Тронные войны Часть 3-1

Феликс Довжик

Тронные войны   Часть 3-1

Старческие воспоминания
День Сталинской конституции был прекрасным праздником – и день выходной, и на демонстрацию не гоняли. Почему-то сам вождь не чтил свою конституцию. Как в воду смотрел. Утонула в воде конституция.


Муж подруги
Жила-была одна семья – муж, жена и дети. Жили они в городе, в котором время от времени случались приключения с его названием. Основатель города назвал его Санкт-Петербургом. Скромный был человек – постеснялся назвать своим именем. Пушкин в своих трудах называл этот город Петроградом – вполне современно и по-русски. Потом в двадцатом веке случилась Первая Мировая война и у нас революция.

Город стал называться по-Пушкински Петроградом. Потом городу велели увековечивать Ленина, и город с этим успешно справился. Во Вторую Мировую войну под названием Ленинград город уже увековечил себя сам, но у самой власти со своим увековечением не всё получилось складно, и новая власть дала городу команду «играть обратно» к истокам своего первородного названия.

У хозяйки данной семьи, которая тогда жила в городе с названием Ленинград, была с детских лет лучшая и любимая, но незамужняя, подруга.  Хорошая женщина, хорошая портниха, но как-то на небесах, проектируя её выход на свет божий, не озаботились снабдить такими внешними данными, которые привлекают мужчин.

 У подруги уже дети, а у неё еще мужа нет, а часы тикают. В конце концов муж отыскался. Скорее всего она сразу поняла его своеобразие, но не пришлось привередничать. Для семейной жизни у него было достаточно много положительных качеств. Его мама своевременно поняла, что ему в обществе не быть выдающимся человеком, а поэтому подготовила его к жизни даже в одиночестве. 

Никакая домашняя работа его не смущала. Он умел готовить, стирать, гладить, подметать, мыть полы и, как впоследствии оказалось, он был хорошей нянькой дочери. Он умел пеленать, кормить и гулять с нею. Поэтому в пределах комнаты в коммунальной квартире жена его даже ценила. У неё после основной работы было время заниматься шитьём и обеспечивать семье тот уровень достатка, который супруг дать не мог.

Его бесконечные разглагольствования о мировых проблемах, почерпнутые из репродуктора и из газеты, прочитанной от первой до последней строчки, она пропускала мимо ушей. Они ей шить не мешали. Некоторое её беспокойство вызывала возможность дочки унаследовать от отца его умственные способности и несокрушимое упрямство, но как оказалось уже в младшем школьном будущем, опасения оказались напрасными.

Ни на одном месте работы муж подруги больше года не мог продержаться. Технологию работы он бы освоил, но ему некогда было этим заниматься. Он же видел, что всё человечество вокруг него живёт неправильно, не по указаниям репродуктора и газеты, и он хотел направить всех окружающих на путь истины. Терпения у человечества хватало всего лишь на полгода, а дальше начинались активные проводы сознательного активиста за ворота, чтобы он в другом месте сеял своё «разумное, вечное».

Поначалу подобное недержание праведной речи муж подруги проявлял и тогда, когда семьи по праздничному поводу оказывались в пределах однокомнатного жилья, но тут жена немедленно прерывала его казённые разглагольствования и приучила его не мешать другим разговаривать.

Пока транслятор агиток безвозмездно занимался политическим воспитанием народа, муж второй подруги, пройдя несколько ступенек служебной лестницы, оказался директором небольшой ленинградской фабрики. Обе женщины насели на него, чтобы он как-то устроил у себя безработного, в очередной раз, пропагандиста.

Директор – он на фабрике директор, а дома он всего лишь муж. Уступил. Устроил. Нашёл ему такое место, чтобы он никакого вреда фабрике причинить не мог, и людей мог видеть только в часы раздачи зарплаты, а в такие минуты мужикам не до разговоров.

