Память об отце

     Вечерело… Сумерки незаметно заполняли пространство за окном.  Настольная лампа освещала письменный стол. Передо мной лежали отцовские награды:  медаль «За боевые заслуги» и Орден Славы третьей степени. Рядом в коробочке - целая куча юбилейных медалей, но эти две награды особые – боевые.
Отец дорожил ими особенно. Ему пришлось пройти войну в звании сержанта от Курска до границ нашей Родины.

     Перед войной он окончил семь классов школы и курсы киномехаников. В июне 1941 года ему едва исполнилось 18 лет. Совсем мальчишкой был призван в действующую армию. На Курской Дуге, в боях под Понырями был ранен. Потом освобождал территорию Украины. В Карпатах, в бою у местечка Выгода, он был тяжело ранен и контужен. Его пытался проутюжить немецкий танк. Выжить ему удалось благодаря какому-то углублению в каменистой почве, куда он случайно  угодил. Попал в госпиталь, где лечился  почти до конца войны.

     Он не любил рассказывать о войне, но по ночам иногда было видно, что война во сне его не отпускает. Он вскрикивал, стонал, отдавал команды. До самой смерти в нём продолжали находиться «подарки» военных лет. На рентгеновских снимках врачи обнаруживали довольно большой осколок, который, по словам врачей, закапсулировался и сидел где-то в районе лёгких и сердца. Множество мелких осколков отторгались организмом и выходили сами, если находились неглубоко. Отец давал мне прощупывать осколок в районе шеи, другой - на губе. Неожиданно стал прощупываться острый уголок осколка на пальце левой руки. Так он и прожил восемьдесят четыре года, не жалуясь и не беспокоя ни кого.

     Как ни странно он почти не болел, а может быть, просто не жаловался на плохое самочувствие? Если температура у него и поднималась, то сразу под 39-40 и держалась всего одну ночь. Утром всё приходило в норму, и через день он уже был на ногах. Меня поражала эта особенность его организма. Возможно благодаря ей он выжил, находясь на передовой почти три года.

*****
     Скоро сентябрь. Приближается дата смерти отца. Вот уже семнадцать лет, как его нет с нами. Передо мной лежат его боевые награды, кроме них ещё есть трофейный бинокль, который он принёс с фронта, да любимый им баян. Его так и называли друзья - сослуживцы «Сашка баянист».  Это всё, что осталось из его личных вещей.
 
      Верхний свет включать не хотелось. Привычный полумрак комнаты  располагал к размышлениям. Было тихо и уютно, как в детстве.  Казалось, что ещё немного и на кухне зашумит примус, донесётся запах керосина и мама начнёт готовить нехитрую еду к ужину. В это время приходил отец со службы . На столе вот также стояла лампа, но не электрическая, а керосиновая, с пузатым чисто протёртым стеклом и ярко горящим плоским фитилём. Света от неё хватало только на пространство вокруг стола. Углы комнаты тонули во мраке, но нам хватало освещения.

     Мне нравился этот таинственный полумрак. После того как  отец поужинав и обсудив какие-то неотложные семейные вопросы, садился в любимое кресло,   мама начинала читать вслух какую-нибудь интересную книгу. Мы с отцом слушали. Тогда в этом таинственном полумраке перед моим мысленным взором проносились удивительные события и образы, созданные талантливыми писателями и воспроизведённые тихим женским голосом. Так я познакомился с мальчиком Джимом из книги  «Маленький оборвыш» (автор Джеймс Гринвуд), принцем и нищим, Томом Сойером и Гекльберри Финном…  (Марк Твен), с  героями книг Джеймса Фенимора Купера (Кожаный чулок и Последний из Могикан) и многими другими персонажами из книг замечательных авторов. Мама читала очень хорошо, умела и любила это делать.  Мы с  отцом ждали таких семейных чтений, но не всегда наша семья располагала достаточным временем. Поэтому я научился читать самостоятельно и пристрастился к чтению очень рано.

*****
     Мы жили на окраине послевоенного Курска. Ещё встречались не восстановленные развалины разбомбленных двух и трёхэтажных кирпичных зданий.  Кое-где на самой границе одноэтажного района встречались воронки от разорвавшихся снарядов и бомб. В них сваливали  из домов бытовой мусор. Вскоре коммунальные службы засыпали их землёй, прошлись грейдером и поверх проложили грунтовую дорогу. Никаких уличных фонарей не было и в помине. На нашей улице электричество провели только 1957 году, когда я уже учился в школе. 

