1 Карты Таро. С Кристеном. Глава 2

Дурмиэль крепко задумался. Если он ни в чем брату не уступает, а учитель просто его предал, из личных предпочтений, то стоит ли идти у него на поводу или логичнее поступить правильно? Да и динозавра жалко, ведь вправду столько сил потратил, ночами не спал, кормил с рук, терпел боль от случайных укусов и ран от когтей, а маленькие хищники не всегда аккуратны и собственной силы не знают. В общем, обнял любимца, отослал и поспешил к брату, чтобы поговорить с ним. Арвиэля весьма удивился, он искренне считал, что сильнее и талантливее, привык к похвалам змия, и не представлял, зачем соревноваться, да и можно ли доверять Кристену из прошлого? Однако, поскольку, ничем страшным, вроде как, «игра» не грозила, то и согласился. Дождались, пока змий уляжется спать, а он любил погреться на солнышке, удалились подальше и начали колдовать. Конечно, когда над душой никто не стоял, и не сбивал своими словами с мысли, то Дурмиэль сумел собраться, сосредоточиться, и не только ни в чем не уступал, но и превосходил родственника. И понял, что темный советчик вправду врал и никакой не друг, в отличие от карточного игрока.


Однако, история не закончилась на этом, хотя и могла вполне, лесть отравляет разум ничуть не меньше, чем насмешки и унижения. Арвиэль был весьма уязвлён тем, что его посадили в лужу, да ещё и так легко, показали, сколь малы его знания и навыки. Опечаленный, поспешил он к учителю и рассказал обо всем. Конечно, змий пришёл в неописуемую ярость, ведь его так тщательно выстроенные планы разрушились и благодаря незнакомцу, коий вообще невесть откуда взялся и с какими такими целями непонятными вмешался, хотя и не имел на это никакого права. Однако, зло не было бы таковым, если быстро сдавалось. В конце концов, оба альва совершенно одинаковые, просто, одного смутил своими речами, второго возвеличил. Так чего не поменять одного на другого, спрашивается?


— Ну, унизили тебя изрядно, и все благодаря вине таинственного незнакомца, — змей усмехнулся, — однако, нет вещей неизменных, или таких, что невозможно исправить, превзошли нас в основах, двигаемся дальше, все довольно просто, кто-то бегает быстрее других, кто-то способен лучше нырять и долго оставаться под водой, третий ловко лазает по деревьям. Если те виды чар, которым учу, разочаровали, могу предложить другие, проще, но могущественнее, правда, должен уточнить, что все имеет цену. Придётся делать вещи, кои, изначально, покажутся неприятными и даже жуткими, зато, после, с легкостью поставишь брата на колени и заставишь почитать себя. Желаешь ли ты подобного?


— Больше всего на свете! — воскликнул перворожденный с жаром.


— Есть у тебя любимый летающий ящер, — начал повелитель зла, — нашел ты его, раненого, со сломанным крылом, вылечил и сделал своим другом. Призови его, убей, пролей кровь, но не проси прощения и не поминай Творца, а принеси мне сию жертву, и познаешь магию крови.


Арвиэль, в отличие от своего брата, вообще не сомневался ни мгновения, отличался упорством, и решительностью, позвал питомца. Конечно, Кристен из прошлого не мог ничего знать об этом, поскольку, историю он, по сути, переписал заново, и даром предвидения не обладал. Однако, реакцию проигравшего видел, и будучи человеком не глупым, заподозрил истину, поспешил искать остроухого и застал его, когда тот уже связал зверя и собирался нанести удар камнем.


— Подожди, — воскликнул игрок, — что ты делаешь и, главное, зачем?


— Я всегда был лучше и сильнее, и останусь таким и дальше, — заявил безумец, — если ты такой близкий друг и благодетель Дурмиэля, вот и отправляйся к нему, и учи, чему хочешь, я же останусь верен учителю и приведёт меня к вершинам мастерства непременно.


— Или погубит, — путешественник во времени покачал головой, — он уже это делает, вспомни, ссорились ли вы прежде с братом, хоть раз, соревновались за первенство? Да, ты не смог обыграть, как прежде, но разве этот динозавр виноват, хоть в малой степени?


— Я помог ему, некогда, спас от смерти, подарил сколько-то лет дополнительно, вот пусть и платит, став основой для будущего безграничного могущества, — отмахнулся перворожденный, — динозавры умирают каждый день, одним больше, одним меньше, не так важно, а шанс на величие получают лишь раз. Коли не желаешь, чтобы пролил твою кровь, убирайся с глаз долой.


Снова попытался альв нанести удар своему питомцу, но Кристен не мог допустить подобного, да, он мечтал спасти будущего дроу и увести с гибельного пути, но не для того, чтобы другой, такой же погубил свою душу. Накинулся на потенциального убийцу. Проблема в том, что силы магической наш герой ещё не получил, он же только начинал свой путь, останавливать время не мог, лишь перемещаться туда-сюда и то не слишком часто, а физически никак не мог сравняться с дикарем из каменного века. Не надо и уточнять, что альвы в начале своей истории были совсем не такими изящными и утонченными, какими их знали в будущем. К счастью или несчастью, второй брат тоже заволновался, куда пропал его новый знакомый, отправился на поиски и обнаружил сцепившихся мужчин, катавшихся по земле, попытался их растащить и Арвиэль, слишком обезумевший от ярости, не глядя, отпихнул его ногой, Дарвиэль отлетел, упал и ударился головой о неудачно попавшийся валун, вскрикнул от боли. Сражающиеся тут же повернулись к нему.

