Смерть вампира Глава 64

Глава шестьдесят четвертая
Встреча утром. Слушать мысли, когда заинтересован не благословение, а пытка

– Можно мне иногда встречаться с Вандой наедине? Какая это за дружба под присмотром, – попросила Тарья, когда братья скрылись у себя в комнатах.
– Ага, я самый заинтересованный, и то под присмотром, а ты просишь бесконтрольности. Не получишь, – отрезал Келсиос.
– Я же не для себя прошу, для неё, – применила запрещённый приём Тарья.
Келсиос усмехнулся ей. Перспектива выглядела малопривлекательно.
Тарья вздохнула, и его ухмылка превратилась в гримасу.
– Если у неё ходит в друзьях влюблённый вампир, то подругу вампира она как-нибудь переживёт, – пошутила Тарья.
Келсиос остолбенел.
– Шути хоть лопни, ни под присмотром, а тем более без присмотра никаких встреч, – прорычал заинтересованный вампир.
– Тогда договорись с Борисом, и сварите девочке железную клетку. Мотивы разные результат устроит обоих. Мотив Бориса, чтобы не выскочила, твой мотив, чтобы не вскочить, а сидеть придётся ей. Я подожду, приползёшь с нижайшими просьбами поговорить с ней наедине. Тупой вампирюга, – отрезала Тарья.
– Тарья, не лезь сейчас, мне сложно, а ей ещё сложнее, – успокоившись, попросил Келсиос
– Да, ладно проехали, измыслила, показалось, будто тебя попускает, ничего подобного, – миролюбиво откатилась Тарья.
– Подождём, позвонит, пригласит сама, пойдёшь мешать не стану и следом не побегу, – принял решение Келсиос.
– Келсиос, ты душка, – пропела ему вслед сестра.
– Ты что-то видела? – спросил он Тарью.
– Келсиос, клянусь, тени, – сестра сняла блок с видений.
– Как всегда негусто и непонятно, – обречённо сказал брат, – всё ушёл.
Келсиос уже умчался, последняя фраза осталась, как улыбка чеширского кота.
Вампир припарковал свой автомобиль у ворот дома Ванды, ожидая её выхода, вспоминал вчерашний разговор, слово за словом, интонацию за интонацией:
«Вспомнит ли она мимолётное случайное признание в любви, или сделает вид, что никто ничего не говорил? Идиот, конечно второе. Нет, подбежит к тебе, подёргает за рукав и спросит. Я там тебе вчера в любви случайно призналась, так ты, как там подумал, как отнестись?»
Ещё только припарковавшись, вампир знал, окна её комнаты выходят во внутренний двор, случайно она не выглянет, да и сомнительно, чтобы высматривала, оставалось только позвонить. Желание позвонить оправданное и разумное, он отмёл, подумав о сестре:
«Распорядитель хренов. Расставляет маяки мне телефончик, Ванде телефончик. Сколько же она скрывает – зараза. И встречи наедине с ней, не зря стребовала. Интересно, как это она пропустила мои разборки с хулиганьём. Или пустой эпизод».
Ванда решала бытовые проблемы, и мысленно злилась на себя:
«За окном темно и туманно, лучше не придумаешь! Раз уж надо идти в университет, стоит одеться теплее. Отец уехал. Я проспала, волосы запутались и превратились в арт безобразие. Опаздываю. Ну и плевать».
Ванда перемыла волосы, аккуратно не торопясь причесала и чуть высушила феном, затем направилась на кухню, вскипятила молоко, и решила, что ничего страшного не случится, если она приедет ко второй паре.
 Мысль о том, что она не встретится с Келсиосом, её не посетила. Их энергетические потоки неосознанно отслеживали друг друга. Ванда нашла мобильный в гостиной, где он остался после вчерашней беседы с отцом, улыбнулась, и чтобы разблокировать провела пальцем по экрану ей показалась она прикоснулась к лицу Келсиоса. Справившись, услышала неземной голос:
- Привет.
