Загадка бытия... , часть 4. 3

или "Всё во мне и я во всём!.."
6
Так повелось, что по какому-то указу свыше поэтам и писателям посылаются при жизни испытания, одним тяжкие, другим менее, но в любом случае почти всем отсыпана порция горестей и мытарств. Вряд ли кто из русских поэтов, писателей познал в полной мере счастье и не познал страдания, не испытал душевное терзание и, естественно, физическую боль. Блестящая плеяда поэтов девятнадцатого века прошли через душевные потрясения.

Страдай, терпи, терзайся, умирай!
Но умирай с достоинством, с улыбкой!
И не бледней, и духа не теряй, —
Свет не простит бессильному ошибки,
Он слабым враг!.. Будь тверд!.. Не оплошай
В борьбе с самим собой, в смертельной сшибке...[1]

Кто испытал, вряд ли возразит, что муки душевные намного превозмогают телесные. Телесные можно ослабить, дать телу отдохнуть от них, приняв соответствующие лекарства, а когда болит душа! что поможет?.. Нет такого места и угла, где можно схоронится и притаившись спрятаться от накатывающих волна за волной далёких, но нудных болей. Они то затихают и дразнятся в отдалении, но проходит совсем немного времени и опять вспыхивают с новой силой где-то внутри. Оно и понятно, не пройдя не испытав, вряд ли можно что поведать миру... Такие боли и страдания преследовали Фёдора Ивановича на протяжении тех лет, когда жизнь покидали близкие и родные ему люди. Докучали тогда, когда интуитивно чувствовал, что поступки совершаемые им, не сочетаются с внутренними постулатами, заложенные природой, его божественным началом. В зависимости от близости человека к нему, его отношения к ушедшему, а также от осознания неправильности тех или иных своих «хочу!», селились равные по степени и размеру страдания... А это не что иное, как «мучительные ощущения в духе, в душе и в теле».[2]

Как ни тяжел последний час -
Та непонятная для нас
Истома смертного страданья, -
Но для души еще страшней
Следить, как вымирают в ней
Все лучшие воспоминанья...

Не секрет, что человек это не только оболочка, тело физическое, которое отмирает в своё время, а ещё и формы различной по сложности материи, энергии эмоционального, чувственного и более высоких состояний. Иными словами человек состоит из видимой и невидимой материи... Из этого следует, что он испытывает страдания также нескольких видов, а именно - физические, душевные и духовные. Естественно, что человек, духовно мало развитый, претерпевает большей частью только физические страдания, или страдания тела. Испытывая духовные и душевные страдания, это будет признак уже роста сознания и роста духа человеческого, самое простое проявление - в виде угрызения совести или чего-то подобного... Происходят угрызения, муки человека в глубине его души. Говорят в таком случае - «душа болит»...

Хотят люди или не хотят, но существуют законы по которым должно жить человечество, нравятся они или нет им... Как в государстве существуют законы, какие пишут и утверждают сами люди, за нарушение которых идёт наказание, так и существуют космические, которые нарушать нельзя... Здесь громкого ничего нет, так устроено! Это законы, которые не придуманы людьми, они даны свыше... Страдание возникает, из-за пренебрежения этими природными законами. Нарушаются они обычно по незнанию или нежеланию что-либо знать. А если грубее и точнее сказать по невежеству, людской слабохарактерности и из-за непротивления злу. Что причиняет страдание? Как правило – зло!.. Оно - полюс, обратный добру, наносимый кем-то, кому-то. Однако люди, не желая знать результат действия своих поступков, желаний, мыслей и, не изучая механизма срабатывания обратных ударов, втянули себя в круг страданий... Разве такое было предусмотрено Создателем? да нет же! Работает закон свободного волеизъявления, ты и только ты несёшь ответственность за всё что сеешь на пути своём, причём многие думают, что только поступки распространяются на срабатывание закона воздаяния. Человек несёт ответственность за поступки, желания, мысли одинаково!.. Надо ли пенять «на зеркало, коль рожа крива».

Слезы людские, о слезы людские,
Льетесь вы ранней и поздней порой...
Льетесь безвестные, льетесь незримые,
Неистощимые, неисчислимые, -
Льетесь, как льются струи дождевые
В осень глухую, порою ночной.

Поэтому не может быть и речи об уменьшении человеческих страданий, пока «зло» обладает властью над людьми. Каждая капля страдания есть результат наших собственных отрицательных мыслей, слов, желаний, действий и усилий в прошлом. А прошлое рождается из мига настоящего, миг пролетел и уже стал прошлым, значит в будущем предстоит отработка нарушений, шлейфом тянущаяся из прошлого. Потрясающий закон воздаяния!.. Но здесь и парадокс, что ничто и никто не развивается без сопротивления сил внешней среды. Двойственная природа в человеке, два начала в нём. Высшее начало устремляет его к совершенству, к утончению всех природных качеств и низшее начало, которое стремится к погружению в материю, к уплотнению, к огрублению. Вечное поле битвы сил света и тьмы за каждую душу человека. Если побеждает высшее начало – радость, а если низшее начало, то приводит неизбежно к страданиям.

