1 Карты Таро. С Кристеном. Глава 1

Интересная штука, эти таро, кто-то считает, что с их помощью можно предсказывать будущее, другие воспринимают, как игру карточную, но они могут быть чем-то куда большим, если знать, как подойти. Способны помочь изменить не только судьбу, но и судьбы, ведь напрямую связаны с магией, конкретно, со стихиями. И вот собрались как-то Кристен из прошлого, настоящего и будущего, и сговорились сыграть такой волшебный тур, но, чтобы сделать это, необходима волшебная колода, а её просто так не достать, чтобы заработать карту, придётся реально поменять чью-то судьбу, на лучшую или худшую, вопрос иной, и полученный от этого позитивный или негативный заряд материализуется в форме конкретного объекта. Работы предстояло просто море, ведь в колоде таро простых карт пятьдесят шесть, а ещё двадцать две арканы, которые особенно трудно обрести. Зато, если получится, удастся обрести силу пяти стихий, познать их, как внешнюю мощь, так и внутреннее содержание. Меж тем, это дело совсем не простое, ибо количество их несколько больше, чем указано, и связаны великими тройками между собой.


Например, пламенные чары касаются не только огня напрямую, но также, молний и света. То есть, требуется сначала получить пылающие две карты, потом, четыре электрические, столько же световых, и ещё три огненных в конце. То же с землей, связанной с металлом и деревом. Но, тут ещё интереснее, потому как идёт одна земляная карта, за ней, две каменные, четыре стальные, столько же древесных, дальше снова два каменных и завершает земляной. Воздуху, как высшей стихии, в этом плане, повезло меньше, потому как он сам входит в великую тройку с водой и темнотой. Структура картинок почти та же, что с землей, первая воды, дальше, шесть льда, тринадцать воздуха, четыре темноты, завершает две льда, и непосредственно водная. Воздух разнится скорее видами ветра, первая, кислород, потом четыре вихря, вроде ураганов и торнадо, такое же количество просто ветра и пять воздушных. Эфир, совсем отделён и касается непосредственно шута или Джокера, кто как привык называть.


О нем можно говорить бесконечно, простите за такое лирическое отступление, принадлежащее Кристену из настоящего: «Сейчас нам не так важно, каков эфир в физике, где его место в таблице химических элементов. Волнует только то, что мы реально принимаем в своей судьбе. Как понимаем проявление эфира на практике. Всякая структура мертва без духа. Да, три составляющих определяют наше пространство. Время тоже имеет свои измерения. А мы его используем, как некоторый срез ситуации. Чик – будто сделали круг вещей, приостановив бег моментов. Примем и то, что система замкнута, познаваема и известна в своих компонентах. Иначе нам и мы сами себе можем дурить голову до бесконечности. Это и без того происходит. Так не будем сочинять нечто сверх того, с чем мы реально взаимодействуем. Но вот момент. Все наши модели мертвы в нашем реале.


Слова бессмысленны, образы многозначны до полного тумана. Потому нужен контекст. Это и среда обитания, и сфера нашего рассмотрения. В общем, это присутствие в теме. И вот тут система имеет определённый разрыв. Она перетекает из одного предмета в другой, из одного пространство в другое и образуется взаимосвязь между Событиями. Живое стало живым из-за мысли. А мысль распространяется мгновенно в наших объёмах. Разумность мира делает возможным всю ту гармонию, которую мы находим. И проявлено это частотами. А потому мысль, что мир создан музыкой, это не красивый образ, а то самое настоящее творение. Когда мы общаемся, то говорят «выходим в эфир». Так вот эфир и отражает те звуки, частоты, которые порождают разумную жизнь. Аналог эфира – наша мысль. У любого понятия есть дух. Это такая мысль, которая делает понятие реальным объектом. Просто для нас предмет может быть, как твёрдым, так и невидим во всех смыслах. Ну, все разговоры об информации имеют смысл, если способны быть частью эфира.


Короче, мыслить. Покамест неудивительно, что эфир, дух, свет, течение событий образно отображаются Шутом или Дураком. Мы вот такие люди. Дай боже, если мы способны дотянуть до уровня шута. В любом случае, нормальности вокруг нас мало. Хотя бы лёгкая ирония чуть выправляет ситуацию… Нам просто необходимо при любом рассмотрении ситуации, находить характер связей между частицами нашего предмета. Как увидим, так и наполним эти связи. Такими и проявятся отношения. Имеем на неделе: общение, покупки молока и любовь. Эфир можно исключить. Всё равно общение продолжится. Такая вот штука. Общение возможно и без души, без духовного ветерка в среде. Если что-то существует, то его, в принципе, можно для себя исключить. Просто это чуждый мне мир. А я покамест веду речь о том, где возможно присутствие повседневного волшебного дыхания. Той энергии, которая порождает для меня нормальную жизнь»…