- Я что-то не справилась с собой, проспала, ты не придумай себе какую-то ерунду. Я приеду ко второй паре. Папа не разбудил, он не озадачен моим обучением, - отчиталась она перед Келсиосом.
– Не возражаешь, если мы приедем в университет вместе, у меня тоже первой пары нет, могу прибыть очень быстро и изменить обстоятельства в угоду тебе. Мне сложно угадать, но я учусь. Имей я доступ к твоим мыслям, две трети твоих проблем просто исчезли бы или не появились, – внёс он предложение снять блок обыденным голосом.
Вампир не нашёл объяснения за каким бесом он не сказал правду, не признался, что припаркован у неё под домом. Вместо этого он завёл двигатель и отъехал подальше, чтобы она случайно его не заметила.
- Предложение заманчивое, но я в каком-то ритме собираюсь, прости, наверно, я зря позвонила, - извинилась Ванда.
- Ты все правильно сделала. Встретимся в университете, - Келсиос отключил телефон и подумал:
«Надо отступить и дать событиям развиваться самостоятельно. Суета ничего не даст. Если следовать логике у нас вечность впереди. Главное мне известно. Она любит меня. Я почему-то размечтался услышать эти слова ещё раз. Старому развратнику такое не простительно. Придётся учиться у корма поведению в таких случаях».
Келсиос дождался, пока она поест оденется спустится в гараж и вырулит из коттеджного городка. А затем поехал следом за ней, соблюдая дистанцию в его планы не входила случайная встреча. Он и так злился на себя за то, что подслушивал.
Сегодня кусок железа, именуемый автомобилем, ему не мешал, хотя Ванда не торопилась. Игра постепенно обретала правила. Основные игроки постепенно их принимали.
Припарковались они почти одновременно. Келсиос просто повторил все движения Ванды, это оказалось несложно, но пришлось сделать открытие, людям живётся невероятно тяжело. Как много усилий они тратят на то чтобы справляться даже с игрушками, придуманными для облегчения своей жизни.
Вампир распахнул дверцу автомобиля и по договорённости подал руку. Ванда улыбнулась и подумала:
«Какой смешной, выполняет глупый договор с невероятным рвением. Он сам себя запугал. Уверена, вчера что-то изменилось. И моя инициатива приблизиться, больше не рассматривается, как нападение. Или я ошибаюсь».
– А тебя не смущает, выполнение вчерашнего договора? – все же не удержалась она, и спросила, явно радуясь.
– Нет, абсолютно, – серьёзно ответил Келсиос.
– И ты не попросишь объяснений? – удивилась Ванда.
– Нет, ты обещала взамен не нападать, достаточно, обмен равноценный, – сдвинул плечами преподаватель вампир.
– Ты всегда соблюдаешь договорённости? – спросила Ванда.
– За редким исключением, всегда. Только когда вижу явный вред, от твоей просьбы вреда никакого. Могу соблюдать, пока не отменишь, а отменишь, оставлю как элемент галантности, – в его голосе звучала готовность выполнять договорённость вечно.
– Не отменю, – заверила она Келсиоса.
– Вот и ладно, мне приятно твоё доверие и… – он не договорил, боясь подумать о том, что прикосновение должно вызывать как минимум отвращение, тем более после вчерашнего происшествия.
Вампир не забыл прикосновение к покойникам, когда в человеческую бытность приходилось хоронить людей. И прибывал в уверенности, его тело именно такое и любое живое существо ничего кроме отвращения и страха испытывать не может.
Они направились в университет, но сюрпризы для Келсиоса ещё не закончились.
– Келсиос, у меня для тебя кое-что припасено, даже не знаю, как вручить, - заинтриговала она Келсиоса.
Вампир никогда не получал никаких подарков от людей, и сейчас внутренне собравшись подобрал в архивах своей памяти реакцию на такое событие.
- Умоляю, не томи, мыслей не слышу теряюсь в догадках, - с восторгом в голосе произнёс вампир.
В её глазах заплясали чёртики, он почувствовал приближение куража из чего стало ясно, подарок нечто невероятное.
