЛА.

  На перроне меня встретила Людмила, наша бывшая соседка и хорошая знакомая. Мои родственники когда-то жили в Валуйках и проблем остановиться там, на пару дней у меня не было.  Кстати мало кто знает, что во время войны в Валуйках располагалась редакция фронтовой газеты, корреспондентом которой был Александр  Твардовский, и первые главы знаменитой поэмы «Василий Тёркин» были написаны  именно в Валуйках.
Этот, самый южный город Белгородской области в 15-ти километрах от границы,  теперь  с началом СВО стал прифронтовым городом, как и вся Белгородская область.
      
  Мои родственники жили на самой окраине Валуек, на улице Москвича, Людмила и сейчас живёт на этой же улице. Дорога на Украину проходит в 20-ти метрах от её дома, и она стала свидетельницей  СВО с самого начала, как и остальные жители приграничья. Тут видели всё. Танковые колонны, санитарные машины, грохот боя на границе и проносящиеся над головой вертолёты.
 
  16-сентября 2022-го года, ночью Валуйки подверглись мощному артиллерийскому обстрелу из польских дальнобойных САУ  «Краб». По городу было выпущено более 20-ти 155 миллиметровых снарядов натовского калибра. Часть из них перехватила наша ПВО.  Была повреждена подстанция и нарушено электроснабжение. Загорелись несколько жилых домов и автомобилей, один человек погиб, двое получили ранения.

  Утром 19-го июня 2023 года Валуйки подверглись ещё одному сильнейшему обстрелу. Били и из ствольной артиллерии и РСЗО. Нашей улице тоже досталось.
 -Страшно тогда было,- рассказывала Людмила, – я  утром пораньше встала, думаю, пока жары нет, картошку окучу. Только первый рядок прошла,  слышу, полетело, ну думаю ладно ничего. А вот когда второй и третий раз над головой полетело, там думаю всё, пора в хату. Ну и началось. До 25-ти ещё считала, потом перестала.  Когда закончилось все друг другу давай звонить, узнавать, целы или нет. 54 снаряда выпустили тогда ВСУ по Валуйкам. Восемь человек были ранены, получили повреждения жилые дома и автомобили. Одно слово, страшно. Слово «страшно» и слово «война» я слышал там часто. Но произносились эти слова  так, как  могут их произносить  только люди,  которые ко всему привыкли и которых вряд ли можно  запугать.

  Я ходил на то место, куда падали снаряды, это порядка 800-900 метров от дома Людмилы. Её сын Саша  с семьёй живёт на этой же улице, показал мне осколки, которые после обстрела собирал по всему огороду. Подарки от Евросоюза.
Снаряды летели через старое кладбище, где похоронены мои дедушка с бабушкой и дядя.  В  1943-ем и 44-ом году мой дед Костюра Яков Мартемьянович воевал на 1-м Украинском фронте. Освобождал  Белгородскую , Харьковскую  и Сумскую области,  теперь он  снова оказался на передовой, как тогда, на 1-ом Украинском. За освобождение Варшавы в  45-ом прошлого века, его в 21-ом веке благодарили снарядами польские  самоходки.

  Вместе с Людой мы пошли на кладбище. Кладбище небольшое, ухоженное, рядом с железной дорогой. Как раз прибирались на могилках, когда завыла сирена воздушной тревоги и после сирены голосовое оповещение ракетной опасности. Бежать домой смысла не было, потихоньку продолжали наводить порядок. Минут через 15 дали отбой ракетной опасности, и тут где то над головой услышали звук беспилотника. Его не видно, но он есть. Его только слышно. Через минуту звук исчез. Слышать такое жужжание над головой не особо приятно, кому приходилось слышать ,тот знает.
- Страшно? –Людмила продолжала убирать траву.- Так и живём. Так и живут там, так же как и везде, дом, работа, магазин, огород. Только в любую минуту может начаться обстрел и тогда уже становится не как везде.
 
