Лавруша

Собираясь ранним воскресным утром в храм Марфа вспомнила, что давно уже не носила ничего на панихидный стол своему мужу Егорушке. Да — да с  тех пор, как  невестка родила ей внучка Лаврушу, ни разу не носила.

Марфа спустилась в погреб, достала оттуда банку малосольных огурцов, — Егорушка очень любил их при жизни — и отнесла в храм, к Панихиде. 

Ещё в юности, когда она  выходила замуж за Егория, все говорили, что он ей не пара, что он не путёвый мужик, не стабильный, что они и года вместе не проживут, а она с ним прожила всю жизнь... 

И теперь очень надеялась, что и в Вечной жизни она встретит его, обнимет, а потом по привычке поругает  за что-нибудь, поворчит, как она всё время делала, особенно когда он курил в окно. Ворчала не потому, что терпеть не могла табачного дыма.... а потому что у супруга сосуды слабые, а он не понимал, как это опасно.

Умер Егор Макарыч не от сосудов, а когда в городе был митинг протеста,  он на ту беду мимо шёл, один демонстрант ругался матом в адрес Президента. Егор взял либерала за грудки и сказал: «Да я тебя за Владим Владимыча с гавном смешаю, пёс прозападный!» Парень оттолкнул старика от себя и тот не удержавшись на ногах упал и ударился затылком о бордюр...

Вспомнилась Марфе татуировка на плече Егора: «666-я ЭЗК За Родину, за Сталина» До слёз Марфе захотелось прижаться к Егору и поцеловать его татуированное плечо.... у Марфы Николаевны потекли по щекам струйки слёз.

 Тут послышался знакомый звук Тойоты. Наконец то! Марфа, вытерла  слёзы краешком скатерти и выбежала во двор.

Приехала невестка, привезла внука, у неё сейчас на работе полный завал, даже по выходным приходится работать и Лаврушу не с кем оставить.

Марфа обняла шестилетнего внука, поцеловала его драгоценную макушку и повела в дом.

— Бабушка, а у тебя малосольные огурцы есть? — спросил внук усевшись у окна у которого любил сидеть дед Егорий.

— Ой, Лавруша, у церкоф на помин души дедушки Егория снесла последнюю банку. Знала бы что приедешь ещё бы насолила.

— Зачем в церковь огурцы носить?

— Что бы дедушке на том свете не голодно было.

— Нет никакого того света! — уверенно сказал Лавруша вытянув губы, будто выдыхает табачный дым и у Марфы пробежали мурашки по коже — точно так же делал Егорушка, когда курил в окно. Вот же кровь мучает. Весь в деда пошёл.

Марфа вздохнув подумала. — Это всё влияние его мамы, невестка ни одной невзоровской среды не пропускает.

Марфе хотелось найти какие то слова, что бы наставить внука на путь истинный, но говорить так складно, как говорит настоятель их прихода отец Онуфрий она не умела, поэтому боясь сказать не правильно, ничего не сказала, а только поцеловала внука в макушку изо всех сил стараясь, что бы через этот поцелуй Господь его вразумил.

Был бы жив Егорий, он одним своим присутствием мог бы на внука повлиять. Да Егорий умер за год до рождения Лавруши, так и не повидав внука....

Шли годы, Лавруша рос, учился в колледже, ходил в армию, в горячую точку. Демобилизовался недавно. Высокий, красивый, в аксельбантах, в малиновом берете, на плече наколка 666-й ОсН «Бизон» и вокруг надпись «За Путина. За Россию»

Марфа сильно постарела, память ослабла да ноги почти не ходят. Но всё же нашла в себе силы насолить огурцов, Лавруша обещался приехать.

Лавруша приехал не один,  а с худенькой, почти прозрачной девушкой.

— Вот, бабушка, моя невеста Маша, в медах на главврача учится.

С одной стороны Марфе было радостно, что внук нашёл себе такую скромную девушку, с другой стороны в её сердце слабо трепетало чувство ревности. Будто эта девушка собирается отнять у Марфы самое дорогое что у неё осталось в жизни. Марфа улыбнулась девушке и спросила:

— Чего ж ты такая худенькая, Маша?

Девушка в ответ пожала плечами.

— Ничего, Машенька, были бы кости, а мясо нарастёт, я в твои годы, когда познакомилась с дедом Лавруши, такой же была, могла за удочку прятаться.

— Бабуль, можно я в окно покурю? — спросил внук.

— Ты что ж, Лавруша, курить начал?

— Да, бабуль, в армии.

Марфа посмотрела на Машу, та сказала:

— Я уже ему говорила, что курить очень вредно для сосудов, а он не слушает.

Лавруша открыл окно, достал сигарету, закурил выпуская дым изо рта точь так же как делал его дед.