Особый день

День был тяжелым, суетным, наполненным делами. И вечером, вернувшись с почты, Аня практически упала на скамейку во дворе. Сил – и желания, если честно – подниматься домой не было. Вечер стоял типичный сказочно-весенний. Здесь, практически на окраине города, атмосфера была какая-то совершенно другая. Как любят говорить в соцсетях, как у бабушки в деревне. Вместо шума машин пели птицы, пахло не городом, жизнедеятельностью людей, а цветами, землей, травой. И тонкий серпик молодой луны в венке ветвей цветущих деревьев смотрелся совсем кинематографично.   

Рядом на клумбе возилась с цветами баба Оля. Старушка постоянно вздыхала, вполголоса чему-то возмущалась, с кем-то ругалась и вообще была крайне занята.

– Тварь, а! Скотина! – возмущалась баба Оля. – Сколько я вас повывела,  сколько уничтожила, а вы все равно лезете и лезете, лезете и лезете! Чтоб у вас лапы поотосохли!

– Кому вы это всего хорошего желаете? – полюбопытствовала Аня.

– Жукам, будь они неладны. Лезут и лезут, лезут и лезут… – охотно пояснила старушка.

– Так клумба у вас ухоженная, удобренная, чего им не лезть? – парировала Аня.

– Они из-под земли лезут, – коротко бросила баба Оля. – День сегодня такой.

– Какой? – не поняла Аня. – День жуков?

– Типа того, – хмуро ответила соседка. – Жуки эти раз в пять лет вылезают из-под земли, летают всю ночь, лазят везде, а потом опять в землю зарываются и сидят там до следующего раза. 

  – И не скучно им? – хмыкнула Аня.

– Смотри, как лезет! – вместо ответа возмутилась баба Оля. – И усами еще на   меня шевелит, проклятущий!

Ане с ее места не было точно видно, но судя по резким движениям бабы Оли жуку настал конец.

«Недолго музыка играла, – подумала Аня. – Для очередного жука ночь жизни закончилась, не начавшись».

Но как следует пожалеть жука она не успела. Вдруг что-то несильно ударило ее по макушке. И когда Аня уже решила, что это была веточка или листик, упавшее на голову принялось шевелиться, переворачиваться, копошиться в волосах. Стараясь не фокусироваться на том, что именно происходит у нее на голове, Аня нащупала что-то твердое, оторвала от себя, правда, вместе с прядями волос, в которые жук вцепился изо всех сил. Зловредное существо оказалось достаточно небольшим, размером с половину мизинца, черно-коричневым, плотным. Он смешно шевелил лапками, воинственно топорщил усы и смотрел почти злобно. В какой-то момент Аня вдруг представила, что жук не хаотично размахивает лапками, а пытается  засветить ей в глаз с криками: «Эй ты, ублюдок, мать твою, а  ну иди сюда, ты, говно собачье…». И расхохоталась. 

– Жука поймала? – деловито спросила баба Оля. – Раздави немедленно!

– Пусть летит! –Аня скинула руки жука. Тот деловито полоз в кусты. Но не успел: баба Оля с удивительной для ее возраста резвостью в два шага-прыжка догнала и раздавила его. Аня поморщилась, но ничего не сказала.

– Они всю ночь летать будут, тебе еще надоест, – осуждающе сказала баба Оля, видимо, гримаса Ани не осталась ею незамеченной.

– И пусть летают, – миролюбиво хотела сказать Аня, но не успела, отвлеклась: ей в на голову , один за другим, приземлилось два жука. Пока Аня пыталась их поймать, прилетели третий и четвертый товарищи.

– Посидела я, видимо, – сказала Аня, тряся головой. – Вечер перестает быть томным! Пошла я домой. 

– Иди, иди, они все равно тебя в покое не оставят, – притопывая сказала баба Оля. И Аня, внутренне содрогнувшись, подумала, что предпочитает не фокусироваться на странном танце старухи. – И я скоро домой пойду, совсем скоро тут невмоготу станет! А пока еще есть возможность… – и затопала с удвоенной силой.

Пока Аня дошла до подъезда, на нее приземлилось еще несколько жуков. У самого подъезда она их отцепила и откинула подальше. Но пока Аня вынимала этих, прилетели новые. Аня выругалась  и зашла  в подъезд. Там уже поснимала с себя обирала жуков. Стоило приоткрыть дверь, как ей в лицо влетел жук. Аня попыталась разжать руку, чтобы выбросить на улицу собранных с себя жуков и начать снимать новых, приземляющихся на нее, казалось, каждую секунду.  Но тут Аню с силой втолкнули в подъезд, дверь захлопнулась. Баба Оля принялась споро снимать с себя и с Ани жуков и с наслаждением их давить.