- Ты получил приглашение от моего отца, посетить наш дом. Борис считает неприличным, то, что я встречаюсь с мужчиной моложе него на два года и старше меня на двадцать один с половиной год, вне дома. А потом такой длинный текст, о положении в обществе из той хрени о компрометации, которую не так давно нёс и ты. Я думаю, тебе стоит воспользоваться приглашением, так нам будет спокойнее, – вручала она подарок.
– Сегодня? – спросил Келсиос, удивившись, насколько ему важно и необходимо поговорить с Борисом Вайрихом, – Ванда, восторг запредельный.
«Все прекрасно, лучше не бывает. Надо мысли заблокировать от семейки. Главное, чтобы Тарья не приехала спасать, подчинившись правилам. Гнусные виденья»:
Подумал Келсиос.
– Желательно сегодня. Зачем тянуть? Я позвоню отцу. Доложу о твоём согласии. Не волнуйся, приглашение исходит от него, он сам придумает как тебя и себя развлечь, он тебе понравится. Веди себя как человек, например, не отлетай к стене, когда он протянет руку для рукопожатия. У людей часто холодные руки, особенно когда на улице холодно или проблемы с сосудами, – очень серьёзно предупредила, она вампира, не понимая, конечно, её отец второй по счету человек, к которому вампир прикоснётся без желания лишить жизни.
– Спасибо за совет, – поблагодарил вампир и решился спросить, - так в преддверии рукопожатий с твоим отцом, ощущения от моих прикосновений, насколько неприятны?
- Я не объективна. Мне нравятся, хотя что можно понять исходя из пяти попыток, - ответила Ванда, ясность не наступила, но ответ не огорчил.
Келсиос не мог позволить себе отказ от посещения дома Бориса Вайриха, догадываясь, напряжение от неизвестности нарастало, а отец Ванды не тот человек, чтобы пустить на самотёк отношения дочери с кем-то. Нападение в его лице в планы вампира не входило. Ещё Келсиос признавал за ним право требовать для Ванды лучшего.
– Не стоит, дарю, - ответила Ванда.
Келсиос отметил удивительную тишину вокруг них. Стоило Ванде, войти в аудиторию и тишины, как ни бывало.
Потрясение Марины вторглось в его мысли:
«Вот это новость. Что же есть в этой зеленоглазой красавице. Заарканить такого красивого и богатого, а главное непонятного мужика? Я готова была заключить пари, что он просто не заметит её. И что получилось».
Марина ждала Ванду, любопытство разрывало её на куски, события налетали одно на другое и требовали объяснений.
– Привет, – первая поздоровалась Ванда, развеяв её страхи, быть незамеченной.
– Эээ… привет, – пробормотала Марина, опустив глаза. Чуть не присев.
Исходя из своего интеллекта и восприятия мира, втолкать происходящее в своё сознание не получалось:
 «Это какой-то бред. Скорее всего, её папаша намного богаче, чем показывает. Эти Залиникосы, не промах. Интересно эта уродливая Лолита и преподаватель ещё в конфетно-букетной стадии или брать круче. А чем черт не шутит, мне есть ей что порассказать. Мы хоть и не близкие подруги…, но всё же».
– Ванда – это правда? – осторожно начала Марина.
– Смотря что? – отозвалась Ванда, выразив готовность вести откровенную беседу.
– Автомобиль, Залиникос тебе его подарил? – спросила Марина, не надеясь на ответ.
– Сплошная ложь, мне его автомобиль подарила сестра, ему пришлось просто отдать ключи, – предельно честно ответила Ванда.
– Ванда, какого беса ты выдумываешь. Это все равно, что мой брат подарил мой компьютер своей девушке, и все мои вещи в придачу, а я закажу автомобиль и перевезу ещё и шкаф, в котором они хранись, это шутка? – не поверила девушка.
– Марина – это мой автомобиль, всё остальное вам показалось, сплетня, как и с убийством. Папа расстарался, – не моргнув глазом поведала Ванда.
Марина прокрутила в мозгу несколько оскорбительных предложений, но подумала, что не стоит обострять, вопросов больше чем ответов.