  Вечером в гости пришла подруга Людмилы, Наталья, она тоже живет на этой же улице. Когда разговор заходит о наших солдатах, то и Наталья и Людмила говорят о них как о собственных детях. С первого дня они помогают военным, чем могут. Когда  в  первые  дни,  колонны сплошным потоком шли на Украину, люди выходили из домов провожать солдат. Давали им продукты.  Женщины, как и в старину, выходили перекрестить солдат.  С Натальей произошел смешной случай. Шла колонна, и Наталья как обычно крестила проходящие машины и не сразу догадалась, что это были чеченцы. Русская женщина и есть русская женщина, кричит им , -Ребятки ,я по вашему, Аллах Акбар не умею, я уж вас по-русски благословлю. Этот случай  все вспоминают с улыбкой.

  В Валуйках я пробыл два дня, после чего поехал в Старый Оскол к своим друзьям Сергею и Татьяне.  Десять лет назад они переехали туда из  Сибири и с тех пор живут там. В Белгород я планировал поехать уже из  Старого Оскола.  Сергей, не задумываясь, предложил свозить меня на машине.  От этого предложения я категорически отказался. В случае обстрела сами мы могли укрыться в убежище, а вот машину с собой в укрытие не потащишь, поэтому на следующий день, я как и планировал, отправился в Белгород на междугороднем микроавтобусе.

  Поехать в Белгород у меня было несколько причин, и одна из них, это передать привет, и номер  нашей городской газеты в Марфо-Мариинский монастырь. Однажды я случайно наткнулся в газете на статью корреспондента Олега Быкова. Оказывается, летом 23-го года он целый месяц пробыл в Белгороде в качестве волонтёра. Жил Олег в монастыре  где, находится пункт сбора гуманитарной помощи, и  помогал местным волонтёрам. Об этом он подробно рассказал читателям. В статье были упомянуты многие фамилии, в том числе и атамана Игоря Борисова, поэтому я посчитал необходимым передать в монастырь экземпляр этой газеты, тем боле,что с Олегом мы были знакомы.

  Дорога от Старого Оскола до Белгорода занимает два часа с небольшим, выехав с утра  я должен был к вечеру снова вернуться в Старый Оскол.  Обратный билет из Белгорода был мной уже взят. Учитывал я и то, что в случае каких либо непредвиденных обстоятельств рейс могли отменить или задержать.  В последствии, так оно и получилось.

  В интернете много раз приходилось читать информацию, что Белгород опустел, жители  уезжают из города , а те кто остался, боятся выходить на улицу. Начну по порядку. Трасса Старый Оскол-Белгород, представляла  в тот день собой такую же трассу, как  например, у нас трасса Кемерово-Новокузнецк. Машин  на трассе было, столько  же, сколько и у нас в любой день, с единственной разницей, что это дорога приграничья, со всеми вытекающими отсюда поправками. Не исключен ракетный обстрел трассы, или удар БПЛА.

  Улицы Белгорода были более оживлёнными, чем в мой первый приезд в 22-ом году. Возможно потому , что в первый раз я был Белгороде в выходной день, а теперь был понедельник, начало рабочей недели. Плюс ко всему тогда май там был холодным, не больше 15-ти тепла, теперь же было плюс 24. И ещё, что бросилось в глаза. В прошлый раз, в городе было довольно много военных машин и самих военных.  Было видно, что многие заскакивали в город ненадолго, прямо из-за «ленточки», и снова назад.  Теперь в городе , в отличии от приграничных Валуек, я не увидел за несколько часов ни одной военной машины и ни одного военного.Улицы многолюдны, никакой паники  у людей, и никакого страха на лицах я не заметил.  Кто-то спешит по делам, кто- то просто гуляет. Плотный поток машин, общественный транспорт ходит с интервалом в 2-3 минуты. Кафе, магазины, киоски  всё работает, как и в любом другом городе. Но изменения  есть, и сразу становится понятно,  что  в любую минуту всё может измениться.
 
  На каждой остановке и в местах массового скопления людей установлены бетонные модульные укрытия, остеклённые павильоны и витрины загорожены бетонными блоками, в некоторых домах окна крест на крест заклеены скотчем. Везде указатели с надписями убежище, всё сделано так, что бы максимально обезопасить людей в случае обстрела со стороны Украины.
         