– Грязно же будет, – жалобно сказала Аня.

– Уберу, – коротко бросила баба Оля. – Все, до утра никто из квартиры  не выходит, – добавила она. – Это еще цветочки. Сейчас стемнеет, спасу от них не будет! Надеюсь, ты это понимаешь.

– И что же вы так все время? – дрожащим голосом спросила Аня.

– Раз в пять лет, я же сказала, – ворчливо ответила баба Оля и пошла в свою квартиру. – Все, давай, по домам!

– Спокойной ночи, – пожелала Аня, но в ответ услышала только злое бормотание. Кажется, баба Оля продолжила проклинать жуков.

В этой квартире Аня жила третий месяц, но так и не смогла понять, повезло ей с жильем или не повезло. Квартира была совсем небольшой, угловой, но теплой и светлой, с хорошим, пусть и не самым модным ремонтом.

Показывая жилье, риелтор назвал его «старушачьим вариантом». И Аня не сразу поняла, что именно он  имел в виду.   Потому что дело было не в квартире – достаточно уютной и совсем не дорогой, а в самом доме. Это здание когда-та принадлежало какой-то инженерной конторе, квартиры получали работники этого учреждения, и сейчас контингент жителей состоял из жильцов  70+. Баба Оля была из них самой  молодой и активной. Баба Женя, соседка Ани по площадке, самой старой, полупарализованной после очередного инсульта.   И иногда Аня с ужасом думала, что однажды проснется среди мертвецов. Ей даже снилось несколько раз, как она ночью бегает по дому в поисках живой души, заходит  в чужие квартиры, но находит там только трупы. Которые начинают шевелиться, стоит отвести от них взгляд. 

Аня уже поставила чайник, когда вдруг вспомнила, что так и не сняла белье, еще утром вывешенное сушиться за окно.  Мелькнула мысль про жуков, но если ночью пойдет дождь, завтра придется все перестирывать…

Нужно было все делать очень и очень быстро. Аня надела на голову кепку, открыла окно, позатаскивала  вещи, просто швыряя их на пол, захлопнула окно и выдохнула.

Несколько жуков больно ударили ее по лицу, но не удержались, упали в темноту. Один умудрился зацепится за кепку. Тех, кто повисал на руках, Аня стряхивала.  Итого с себя Аня сняла трех жуков. Это можно было считать победой. Всех трех жуков Аня пропихнула в щель окна.  Поскладывала в специальную корзинку прищепки и застыла. Снятое белье, лежавшее на полу небольшой кучкой, шевелилось – понималось, опадало, словно тесто. Будто там, под ним, в нем, сидел кто-то  живой и пытался выбраться.

Не заорала Аня только чудом – и только потому, что в последний момент поняла: там, под вещами, наверняка шевелятся жуки. И, словно в подтверждение ее мыслей, один такой выполз из-под кучи вещей и деловито направился под шкаф.


– Не угадал, – Аня ловко подхватила жука, метнулась к окну, приоткрыла его, намереваясь выкинуть жука – и тут же в приоткрытую щель ввалилось трое таких.

Аня захлопнула окно, сгребла новых жуков к старому, пойманному ранее, стараясь не думать о лапках и усах, щекочущих ладонь, быстро приоткрыла окно, выкинула старых жуков, закрыла окно, поймала новых проникших и уже собралась было снова открывать окно, когда услышала громкое: «Бум!». За ним еще и еще одно. Звук шел от окна, и Ане потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это звук удара о стекло. Кто именно  бьется  в окно второго этажа, даже не нужно было придумывать.   

– Черт, – пробормотала Аня.

– Бумс, бумс, бумс, – донеслось от окна.

И тут ее что-то больно укусило за ладонь. Аня вскрикнула, разжала руку, жуки, почувствовав свободу, мигом попадали на пол и бросились в разные стороны. 

– Я тут хозяйка! Последнее словно за мной будет! – воинственно сказала она.

– Бумс, бумс, бумс, бумс, – отозвалось окно.

Аня споро похвала жуков, которых перед этим уронила. Открывать окно было страшно, но вот канализация работала исправно. Вжух – и четыре товарища отправились на поиски рыбки Немо и прокисшего супа.

