Заметки на полях 90-х 0-х годов

        Страна моя, сколько я себя помню, с молодых, сразу послевоенных лет жила размеренной жизнью великана, который был уверен в своей силе. Всегда сбрасывал с себя различные неприятности, которые его чуть-чуть беспокоили, но не сбивали с выбранного им пути в мире и во времени. Было всё так постоянно и прочно. Иногда даже в голове возникала мысль о том, что прежде наши деды и родители в своём времени боролись за себя, за свою землю, свою жизнь, за бытиё. Их жизнь была разнообразно боевая. А нам всё заранее предначертано, всё известно и стабильно. Такое положение вещей в молодой душе навевало определённую грусть и сожаление.

     Не знали, не замечали, не догадывались, что в глубинах жития страны накапливается чёрная энергия столкновений многообразных нескладных условий существования её, сдерживаемая тяжёлой крышкой грубой неумелости закоснелых правителей. Под ней жизнь шла своим чередом, заведённым, казалось, раз и навсегда. Но однажды крышка не выдержала напряжения и начала сдвигаться. Сначала чуть-чуть, потихоньку, затем всё сильнее и сильнее и, в конце концов, не выдержала, её сорвало, и вместе с ней прежний порядок вещей разрушился. Разорвался. Все остались ни с чем в точке отправления новой жизни. Никто не знал, как начать движение и куда от этой самой точки.

     Перед всеми в одночасье раскинулся таинственный, непостижимый океан новой жизни. В этой стихии новообретённой действительности были и тихие заводи с тайными движениями жизни, а были и буйные «ревущие широты» с опасными, неопределёнными маршрутами движения и непредсказуемыми конечными точками этих направлений.

     Вся страна барахталась в этом океане, не зная, где пристать, чтобы построить свой дом, своё дело. Однако тогда каждый получил возможность проявить свободно, открыто и независимо свои умения в соответствии со своим желанием, запасом знаний и опытом. Многие захотели этим воспользоваться. Но беда состояла в том, что они не знали тех механизмов и путей, их этому не учили, с помощью которых можно исполнить свои чаяния, довести их до состояния практического осязания в обыденной жизни. Было стремление попробовать, и казалось, что все окружающие должны возрадоваться тому, что на их глазах происходит, и оказывать всяческую помощь. А как же иначе?

      Такая искренняя детская уверенность в своём успехе не позволяла этим людям действовать рассудительно, последовательно, практично. В основном все такие опыты заканчивались ничем. На успех могли рассчитывать только те, кто сумел свои умения погрузить в течения неразъяснимого мистического океана и не дать им раствориться, но превратиться в свободные независимые течения его. Ведь океан хотя и был властителем судеб каждого, но не определял направление их движения. Часто оставляя участников с чувством невостребованности и разочарования.
       Каждый выбирал свой маршрут. Он мог быть сложным или простым, но всегда трудным, неизведанным. Часто люди брались за дело, которое было им мало знакомо, но им казалось, что они справятся. Однако чаще они превращались в неумех, которые не могли свои мысли и идеи довести до удачи.

     Одним из таких путешественников был Григорьев Иван Ильич, по натуре художник с бродящей внутри него фантазией - а хорошо бы сделать то, и то и тогда случится это. Следом за придумками появляется идея другая, а потом и третья и так дальше, и так дальше. Это как у художника пейзажиста, который наблюдает величественный закат, или широкое поле, или ещё какой сюжет. Это вдохновляет его на писание картины. Однако Иван Ильич был по профессии хорошо образованным и эрудированным исследователем от науки, и эта творческая деятельность отличала его от художников. Она всё-таки требовала большей сосредоточенности и точности в осуществлении замысла. В нём боролись вольный художник и строгий исследователь. Частенько он бывал и пристально глубокомысленен. Близкие между собой звали его «профессор».

     Подчас у Ивана Ильича побеждала творческая фантазия и желание преобразовать её в настоящее дело. Такие внутренние мысленные вихри кружились в голове Ивана Ильича постоянно, и он с удовольствием делился своими идеями со всеми, кто готов был слушать его. Он предполагал с надеждой, что в ответ кто-нибудь предложит: «А давай сделаем это!» Ему казалось, главное - это мысль, а всё остальное воплощение её не так важно. Всё сделается само как-то. Легко.

     Путешествуя в течениях новой жизни, струя Ивана Ильича сливалась, разделялась с направлениями других, таких же скитальцев, как и он. В какой-то момент несколько таких потоков слились в один, ещё маломощный и робкий, поскольку никто не обладал силой мощного источника идей и знаний будущего общего дела. Каждый имел свои интересы в прошлой жизни и, в общем, добился уже тогда каких-то определённых результатов. Сейчас же все остались не у дел. Каждый пытался найти свою струю в новом океане.  Получалось у кого-то чуть лучше, у кого-то чуть хуже, но общего благополучия, удовлетворения от работы не было. Хотелось в удовольствие трудиться в любимом деле и получать за это достойное вознаграждение. Основа, на которой участники нашей компании объединились, состояла в том, что то, чему они посвятили жизнь, те пытливые искорки их исследовательской деятельности были затушены вихрями бурь нового океана. Были нарушены прежние цели и ориентиры. Они, как и многие другие, оказались в безысходном положении, поиске возможностей приложения своих сил. Такие люди нуждались в творческой и деловой реализации своих идей, искали для этого новые пути.

