Пролетарский проспект

Ах, какие чебуреки: горячие, сочные, делающие жизнь счастливой и осмысленной можно купить в холле химического факультета!
А какие бифштексы подают в столовой здания рядом с институтом!
  На здании золотыми большими буквами выведено ЮВЖД.
Кто такой этот ЮВЖД, что за зверь таинственный?
 А я вам скажу.
Юго-Восточная Железная Дорога.
Конечно не сама дорога, она туда не войдёт, а чиновники этой дороги и их начальство.
Так вот. Кто из посторонних может знать об их замечательной, превосходной, шикарной и не вовсе дорогой столовке?!
 Кто, кроме избранных может сюда забрести?
Казалось бы и мышь не проскочит!
Но. Мышь может и не проскочит, но  студенты технологического пройдут с ветерком и улыбкой на лице.
 И им за шестьдесят копеек подадут и классный бифштекс, и суп харчо, и полстакана неразбавленной сметаны. И компот из сухофруктов в придачу.
Непривычного к  роскоши студента который вернулся после  обеда на лекцию, тянет в сон и лишь усилием воли он сбрасывает с себя блаженную истому.
А после лекций. Когда ты идёшь в общагу мимо автомата с газированной водой.
С какой радостью и предвкушением истинного счастья опустишь ты в его прорезь трехкопеечную монету!  И как щелкнет что-то внутри металлического чуда, зашипит, запенится. И хлынет в гранёный стакан, обдавая брызгами.
И все это- и здание института и острый шпиль ЮВЖД обосновались на Пролетарском проспекте.
Здесь его начало.
 А заканчивается Пролетарский проспект большой круглой площадью, на которой, как и дОлжно стоит целеустремлённый Ильич и указывает направление.
 За ним (и в прямом и в переносном смысле) административное здание. В котором, как полагают некоторые, все и вершится.
Здесь и горком партии(сделайте лицо серьезнее), и администрация города, и более мелкие конторы, которым несть числа.
Но нам, студентам, все они без надобности.
По левую руку от вождя, неизмеримо более важное и значительное учреждение-
Центральная областная библиотека.
Сюда то мы с вами и зайдём.
 Вместе с нашим старым знакомцем Петровым.
Здесь высоченные потолки, тяжёлые двери, просторные залы, прохлада и тишина.
Даже человек обыкновенный здесь как-то подбирается и делается умнее.
А уж что говорить о необыкновенных!
Петров в библиотеке свой человек
Он тут, как рыба в воде.
Он любит сидеть в читальном зале и читать книги.
Необыкновенное чудо созданное человечеством в момент его наивысшего подъёма.
Он подолгу копается в каталоге, часто и не зная толком чего ищет. Но когда натыкается на стоящее- нимало не сомневается.
 Вот оно!!
Так наткнулся он на книгу Генри Торо  " Уолден или Жизнь в лесу".
 И на повесть неизвестного ему американца Сэлинджера "Фрэни и Зуи", которую опубликовал Воронежский журнал "Подъём".
"Фани и Зуи" была загадочной и щемящей. И Петров всего не понимая, тем не менее всё чувствовал. И откликался.
Вообще же в семидесятые годы в толстых журналах можно было прочитать то, что не проходило в книги.
Так впервые узнал он причудливую смесь фантазии, реализма и необыкновенного прозрачного языка, которая называлась "Мастер и Маргарита"
Роман был опубликован в журнале "Москва" и его выдавали читать только в читальном зале
И впервые прочитал в Новом мире "Один день Ивана Денисовича".
И ещё много чего он прочитал. Хорошего и важного.
 ..Рядом с библиотекой- Областной Драматический Театр.
Где недавно поставили "Сослуживцев" Брагинского.
Чем вызвали гнев, если не сказать ярость, самого Сисикина и его примы Ковалевой.
-Как они посмели? - возмущалась Ковалева.
-Как они посмели?- думал Сисикин
Ковалёва переживала громко,  Сисикин страдал молча.
Ведь это они, они первые поставили, они склонили в свою сторону славный город Воронеж, который носил их, можно сказать, на руках.
А тут на тебе!
Бухгалтера играла сама Синицина, звезда Воронежского Драматического, заслуженная артистка РСФСР.
Но ту же самую роль, как вы помните, играла в студенческом театре наша знакомая Ковалева.
И пошла борьба не на жизнь, а на смерть
И так хороши были обе, что город разделился на две равные части.
 Одна часть превозносила Синицину, другая отдавала предпочтение Ковалевой.
Но. Ковалевой мало было части. Она желала царствовать единолично.
И потому была глубоко несчастна, и наш Федя то и  дело вытирал ей слезы.
Но, давайте на этом остановимся. Здесь начинается уже другая история, которая никак не связана с самим Пролетарским проспектом.
В заключении добавим:
Если есть на земле рай, то где как не на Пролетарском ему быть!