- Тогда поясни? – не отступила Марина, зависть и жадность как всегда придавили девушку.
- Поясню, если доложишь, кто рассказал тебе о подарке, и кто ещё вовлечён в распространение сплетни, - дала обещание Ванда, её действительно интересовал данный вопрос.
- Только я и Фёдор. Он видел, как вчера около восьми ты и Залиникос подъехали к твоему дому, и препод ушёл пешком, не заходя в дом, а автомобиль остался во дворе Вайрихов. Фёдор мне доложил по телефону вечером эту потрясающую новость, а сегодня ты приехала за рулем, что нам подумать, - честно ответила Марина.
- Например, что это не единственный такой автомобиль на свете. А на вопрос, почему Залиникос оказался у меня во дворе, я отвечать не обязана, - ответила Ванда.
- А если честно, вы что встречаетесь? – Марина предприняла очередную попытку выяснить, что к чему.
Ванда подумала не отвечать, а потом махнула в душе рукой. Она прекрасно знала, отсрочить скандал можно максимально дня на два три.
- Да, Мариша встречаемся. И ещё я не стану делать из этого тайну. Иди докладывай всем остальным, - устало ответила Ванда.
- Что ты, я никому ни слова не скажу, - заверила однокурсницу Марина и тут же решила припасть к первоисточнику, - А как у вас всё началось?
- Это после, не успеем сейчас пара, - ответила она однокурснице, заранее зная, никаких откровений на эту тему не будет.
Келсиос выслушав беседу подумал:
«Умница. Решила подзадоривать этих кур, чтобы они сводили меня с ума своим кудахтаньем. Они такую ерунду понапридумывают. Не могу не слушать, после вчерашней истории с этими смертниками абстрагироваться выше сил. Все время жду подвоха. Хорошо, что хоть братья не узнали, такого благородства не простили бы мне лет двести. И так все летит к чертям, почему я должен отказать себе в мелочном удовольствии».
 Келсиосу игра определённо понравилась. Намерения вампира: «не подходить», пресекла Ванда, подошла к нему сама.
– Смотри, не просчитайся, они сведут тебя с ума расспросами, – предупредил Келсиос, удушая желание, прикоснуться к любимой.
– Не думаю, мысли Марины исключительно для тебя, мне даже не интересно, какие выводы ты сделаешь. Свои самые гнусные измышления озвучить они не посмеют. Плохо ты знаешь людей, – упрекнула она монстра.
– Не возражаю, но поверь кое-что мне все же известно, – возразил Келсиос, он лучше всех на земле знал людей и всё, что создала человеческая цивилизация, но как оказалось, не знал ничего.
- И что же? - уточнила она.
- Марина уже всем доложила, о том, что мы встречаемся, - сообщил счастливый вампир.
- Серьёзно? Я не сомневалась. Это такой приём, если хочешь, чтобы сплетня разлетелась мгновенно, попроси не говорить, или поверь клятве молчания, - смеясь сказала Ванда.
- У нас не так, - заверил её вампир. Ему понравилось, что девушка не упрекнула его за подслушивание.
Ванда не стала акцентировать внимание на его особенности, ей наоборот хотелось максимально толерантно отнестись к полученной информации.
«Кто его поймёт, что он скрывает под маской из покоя и безразличия. Пусть слушает всех, иначе он становится опасным в первую очередь для себя. Я-то как раз защищена его любовью и могу чувствовать себя спокойно, рядом с такой гигантской силой».
Они подошли к двери аудитории.
До начала пары по эстетике оставалось достаточно времени. Келсиосу пришлось выслушивать невесёлые мысли Марины, и поразиться, как много скрывала эта недалёкая девочка и как сложно и неприятно складывалась её жизнь, и как много горя и грязи вместили её девятнадцать лет.