  Нельзя не сказать несколько слов о губернаторе Белгородской области Вячеславе Гладкове. Все с кем мне приходилось общаться отзывались о нем только положительно. В любое время ему можно позвонить, обратиться лично или написать сообщение, на все обращения он обязательно ответит.     - Мы даже не знаем когда он спит, и спит ли вообще, - говорили мне.
 
  С самого начала СВО, когда регион стал прифронтовым, Гладкову пришлось столкнуться с таким  количеством задач,  которые нужно было решать, с каким никому раньше не приходилось сталкиваться.  Нужно было согласовать действия военных с администрациями городских округов,  скоординировать  пути передвижения и размещения войск на территории области, обеспечить безопасность населения. В последующем задач только прибавлялось. Когда нашим войскам пришлось оставить часть территорий Харьковской области, нужно было принять и разместить, большое количество беженцев с Украины. Когда приграничные районы  области стали подвергаться систематическим атакам ВСУ, нужно было отселить людей из приграничных населённых пунктов.  Детей из опасных районов отправили в детские лагеря и санатории в других регионах. Всё, что можно было сделать  для безопасности людей было сделано.
 
  На фоне всего этого губернатор должен обеспечить и функционирование региона как обычного субъекта Российской Федерации. Никто не отменял в области посевные и уборочные работы, не останавливал  производство выпускаемой продукции, строительство жилья и благоустройство территорий. Всё это делается. Губернатор со своей задачей справляется, несмотря на громадные физические и моральные нагрузки на грани человеческих возможностей. Кстати неоднократно  СБУ запускались слухи о том, что сам Гладков отправил свою семью в Москву.  Но о том, что с  начала СВО семья Гладкова не покидала Белгород, знают в области абсолютно все.  За свою работу на посту губернатора,   Указом Президента Вячеслав Гладков был награждён   орденом «Мужества»,  боевой наградой заслуженной по праву,  но наивысшая его награда, это конечно уважение жителей области.

  Город плотно прикрыт силами ПВО. Про ПВО Белгорода это отдельный разговор.  Войска ПВО это Ангелы Хранители Белгорода. В небе над Белгородом  разворачиваются  фактически воздушные сражения по отражению ракетных атак.  ВСУ бьют по городу всем, чем  только можно бить. Точки-У, ПКР Нептун, РСЗО Ольха, Вампир, БПЛА всех типов. Подлётное время минимальное, большое количество различных целей, время на принятие решения исчисляется уже не минутами , а секундами. В этих условиях силами ПВО Белгорода перехватывается 95-97% целей. Ни одна ПВО мира на такое не способна. ВСУ намеренно бьют по мирному городу, по центральной части, по мирному населению. Это уже не война, это военные преступления киевского режима, когда намеренно наносят удары по Новогодней ёлке или по детской площадке.

  В центре города, на пешеходной улице, называемой Белгородским Арбатом, рядом с кинотеатром Победа, установлен  арт-объект  «Сердце Белгорода» . 30 декабря прошлого года снаряды с кассетными боеприпасами упали прямо рядом с Сердцем. Следы от осколков на фасадах домов заделали, а следы от осколков на Сердце жители попросили оставить. Сейчас на улице размещена выставка фотографий, на которых запечатлены последствия обстрелов,  под названием «Белгород не сдаётся». Фотографии производят тяжелое впечатление, но дают понять полную картину происходящего.И Белгород не сдается. Когда звучит сирена, оповещающая о ракетной опасности, участниками событий становятся все. Главная задача, это сохранить свою жизнь и сохранить жизнь других, что бы, противник не достиг своей цели.   
      
  Как я говорил выше, мне нужно было передать номер  газеты  в Марфо-Мариинский монастырь. На пути к монастырю у меня  зазвонил телефон.  Звонили с автовокзала, мой рейс на Старый Оскол был отменён. Вариантов было два, либо через полтора часа, либо поздно вечером, в принципе я успевал. Не зря же в Белгороде оказался я на Николая Угодника. Успел я пообщаться и со служительницами монастыря, и Храм посетить.  Атамана Игоря Борисова на месте не оказалось, газету я отдал дежурившим в монастыре казакам, а они пообещали передать её настоятельнице. Для них было неожиданно  и приятно, что передали им привет аж, из Сибири.
 
