Волшебная Коса

Иллюстрация:  создана на основе фотграфии из личного архива автора при помощи нейросети  satrriay
Литературная редакция: Милар Оманова

История об исцелении Древней Души и примирении с Тенью, рассказанная Домовым Архипом, живущим в Волшебной кузнице и помогающим по хозяйству Кузнецу-Дракону.
Спустя какое-то время Хранители вновь решили собраться вместе. Время историй и сказок, обернутых в ткань Ночного неба, старалось подольше задержаться и тоже послушать дивные истории, и поэтому никто никогда не ощущал усталости, сонливости или желания куда-нибудь побежать, а наоборот, пришедшие чувствовали себя так, будто на них надели теплые носки и варежки, а по телу разливалось тепло и спокойствие.




В этот раз Хранители втиснулись в Волшебную Кузницу, ибо Архип пожелал рассказывать сказку именно там. Когда все расселись по лавкам (а кто-то устроился даже возле наковальни), Архип с важным видом вышел на самое видное место и, хитро поглядывая на гостей, чьи глаза уже горели от любопытства, начал свой рассказ:


— По всему выходило, что это был совершенно обычный день, заполненный рутинными  делами и хлопотами. С самого утра в кузнице уже горел огонь, раздувались меха и слышался стук молота и лязганье точеных ножей и прочей утвари. Кузнец, высоченный детина с отливающими огненными всполохами волосами, подпоясавшись фартуком из двужильной мавры, отбивал новую косу для Жнеца. Это был особый заказ, потому так и старался Кузнец сделать ее наименее безболезненной для тех, кого придётся выкашивать ею. Дохнув на отточенную до японского лезвия косу, Кузнец устало опустился на лавку возле своей кузни и отёр пот со лба. Эх, кому только не приходится ковать самые разные вещи! И ладно, если бы дело было только в ковке: в каждый предмет нужно вложить часть магической силы, вдохнуть Адово пламя, что свойственно драконьему нутру, а иногда и заговорить волшебную вещь. И всегда каждому он дарил Доброе Слово, Слово Утешения, которое исцеляло и успокаивало огорченное сердце. Поэтому к Кузнецу с самого раннего утра приезжали со всех концов необъятного государства, дабы увезти от него волшебный талисман, получить напутствие и почувствовать себя причастными к его чудесной работе.
Великое множество разных существ (иногда самых что ни на есть магических) приходило к нему с пустыми огорчениями. А кто-то, бывало, терял свой сердечный компас, по которому он мог бы ориентироваться в жизни. А кому-то просто иногда хотелось волшебной вещицы, которая напоминала бы ему о том, жизнь сама по себе — большая ценность.

Сам Кузнец иногда к концу дня уставал до звезд из глаз и только под покровом ночи мог становиться тем, кто он есть. Именно это огорчало его больше всего, ибо заставляло мучиться от осознания собственной природы. Дракон страшно скучал по изначальному миру Огня, что зовется Светлым миром Сварги, ибо являлся носителем его пламени, которое то и дело рвалось наружу, и казалось порою, что оно готово испепелить его изнутри. Он мечтал о свободе, о том, как вернется в свой Дом и останется жить среди своих. Но поскольку эту жизнь он должен был прожить в человеческом образе, то по ночам, когда все укладывались почивать, он оборачивался Огненным Драконом и молнией взмывал в высокое Звёздное небо, изрыгая огонь, который причудливыми узорами освещал высоты темного Храма небес.
Тогда люди, которых мучила бессонница, и учёные-звездочеты, которым вообще не полагалось спать по ночам, видели феерические всполохи, взвивавшиеся из ниоткуда в звездное небо, и начинали усердно исследовать странные явления природы, которым никак не могли найти объяснения. К утру Дракон обычно возвращался к своим делам и продолжал помогать роду людскому и другим волшебным существам в исправлении их судеб и починке сердец. И каждый, кто провел с ним хотя бы несколько минут, понимал, что такая встреча — это великий Дар. И уходил, унося с собой частичку Изначального огня, искры в душе и в сердце, и благодарил доброго Кузнеца за подаренное счастье.