«... Каждое горе или страдание является доказательством того, что нарушен тот или иной закон жизни. «...» мы страдаем в результате наших неразумных или негативных действий из прошлого. Вереница страданий в каждой новой жизни появляется благодаря забывчивости и невежеству людей. Прежде всего, необходимо заметить, что человек забывает о своем Божественном Происхождении и о той высокой миссии, которую Христос выразил в словах: “Вы же должны стать совершенными, как совершенен Отец ваш Небесный”. К этому состоянию следует стремиться во всех обстоятельствах жизни и во всех профессиях. «...» Зная это, познающий радостно и невозмутимо будет нести свой тяжкий жребий...».[3] «Радостно и невозмутимо...» - это кем быть надо, чтобы нести радостно страдания выпадающие на твой удел в этой жизни, но мы знаем таких людей, это святые Отцы нашей церкви... Это они несли безропотно то, что выпало на долю их, творя молитвы при этом, и, помогая мирянам ослабевать напряжение их страданий в этом мире...

7

У такого человека, как Тютчев были развиты оба начала, первое обитало на высочайших духовных и душевных уровнях, а низшее требовательно заставляло пребывать в ощущениях земных чувств, эмоциях, переживаниях... Не доставало сил бороться с проявлением в нём земных вожделений. И соответственно поэзия его вся связана с полем битвы двух начал, разве что кроме пейзажной лирики... Его стихи выходили, как из под пресса мук, чувств, переживаний. От этого каждое слово солёное, полное слёз, горя и высоких энергий, оно выстраданное. Двойственная сущность поэта, раздвоенность... Всё это отражается на поэтику и достигает своего апогея. Поэтические озарения обретают предельную степень яркости, в которой вещественный мир видится, как «покров, накинутый над бездной», а личность, живущая в мире физическом, как нечто эфемерное, иллюзия.

Святая ночь на небосклон взошла,
И день отрадный, день любезный,
Как золотой покров, она свила,
Покров, накинутый над бездной.
И, как виденье, внешний мир ушел...
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,
Лицом к лицу пред пропастию темной.
На самого себя покинут он –
Упразднен ум, и мысль осиротела –
В душе своей, как в бездне, погружен,
И нет извне опоры, ни предела...
И чудится давно минувшим сном
Ему теперь всё светлое, живое...
И в чуждом, неразгаданном ночном
Он узнает наследье родовое.

У Тютчева есть стихотворения, какие допускают в себе сокращение для текста, а есть написанные в едином темпе, монолитные, их никаким образом нельзя сократить, чтобы выделить основную мысль для подтверждения... Выше приведённое из таких!.. Ось вокруг чего крутились мысли его уходила далеко ввысь и терялась в космической дали, вокруг лирики, которую можно тематически представить как философскую, гражданскую, пейзажную и любовную. Правда эти темы нигде в чистом виде не подавались, а тесно между собою переплетались в каждом стихотворении. Почва на которой споро прорастали стихи – жизнь... В ней он черпал свои наблюдения, вдохновения, творческие порывы, чувства к прекрасному полу, потом страдания и, наконец, отдохновения.

Душа хотела б быть звездой;
Но не тогда, как с неба полуночи
Сии светила, как живые очи,
Глядят на сонный мир земной, —
Но днем, когда, сокрытые как дымом
Палящих солнечных лучей,
Они, как божества, горят светлей
В эфире чистом и незримом.

«Поэзия Тютчева принадлежит к самым значительным, самым замечательным созданиям русского духа. К поэзии Тютчева можно подходить с трех разных точек зрения: можно обратить внимание на выраженные в ней мысли, можно постараться выявить ее философское содержание, можно, наконец, остановиться на ее чисто художественных достоинствах. Со всех трех точек зрения, поэзия Тютчева заслуживает величайшего внимания».[4]

Опять говорим о поэзии, а она бесконечна и разговоры о ней также могут протянуться на значительную протяжённость во времени. Здесь хотелось бы сказать, что если бы не «качели» в личной жизни, то каких бы успехов добился, как поэт, если бы не политика и работа дипломата, какие шедевры Тютчевым были бы написаны!.. Поэт или дипломат, что выбрать? Субъективно - вечное, поэзию!.. Но это сослагательное наклонение «а если...», «а если...». У Создателя свои планы на всякого человека, а уж если он воплотил в жизнь земную такого гения, то какие у простых мирян могут возникать вопросы. И всё же через кусочки своей боли, не видя всей картины сам поэт задавал вопросы «Отчего?». Он пытался задать вопрос Ему: «Почему так? Зачем?». Много раз он пытался закинуть вопросы в Небеса... Получал ли ответ? Видимо да!..