Но тут же наступил самый знаменитый во все годы советской власти тридцать седьмой год. Во времена моей школьной жизни был очень популярен лозунг: «Бей своих, чтоб чужие боялись».  Жизнь потекла не по этому лозунгу. Свои боялись своих, а чужие развязали вторую мировую войну.
Год тридцать седьмой – пик расцвета доносов. О доносах говорили, о доносах писали, доносы славили.

Ну на кого мог написать донос патриот, на рабочем месте людей не видевший?
Не догадались? Ну конечно, на того, кого он знал. Репродуктор и газеты требуют писать, и он должен, как же. И он написал донос на директора фабрики, на мужа подруги жены, и задал работу товарищам из знаменитого ленинградского «Большого дома», где размещалась соответствующая служба.

С директором стали разбираться. Ревизия на фабрике ничего порочащего не нашла. Квартира у директора – комната в коммунальной квартире, двадцать метров квадратных на четверых, полученная, когда он был простым рабочим. В комнате с печкой ни золота, ни брильянтов, ни денег мешками. Если честно, один компроматик был. В дровяной кладовке находилось полное собрание сочинений Ленина под редакцией Бухарина, но о наличии кладовки вне комнаты служивые люди не догадались.

И что делать? Процесс над такой фигурой больших лавров не сулил, и план по очищению рядов был выполнен и перевыполнен, и единственный доносчик – фигура для суда не подходящая, не комедию же на суде устраивать. Решили бывшего директора не сажать. Случай исключительный, но реальный.
Бывший директор фабрики устроился рабочим на завод.

Когда подруга жены бывшего директора узнала, что натворил её уникальный муж, она сначала хотела убить его хозяйственной сумкой, но голова у него оказалась, на удивление, прочной. Потом она попыталась выгнать его на улицу, но за папу со слезами и криком вступилась малолетняя дочь. «Тебя же, идиота, с фабрики выставят, и кто теперь возьмёт тебя на работу?», – объясняла ему жена. Она еще не знала, что он уже уволен. Не всё он ей рассказывал. На это у него ума хватало. Ему не нравилось, что она ограничивает сферу его важной государственной деятельности.

«Оставь ты его в покое, – посоветовала ей подруга, – ты его не переделаешь. Всё утряслось, и слава богу, но к нам его в гости не приводи».
Но ведь после тридцать седьмого года наступил 1941-ый год.
Муж подруги понимал, что настал его звёздный час. Он и только он способен спасти отечество, но как это сделать он еще не догадывался, но случай представился.
У подъезда своего дома он встретил Клима – соседа с третьего этажа. Тот шёл на призывной пункт записываться в ополчение. Мужу подруги дорогу туда осветил прожектор его будущего героического бессмертия.

Климу довелось наблюдать его подвиг.
В ополчение их записали, и они оба отправились защищать Ленинград. Несколько позже состоявшегося подвига Клим был ранен, но не смертельно, почти без потери крови, и его вовремя доставили в больницу. Питание в блокадном Ленинграде было хуже, чем в ополчении, и Клим запросился на фронт. Врачи его отпустили. Он успел забежать к себе и рассказал соседке с четвёртого этажа, как погиб её муж. Но сам он больше в Ленинграде не появился даже после окончания войны.

Утро выдалось на удивление тихое. Фашисты почему-то не стреляли, и свои командиры никакой команды не давали. Хорошо, передышка, но после неё всегда какой-нибудь сюрприз. И точно. Вдруг сосед с четвёртого этажа выскочил на открытое место и закричал: «За мной! На врага! Ура!», и пошёл, не оглядываясь, быстрым шагом вперёд с ружьём наперевес. Оставшиеся растерялись. Такие команды дают только командиры.

 Он что – с ума сошел? Его же пристрелят. Самим его уложить – так он руки вверх не поднял, наоборот, грозит фашистам своим ружьём.
И немцы растерялись. Один – идёт. Если сдаваться, должен поднять руки вверх. Если переговорщик, должен нести белый флаг. С ума что ли сошёл – в одиночку с ружьём на всех?
Кто-то не выдержал и нажал на спусковой крючок.
Второй патрон не понадобился.