«Надо подвязывать с Фёдором, кроме его неутомимости в сексе ничего интересного нет, для полного счастья не хватало только залететь. Перспектив никаких. Может рассказать Ванде, что мужику, в которого я влюбилась в шестнадцать, тоже исполнилось чуть больше тридцати. И что?  Отымел он меня по полной программе и отправил восвояси. Типа жена дети, а я вены резала. Еле спасли. Хорошо, что хоть дряни не глоталась какой-то, осталась бы инвалидом. Уж очень беззаботной Ванда выглядит. За автомобили, кто бы их ни дарил платить надо. Пусть не врёт машину вручил Залиникос. Даже если он его официально не подарил, она в него играется. Такие игрушки даром не дают. Интересно, что она такое умеет…»
Келсиос ужаснулся от таких мысленных откровений, но и порадовался выяснив, что люди при желании могут годами не думать и не говорить о каких-то событиях и переживаниях.
Мысли Сергея пылали злобой на весь женский род:
«Эта недотрога Вайрих, оказалась продажной девкой. Я для неё мелок, что ей мои чувства? Тут этот при деньгах упакованный сразу всё. Когда я ещё смогу предложить ей пару миллионов. Правильно говорит отец. Бабам нужны деньги и секс для того чтобы завести ребёнка и управлять таким образом мужчиной, заставлять его работать на неё всю жизнь. Они вообще неспособны понимать мужчин. Вон Аркадия сидит, притихла, делает несчастное лицо. Можно подумать она меня любит. Ищет способ вырваться из-под гнёта мамаши».
Сергей улыбнулся в ответ на растерянный взгляд Аркадии. В мыслях парня беседа с Келсиосом не фигурировала, вампир позаботился. Убрал воспоминания при помощи гипноза, остались злость и страх приблизиться к девушке.
Мысли Лидии оказались самыми светлыми:
«Молодец, обаяния не лишена, отхватила. Без папаши там вряд ли обошлось. А что я бы с таким тоже не прочь…. Хотя нет, его внешность далеко не всё. Этого мужика просто не хочется».
Для Келсиоса стало открытием, что его «не хочется». Обычно он присутствовал в эротических фантазиях всех женщин. Вампир прислушался к мыслям Лидии, она сосредоточилась на Николае, Келсиос попав в волну её желания, едва остановил свою страсть и подумал:
«Не все женщины тебя желают. Лидия любит Николая, и ты ей неинтересен. Получается влюблённые в других мужчин, женщины не попадают под твоё очарование. Но я и не пробовал их дёрнуть на себя».
Удивила его только Аркадия. Девушка намеревалась извиниться перед Вандой и поговорить, правда, о чём прочесть не удалось, она оборвала мысль.
Николай и Фёдор слушали лекцию и вникали в слова преподавателя. Келсиос на долю секунды проникся симпатией к Николаю:
«Да семьсот шестьдесят лет одно и то же, на таких мужиках как Николай держится эта гнусная человеческая цивилизация. И в меру трус, и в меру работяга, и умом средний. Но женится скорее на первой любви, родит она детей и станет он работать на семью, и любить семью без лишних вопросов. Но это ничего не меняет. Подавляющее большинство людей – уроды».
Келсиос еле дождался окончания пары:
«Этот университет не место для Ванды. Сплошной разврат и грязь, не хватало, чтобы она начала думать о сексе с их подачи. Они её развратят. Тарья ты права, я хочу для неё клетку, настоящую, железную, бронированную, звуконепроницаемую».
Келсиос заглянул в аудиторию.
– Ванда, можно вас на минуту, – прозвучал его голос.
Ванда озадачено заглянула ему в глаза. И не торопясь подошла к нему.
– Я на правах старшего, запрещаю тебе, пускаться в откровения с великолепной шестёркой, – тоном всех отцов на свете попросил он её.
– Почему? – спросила она.
– Они крадут твоё внимание, а я не намерен ни с кем делиться, и поверь, нет ничего, сокрытого от меня, – он сказал половину правды.
– Что-то мне подсказывает, тут какой-то подвох, – не поверила ему Ванда.
Келсиос знал:
«Это только начинающие лжецы могут попасться на ерунде – типа бегающие глазки, срывающийся голос, и чрезмерное желание убедить оппонента в своей правоте. Я обманщик с огромным стажем. Сказал неправду уверенным голосом и жду, обманываемый сам обманется».
