Серёжка

   Наверное, и для меня  настал уже тот возраст, когда пора писать книги или мемуары...Поэтому пришёл и сел за комп, в «опенофисе» это делать гораздо удобнее, чем со смарта. Когда уже наступит эра голосового набора?  Сдаётся мне, что если не при моей жизни, то уж детям это будет вполне доступно и привычно...

   И так, о чём это я? Ещё в прошлом веке, в 1980 году (Господи, как же давно это было), со мной произошла очень удивительная, странная история, которая была началом полного растворения вбитого в нас, тогдашних, воинствующего атеизма и агрессивного богоборчества. Я поступил на первый курс медицинского училища в Калининграде (тогда ещё его по-другому никто не называл).

   Стипендия была небольшая, тридцать рублей, но по тем временам учащемуся можно было  вполне безбедно и неголодно существовать. Конечно, вдоволь на мороженное и киношки  не хватало, но это уже приемлемые издержки. Как сказали мне мои родители, «...мы тебя уже вырастили, выкормили, дальше давай сам. Если этого тебе будет мало, значит иди работать. Через год как раз получишь паспорт и вперёд».

   Разумеется, денег было мало, а целый год ждать не хотелось. Выход я нашёл быстро. В то время в областной больнице заведующей прачечной работала папина сестра, моя родная тётя Маша. Вот по её трудовой книжке и устроился на работу на полставки... санитаром в  гематологическое отделение, которое тогда было одно на область для детей и взрослых. И ей хорошо, шёл дополнительно какой-то стаж, и мне сорок пять рублей, как королю, мог почти ни в чём себе не отказывать, да ещё и десять, а то и пятнадцать рублей отдавал домой. Конечно, подобная работа в ночную смену для подростка была не из лёгких, особенно поначалу, пока персонал присматривался. Хотя росток уже тогда под метр девяносто подрос.

   Одна из ночных медсестёр, не вспомню уже, как её звали, как две капли воды была похожа на популярную в то время в народе певицу Людмилу Зыкину, поэтому все больные, даже дети, её так и дразнили, "Зыкина". А какой голос! И шар из волос на макушке размером со вторую голову, из-за которого в полуметровом медицинском "колпаке" она возвышалась надо мной.

   Настоящая "фрекен Бок" гематологии. Как мне тогда казалось, она просто издевалась надо мной, заставляя по два раз за ночную смену мыть полы в отделении на пятнадцать палат с коридором метров сорок длиной. Я же работал в ночную смену и в выходные, вместо того, чтобы, как все нормальные подростки, гулять.

   Но вообще-то, история не совсем об этом. Гематология. Заболевания крови. В том числе и достаточно часто со смертельным исходом, на втором месте после кардиологии.

   Я сам выбрал именно это отделение ещё  и потому, что очень хотел понять, насколько медицина - моя сфера, готов ли я отдать ей большую часть жизни. Наверное, уже тогда я предполагал, что медицина это не только и не столько героико-романтическая история о спасении страдальцев, но ещё и "кровь, дерьмо, слёзы и горе".

   Отделение было одно на область, вместе и взрослые и дети. В мои обязанности вменялось, в числе всего прочего, ездить через двор с каталкой до дверей с надписью «Морг». Это происходило почти каждое дежурство, ведь смертность от заболеваний крови на втором месте после кардиологии. Когда я вёз каталку, несмотря на то, что тогда не был особо сентиментальным, в глазах всё время стояли слёзы.

   Был в отделении один мальчишка, пяти лет, звали его Серёжка. Он уходил. Острый лимфобластный лейкоз, рак крови. Билет в один конец, в то время никаких стопроцентно эффективных средств победить этот недуг ещё не было. Одутловатое лунообразное лицо после курсов гормонов. Безформенная шея с огромными лимфоузлами, белая, как снег, кожа... сейчас, увидев подобное, молодёжь примет это за очередной фильм ужасов. Ему всегда было очень больно, но родители не разрешили применять сильные обезболивающие средства.

   Однажды, когда я убирался в его палате, он попросил меня посидеть с ним рядом и я присел. «Вы знаете, дядя Олег (дядя, в пятнадцать-то лет и пятилетний пацан меня на «Вы»!), я скоро, дня через два или три умру». - «Ну нет, с чего ты взял, конечно ты скоро выздоровеешь». Нас ведь  с первых дней очень долго и нудно учили, что в таких случаях должен говорить медработник. «Я это точно знаю, ко мне вчера приходил ангел и сказал, что они хотят забрать меня к себе, что я им скоро буду зачем-то нужен!». - "А почему же ты решил рассказать об этом именно мне?". -  "Ну вы хороший... наверное", улыбнулся он.

   Никогда не забуду взгляд этого взрослого человека пяти лет... «И какой он был? - спрашиваю - «Маленький, пухленький и кучерявый, как ты? Во сне приходил?» (Серёжка был когда-то кудрявым, но на тот момент как бильярдный шар после
 "химии" и радиотерапии, даже брови и ресницы выпали). Со свойственной подросткам циничностью я попытался ёрничать, ведь тогда нас всех поголовно выращивали атеистами и материалистами.

   «А вот и совсем нет! И не спал я! Просто к нам в палату приходил строгий дяденька в чёрном пальто, очень-очень большой, даже больше Вас  и с вот такущими (тут он с умилительной улыбкой развёл ручонки, как счастливый рыбак) светлыми белыми крыльями». Мне, привыкшему зло подсмеиваться над образом херувимчиков с детским луком и стрелами Амура, слышать подобное от пятилетнего ребёнка было... да практически шокирующим это было, представь.

   Сказать, что я был удивлён, поражён, просто ничего не сказать. Как? Откуда  такое у пятилетнего мальчугана? Почему? Чтобы что? Спрашивал маму, оба родителя, да и бабушка с дедом ну никак не религиозны, мальчишка не крещёный, по соборам не затасканный. И не было тогда у меня никаких ответов на эти вопросы.

   Дня через три мы с ним поехали в ту дверь с короткой надписью и тут уже я не смог сдержаться и просто ревел навзрыд на весь двор, никого не стесняясь и думая о том, что раз, наверное, есть Ангелы, то значит, и Бог есть. Кстати, совсем забыл упомянуть, что действительность сия произошла накануне Рождества Христова 1981 года, 6 января.


   8 июня 2024 г.