  В общем, я всё успел. Конечно, моя поездка в Белгород отличалась от  обычной поездки. Когда едешь в городском транспорте или идёшь по улице, то визуально фиксируешь расположение укрытий, а жгут и бинт в кармане  могут оказаться совсем не лишними, и лучше пусть они будут, чем их не окажется в нужный момент.
 
  На следующий день ВСУ снова ударили по центру Белгорода, а через несколько дней под обстрел в  Белгороде попадёт  Пётр Толстой,  известный журналист, Заместитель Председателя Госдумы, и будет пережидать обстрел в укрытии вместе со всеми. При этом будет ещё  подбадривать других и шутить.

  Если сравнивать с 22-м годом, то многие моменты изменились. В прошлый раз, было больше заметно, что рядом идут активные боевые действия. Сейчас война стала, более невидимой,  с применением новых технологий и новых типов вооружений, и в любой момент  там может прозвучать сирена воздушной тревоги и прийти СМС сообщение о ракетной опасности или угрозе атаки БПЛА. Для меня  стало понятно,  с кем мы воюем, и кто на той стороне,  когда я увидел затянутую маскировочными сетями в несколько слоёв обычную машину скорой помощи, белую с красными крестами,  так что бы, не было видно белого цвета и красных крестов.  Во время войны  фашистские лётчики расстреливали санитарные эшелоны , теперь точно так же украинские операторы БПЛА гоняются за санитарными машинами. Целями  выбираются машины скорой помощи, гражданские автомобили, дома, играющие на улице дети.
      
  В свою первую поездку я ставил для себя задачей поддержать наших военных,  которые первыми заходили на Украину, получив приказ. Теперь я хотел поддержать живущих в Белгородской области людей, знакомых и незнакомых, тех с кем пришлось встречаться, дать понять, что они не одни.  И многие удивлялись, что можно вот так, взять и приехать туда, где совсем не безопасно. Но было видно, что в моральном плане  для них это имело, свой  положительный эффект.

  Возвращаясь  домой, в  Москве, я успел съездить на выставку трофейной  техники. На Поклонной горе были выставлены подбитые Брэдли, гаубицы М-777 так называемые «Три топора», Абрамсы, Леопарды. НАТОвский зоопарк в качестве экспонатов. Было всё, кроме РСЗО «Вампир»,  из которой обстреливали Белгород. Видимо  вбили в неё вместо осинового кола «Искандер» или «Калибр» так, что собирать было нечего.
 
  Специальная военная операция многое показала. Показала в том числе, кто есть кто. Мы можем по разному относится к СВО, не важно , поддерживаем мы спецоперацию или нет, но помогать тем кто на СВО мы должны. Первый раз мне  удалось передать гуманитарную помощь там, в Белгороде,  ещё в мае 2022 года, из рук в руки  тем, кто первыми зашли на Украину. Потом  дважды я  доставлял гуманитарный груз от ветеранов комсомола  бойцам  нашего Кузбасского сводного отряда Росгвардии,  СОБРа  и ОМОНа  убывающим в зону боевых действий.  Маскировочные сети от ветеранов МВД, которые мы сами, бывшие офицеры, плели, и не важно,что наши взгляды на происходящее часто бывали противоположными.
 
  На фотовыставке в Белгороде, на улице рядом с «Сердцем», под одной из фотографий на которой был запечатлён горящий  после попадания  снаряда  дом и пожарные, идущие в огонь, была надпись: «Все те, кто не бывали в приграничье - нас не поймут».  Наверное, это так. Жить в приграничье в  условиях СВО действительно трудно, но люди держатся. Когда-то в детстве мы смеялись над своими бабушками , которые часто говорили: «Лишь бы не было войны».  Только после того как испытаешь всё на себе, начинаешь понимать смысл этих слов, и понимать, что означает пожелание «Мирного неба над головой».