– Хорошо. Если для тебя это важно. Я постараюсь, – улыбнувшись сказала девушка.
– Опустим это. А если тебе необходимо женское общество позвони Тарье, она спрашивала о тебе. Обещаю не вмешиваться, а мысли она скрывает, не хуже тебя. Сестричка со мной информацией не поделится никогда, а почувствует откровенность, спрячет как раковина жемчужину, хоть режь, не признается. Только бери с неё клятву, обещания она нарушает, – предупредил её Келсиос.
 – Смешно, что ты вычитал в мыслях великолепной шестёрки, чтобы так впечатлиться? – удивилась Ванда.
– Не спрашивай. Основное. С тобой все желают поговорить, за редким исключением. Я не намерен стоять в очереди, ты считаешь это недостаточным аргументом, – вампир опять не ответил на её вопрос.
– Неоспоримый аргумент, - улыбнувшись согласилась девушка.
- Обед я так понимаю ты отменила? – спросил вампир, проводив взглядом великолепную шестёрку.
- У вампиров бывает склероз? – спросила Ванда.
- Нет, не знаю ни одного вампира страдающего даже лёгкой формой забывчивости, - ответил Келсиос.
- Тарья запретила мне питаться в этом кафе, - напомнила девушка.
- Езжу я быстро, куда везти? – спросил вампир.
- Туда где мне дадут стакан молока и тёплую булочку, - сделала заказ Ванда.
- Ладно, - согласился вампир.
Подходя к стоянке, она бросила взгляд на автомобили.
– Все-таки слишком вызывающе, – машинально отметил Келсиос, чтобы отлечь Ванду.
– Тогда зачем вам такие автомобили? Если хотите не выделяться. Тарья «Астон Мартин» подгонит, наверняка для конспирации? – сказала она, пока они медленно шли к стоянке.
– Потворствуем своим желаниям, – признал он, – нам просто необходима быстрая езда. Прости, я когда-то покажу и расскажу почему. Дай мне немного времени, – попросил Келсиос и мысленно восхитился:
«Странно, рядом с Вандой я начал замечать время, до этого оно просто существовало, сейчас я слышу его мерный ход. Нет определённо, девушка просто необходима нам всем».
Они подходили к парковке. Небольшая стайка из мужского населения университета, в основном с последнего курса, собралась вокруг гоночного Мерседеса, раскрыв рты в немом восторге.
 – Шикарно! – чуть слышно пробормотал кто-то, явно не из бедной семьи, – смотри, вон она идёт с этой тварью Залиникосом, не представляю, как ему сдать экзамен. Прикинь, зачем этой лягушке такая роскошь? Она же его не оценит. Ездит как черепаха, я бы рванул.
Вампир не имел права остановить поток заочных оскорблений, судя по отсутствию реакции, со стороны Ванды, она не слышала их беседу.
Любопытствующие отпрянули, как только отследили, направление мужчины и девушки.
– А бронированный автомобиль как-то маркируется? – вдруг задала глупый вопрос девушка.
– «Мерседесы» никак, в том то весь и прикол, – ответил вампир.
 - Умно, чтобы не злить. Мы с тобой очень отличаемся от основной массы людей. А все непонятное взывает отторжение, смотри как разбежались, – отметила очевидный факт девушка, садясь за руль.
Беспечность и беззаботность исчезли как лёгкая дымка. Ванда рассказала ему, о чёрном огне в глазах, но кроме неё из людей этого не замечал никто. Захотелось услышать, что ещё из незаметного и тщательно скрываемого узрела девушка.
– А отличия видят все? – любопытство промелькнуло в голосе, но сарказм исчез в процессе произнесения вопроса и сменился тревогой.
Прикинув, как на кухнях обсуждается тема их сущности, и как ему без объяснений придётся ухватить любимую, и умчатся с ней куда-то, понимая ни он, ни его семья не готовы жить под одной крышей с человеком. Но такое развитие ситуации он считал маловероятным, пока нет массовой охоты, и Холайе не заинтересовался по-настоящему, волноваться не имело смысла. Обеспокоенность вызывала мысль о совместном проживании человека и вампира, тем более в свете принятых им решений в отношении брака.