Карточный игрок оттолкнул противника, бросился к раненому, надеясь, что не опоздал и помочь можно, но увы, трагедия случилась. Когда до убийцы дошло, чего он натворил, схватился за голову и с воем убежал прочь. Наш же герой отпрянул, привалился на ствол дерева и закрыл лицо руками. Так получил самый первый и важный урок, попытки изменить историю глобально, до добра не доводят, коли не продумывать каждый шаг тщательно. Тем паче, по сути, ничего и не стало иным, просто предки светлых и темных альвов поменялись местами. Карты картами, конечно, но, наверное, стоит предпочесть менее глобальные вещи, и использовать энергию частных лиц. Меж тем в воздухе вспыхнул белый огонёк, принялся расти, пока не принял форму игральной карты - двойки, на ней символы карты как бы состояли из пламени, рубашку украшал изумительный узор из листьев. Артефакт, медленно и плавно, опустился прямо в руку владельцу. Вместе с ним пришло и знание. Кристен вытянул ладонь и над ней вспыхнул огненный шарик, заплясал, закружил. От него веяло немного жутким теплом, словно от только что пролитой крови, если понимаете, о чем я говорю.


— Ну, что, и кто вышел победителем? — поинтересовался змий, выползая из кустов. — Не знаю, кто ты и какую цель преследовал, но, очевидно, проиграл. Отступись, ибо, с каждым разом, все будет хуже и хуже, пока и свою душу не погрузишь в мрак навечно.


— А вот и нет, — наш герой покачал головой, — напрасно ты думаешь, что схватка закончена и Арвиэль, пока, ещё не дроу. Не забывай, есть ещё такая вещь, как раскаяние, и грешник, осознавший, чего он натворил, и сожалеющий об этом, так же дорог Творцу, как праведник не оступившийся. Тем паче, убийство являлось скорее несчастным случаем, нежели намеренным преступлением. Ищи себе новых жертв, с братьями просчитаешься.


Убежавший своих следов не скрывал совершенно, не в том состоянии находился, найти не составляло вообще никакого труда, даже и довольно-таки неопытному охотнику. Сидел на высокой скале над озером, закрыв лицо руками, и раскачивался из стороны в сторону. Может, первым его порывом и было покончить с собой, но, бессмертным умирать куда как страшнее, чем коротко живущим, не боятся погубить души, поскольку и понятий таких ещё не имелось, и священных книг не написали, но страшатся небытия.


— И что ты сейчас опять удумал? — поинтересовался Кристен. — Желаешь к смертоубийству добавить самоубийство? Не поможет, скажу по секрету. Ада ещё не существует, поскольку, нет падших ангелов, просто родишься заново, в ином теле, но с весьма печальной судьбой, полной страданий.


— Зачем ты меня преследуешь и мучаешь, разве не из-за тебя я стал преступником? — воскликнул остроухий.


— Вообще-то, нет, — карточный игрок покачал головой, — началось с того, что вы с братом начали обучаться магии у змия, потом выслушивал его похвалы, не замечая, сколь они далеки от истины, и как страдает Дурмиэль, когда его принижают и ругают. После, из личной гордыни, обиделся, проиграв соревнование, снова прислушался к дурному советчику и попытался отнять жизнь, напрасно. Вёл бы себя иначе, и трагедии не произошло. Однако, перед тобой, все ещё, два пути. Первый, извлечь уроки, вернуться на путь добра и постараться сделать так, чтобы ни с кем из сородичей подобного не случилось, учить их любви, к Творцу, в первую очередь, к окружающей природе и друг к другу. Изучать светлую магию, лечить раненых, спасать гибнущих и все в том же духе. Стать лидером собственного народа. Да, боль от произошедшего не уйдёт, но, каждый раз, когда не позволишь смерти забрать невинного, душу будет переполнять восторг неописуемый, с коим ничего не сравнится. Второй путь, страшнее, темнее и погубит непременно, прислушаться к змию, продолжить изучать чёрную магию, окончательно лишиться разума и надежды на хорошее будущее, спрятаться от мира под землю и творить там мерзкие ритуалы. Полюбить зло, совершать преступления, одно другого отвратительнее, пока не потеряешь способность чувствовать чего-то в принципе, и равнодушие не затопит серой грязью воспоминания о прошлом, боль и сожаления. В будущем будут говорить, что если убил одного, то совершил преступление, а когда сотню, это уже просто работа. Но, не значит, что лицо брата не станет приходить во сне, в ночных кошмарах, безобразное и залитое кровью, и проклинать за то, что сотворил с ним. Вопрос в том, на что готов потратить бессмертие, таланты и прочее, исправление ошибки или совершение новых, раз за разом, беспрестанно, пока не придёт какой-нибудь герой и не прикончит. Но, я бы советовал первый путь, творить добро, хотя бы, правильно, в нем есть смысл и удовлетворение результатом. Зло же предлагает исключительно удовлетворение низменных потребностей. Вспомни, как жил раньше, до сего печального происшествия. Полностью вернуть не выйдет, в одну реку дважды не войти, но хоть частично, вполне. Иди к народу своему и расскажи обо всем. Именно сегодня в мире родилось настоящее зло, и от тебя зависит, вырастет ли оно и поглотит всю вселенную, или скукожится до размеров зерна.


И задумался перворожденный, к счастью, он ещё не сильно погряз в грехе, не считал себя лучше Кристена, и людей вообще, как его потомки, просто не задумывался о подобных вещах, вспомнил о прежнем, рае, не мог не признать, именно змий и привёл к настоящему, и уж как не желал, чтобы другие альвы оказались в схожей ситуации. Потому, спустился со скалы и благодарил путешественника во времени. Однако, и змий никуда не делся, и ему совсем не хотелось проигрывать, потому, предстал перед собеседниками, да не в прежнем облике безобидного ужика, вырос до размеров анаконды и обзавёлся парочкой острых козлиных рогов, зашипел злобно.