Разные цели
Опыт коррупционеров показывает: хуже учишься – достигнешь большего.

Легкая жизнь – переноска ценностей из кабинета в своё поместье.

Везде есть порядочные люди, но не они гремят в колокола.


Объяснение себе
Кто из науки ушёл на церковную службу, значит, зарплата не по потребностям или наука не по извилинам.

Нравственность лучше прививать молодежи, а не бабулькам, которые большого греха уже совершить не могут и во внебрачные связи уже не вступят.


Под пятой пятака
Любая крайность – дорога к обрыву.

Туго набитый карман сужает кругозор до кошелька.

Любой взлет окрыляет до первого падения.

Финансовый успех – старт полета, но надо понимать, куда летишь.

У кого все есть, у того уже нет ничего.


Умный и деятельный
Есть хорошие авторучки, но по плохой бумаге они писать не умеют.
Есть очень умные люди. Когда происходит сложное или не стандартное событие, такие люди стоят в стороне. Они думают или размышляют, они не знают, что делать, у них нет решения. Надо, например, срочно раздуть или погасить необыкновенный пожар, а умный в данной ситуации не знает, как гасить или как разжигать. Он думает, а время не ждет. Тогда на арену действий выходит деятельный человек. Он примерно понимает, в каком направлении надо двигаться, но для серьезного расчета нет времен.

 Деятельный начинает действовать – и начинается движение. Проходит время – видна реакция на воздействие – появляется пища для размышлений умного. И вот тогда он набрасывается на деятельного. «Что ты натворил!? Надо было вот так и так гасить или разжигать!» И деятельному нечего сказать. Действительно, лучше бы так, но кто тогда мог это предвидеть?

Огрызнуться – спросить у умного, почему он сразу не надоумил, бесполезно. На то он и умный, он знает, что ответить. И окружающие за него. «Ты же видишь, у тебя получилось с недостатками, которые можно было избежать, если бы у умного спросил».
Умный опять на коне, а деятельный под неодобрительные взгляды окружающих уходит в тень. Но до поры до времени – многое в жизни повторяется вновь и вновь.


Из прошлого
Когда есть семь бед, восьмая не станет чрезмерной.

Береженого берегут, когда кем-то надо пожертвовать.

Будет день – будут и неприятности.

Бог шельму метит, но не останавливает.

До царя далеко, а до его олухов еще дальше.

Много будешь знать – до тебя доберутся.

Не знаешь, где найдешь, – покажут, где потеряешь.

Умишком мал, зато дорог возможностями.

Ученье – свет, а недоученных тьма.

Не ищешь – дождешься: без тебя найдут.

Каждому – свое, но не каждому – чужое.


Два сына
Было у матери два сына – один добрый и умный, другой только богатый, зато любимый. Первому потом о матери заботиться. Второй и рубля не даст.


Мелколесье незнания
- Вокруг древа познания мелколесье незнания.
- Экономия на образовании – будущее разочарование.
- Недоучишь – на орехи получишь.
- Спеши учиться – недоучиться успеешь.
- Перегнешь – переломишь, не пригнёшь – не научишь.
- Все должно быть в меру, а мера от мудрости и синяков.

Опять о том же.
– Куда иголка, туда и нитка, если по дороге новые узлы не завязываются.
– Забота о любимом – расход себя, но без этого даже секс с оскоминой.
– На мир посмотришь со своей колокольни – хрен увидишь.
– До лавров не дошло – почили на мелочевке.
– Что следствию прикажут, то оно и наследствует.
– Идеологи прошлого забыты, а их методы живут и здравствуют.
– Наглость талант не заменит, но сливки слижет.
 
Мудрость и ограниченность
Мудрого человека слушать приятно, если у самого душа без панциря.

Умный может помочь слабым, а мудрый даже соперникам и конкурентам.

Мудрость и доброта миром не правят, но мир без них не жилец на Земле.