В общем, бросили наши игроки жребий и выпало Кристену из прошлого познавать стихии огня и земли, что и логично, ибо с них все начиналось, история цивилизаций, получить первые двадцать шесть карт. Кристену из настоящего, познакомиться с водой и воздухом. Кристену же из будущего достанется самая сложная работа, двадцать де арканы и ещё четыре высшие карты, именно они станут своеобразными батареями, для активации остальных. Победитель же игры станет достаточно силён, чтобы изменить судьбу целой вселенной, предотвратить её гибель или наоборот, погубить, как захочется. Только не путать подобное с божественным, максимум, уровень демиурга. Разумеется, экспериментировать с собственным измерением, Варлакией, ни один из Кристенов не решился, никто ведь не знает, какой результат получится, можно и знакомцев с близкими погубить, и себя самого стереть ненароком, и полностью изменить структуру. Темпоральные игры недаром запрещены во многих вселенных строжайше, под угрозой не просто смертной казни, но полного развоплощения души и тела.


Выбрали один из соседних миров, в которых водилось, помимо людей, много волшебных существ. Точно было известно, что, в конце, измерение сие ждала гибель, коллапс масштабный, то есть, хуже, чем есть, сделать не получится. Поделили исторический период на три части. Кристену прошлого для работы выделили время с создания измерения и до человеческого девятнадцатого века «нашей эры». Кристену настоящего, с девятнадцатого по двадцать первый, благо, тогда количество судьбоносных событий равнялось, предыдущим тысячелетиям, когда цивилизация развивалась плавно. Кристену будущего подарили время с двадцать первого по тридцатый век, после которого жизнь во всех формах, должна была погаснуть полностью. Изначально, знания по части стихийной магии у нашего героя ронялись примерно нулю, и увеличиваться начнут лишь по мере обретения карт. И вот все трое перенеслись каждый в начало собственного пути. Кристен прошлого не забыл создать защитную сферу, что окружала его тело.


Начал с нулевой точки, великого взрыва, быстро промчался по реке времени как момент формирования планет, так и появления на них крошечных искр жизни, кои преобразились в одноклеточных, потом, многоклеточных существ, и дальше по списку, вплоть до появления первых человекоподобных и были они никакими не людьми, а альвами, пока не разделившимися на светлых и темных. Недаром же их называли «перворождёнными». Разумеется, явились они на свет вовсе не в блеске доспехов и без знаменитых луков, все это ещё не изобрели, и от обычных предков обезьян и людей отличались разве отсутствием на теле волос. Уже тогда они были едины с лесом, понимали язык животных, слышали растений и деревья. Конечно, не охотились специально, (как убивать тех, с кем можно говорить, спрашивается?), однако, если попадались остатки трапезы хищников, не отказывали себе в удовольствии немного попробовать мяса, считали, что так воздают дань уважения павшему. Но, уже и на заре своей цивилизации, помогали раненым и больным тварюшкам, изучали лекарственные травы и познавали начальные азы магии. Разумеется, звери, вернее, динозавры, потому как млекопитающих в те далекие времена ещё не появились, не трогали прямоходящих.


Альвы, понятное дело, не имели понятия о таких вещах, как «добро» и «зло», поскольку хоть и жили, по сути, в раю, но дерево познание от них оказалось сокрыто полностью, предназначалось людям исключительно, но как-то интуитивно старались не делать вещей откровенно плохих. По сути, мало отличались от ангелов, по образу и подобию которых и были созданы, потому-то столь красивы и вызывают восхищение, бессмертны и чисты. Меж тем, даже при такой идеальности, отличались излишней горделивостью. Ставили себя выше динозавров, потому как имели более высокий интеллект, да и превосходили ловкостью и увертливостью. А если в тебе имеется хоть мельчайший порок, или семечко, жди в гости змия. Как понимаете, Адам, Лилит и Ева были не первые, кого он обманул, к сожалению.