Вытирая вымытую ладонь, Аня заметила, что на ней полно мелких красных точек, на которых проступала кровь.

– Вот тебе и жуки, – пробормотала Аня и вернулась в комнату думая о том, что ладонь нужно будет чем-то обработать. 

Но стоило зайти в комнату, как все мысли о самолечении мигом улетучились. За время ее отсутствия из кучи выбралось еще несколько жуков. Как минимум пять из них теперь споро разбегались по квартире. Двое бежало к дивану, двое к шкафу, один, самый отчаянный, пошел на прорыв из комнаты.
 
– Да твою ж дивизию! – взвыла Аня. 

Она уже успела заметить, что жуки довольно сообразительные, быстрые и ловкие, а еще кусючие. И Аня понимала, что переловить всех пятерых не успеет. Поэтому сняла с ноги тапок. Первым попал под раздачу смельчак-камикадзе, бежавший прямо на нее, вторым и стали  те, кто прорывался к шкафу. Третьими почили с миром уходящие под диван, при чем Аня действительно едва успела из обезвредить.

Закончив дело, Аня еще несколько минут стояла с тапком наголо, ожидая прорыва новых групп жуков. Но больше никто не вылез. На всякий случай Аня перетряхнула снятое белье  и облегченно выдохнула: жуков не было. Теперь нужно было убрать следы побоища. Аня вздохнула и пошла в туалет за бумагой. 

И только вытирая остатки последней, диванной, группы, Аня поняла, что ее смущает, что ерзает где-то на подсознании. Звук. Ровное, монотонное гудение, словно от генератора или трансформаторной будки, которого раньше не было, перемежовываемое регулярным «бумс», «бумс», «бумс»… Эти странные звуки шли со стороны окна. Аня подошла, отодвинула штору и на секунду потеряла дар речи. Ни фонаря, ни противоположного дома видно не было. Окно было плотно облеплено жуками. Они роились, ползли, отваливались от стекла, падая в темноту, прилетали, врезаясь в окно с характерным звуком.  Но больше всего их было на москитной сетке, сквозь которую они тянули в квартиру свои лапки.

Аня закрыла окно, повернув ручку до упора вниз. Задвинула шторы. Выключила свет. И, вооружившись фонариком, пошла закрывать окно в кухне, внутренне радуясь тому, что хозяева квартиры не стали экономить на сетках.

И впервые за все время жизни в доме остро пожалела о том, что не сошлась здесь с кем-то поближе официальных приветствий и прощаний. Ей сейчас ой как не помешало бы поговорить о происходящем с кем-нибудь знающим, понимающим, что именно здесь творится. Да, еще несколько часов назад Аня боялась, что  старухи начнут давать ней мелкие поручения, просить купить что-то в магазине или аптеке, приготовить еду или что-то убрать. Нет, ей не было тяжело это сделать или жалко – но исключительно разово, а, учитывая возраст обитателей дома, такое запросто могло перейти в положение сплошного рабства. А у нее хватало своих дел и проблем и катастрофически не хватало сил и времени.

Можно было бы позвонить кому-нибудь из друзей – но Аня не была уверена, что сможет нормально объяснить, что тут происходит и не получит репутацию чудилы. И правда, кто поверит, что в дом могут ломиться жуки?

Ритмичный стук в окно не прекращался. Можно было бы представить, что это идет сильный дождь – но перед глазами то и дело вставало окно, облепленное жуками.

Словно запертый в клетку зверь, Аня прошлась по квартире, из комнату в кухню, медленно, осторожно,  в кромешной тьме, стараясь ни на что не налететь. Не хватало еще упасть и травмироваться. Как ей вызвать скорую? Что сказать? Из машины бегите быстро, тут всюду жуки? Аня представила, как к  ней в квартиру забегают врачи скорой, облепленные жуками,  и вздрогнула. Об этом лучше было не думать…

Чтобы отвлечься от всей этой мерзости, Аня решила  подумать о том, к кому из соседей – чисто теоретически! – она могла бы сходить. Жители соседнего подъезда отпадали сразу – Аня ни за что на свете не согласилась бы выйти на улицу. Дядя Толя, живущий в квартире под ней, выбыл из списка вторым: его вчера утром забрала погостить к себе дочь. Неужели о чем-то догадывалась? Баба Женя, соседка по площадке, практически не ходила, стучаться к ней было плохой идеей. Оставалась баб Оля, живущая на первом этаже. Но та Ане не особо нравилась. Как и все одинокие люди, та была самоуверенной, нетерпимой к чужому мнению, грубой. С другой стороны, Аня могла бы ее и потерпеть – ради исключительности ситуации! Могла бы, например, постучаться и попросить соль или сахар. Или там стакан подсолнечного масла.