Движущие силы и сопротивление
Производительность личного труда зависит от внутренних движущих сил и от сопротивления соблазнам.

Лень, разочарование, неуверенность – препятствия движению к положительному полюсу собственной судьбы.

Все люди – братья, но некоторые из них дальние родственники, а некоторые вообще сестры,

Гениальному человеку всегда трудно – он должен другим объяснять то, чего они понять не хотят.

Ум – от знания и размышлений, мудрость – от доброты и сострадания. От неё вреда не бывает, а с умом случается всякое.

Сколько детям недодашь полезного и доброго, столько же от них получишь черствого и горького, а передашь ненужного, его и получишь.


Специфика кино
Хороший кинофильм – праздник бытия, а иной сериал – братское кладбище актерских работ. Мысленно венок положить можно, а больше ничем не поможешь.


Фактура материи
Власть – как бархат: к ней липнет всякий мусор, а такой мусор пылесос не берёт.

На подпорках
Любой создатель своей системы самовластия возвышается над всеми на подпорках окружения, а с подобного гнезда не взлетишь. Приходится кукарекать по правилам курятника.
Но это его выбор и всё, что дальше с ним будет – это его судьба.
Но его судьба может покатиться по человеческим судьбам. Поднимает голову оппозиция. Начинается перетягивание каната со своими трагедиями и жертвами. Никто уступать не хочет – обратная дорога затоптана. Победу одержит сильнейший, но всем будет не сладко


Над канавою и возле
Когда правитель вынужденно делает частичный разворот от своих к чужим, он зависает над канавой – для своих оказывается подмоченным, для чужих – со шлейфом прошлого. Поэтому чуткий правитель делает видимость разворота, но не сам разворот – балансирует и выжидает. Свои ли подтолкнут, или чужие сдернут? А сойти с пути и кануть в прошлое до слез не хочется. Место было – любимое и сладкое.


Звезда – монета
Люди, для которых суть жизни – деньги, не знают, что такое счастье. Медные пятаки на глазницах заслонили жизнь.
Человек формируется до 16-18 лет, потом почти не меняется. Изменить себя способны люди незаурядные. Поэтому людям, для которых деньги – путеводная звезда, уже не поможешь, но сочувствовать можно.


Немного о людях
Люди и их друзья
Если соседский пес лает, значит, к хозяйке пришел не тот, на кого он рассчитывал.
У животных удивительное чутьё. К лаю обязательно надо прислушаться. Животные эгоистами не бывают. Это его забота не о себе – он о хозяйке заботится. Пожалуйста, будь осторожна. Этому человеку верить не надо.

Людская лень
Обыкновенная лень – иногда не лень, а увиливание от нежелательного, а это вселяет надежды отыскать свою тропинку. А идеальная лень, когда лень подумать, что пожелать себе. Тут уж ставь точку и свет гаси.

Мыслительный аппарат
К своему мыслительному аппарату не надо относиться с почтением. Чем больше его дергаешь и нагружаешь, тем продуктивнее он работает. А любой успех или подъём заряжает энергией надежды

Неуверенность и сомнение
Не надо путать сомнения и неуверенность. Сомнения – спусковой механизм поисковой творческой работы, а неуверенность – неподъемный якорь трудовой активности. Вертишься вокруг этого якоря – ни отойти, ни взлететь.

Разочарование
Разочарования полезны, если анализируешь причины, меняешь точки зрения и расширяешь кругозор, а без этого от них мало толку – одно разочарование. Или два? Или несколько сразу?

Человек.
Человек – самонастраивающаяся или саморасстраивающаяся система. Третьего не дано. А если дано, ты уже не человек, а пешка в чужих руках. Впрочем, если это руки женщины, тогда простительно и для данного человека даже желательно.

Дети
Дети – не только наша забота и тревога. Дети – смысл и бессмертие человечества и его, и наша постоянная головная и сердечная боль.