Изначально, у остроухих не имелось правителей, всем известно, что любая власть есть зло и насилие, а коли последнее ещё не завладело душами, нет нужды и в лидерах, все вопросы решали просто старшие, в роду, их сложно назвать «старейшинами», ведь перворождённые вечно юны. И такими первыми из первых были два брата, Арвиэль и Дурмиэль, близнецы, которых не отличила бы друг от друга даже родная мать. Могли похвастаться самыми разными талантами, превосходили сородичи во всем, быстрее бегали, лазали, прыгали, плавали, боролись, умели находить самые свежие и вкусные плоды, первыми спешили на помощь нуждающимся зверью, и прочее. Конечно, и зачаточные магические силы в них превосходили прочих. И именно к сей парочке и явился змий, да начал свои коварные речи вести.
— Послушайте, — шипел искуситель, — во всем, что касается силы физической, вам равных нет, но не хотели бы стать кем-то большим, например? Не ждать, пока деревья подарят урожай, а помочь им с этим, ускорив все процессы, утихомиривать стихии, дабы дожди лились именно тогда и там, где надо, а не мочили напрасно, реки делились пищей, а не затапливали стоянок, огонь не смел касаться леса, земля не тряслась, одаривала корнеплодами и корешками вкусными, а динозавры признавали власть над собой?


Не знавшие ещё коварства братья с радостью согласились. Надо признать, что чары вправду изобрели силы тьмы, лишь потихоньку проявлявшиеся и не смеющие открыто выступать против Творца, однако, как и любое явление, магия могла быть как хорошей, спасительной, так и губительной. Арвиэль и Дурмиэль, начали с самых основ, вполне нейтральных, и результаты поражали. Оказалось, что способны буквально творить чудеса. Змей весьма хвалил учеников, но ведь задумал все дело вовсе не с добрыми намерениями, потому, Арвиэля выделял особо и превозносил, а Дурмиэля чаще ругал и критиковал, отравляя его неуверенностью и сомнениями. Несчастный альв, до того, никогда и никаких мук не знал, разве горевал, когда умирал очередной его питомец - динозавр, и не умел справляться со своими чувствами совершенно, словно из рая попал в ад. Не вытерпев, явился к учителю и прямо спросил, что ему сделать, дабы сравняться с братом, или даже превзойти и не оставаться вечно отстающим?


— Ну, — змей усмехнулся, — все довольно просто, кто-то бегает быстрее других, кто-то способен лучше нырять и долго оставаться под водой, третий ловко лазает по деревьям. Если те виды чар, которым учу, даются плохо, могу предложить другие, проще, но могущественнее, правда, должен уточнить, что все имеет цену. Придётся делать вещи, кои, изначально, покажутся неприятными и даже жуткими, зато, после, с легкостью поставишь брата на колени и заставишь почитать себя. Желаешь ли ты подобного?


— Наверное, — остроухих все ещё сомневался, — но, что я должен сделать, чтобы начать изучать эту магию, какие такие деяния?


— Есть у тебя любимый динозавр, — начал повелитель зла, — могучий хищник, воспитанный с младенчества, найденный в яйце. Призови его, убей, пролей кровь, но не проси прощения и не поминай Творца, а принеси мне сию жертву, и познаешь магию крови.


— Убить? — ужаснулся Дурмиэль. — Но, разве наша цель не защищать, спасать и поддерживать всех вокруг?


— Зачем задавать мне такие глупые вопросы? — рассердился змей. — Я не хуже знаю все о целях и задачах, кои вы взяли на себя, зачем-то. Однако, не станет ли работа проще, коли повысить собственную чародейскую мощь? Звери дики и не предсказуемы, не ведают благодарности, дерутся между собой и соперничают из-за добычи. Сколько раз тебе приходилось останавливать тех, кого считал друзьями, дабы они не поранили друг друга? Полное подчинение исключит все недостатки, станут делать исключительно то, чего прикажешь, представь, если хищники перестанут охотиться и ограничатся исключительно поеданием трупов, насколько меньше придётся грустить? Но, это мало, не замечал ли, что девы вашего племени, с некоторых пор, чаще предпочитают общение с братом, с Арвиэлем, хотя, он ничем не отличается? Слышал, даже специально называется твоим именем, дабы получить побольше красоток. Послушаешь меня, и они все станут твоими, навсегда. Понимаешь, о чем говорю? И ещё, стихии, конечно. Я учил вас их утихомиривать и перенаправлять, не давать творить ужасных вещей, а как насчёт того, чтобы своей воле подчинять полностью, тот же огонь, привык видеть в нем врага и убийцу, коего боится все живое, а если сделать своим рабом? Пламя бывает разным, сильным и слабым, первое испепеляет, второе согревает, особенно, холодной зимой. Никогда не пробовал мяса динозавра, не до конца, сгоревшего на пожаре или убитого молнией? Поверь, оно просто великолепно, ни в какое сравнение не идёт с сырым, а тем более, слегка подгнившим. Лишь обучаясь у меня, сумеешь раскрыть все тайны пламени.