Свершается заслуженная кара
За тяжкий грех, тысячелетний грех...
Не отвратить, не избежать удара –
И правда Божья видима для всех.
То Божьей правды праведная кара,
И ей в отпор чью помощь ни зови,
Свершится суд…

О поэзии Тютчева точно и красочно сказал Афанасий Фет, сравнивая с образными ассоциациями: «Два года тому назад, в тихую осеннюю ночь, стоял я в темном переходе Колизея и смотрел в одно из оконных отверстий на звездное небо. Крупные звезды пристально и лучезарно глядели мне в глаза, и по мере того как я всматривался в тонкую синеву, другие звезды выступали передо мною и глядели на меня так же таинственно и так же красноречиво, как и первые. За ними мерцали в глубине еще тончайшие блестки и мало-помалу всплывали в свою очередь. Ограниченные темными массами стен, глаза мои видели только небольшую часть неба, но я чувствовал, что оно необъятно и что нет конца его красоте. С подобными же ощущениями раскрываю стихотворения Фёдора Тютчева».[5] Пожалуй лучше и не скажешь!.. «Поэзия есть сопряжение идей далековатых», объяснял давно ещё один поэт, учёный и знаток литературы Ломоносов.

8

Немало писателей и биографов приступали к написанию трудов о жизни и творчестве этого гениального поэта, уникального человека, талантливого дипломата. Из всего, что написано на сегодняшний день самым объёмным и подробным стал труд правнука поэта,[6] он на сегодняшний день считается лучшим исследователем жизни и творчества Фёдора Ивановича... И тем не менее загадка бытия Тютчева остаётся неразгаданной, да и надо ли разгадывать? есть в тайне своя неповторимая прелесть, будем вновь и вновь разгадывать эту «вещую душу», какую поэт пронёс в своём веке. Несколько строк о том, как рождались мысли и воплощались в слова в этом гениально-уникальном человеке...

В письмах брату Эрнестина Федоровна приоткрывает нам, как работал Тютчев-публицист: «Тютчев ненавидит писать, он удовлетворяется тем, что, набросав нечто вроде перечня своих идей, он затем развивает их, диктуя мне. Я не устаю удивляться точности его выражений, возникающих в совершенно законченном виде, - кажется, будто он читает их в открытой книге. Ни задержки, ни колебания, ни единой запинки - это поток, который течет легко и свободно».[7] Мы задавались вопросом, каким образом у таких людей, как Тютчев возникает процесс творчества и вот в рассказе его жены что-то выходит на поверхность... Конечно вся наглядность сокрыта за «семью замками», но что-то «подглядывается». Это слегка приоткрытая дверца, иллюстрация творческого процесса, составленная не из кусков воспоминаний и домыслов, а записанная сразу же по жизни в письме близкого человека, наблюдавшего по-живому этот процесс.

Они не «леность души и тела, эта неспособность подчинить себя каким бы то ни было правилам...», как нам пытаются навязать современники и исследователи жизненного пути поэта, это особенность внутреннего порыва в творчестве, когда непонятно почему не пишется, и здесь дисциплина самая строжайшая не поможет, а почему? а не пишется и всё тут!.. В том то и дело, что душа Тютчева не зная устали работала, в нём постоянно шёл процесс труда, но он был невидимым для посторонних, кто не знал сам тайну творческих процессов. Всегда при любых обстоятельствах в нём кипела работа, подсмотреть которую не было никакой возможности. Уже на исходе жизни, приходя в сознание, он просил настоятельно последние известия, пускался в виртуозные политические беседы и сыпал блистательными остротами...

Приведённые выше строки позволяют понять особенность дарования Тютчева-публициста. У него был неповторимый, блестящий дар импровизатора, подчиняющийся тем же законам вдохновения, что и озарения поэта. «... И здесь возникает вопрос: не подтверждается ли этой особенностью высказанное выше предположение о поэтической сути самой идеи, питавшей публицистический замысел Тютчева? И не здесь ли кроется еще одна из причин того, что замысел этот не был реализован? Иссяк порыв вдохновения, вместе с ним угасла импровизация, а жесткая дисциплина труда, которая могла бы прийти на смену, - к ней, как известно, Тютчев не был пригоден...».[8] Прекрасное заключение автора этих строк, Тютчев прежде всего поэт, но одно смущает - «не был пригоден». Он был такой, со своими особенностями, запросто мог бросить, накопившиеся за годы стихи, в огонь... «Вы просили меня прислать вам мой бумажный хлам. Ловлю вас на слове. Пользуюсь этим случаем, чтобы от него избавиться. Делайте с ним что вам заблагорассудится. Я питаю отвращение к старой исписанной бумаге, особливо исписанной мной. От нее до тошноты пахнет затхлостью...».[9]