Роль удобрения и почвы
Талантливый человек способен даже в мелких крупицах рассмотреть полезные зерна и может передать их всем остальным. Поэтому он сам никогда не исчезает бесследно. Иногда кажется, что он забыт, но это не так. Открытые им и рассыпанные повсюду зерна прорастают в других людях, хотя не все из них по достоинству оценивают его воздействие на их жизненный пробег. Так довольно часто не каждый взрослый осознает плодотворное влияние родителей на свое становление. Кажется, вырос сам, но даже сорняк в огороде не на любой почве растет, а культурное растение – тем более. Всему полезному нужен уход.


Пути и развилки
Чаще всего человек прокладывает свой жизненный путь не по тому, к чему от природы способен, а по тому, чем заинтересовался и увлекся. Природные способности к чему-то могут быть, но воля или безволие, характер и обстоятельства увели его в сторону. Сложится путь – он не пожалеет об упущенном, не сложится – будет разочарован в жизни, даже если шел по пути своих способностей.


Что лучше?
Учиться всегда трудно – идешь по неосвоенной дороге. Проявишь волю, преодолеешь трудности – последующие дороги пугать не будут. Но надо помнить, учишься не для того, чтобы учиться, а для того, чтобы работать, чтобы потом было интересно в жизни. Начинаешь работать – снова трудности, снова преодоление. Не научишься – жизнь покажется колючей. Можно зарабатывать и не любить работу, а можно любить работу и зарабатывать. Что лучше?


Мощь наркотика и слабость личности
Все люди разные. Кто-то живет под управлением наркотика благосостояния. Такую личность на плаву жизни держит страсть – всего иметь больше других. Человека нет – организм во власти наркотика.
На кого-то действует наркотик славы, наркотик успеха. Ничего страшного в этом нет, если для удовлетворения страсти не используются подлые методы.
На кого-то действует особый наркотик. Вот как живу, так и живу и плевать мне на всех и на все ваши ценности.

Кому-то по душе наркотик разочарования, наркотик распада. Кто-то во власти семьи и гнездышка.
Слабость личности – мощь наркотика. Но есть люди, на которых вредные наркотики не действуют. Такие люди везде и всюду на своем месте – и в семье, и на работе, и в своих увлечениях. Это нормальные люди. На них-то и держатся настоящие человеческие ценности.


Червяк сомнения.
Одни люди в старости стараются сделать для следующих поколений какой-нибудь полезный вывод из своего прошлого. Это их забота о будущем. Другие ничего подобного сделать не могут. Они утешают себя тем, что славно пожили, славно погуляли. Живут прошлым. Утешение есть, но ехидный червячок сомнения вылезает откуда-то, и они его заталкивают назад, заталкивают, заталкивают.


Движение вспять
Любая власть – дорога к диктатуре, но в некоторых странах дорога к ней в буграх.

Чем выше чин, тем больше возможностей наломать дров.

Рвущегося не остановишь – у него глаза навыкате и рукава закатаны.


Прямое наследство
Наследникам надо оставлять правильно настроенную душу, трудолюбие, образование, жильё – и все! Всего остального они должны добиваться сами. Иначе неважнецки получится, но это полбеды. Беда, если получится плохо.


Рука прошлого
Из года в год, из века в век сколько же в стране полусогнутых, которые спешат закрывать, отменять или запрещать что-либо другим только потому, что это будет желательно кому-то сверху. У подобного полусогнутого беспроигрышная стратегия. Не блещешь способностями – отличайся ретивостью.

 У него оправдание – поставлен в условия. А чего ты лезешь в эти условия? Брось их, уйди, найди что-нибудь самостоятельное и полезное. Так нет. Здесь пирожки с говядиной. И надежды – выше докарабкаться, а там уже пироги и со сладкой, и с мясной начинкой и всё вместе и сразу.