В дверь постучали – властно, требовательно. Аня вздрогнула. Никто из соседей прежде к ней не приходил – да и в силу возраста вряд ли отправился бы сейчас, в такой опасной ситуации, бродить по подъезду. Аня вдруг представила недавное видение – облепленное жуками тело и вздрогнула.

В дверь снова постучали. Как Ане показалось, еще сильнее, чем прежде.

– Кто…  кто там? – едва проблеяла Аня.

– Живая? Открывай живо! – властно  произнесли из-за двери. И Ане понадобилось несколько секунд, чтобы опознать в говорившей бабу Олю.

– Что-то случилось? – чуть увереннее спросила Аня.   

– Открывай, говорю! – прикрикнула на нее баба Оля.

Маша выглянула в глазок. Старушка, вроде бы, выглядела как обычно – никаких жуков на ней не было.

Аня открыла дверь.

– Пошли, мне твоя помощь нужна, – решительно сказала баба Оля. – Не одевайся, дверь не закрывай, прикрой только.

– Но…

– Мы к твоей соседке постучимся, поговорим с ней и пойдем по домам, – раскрыла план действий баба Оля.

– Но что тут происходит? Что это за жуки? – начала задавать вопросы Аня. – Что…

– Сначала к соседке, потом все остальное, – отрезала  баба Оля. – Пошли!

Аня нехотя вышла в коридор.

– А она нам откроет? – с сомнением спросила Аня.

– Конечно, нет, – фыркнула баба Оля. – У меня ключи есть.

Сначала старушка постучала в двери бабы Жени. Прислушалась. Постучала снова. На лицо ее наползла туча.

– Беда, – забормотала она. – Видно, беда. Хоть бы успеть.

Достала из кармана ключ, вставила его в скважину, провернула, открыла деверь.

– Ты это, – на пороге уже обратилась она к Ане, –  ухо востро держи. Если что, беги в подъезд.

– А вы?

– Я сама о себе позабочусь, чай, не маленькая, – надменно ответила баба Оля и шагнула в квартиру. Аня зашла вслед за ней.

Эта квартира была больше Аниной, двухкомнатной, по-настоящему старушечьей: со стремными обоями в мелкую розочку, лакированной мебелью, лампой в пыльном плафоне, коврах.

Анин взгляд с любопытством скользнул по стенам, полу, потолку, наткнулся на открытую дверь одной из комнат.

Некоторое время Аня просто смотрела на происходящее, не особо веря своим глазам, потом заверещала, тонко, по-женски, впервые поняв, что умеет так делать, начала верещать.

В комнате горел свет. И все происходящее было видно очень хорошо.
 
Капроновая самодельная сетка на окне была  выдавлена внутрь и обвисла лохмотьями. За дырой зияла ночная тьма – а в дыру летели и позли бесконечным потоком жуки. Они облепили подоконник, шторы, маленький телевизор…

– Быстрее, быстрее! Тут уже не поможешь! Бежим! – в ухо проорала баба Оля.

Но Ане было не до нее.

– Господи, что это? – выдохнула она.

– Жуки, – словно тупой, сказала ей баба Оля. – Разя в пять лет вылетают. И вот.

– Вот, – согласилась Аня.

Словно завороженная, она пялилась на диван. Точнее, на огромную, копошащуюся кучу, своими очертаниями напоминающую лежащего человека.

– Не тупи! – крикнула баба Оля. – Посмотри на пол!

Аня перевела глаза и увидела, что бесконечное море жуков начинает двигаться в ее сторону.

– Да бежим же! – заорала баба Оля

Схватила Аню за руку, рванула ее в проем двери, захлопнула и тут же закрыла  на два поворота дверь. И сделала это как раз вовремя. В дверь из квартиры начали стучать мелко-мелко и быстро-быстро. Как прежде в окно.

– Что это? – снова спросила Аня.

– Жуки, – коротко ответила баба Оля. Она враз растеряла весь свой командирский запал и на глазах постарела на десяток лет.

– Я как знала, что беда будет, – горько проговорила она. – Чуяла просто. Давно Федоровне говорила сетки менять. Поставила бы эти, пластиковые, крепкие, новомодные, так нет же, все она экономила, все внукам  копейки собирала, дособиралась!    