Конечно, альв представил себе описанное и восхитился. Душа его наполнилась решимостью, дал своё согласие и пошёл на поиски любимца. Полагаю, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чего должно было произойти дальше. Пролив первую кровь, остроухий лишился бы частицы своей души, а также опьянел от неведомого прежде чувства, помеси жалости, торжества, злости, когда ощущаешь себя почти богом, поскольку, меняешь судьбу живого существа, разрушаешь созданное кем-то, и не потому, что этого требуют обстоятельства, не надо насыщать себя или защищать, а просто хочется, взял и сделал. И захотелось бы ему повторять это, раз за разом. И змей обучил бы чёрной магии, и полученная мощь окончательно лишила бы разума, и закончилось тем, что искуситель предложил отобрать жизнь брата, став самым-самым могущественным из всех. Первая версия Каина и Авеля, так сказать. И сделал бы сие Дурмиэль, обрёк себя на вечное проклятье, а также и потомков своих. И назвались они, (как и последователи, а уж ставший темным нашел себе и учеников среди таких же сомневающихся), дроу, и были изгнаны из леса, звери больше не желали общаться с такими безумцами, деревья не отзывались на зов, зато, пусть и не сразу, но нашлись те, кто готов был принять перворождённых с распростертыми объятиями.


И это падшие ангелы, ставшие демонами во главе с Сатаной и демоны, рождённые от того же Сатаны и Лилит, и объединились темные альвы с силами мрака и заключили союз. Оставшиеся же в лесу перворождённые назвались светлыми, и продолжали жить, как прежде. Однако, дроу так не умели, начали войну с сородичами, коя и продолжилась до скончания времён и гибели измерения. Однако, тут в историю решил вмешаться Кристен из прошлого. Для первой карты ему требовалось невероятно много энергии, а поскольку, первая стихия, что он мечтал познать, это огонь, то лучше начать с позитива, а иначе, вместо доброго друга, получишь адское пламя испепеляющее. Дождался наш герой, пока альв найдёт своего динозавра, и вышел к нему из-за деревьев.


— Послушай, тебе вправду этого очень-очень-очень хочется? — спросил карточный игрок у перворожденного. — Подумай, убить не так и сложно, особенно, когда жертва полностью доверяет и не ждёт подвоха, а вот обратно ты питомца не вернёшь, обычная магия подобного не умеет, а темпоральную изобретут ещё ни скоро.
Дурмиэль удивился и даже испугался, ведь он ни разу ещё не встречал человека другого вида и племени, к тому же, говорящего, потому, далеко не сразу нашёлся, наконец, сумел выдавить из себя: — «Но, учитель ведь говорит»...


— И обязательно надо верить прямо каждому его слову? — Кристен усмехнулся. — Чего ты знаешь о змие и его целях, вообще, кроме того, что он умеет колдовать и обещает обучить этому? Вдруг хочет совсем не хорошего, вот представь себе двух динозавров, хищного и травоядного, первый убивает, второй лишь растения кушает, кто из них больше нравится, приятнее характером?


— Я люблю всех одинаково, — альв откашлялся, — однако, хищники, когда убивают, действительно пугают больше. Если их не воспитываешь с детства, не так охотнее к себе подпускают, в разговорах часто грубы.


— Вот, и ты хочешь уподобиться им? — путешественник во времени постучал себя пальцем по лбу. — Станут ли сородичи больше любить и уважать, или только бояться? Власть и сила привлекают, конечно, не спорю, но не слишком ли высока цена. Взять этого питомца, готов поменять его преданность и сыновью привязанность, на отстраненное подчинение, замешанное на ужасе? Сколько сил потратил, чтобы вырастить его, исцелить от всех болезней, играл, обучал и все в том же духе, и зачем, ныне превратить в гору гниющего мяса? Лучше бы тогда оставил лежать в гнезде, превратил в пищу хищников, хоть какая-то польза. Знаю, завидуешь брату, считаешь его более талантливым, но, есть же иной способ решить разногласия и доказать себе чего-то, не занимаясь неприятной магией. Объяснись с ним откровенно и предложи соревнование. Только, отдельно от учителя, чтобы не слышать его слов, лишающих веры в себя. Уверен, окажется, что вы оба одинаковые совсем. Просто змей сильнее любит Арвиэля, из личных предпочтений, и не желает, чтобы ты его превзошёл, вот и отправляет по ложному пути. Вы ведь оба уже познали основы магии, уверен, можете и самостоятельно продолжить, без шипящего зловреда. Поверь, так лучше для всех. А не послушаешься, и себя погубишь, благополучно, и многих других, окажешься изгнан из леса навсегда и поселишься в мрачных пещерах под землей, где из живности лишь самые отвратительные создания.