Поэт затормозил развитие дипломата, а геополитик не дал в полной мере освободить поэта! Не могли они развернуться во всю ширь и возможность, какую природа отпустила этому человеку. Это то, что является истинной причиной почему для такого гения поэтической мысли написано мало стихотворений, хотя с таким утверждением может поспорить другой русский поэт, который написал на книжке стихотворений Тютчева:

Вот наш патент на благородство, -
Его вручает нам поэт;
Здесь духа мощного господство,
Здесь утонченной жизни цвет.
----------------------------------
Но муза, правду соблюдая,
Глядит - а на весах у ней
Вот эта книжка небольшая
Томов премногих тяжелей.[10]

* * *

Покидал Тютчев этот мир с улыбкой... «Чаровником» его называла жена Эрнестина. Перед самой кончиной, ему сказали, что с ним хочет попрощаться государь-император Александр II. И Фёдор Иванович, который уже не мог повернуться без помощи жены, остался верен себе и не отказался пошутить. Сохранилось свидетельство Дарьи Фёдоровны Тютчевой: «Во время предсмертной болезни поэта император Александр II, до тех пор никогда не бывавший у Тютчевых, пожелал навестить поэта, когда об этом сказали Тютчеву, он заметил, что «смущён намерением царя, ибо с его стороны будет крайне неделикатным, если он не умрёт на другой же день».

Дней за шесть до смерти он хотел передать какое-то соображение, пробовал его высказать и, видя неудачу, промолвил с тоской: «Ах, какая мука, когда не можешь найти слова, чтобы передать мысль». Тогда же Тютчев воскликнул: «Я исчезаю, исчезаю!»

«Ранним утром 15 июля 1873 года лицо его внезапно приняло какое-то особенное выражение торжественности и ужаса; глаза широко раскрылись, как бы вперились в даль, — он не мог уже ни шевельнуться, ни вымолвить слова, — он, казалось, весь уже умер, но жизнь витала во взоре и на челе. Никогда так не светилось оно мыслью, как в этот миг, рассказывали потом присутствовавшие при его кончине... Чрез полчаса вдруг все померкло, и его не стало... Он просиял и погас».[11]

Повествование об этом уникальном, гениальном человеке закончим словами человека, знавшего его, они коротко и ёмко говорят о Фёдоре Ивановиче такое, какое он заслуживает и каким будут помнить и знать последующие поколения людей: «Тютчев был представитель истинной и изысканной культуры: тип, и в то время редкий по ценности своей, а в наши дни не существующий «...» В нем, в его культурности, жила глубокая наследственность - рядом с славянской - наследственность латинская, германская «...» Тютчев, конечно, самый культурный из всех наших поэтов...».[12] Не о книге ли Тютчева имел ввиду древний летописец, когда писал: «Книги - се бо суть реки, напояющие вселенную, ими мы в скорби утешаемся, ими мы чаем обретение жизни вечной». Как! они ложатся на всю подборку стихотворений Тютчева, на его книгу, которая «томов премногих тяжелей».
И ещё одно, последнее – не получилось у Фёдора Ивановича «исчезнуть», не получилось!..
               
                Щецин 2022 г, Калгари 2024 г.

Фотография: Тютчев Фёдор Иванович. 1861г.

[1] Строки из стихотворения Растопчиной Евдокии Петровны (1812-1858) «Цирк девятнадцатого века»
[2] Леобранд (Леопольд Брандштетер (1915-1968) «О страдании»
[3] Леобранд (Леопольд Брандштетер (1915-1968) - австрийский натурфилософ и гуманист, основал и до конца своих дней руководил организацией «Мировая Спираль»
[4] Брюсов Валерий Яковлевич (1873-1924) «Ф.И.Тютчев. Смысл его творчества»
[5] Фет Афанасий Афанасьевич (1820-1892) «О стихотворениях Ф.Тютчева»
[6] Пигарёв К.В. «Жизнь и творчество Тютчева»
[7] Из письма Эрнестине Ф. Тютчевой к Карлу Пфеффелю от 1/13 января 1850 г.
[8] Динесман Татьяна Георгиевна (1921-2011) «Ф.И.Тютчев. Страницы биографии. К истории дипломатической карьеры»
[9] Из письма Тютчева И. С. Гагарину, от 3 мая 1836г. Мюнхен
[10] Строки из стихотворения Фета Афанасия Афанасьевича
[11] Аксаков Иван Сергеевич «Биографический очерк»
[12] Из воспоминаний Волконского Сергея Михайловича (1860 -1937) «Быт и бытие». Русский театральный деятель, режиссёр, критик, мемуарист, литератор; камергер, статский советник.