Одного такого я встретил в больнице. Хорошо жил, не бедствовал. Но он, неглупый человек, заглядывая с современных позиций в свое прошлое понимал, что ничего полезного он в жизни не сделал. Как же ему хотелось, чтобы я помог ему отыскать какое-нибудь оправдание, какой-нибудь крючочек, который приподнял бы его, выпрямил и помог хотя бы частично отряхнуться от прошлого.


Руки прочь
Если страна хочет существовать нормально, то власть надо отделить от средств информации. Здесь сращивание и взаимообогащение идеологией губительны и для власти, и для средств информации, и для общества.
У каждой сферы свой горизонт. Бесконечный кругозор – у глупости и подлости, а они не краеугольные камни бытия.
Но совсем отделить – утопия. Хорошо бы, если, хотя бы, соблюдалась мера.
Власть себя хвалит и в этом достигает больших высот успеха. Поэтому средства информации должны её одергивать, чтобы она не заносилась в заоблачную высь.


Хвалебные оды и ругань
Если несправедливо хвалить плохих людей, они в это поверят и станут еще хуже.
Если справедливо хвалить хороших людей, это их обрадует, но не это движущая сила их деятельности, хотя всякое заслуженное признание вдохновляет.
Если хвалить себя, удовольствие от этого заметное, но хочется большего, а оно зависит от внешнего одобрения.
Хвалить надо детей, до поры до времени пока не стали взрослыми. Детей это окрыляет. Им это на пользу.

Если справедливо ругать плохих людей, они станут злее.
Если несправедливо ругать хороших, они станут обидчивее и недоверчивей.
Если ругать себя, в ход пойдут тысячи оправданий, да и кому это по вкусу, да и кто это будет делать всерьез?

И детей ругать не надо. Детям надо объяснять и растолковывать. В крайнем случае, когда терпение лопнуло, можно высказать наболевшее, но пользы от этого мало. Дети все быстро забудут, а у себя на душе останется горький осадок бессилия. Но руки опускать нельзя. Дети со временем вырастают и всё полезное постепенно соберут в один узелок.


Разные степени
Творческая смелость – от глубины таланта, от служения творчеству, от воли и свободы.
Творческая трусость – от ограниченности таланта, от служения себе, от боязни прогневить, кого не следует, и от обилия прочего. Причин много – результат один.
А есть способности угождать выше сидящим – из-за стремления к комфорту и из-за желания к перескоку со ступеньки на ступеньку. Это крайняя степень потери себя. Парус в руки – и на гребень удачи. Авось повезет не захлебнуться.


Пятно на славе
Когда великий революционер математики Лобачевский представил в Императорскую Академию наук свой труд, академик Остроградский, видимо, решил, что коллега по профессии, пытаясь подняться на одну доску с великими, пыжится опровергнуть основы науки, а фактически занимается бесплодным умствованием. Остроградский до сих пор считается крупным математиком – большим ученым в масштабах России, но его посмертная слава скромнее мировой славы Лобачевского. Вот так бывает.

Большой ученый, а не пожелал вникнуть в чужие идеи. Хотя бы отказался от рецензирования, поскольку такими вопросами не занимался, так нет, съязвил по их поводу, считая себя компетентным во всем, – оставил несмываемое пятно на своей в остальном вполне заслуженной посмертной славе.

Наш очень крупный и очень знаменитый математик академик Колмогоров будучи уже известным ученым по сущему пустяку влепил пощёчину своему учителю профессору Лузину, который очень много сделал, чтобы никому не известный Колмогоров стал знаменитым Колмогоровым, и пятно этой пощёчины на своём лице Колмогорову не удалось смыть даже после своей смерти. Вот так бывает. Лузина с его посмертного постамента он не сбросил, а сам навечно остался с пятном.


Не по зубам и деснам
Легко понимать прошлое – оно уже многими многократно разжевано. Понимать и правильно чувствовать настоящее – самому его жевать. Это не всем по зубам и не всем по деснам. Можно зажмурить глаза – авось пронесет, можно примкнуть к какой-нибудь группировке. Но тут своя опасность. Движение набирает скорость, а впереди барьеры. Кто-то преодолел, кого-то выбросило из седла. И что делать? Пешком догонять или примкнуть к другому движению, или зажмурить глаза?