– И что теперь делать? – дрожащим голосом спросила Аня. Кажется, с ней случилось то, что психологи называли дереализацией. Это все  происходило не с ней… Такое просто не могло происходить с ней в реальности.

– Ничего, ждем утра, – равнодушно ответила баба Оля.

– Полицию нужно вызвать? – Аня все не могла вспомнить, что делается в подобных ситуациях. – Скорую?

– Завтра утром вызовем, – отмахнула баба Оля. – Сегодня все равно никто не приедет.

– А как же мы? – Аня почувствовала, что по щекам начинают течь слезы. – Нам нужно отсюда срочно выбраться!

– Все, что нам нужно, – устало сказала баба Оля, – это вернуться в свои квартиры и лечь спать. Завтра все закончится.

– А что мы полиции скажем?

– Ничего, – пожала плечами баба Оля. 

– Но как?... – растерялась Аня.

– Во-первых, они не спросят, они про этот адрес все знают, – отмахнулась баба Оля. – Во-вторых, к утру от Женьки уже ничего не останется...  Сын у нее козел и жлоб, пусть дальше сам с этим разбирается. Мы сделали, что могли.

Послышался дробный стук, скрежет. И Аня вдруг поняла, что застучало сильнее – в какой-то момент ее слух и мозг уже перестали реагировать на бесконечное бумс-бумс-бумс...

– Надо по квартирам разбегаться, – сказала баба Оля, пока Аня оглядывалась по сторонам, в поисках источника шума. – Тут окно сопливое, а жуки в этом году что-то разбушевались!
 
– Я не хочу одна, – захныкала Аня. – Мне страшно!

– Закройся в ванной, там и спи, – равнодушно ответила баба Оля. – У тебя окна крепкие, выдержат.

– А можно к вам? Или вы ко мне? Чаю попьем, – продолжила клянчить Аня.

– Нет, – решительно помотала головой баба Оля. – Это лишнее. Санузлы тут маленькие, совместные,  я крупная, ты не Дюймовочка,  мы не поместимся.

– Но…

Окно захрустело угрожающе.

– Все, по домам! – махнула рукой баба  Оля. – Иди давай, и я пойду. Здесь лучше не задерживаться!

Баба Оля с удивительной для ее возраста скоростью метнулась в свою квартиру,  Аня  нехотя пола в свою. Закрыла двери. С фонариком прошлась вдоль окон. Те вроде бы держались, несмотря на полчища облепивших их жуков. 

– Стены они не проедят. Окна не выбьют, – сказала себе Аня. – До утра не так уж и много времени осталось. Дотерплю.

Подсвечивая себе телефоном, нашла  в шкафу одеяло и запасную подушку, пошла в ванную. 

Кое-как устроившись, Аня решила немного посидеть в телефоне. Ни интернета, ни связи не было. Но ее это уже не удивило. С каким-то тупым удовлетворением Аня подумала, что ее уже ничего не удивит в этой жизни… Попыталась полистать фотки, что-то почитать… И как-то незаметно вырубилась.

Проснулась Аня так же внезапно. Все тело было ватным, тяжелым, мокрым от пота. Дышать было  нечем.  В кромешной тьме отчетливо слышалось звонкое кап-кап-кап…

Аня нашарила телефон, включила на нем фонарик и замерла. Кран был сухим. Зато в вентиляционной сетке была дыра размером с крупную пуговицу. И в это отверстие, один за другим, проникали жуки и с шелестом падали на пол.

Аня заверещала, вылетела в коридор, закрыла дверь в ванную. Метнулась на кухню – но там из вентиляции тоже начался жукопад.

Аня заорала во весь голос и рванула в комнату.  Закрыла дверь. И дрожащим лучом фонаря принялась обводить комнату, чтобы убедиться, что хотя бы здесь чисто.

Ни на кровати, ни на полу, ни на степах жуков не было.

Зато с окном происходило что-то странное. На ручке, открывающей его, висел и извивался какой-то червяк. Аня подошла ближе и похолодела. На ручке раскачивалась цепочка из жуков, пытающаяся ее сдвинуть.

Жуков было немного. Наверняка это были те, кто успел сбежать из белья. Аня наклонилась за тапком, намереваясь их  тут и прихлопнуть. И в тот же момент им удалось сдвинуть ручку. Окно распахнулось. И в комнату потекла река жуков, уже успевших прогрызть москитную сетку.