11. Облава

11. ОБЛАВА.  От Селигера монголы шли гигантской сетью облавы. Батый и Субудэй взяли на себя восточный фланг, Бурундай и Гуюк пошли по центру, Бури с Киданом двинулись западнее, мимо Смоленска, вдоль Десны, через Вщиж и Брянск. Местом общего сбора был назначен Козельск.

Если по Рязанскому и Владимирскому Княжествам монголы двигались стремительно, иногда не успевая даже уничтожать все города, то теперь им торопиться было некуда, да и бескормица вынуждала их рыскать по всей округе в поисках любых, даже очень небольших, населенных пунктов. В итоге, верховья Волги, Днепра, Десны и Угры подверглись страшному опустошению. Монгольское командование могло считать свой поход закончившимся. Война была выиграна – Северная Русь лежала в руинах. Впрочем, особого повода для торжества у Батыя не было. Полчища, собранные со всей Великой Степи для завоевания западных стран, стремительно истаяли в полевых сражениях, на стенах и валах совсем не привлекательных в плане добычи русских городов и в бесконечных стыках с партизанами. Добычи было взято крайне мало, а набранных ранее пленных пришлось «истратить» под неподатливым Торжком. Теперь же каждый нойон старался урвать напоследок ещё хоть чуток добычи и пленников.

Один из отрядов отправился к незатронутому войной Смоленску. По дороге степняки разорили городок Дорогобуж и сунулись было к Долгомостью, но там, у излучины Днепра, их уже поджидали смоленские полки. В этом, пятом по счету, полевом сражении с русскими монголы вновь понесли большие потери. Нойонам пришлось срочно выводить свой потрепанный отряд из боя и поспешно покидать предместья города. О Смоленске им оставалось только забыть.

С угро-деснянского водораздела Субудэй двинулся на восток, обошел деснянские притоки и в верховьях Болвы вышел к Вщижу. Налет двух или трех тысяч татар на Вщиж был внезапным и дался степняком малой кровью. Однако к Брянску и Любечу орда соваться не рискнула – слишком велики были ее потери. Она и Вщиж-то атаковала только ради хранившегося в его амбарах зерна, после чего немедленно вернулась в пределы Смоленского Княжества на соединение с основными силами.

От Болвы Субудэй пошел на юго-восток, огибая черниговские леса, заваленные еще в 1192 году засеками Игоря Северского, и потому для степной конницы непроходимые. Истерзанная орда по-прежнему нуждалась в фураже и отдыхе. Все это монгольское командование рассчитывало получить в Козельске, к которому передовые отряды Батыя вышли в конце марта.

Козельск обороняли смерды и несколько сотен дружинников малолетнего князя Василия, дед которого, Мстислав Святославич, погиб в битве на Калке. Орда не рассчитывала встретить здесь сколь-нибудь серьезного сопротивления, однако взять город сходу не удалось - все приступы были отбиты. Батыю пришлось перейти к затяжной осаде. Пока основные силы монголов строили кольцевой тын и мастерили осадные машины, несколько сотен всадников отправились к маленькому ремесленному городку Серенску, в котором хранились большие запасы зерна. Невысокий вал да низкий тын – вот и все, что смогли горожане противопоставить могущественному врагу, и тем не менее, Серенск дрался до последней капли крови. Поживиться там монголам ничем не удалось. Городок сгорел вместе со всеми своими защитниками и со всем своим зерном.

У стен Козельска Батый топтался по колено в монгольской крови долгих семь недель! В первых числах мая к городу стали подтягиваться орды Кидана и Бури, которые немедленно погнали своих людей на приступ. Начался решительный штурм, продолжавшийся непрерывно три дня и три ночи. Под прикрытием лучников и камнеметов монголы сумели преодолеть ров, разбили тараном стену и ворвались в город. На внутреннем валу их встретили козляне с ножами в руках. То, что произошло дальше, долго потом являлось уцелевшим степнякам в кошмарных снах. Жуткая резня на вершине вала, заставила их оставить русским груду своих тел и в панике искать спасения в проломе. Побоище немедленно перекинулось в поле. На плечах бегущего врага русские дружинники ворвались в монгольский лагерь и принялись крушить осадные машины. В ходе жестокой потасовки у стен города около двух сотен россиян оказались отрезанными от крепости. Попав в полное окружение, они заняли круговую оборону и все до единого полегли в неравной схватке. Защитники города ничем не могли им помочь. Уцелевшим козлянам оставалось только воспользоваться передышкой и попытаться заделать проломы в стенах. В ходе только этого штурма монголы потеряли 4 тысячи воинов и трех темников, которых потом не смогли отыскать в куче трупов. Теперь уже дело было не в добыче, а в принципе. Снятие Батыем осады означало бы признание им своего поражения. Когда разъярённые монголы ценой колоссальных потерь все же ворвались в Козельск, они вырезали там всех, кто еще оставался жив, включая и грудных младенцев. Вместе с горожанами был убит и маленький Василий. Летописец записал, что он захлебнулся в крови.

Разгневанный Батый велел стереть «Злой Город» с лица земли, чтобы даже память о нем не сохранилась. На пепелище Козельска состоялся последний пир участников похода в Северную Русь, на котором исподволь копившаяся неудовлетворенность конечными результатами войны выплеснулась, наконец, наружу - Чингизиды перелаялись друг с другом. Бури и Гуюк объявили Батыя «трусливой бабой» и увели свои потрепанные отряды в степь. Назад Батый и Субудэй с оставшимися в их распоряжении четырьмя тысячами воинов шли тайно, балками и лесами, обходя стороной Кром, Карачев, Спашь, Мценск, Домагощ, Девягорск, Дедославль, Курск.