Обратная связь
Этот термин, пришедший из техники, в общественной жизни у всех на слуху. Понимается он однозначно, а техника знает две разновидности обратной связи – положительную и отрицательную. В технике эти названия правомерны. На входе устройства, кроме входного воздействия, появляется сигнал обратной связи – сигнал с выхода устройства, несущий информацию о текущем состоянии системы.

Отрицательная обратная связь – сигнал с выхода противоположен сигналу входного воздействия, а поэтому ограничивает его. Эта связь стабилизирующая. На выходе достигли нужного значения – стоп, остановись входное воздействие, не доводи до крайности, а то хуже будет. Наоборот, если сигнал с выхода на вход по знаку совпадает с входным воздействием, он резко его усиливает. Вот тогда гони, разгоняй систему до пределов ее физических возможностей.

Ребенок совершил пустяковый проступок. Мать, пребывая до этого не по вине ребенка в серьезном нервном напряжении, разряжается через сына. Приходит отец. Возможны два сценария. Спокойно разобравшись в ситуации, отец успокаивает и жену, и сына. В данном случае его воздействие стабилизирующее. Второй сценарий – не разбираясь, отец под воздействием укоров жены хватается за ремень. Он усиливает воздействие матери, и вся семья в итоге на грани нервного срыва.

Воздействия отца и матери совпали – сработала положительная обратная связь. Неудачное название в данном случае. В общественной жизни лучше было бы переименовать разновидности обратной связи по полезности. Положительную назвать отрицательной, отрицательную – положительной, а еще лучше, отрицательную назвать стабилизирующей, а положительную – разрушительной.

Что такое «отрицательная» обратная связь в обществе?
Сердобольная оппозиция вопит: «Что вы делаете? Входные воздействия зашкаливают. Их надо немедленно ограничить и скомпенсировать. Выходные устройства на пределе, они не выдержат. Это приведет к разрушению». Но входные воздействия – это воздействия власти. Разве может она ошибаться? Разве можно ее критиковать? Поэтому, с точки зрения власти, такая обратная связь – отрицательная и вредная.

Зато ретивые сторонники власти кричат: «Все правильно! Все великолепно! Гони, наращивай входное воздействие! Мы – за! Мы поддерживаем!». С точки зрения власти – правильная положительная обратная связь, а она-то как раз разрушительная.

Ничего тут не поделаешь. Против личных интересов штурвальной массы людей не попрешь. У них в руках рычаги и средства, а что там, на выходе, кто там перегружен или слетает с ног, их не волнует. С их точки зрения: «Не визжат, не берутся за вилы, значит, жить и терпеть могут, а возьмутся – успокоим. У нас есть стабилизаторы, они свое дело знают».
А что потом?


Пороки общения
Язык дан всем, но не каждый умеет не пользоваться им.

Болтливость – трудолюбие звукорождающего органа.

У одних язык – друг разума, у других – соратник зазнайства.

У эгоиста всегда претензии ко всем окружающим.

Интеллигент не тот, кто поучает, а тот, кто поступает правильно.


Любимые грабли
Привычное занятие власти – наступать на грабли, но это не от хорошей жизни. У власти сотни путей, тысячи мнений, куда и как двигаться, никто не знает. Поэтому легче идти знакомой тропой, чем думать, как сделать так, чтобы были довольны многие. Это же нереально. Для этого нужны бескорыстные и мудрые, а таких всегда дефицит. Где их взять и не ошибиться? Надёжнее и лучше наступать на грабли и искрами из глаз освещать знакомую дорогу.

На общей волне.
Единомыслия при принятии сложных решений быть не может, а единодушие – пожалуйста, дорога к нему открыта, и какие приятные чувства возникают – чувство локтя, причастности к сильному, чувство мощности коллектива. Ах, как это окрыляет. Где уж тут взвешивать на весах совести все за и против?