Закончив, наконец, к вечерней заре заточку косы для Жнеца, в обязанности которого входило пресечение ненужных жизней, Кузнец присел на камень, что расположился неподалеку от кузницы, и закурил трубку. Вечерние сумерки постепенно сменялись темнотой бархатной ночи, окутывая окрестности смутными тенями и скрывая от человеческих глаз ясность всего сущего. Круглые и витиеватые колечки дыма быстро сложились в диковинный узор, из которого и явился самый странный и скрытный заказчик. Жнец выступил вперед и внимательно посмотрел на Дракона. В глазах его полыхнул огонь.  «Коса твоя готова», — сообщил ему Дракон и уже было привстал с камня, когда Жнец остановил его повелительным жестом, прося немного подождать. «Подожди, магическое существо. Я вижу, что тебя терзает то, что скрывается в глубине твоей Души. Уж не демоническое ли создание это, порождённое твоим Адовым пламенем?» — Жнец посмотрел в глаза Дракона-кузнеца уже иссиня-черными глазами. Дракон поперхнулся дымом и закашлялся от неожиданности. Потом глаза его потемнели, и вертикальный зрачок уставился на Жнеца. «Ты прав, Жнец, — тихо проговорил Дракон. — Адово пламя терзает мою душу, взывая к свободе и вечному грозному полету, и я не в силах сопротивляться ему — с каждым днем все тяжелее сохранять человеческое тело. Но согласно приговору Первородных Богов  я должен принести в этот мир столько света, чтобы ни одна душа не осталась равнодушной к нему. Тяжко бывает мне, Жнец. Ибо Адское пламя не залить, не потушить, не исторгнуть». Жнец подошел ближе. Теперь его глаза, в которых виднелись отблески драконового огня, приобрели изумрудный оттенок. «Косу, — он протянул руку и ухватил другой левую руку кузнеца. — Отныне и до времени возвращения твоего в Мир Сварги в чертоги Светлых Богов, Дракон, — изрек Жнец низким глубоким голосом, от которого у Кузнеца затряслись колени, — Демон Ада, что сжигает тебя, перейдет в это кованное тобою железо, пресекая только те Тени и жизни, что стоят на пути Света, и со временем он полностью перестанет терзать тебя. И пламя твое больше не будет истязать твою душу, ибо обратилось оно в Свет Творения.  Вот твоя награда от Сотворенного Изначально Мира и вот тебе мой подарок за хорошо выполненную работу, Кузнец. Эту косу ты ковал для себя, такова воля Первородных Богов. А теперь привыкай к ней и начни, пожалуй, с самого простого», — Жнец испытующе посмотрел в глаза Кузнеца и, удостоверившись в том, что тот все понял, исчез в клубах дыма, из которого и появился.

 
 Дракон поначалу застыл в изумлении, не смея поверить в случившееся с ним чудо.  Душа его возрадовалась, распахнулись во всю ширь крылья за спиной, и, ударив хвостом по земле, загудевшей гулко и протяжно, Дракон взмыл в небо.
Жнец смотрел на него из ночной Тьмы, едва заметно усмехаясь. Гордое создание миров Первородного огня получило награду, о которой можно было только мечтать: отделив Темную сущность Адова пламени от его Души, ему подарили свободу. Свободу выбирать, кем и как жить, не мучая себя из-за своей истинной сути и не предавая своё изначальное естество.   


Вернувшись на землю, Кузнец воздал почести Сущим и всем сердцем возблагодарил исчезнувшего Жнеца за дар, что тот оставил ему. Тотчас же решил он испробовать Волшебную Косу на лугах, простиравшихся рядом с Призрачным лесом, чтобы привыкнуть к новому своему инструменту и заодно навести порядок в разнотравье, раскинувшемся вокруг его жилища.



Архип отправил в рот очередное печенье, которое лежало в искусно выкованной небольшой вазочке на самом видном месте, и отхлебнул чаю. Хитрый его глаз прищурился, и в нем промелькнул едва заметный отблеск пламени.


                ***
В любви, в надежде, в поисках истины
бредем по свету, желая тепла.
Теряя по сути вбросы писанные
не нами, а теми, кому не важна душа.
Маски теряем, привязки, иллюзии,
личности странной шальные очки
и прозреваем — в своей сущности,
с внутренним компасом в центре груди.