29. Остров-матерок и кит на берегу

Повесть "Укротитель и её звери"
   
29.  Остров-матерок и кит на берегу
               

После зимних каникул с Дардавной приключилась оказия.  На третьей перемене директор  попросил её  провести шестой урок в соседнем кабинете, а в её «вотчине» замершик будет снимать размеры окон, чтоб заменить на пластик. 

- Только осторожней со стулом,  у него левая ножка подкашивается, -  предупредил директор.

Дардовна согласно кивнула, не всё ли равно в каком кабинете заниматься. Но это была третья перемена, а урок шестой. В этом-то и вся закавыка, особенно, если сквозной пролёт на сиюминутную информацию...

Шестым   было как раз рисование у пятиклашек. Дардовна объяснила тему урока, показала как рисовать  и водрузилась на широкий офисный стул, как на трон.  В этот день у неё сильно ломило колени и пропрыгав все предыдущие уроки по кабинету, объясняя новый материал, да по этажам, поскольку была в этот день дежурным учителем, Дардовна поняла, что колени всерьёз взбунтовались. И  пойдя на поводу у широких народных, тьфу ты, коленных масс, Дардовна решила сделать уступки и дать бунтарям передых от трудов праведных. 

Детишки рисовали и по каждому пустяку подбегали к Дардовне. Она  смотрела рисунки, подсказывала, подправляла и детишки довольные возвращались за парты и продолжали орудовать карандашами и кисточками.

До конца урока оставалось не больше минуты, когда Тоха  с последней парты третьего ряда со словами:  «Стрите Лёка Дардовна!» поднял вверх рисунок.

Учительский стол, а соответственно и стул с Дардовной стояли у окна в противоположном от Тохиной парты углу.  И вместо того, что попросить Тоху подойти, Дардовна, продолжая сидеть на стуле,  подалась вперёд и наклонилась влево.  Левая ножка мгновенно сложилась. И Дардовна всем своим грузом рухнула на пол, как раз на левый бок, а сверху примостилось кресло.

Она валялась на полу, как выброшенный на берег кит и никак не могла подняться. А дети как мураши бегали вокруг неё, заливались слезами и силились поднять  этого кита. Никто из детей не смеялся. Смеялась только Дардовна.

И ведь общими усилиями этим мурашам удалось таки оторвать её от пола и поставить на ноги.   Хромая на обе нижние конечности,  Дардовна доковыляла до учительской.  И там, заливаясь смехом,  в лицах и красках изложила историю своего падения.

Но учителя выслушали её с самым серьёзным видом.  А Дритревна резюмировала:
- Вот!  Это отлично, что у нас в деревне такие понимающие и добрые дети! А что сделали бы в городской школе? Они бы повытаскивали телефоны и засняли эту занимательную картинку на видео.  И в тот же день выложили все эти видео в Интернет с не менее занимательной подписью «Училка напилась прямо на уроке» или   «Пьяная училка свалилась на уроке со стула».

И вот на эти слова учителя грустно улыбнулись.

На следующий день после уроков Дардовна и Дритревна возвращались домой.  По пути их нагнала третьеклашка, живущая по соседству. Эта соседская Юлька была воплощением неиссякаемой  болтливости. Вот и сейчас она трезвонила без умолку.

- А мы сегодня на окружалке острова изучали! – заявила девчонка, - а вы знаете какие-нибудь острова?

Дардовна поняла, что от Юльки не отвязаться и стала перечислять самые известные острова.  Когда после примерно двух десятков островов, Дардовна сделала передышку, чтоб набрать воздуха, Юлька торжествующе провозгласила: «А есть ещё остров-матерок!».

Сказать, что у Дардовны и Дритревны отвалились челюсти – ничего не сказать! Эти челюсти грохнулись о грунтовку с таких грохотом, что казалось у всего окружающего мира наступила контузия.

- Как? Как ты сказала? – осторожно спросила Дардовна.
- Остров-матерок!
- Где ты это слышала? – вытаращила глаза Дритревна.
- Да на окружалке сегодня учительница говорила! – выпалила Юлька.

Глаза Дритревны совсем вылезли из орбит.
- Не может такого быть! – со стоном выдохнула она.
- Может! Может! – затараторила Юлька, - учительница так и говорила – остров-матерок.

Дардовна хотела уже было попросить  девчонку назвать этот остров, но вовремя сообразила, что это будет верхом непедагогичности.  Она в глубокой задумчивости перебирала  названия всех известных ей островов, где  был бы хотя б малюсенький намёк на озвученное выше слово. Но таких не припоминалось. 

- Может по-китайски…  - решила наконец Дардовна, -  но с другой стороны, откуда учитель начальных классов деревенской школы знает китайский? Да  и зачем называть третьеклашкам такие заковыристые и двусмысленные острова, если есть простые и понятные всем  Сахалин, Мадагаскар, Куба, Ява, Гаити.

Дардовна была в замешательстве.

А  Юлька вприпрыжку бежала рядом и распевала на все лады: «Остров-матерок, остров-матерок, есть такой остров, остров-матерок, трра-ляля-ля-ля!»

- Помолчи, Юля! Нельзя говорить такое слово! Оно нехорошее! И вообще, не могла учительница такого сказать!» - строго произнесла Дритревна.

- А вот и сказала! А вот и сказала! – не унималась Юлька, – я сейчас  маме расскажу, что мы сегодня учили!

Настроение у ребёнка было явно приподнятым.

- Ой, только не надо маме! – Дритревну прямо в пот бросило.

- Расскажу! Расскажу! Что даже остров такой есть, а то мама всегда ругает папу!

Дритревна схватилась за сердце.

А Даровна  шла и всё ломала голову, что же это за такой таинственный остров- матерок.  У неё уже мозги в узел завязались,  когда вдруг грянуло прозрение.

- Материк! – выпалила Дардовна.
- Юля, это слово, которое  назвала  учительница – «материк»?

- Да-а! Материк, матерок! – последовал радостный ответ.

У Дардовны и Дритревны разом такая Джомолунгма рухнула с плеч, что они почувствовали себя лёгкими, прям таки воздушными двадцатилетними девицами.

Дардовна тут же принялась объяснять девчонке, что такое материк и чем он отличается от острова и вроде бы переубедила.

На следующее утро Дардовна и Дритревна со смехом рассказали молодой Юлькиной учительнице Мармихалне об острове-матерок.

Мармихална чуть в обморок не упала, услыхав,  как  преобразился в ребёнкином сознании её рассказ о материках и островах.