«Да, я становлюсь нервным и подозрительным. Сотни лет безэмоциональной жизни, исчезли. Ванда мне очень дорога, чтобы не замечать пустяков. И, конечно, полагаться на авось не в природе вампиров».
– Нет, все по непонятной причине не видят очевидного, ваша тайна в полной безопасности. Можете прикупить ещё что-то подороже, хотя я уверена, у вас это «что-то» уже давно прикуплено, – ответила девушка на его вопрос.
Ванда притормозила и остановилась, соскользнув в другую реальность, и увидав в ней неясные очертания пяти энергетических потоков.
– Ванда, что с тобой, – услышала она голос Келсиоса. – Ты где?
– Не знаю, извини, такое со мной с недавнего времени выпадаю из общего ритма. Иногда возникают какие-то виденья или мысли, но удержать, воспоминание сложно ещё тяжелее описать увиденное. Не волнуйся такое состояние быстро проходит, правда я не всегда могу вспомнить, услышанное или пригрезившееся, – объяснила она своё состояние.
Вампир мгновенно выкинул из головы все страхи, связанные с сущностью их семьи. Общение с ней сегодня напоминало русские горки. Пролетев одну, вспоминать о другой просто не хватало времени.
– Ванда автомобили, сплетни, деньги – ерунда. Честно признайся, как ты себя чувствуешь? – испуганно переспросил он девушку.
Ответ отвлёк его от её состояния, но вампиры ничего не забывали, и ничего не оставляли без внимания.
– Нормально, не пугайся. С собой я хорошо знакома, - заверила она вампира и привлекла его внимание, - я думаю здесь и пообедаю.
Они вошли в кафе.
Ванда выбрала булочку с корицей. И молоко без кофе. Продавец попыталась возразить, но одного взгляда вампира хватило, чтобы никому в кафе не пришло в голову сопротивляться.
Вернувшись в университет, до конца занятий они больше не встречались.
Неожиданно для мистера Залиникоса сработал закон сеянья и жатвы. Когда он занял место за своим столом на кафедре и начал проверять контрольные работы по английскому, он почти не находил ошибок. Юрий Викторович преподаватель русского языка и литературы, отметил, что коллега сегодня без наушников и решился заговорить:
– Смотрю, студенты вас радуют?
– Сам удивлён. Они так донимали меня в начале года своей ленью и тупостью, думал, с ума сойду. А сейчас ничего. И с историей ситуация выравнивается, – ответил он как человек.
– Вы такой молодой и талантливый, вам бы перебраться из нашего захолустья в столицу, вы уже давно переросли провинциальный университет, уровня техникума, – похвалил его старый преподаватель.
– У отца тут клиника, как-то привыкли жить семьёй. Мы никогда не живём в столицах и больших городах. Трудно. Жизнь в провинции меня не тяготит, – ответил мистер Залиникос коллеге по преподавательству.
– Я бы так не сказал. На студенток засматриваетесь, на молоденьких, простите старика, но как только вы за порог он бесед не скрыться, – с лёгкой иронией в голосе сказал преподаватель русской словесности, преподавателю иностранной словесности.
Келсиос слышал все сплетни, но сейчас улыбнулся одной из обезоруживающих улыбок, Юрий Викторович не ожидал такой доброжелательности.
– Это другое, – туманно ответил Келсиос.
– Да вы не оправдывайтесь, такое случается сплошь и рядом и во все времена. А уволить вас невозможно, таких специалистов просто не существует, я повидал на своём веку немало. Я раньше жил в столице, потом … лучше вам не знать, вот теперь доживаю здесь, – успокоил его Юрий Викторович, а Келсиос подумал.
«Да Борис прав, пора начать дружить семьями. Опять же клетка. Кто сказал, что сие сооружение, должно быть из металла? Достаточно штампа в паспорте. Ещё одно преимущество. Тарья угадала».

продолжение следует: