Лектор с принципами и не согласный с ним студент

       В годы моей молодости парней накрыло пришедшее из дальних стран поветрие - длинные волосы. Те, кто был рожден в конце 70-х годов и позже, лишь по рассказам родителей может узнать о накале схваток между молодыми людьми и их родителями (порой даже до рукоприкладства доходило). Случалось, что подростки сбегали из дома лишь из-за того, что родители ставили условие: или мы, или лохмы! (Чуть позже возвращались с обидой на весь свет, что остались не понятыми запросы юной души, что старшее поколение закоснело в своих нормах "прилично-неприлично" и так грубо реагирует на новое веяние).
       Если в школах учителя еще держали оборону, не позволяя отращивать слишком уж длинные, то выпускники, а в дальнейшем студенты, отрывались по полной.
       Преподаватели, в общем и целом, к длинноволосым парням относились вполне спокойно, но встречались среди них, выражаясь современным языком, не толерантные и не политкорректные. В частности, преподаватель по "Истории КПСС" сразу предупредил, что выгонять с лекций таких вот, "преклоняющихся перед ложными ценностями Запада", он не имеет права, но ни один студент "с растительностью избыточной длины" экзамен ему не сдаст.
       Учился в нашей группе мальчик с ярко выраженной восточной внешностью (назову его Тимур), чья шевелюра была одной из роскошнейших на курсе. Он очень гордился своими волосами и расставаться с ними в угоду историку не собирался. Тимур был единственным, кто перед экзаменом не стал укорачивать до разрешенных "на 2 пальца выше 7-ого шейного позвонка". На экзамен он явился в тюрбане, а на требование снять головной убор, вступил в полемику и наплел что-то про родовые обычаи и неписанные правила (Юмор в том, что у Тимура восточной была только внешность, Тимур не знал иных языков кроме русского, а обряды и обычаи, о которых он с жаром вещал преподавателю - домашняя заготовка). Это было зимой.
       Перед экзаменом летней сессии Тимур разжился париком, длина волос которого вписывалась в границы, обозначенные преподавателем. Преподаватель обмана не заметил, и Тимур мог бы пользоваться париком и впредь, да сам себе навредил. После сдачи экзамена Тимур задержался возле аудитории, подбадривая тех, кто лишь готовился войти, а поскольку в парике ему было неудобно, то парик он стянул и, тряхнув головою, разметал свою чудо-гриву во всей ее красе. Историку же зачем-то понадобилось выйти...
       Зимняя сессия второго курса. Народ строит догадки, как Тимур выкрутится на этот раз. В день экзамена Тимур пришел не один, его под руку вел брат. Тимур был бледен, еле-еле передвигал ноги, а голова обмотана бинтами. Брат попросил историка проявить снисходительность, поскольку всего-то пару дней назад они (Тимур и брат) были на свадьбе, и кто-то из пьяных гостей разбил бутылку о голову Тимура. У Тимура сотрясение, и если бы не экзамен, то он из дома не вышел бы. Преподаватель понимание проявил... И в этот раз он (преподаватель) уже не узнал, что его снова провели. Потому что Тимур, помня о летнем проколе, для сматывания бинтов с головы не поленился скрыться в туалете на 2 этажа выше и задерживаться после экзамена не стал.
       Летняя сессия. Не знаю какими правдами и неправдами Тимур в деканате добился разрешения сдавать "Истмат" (или "Диамат") на несколько дней раньше, и не нашему столь принципиальному историку, а женщине, которая вела у нас семинар. Добился, сдал, на "отл." Почему Тимур хотел сдавать именно ей? Она не выпячивала свою симпатию к Тимуру, но как-то раз мельком заметила, что увидела Тимура в одном из спектаклей СТЭМа (студенческий театр эстрадных миниатюр), и стала поклонницей его таланта.
       А на третьем курсе началась военная подготовка, и Тимуру пришлось-таки укоротить волосы до предписанных 5 см на мкушке и не длиннее 0,5 см от нижней границы волосяного покрова.