Добрынины. Часть 4. Глава 49

 - Давай, родная... - обрадовался Вадим. - Только сначала реши, ты только вчерашние записи хочешь дать Нине Константиновне, или те тоже?..

     - Какие - те? - заинтересовалась Зинаида Васильевна.

     - Видите ли, теща, - ответил Добрынин, - наша Лялечка еще в октябре сделала запись той, второй части Мерлезонского балета, после которой Яковлев получил условный срок...

     - И передала их Осипову? - спросила теща.

     - Да... - ответил зять. - Поэтому Яковлев, хоть условно, но все же получил...

     - А почему ты мне тогда еще ту запись послушать не дала? - спросила Зинаида Васильевна. - И второй экземпляр твоих показаний тоже не показала?

     - А ты мне поверила бы? - спросила Ляля.

     И мать промолчала...

     - Ответ правильный... - грустно ответила на ее молчание Ляля. - А подставляться под дополнительную раздачу из-за того, что ты в срочном порядке доложила бы Яковлевым о существовании записи избранных речей Сапога, мне, сама понимаешь, не хотелось... Ни от тебя, ни от Яковлевых... Вот и утаила...

     - А вчера почему мне послушать не дала? - тут же спросила Зинаида Васильевна.

     - Потому что была в тяжелом состоянии... - ответила Лидия Михайловна.

     - А я перенервничал из-за Ляли и забыл... - ответил Добрынин.

     - Так Вы знали о существовании пленки? - задохнулась теща.

     - Я ее даже слушал...

     - Когда?
    
     - В новогоднюю ночь, перед самым Вашим возвращением домой...

     - А мне можно послушать? - тут же спросила Зинаида Васильевна.

     - Конечно... - ответила Ляля и принесла пленку.

     Прослушав фонограмму, Зинаида Васильевна задумалась...    

     Спустя несколько минут она попросила:

     - Вадим, пожалуйста, снимите для Нины Константиновны копию еще и с этой пленки...

     - Ты хочешь, чтобы и это услышали твои сослуживцы? - удивилась Ляля.

     - Безусловно...

     - Зачем тебе это?

     - Ленка, я тебе не рассказывала, но Альбина и после самого первого происшествия вдохновенно рассказывала нашим сослуживцам о том, какую дурную дочь я вырастила...

     - Мы знаем... - ответил теще Добрынин.

     - Откуда?

     - Догадались по их поведению на Вашем юбилее...

     - На этот раз Алька вновь с октября месяца и по сегодняшний день без устали поливает Ленку грязью... Любимая тема...

     - Ни секунды не сомневаюсь... - ответила Ляля.

     - Вот я и хочу, чтобы этой пленочкой ты была реабилитирована один раз и навсегда!!!

     - А соседи обосраны с ног до головы? - улыбнулась Лидия Михайловна.

     - Им полезно... - всхлипнула Зинаида Васильевна.

     И попросила Елену:

     - Доченька, пожалуйста, прости меня за недоверие... Как опоили меня чем-то эти мерзавцы...




     И Вадим Добрынин, сделав копию и со старой пленочки, позвонил Нине Константиновне Виноградовой, вкратце объяснил, какую подлость и почему  сделала Альбина Петровна Зинаиде Васильевне и Ляле, и попросил ее помощи в восстановлении справедливости...

     Поняв, что дело пахнет не только добрым делом, но и великолепной темой для разговоров в коллективе на несколько дней, оставшихся до конца учебного года, милейшая Нина Константиновна охотно согласилась помочь...

     И тогда Вадим Добрынин пригласил ее пожаловать к ним в гости немедленно...

     - Вадимушка, пожалуйста, давай перенесем встречу на завтра... - попросила Шапокляк не потому, что не хотела в гости, а из кокетства, набивая себе цену.

     - Нина Константиновна, я сейчас приеду за Вами, а вечером отвезу Вас домой.

     - Вадим, сейчас, я соображу - все так неожиданно!

     - Нина Константиновна, мама очень просит... Дать ей трубку?

     - Лидочка у вас?

     - Да.

     - Это в корне меняет дело! - воскликнула Шапокляк. - Вадим, я жду тебя!

     - Как ты поедешь? - испуганно спросила Ляля у мужа, когда он поговорил с Ниной Константиновной. - Зрение-то у тебя нарушено...

     - Во-первых, дорожные знаки крупнее буковок... - ответил ей Вадим. - А, во-вторых, тут ехать-то всего ничего, из одного конца улицы в другой, да по прямой...



     Как материлась в этот вечер Шапокляк!

     Таких развесисто-заковыристых рулад никогда не слышал даже оооочень много слышавший в своем детстве и отрочестве приехавший посмотреть Лялю и дядюшку Вадим Никольский...



     А в ближайший вторник, 10 мая, прямо с утра, педагогический коллектив школы, в которой преподавала Зинаида Васильевна, был полностью деморализован сногсшибательными новостями, принесенными Ниной Константиновной Виноградовой...

     Учителям работать было некогда - вся школа гудела уже не о Зинаиде Васильевне и том адюльтере, в котором обвиняла ее Альбина Петровна, а о самой Альбине Петровне и о ее муже, вернее, о том, что много лет подряд вытворяли супруги Яковлевы, на что пошли и на какой криминал готовы были пойти ради того, чтобы завладеть квартирой Савельевых...

     Мало того, Добрынин, предварительно проконсультировавшись с участковым Осиповым и получив от него разрешение на то, чтобы госпожа Яковлева узнала о существовании пленочек с записями избранных речей ее мужа, сделал для милейшей Нины Константиновны еще одну копию этой записи, а она дала послушать и эту пленку, и старую, и директору школы, и всему педагогическому коллективу...

     Разумеется, госпожа Яковлева, мягко говоря, была далеко не в восторге от того, что ее затея со сплетней не только не удалась, но и с невообразимой силой бумерангом ударила по ней самой...

     Особое возмущение Альбины Петровны вызвал тот факт, что в распоряжении Нины Константиновны оказались пленки практически с признаниями ее муженька, совершенно дезавуировавшими ее собственные слова и выставившие ее перед всем педагогическим коллективом, как лгунью, клеветницу и уголовницу...

     Она попыталась отобрать у Виноградовой пленки, но коллективу так хотелось в третий раз дослушать и выступления ненавистного всем бывшего военрука-стукача, и рассказ участкового о том нагромождении лжи, которым он потчевал Савельеву-старшую, стараясь охмурить ее, не вызывая подозрений, что женщины сплотились и не дали в обиду госпоже Яковлевой ни Шапокляк, ни Зинаиду Васильевну, ни заветные пленочки...
 
     Зинаида Васильевна была полностью реабилитирована в глазах коллектива и даже получила статус жертвы, а Альбине Петровне, успевшей заработать в стычке с коллективом несколько вполне приличных синяков, а также узнавшей, что один из экземпляров драгоценной пленки находится в руках следствия, и понявшей, что на сей раз ее распустившему язык мужу отвертеться от ответственности не удастся, пришлось вызывать Скорую прямо в школу...


Продолжение следует...