     Тихий вечер за окном и полумрак в комнате навевали грёзы детских воспоминаний. Я сидел и думал, что из всего этого, о чём я вспоминаю, уже ничего в нынешней реальности не осталось. Тогда, в пятидесятые годы, на окраине Курска не было электричества и дорог. Наш посёлок, выросший между железной дорогой и военным аэродромом, с центром города связывал трамвай, ходивший только до железнодорожного вокзала.  Бабушка с дедом построили там небольшой домик ещё 1935 году. От него до трамвая приходилось идти пешком больше получаса.

     Прогремела Великая Отечественная война, люди восстанавливали сильно разрушенный город,  женились, рожали детей. Там, на улице Козлова, родился и я в семье военнослужащего.  Люди жили дружно, собирались семьями, устраивали застолья и танцы, пели замечательные песни. Мне, как малолетнему пацану, поручалось обслуживать и обеспечивать звучание патефона. Помню, как красиво двигался отец в танце вальса, фокстрота или танго. Он умел это делать великолепно. Где только научился? Кавалер был нарасхват. Время ведь было послевоенное. Мужчин-кавалеров не хватало. 

     Теперь же, в наши дни, и электричество есть в достатке, и интернет - в каждой семье на каждом мобильнике. Маршрутки исправно проносятся под окнами. Почти в каждой семье имеется по несколько автомобилей. Только почему-то нет такого доброго, задушевного общения с соседями как тогда после страшной войны. Порой мы даже не знакомы с теми, кто живёт за забором или через стенку на одной лестничной площадке. Никто не собирается во дворе, чтобы попеть вместе любимые песни, трогающие душу. Да и песни почему-то слышны на иностранных языках, чаще на английском.  На русском не поют, а жаль.

     Раньше только ради любопытства могли узнать кто ты по национальности – грузин, еврей или татарин, а уж если украинец или белорус, так воспринималось это с особой радостью: братья славяне! Мой отец – русский, мать по паспорту - украинка. Тётка вышла замуж за татарина. Всем было уютно и тепло. Кто какой национальности даже не вспоминали.  Потом в девяностые года все вдруг как-то болезненно озаботились своей национальной  принадлежностью.

     Кто нас растащил по этническим квартирам, посеял недоверие и вражду? Наши прадеды жили  мирно в Российской империи, отцы и матери, да и наше поколение, прекрасно уживались в Советском Союзе. Где эта сволочь, что разрушила  наш Мир. Именно так: с большой буквы «Мир». Наши отцы победили в той ужасной Отечественной, если хотите, назовите  «Мировой» войне. Отечество осталось на старом месте, но частично уже и не наше. Оно неожиданно распалось на множество мелких государств. Ну и что, - хочется спросить: «стало вам жить лучше, спокойней, сытней, безопасней?» Ваш изолированный Мир стал вам милей?

*****
     Тот огромный Мир, в котором прошло моё детство и юность, я воспринимал как Родину, за которую воевал мой отец. Родина и Отечество происходят от общих корней со словами «отцы», «родственники», т.е. это  те, кого мы любим. Вот сижу, смотрю на награды своего отца, а рядом лежат игрушки моих правнуков, и в душе смятение. Что мы оставим им, нашим внукам и правнукам - Мир или  войну? Где современный граф Толстой, который расскажет о Войне и Мире живущим сегодня?

     Россия изначально формировалась, как многонациональное и многоплеменное государство. Всех собрать в единое государство удалось далеко не сразу. Это продолжалось несколько столетий и стало возможно благодаря Православию. Общность и единство среди многих племён и народов могли сложиться только, если отношения складывались на основе взаимного уважения, прощения ошибок и человеческих слабостей. Но ведь это возможно только, если в основе этих отношений положена Любовь. Попробуйте простить кому-нибудь даже самую малость.  Если нет Любви - ничего не выйдет.

     Именно Православие, положенное в основу правил человеческой жизни учит, что Бог - прежде всего это Любовь.  Война же – это ненависть. Кстати нас часто пытаются поймать на этом тезисе. Мол, Православие учит прощать, в том числе и врагов. Но оно также учит и тому, что нет больше той любви, если кто положит душу свою за друзей своих, а прощать нужно не всех подряд, а тех, кто покаялся и просит прощения. Врагов нужно жалеть, не допускать лишней к ним жестокости, а грех – ненавидеть.

     Объединяет нас только Любовь потому, что Бог есть Любовь. Врагу,  чтобы нас победить, необходимо разъединить друг с другом. Но прежде всего он хочет разъединить нас с Богом. Вместе мы непобедимы. Самое время, если ещё не опоздали, вспомнить про любовь к отцам, детям, внукам и обратиться к тому чему учит Священное Писание.  Ведь если мы с Богом, то кто против нас?
 
     Один в поле не воин. Пора об этом крепко задуматься, да и про совесть не забывать. Тогда наступит Мир и Победа.