     Вот только в этом поиске они сталкивались с внутренним конфликтом своего пытливого подхода к любой деятельности и необходимостью прагматичного решения проблем в новом, неразъяснимом океане жизни, в котором они теперь оказались. И эта ситуация была совершенно не знакома нашей компании. Они не знали, как её разрешить и делали, как им казалось, правильно, не понимая всей сути этой задачи. Что в ней главное и что второстепенное, так потихоньку нарастал конфликт между знанием и незнанием. Возникало непонимание между членами команды, потеря бдительности в ведении дела. И таким образом новое начинание разваливалось.
   
     Все они разом не были знакомы. Некоторые знали о существовании будущих партнёров понаслышке, через кого-то, а то и вовсе друг о друге не слышали. Психологически каждый из этой компании был готов участвовать в затеи, которая позволила бы ему реализовать свои знания и желания на практике. Все топтались на пороге новой действительности. А надо было постигать, одолевать новые навыки, отличные от тех, которыми они владели в совершенстве. Надо было делать то, чему их не учили и что было для них тайной  за семью печатями. Им казалось, что всё, что они собирались делать, просто. Это чувство шло от азартного энтузиазма, который отпускал тормоза знания дела, осторожности и практической расчётливости, умелой работы. 
 
     Вот, скажем, Антон Николаевич Путилов, давний знакомец «профессора». Они давно знакомы, работали вместе, проходили через различные рабочие перипетии разнородных научных коллективов. Он был склонен играть роль связующего звена между всеми участниками образованной так называемой концессии. Распределить обязанности, обсудить и собрать результаты их работы.

     В отличие от Антона Николаевича, его хороший приятель, поэт в душе и на бумаге, в прошлом военный флотский доктор, ныне самостоятельный, независимый весьма успешный хирург тоже был готов участвовать в предлагаемой работе именно как врач. Звали его Калачёв Николай Иванович. Он всегда обстоятельно и вдумчиво изучал всё, что окружало идею, которую ему предлагали. За глаза его окрестили «адмиралом» за его адмиральский нрав, хотя на самом деле он не был таковым. А между тем, звали его так не зря, поскольку он обладал властным характером и решительностью в принятии решений, которые реализовал незамедлительно, без промедления. Это была одна из ярких черт его натуры. Он мог начать новое дело быстро, энергично и так же решительно закончить его, если разуверился в нём, не обращая внимания на любые доводы окружающих.

     Ещё один член собравшейся команды и, наверное, основной,  поскольку именно он предложил к исполнению проект, идея которого полностью принадлежала ему. Звали его Мальцов Егор Петрович. Он имел одно важное преимущество перед другими членами команды – умение добывать деньги для осуществления своих идей, особенно в самом начале работы. Был в этом смысле смелым и решительным. Егор Петрович мог даже в прямом смысле рискнуть своим здоровьем ради продвижения прожекта во имя того, чтобы достичь главной цели предпринимателя – получить достойную прибыль. Эти черты его характера имели некоторую авантюрную окраску. Благодаря наличию такого свойства натуры - гена авантюризма, Егор Петрович всегда был деятелен и убедителен в своих действиях. Затея Егора Петровича, которую он предложил нашим уже знакомым, была в определённой мере продумана и даже в некоторой степени начала исполняться. Он получил первые обнадёживающие результаты. С другой стороны, Егор Петрович понимал, что один он с ней не справится, если учитывать конечные цели, которые он хотел достичь – создание нового лекарства для лечения до сих пор неизлечимой тяжёлой болезни. Ему требовались соратники и большие деньги. Поиски привели его «профессору», с которым он когда-то был знаком.   
     Вот такая компания собралась вместе, чтобы создать что-то оригинальное, нужное для людей и при этом получить достойную выгоду для себя. Все эти люди в предыдущие времена бытности под крышкой не озадачивались путями и возможностями получения всё большей и большей выгоды от своей деятельности. Они в первую очередь думали о раскрытии идеи, ради которой трудились, и выяснения её взаимодействий с другими явлениями природы. Однако когда им пришлось окунуться в новый океан жизни, у них начало меняться отношение к тому, чем и как они занимались прежде. В новых условиях у одних первое место стали занимать деньги и процессы, с помощью которых их можно было добывать. Интересовали уже именно такие действия. Они начинали рассматривать звонкую монету как движитель их ремесла, и для этого дохода должно быть всё больше и больше. Они начали видеть в этом самоцель своей деятельности. Идея для них превращалась в инструмент запуска механизма производства денег. Если этот механизм не включался, они полностью теряли интерес к такой работе.

      Другие же оставались во власти прежних своих представлений об удовлетворении своих интересов, не ставя их в полную зависимость от выгоды, полученной при исполнении работы.

      Компании, в которых собирались такие разные люди, очень часто становились неудачными, поскольку не было единства меж людей, составляющих эти коллективы.
 
     Вот и наша команда, на первых порах своего существования, охваченная азартом энтузиазма создания чего-то нового и оригинального, работала ритмично, упорно и неутомимо, порой не оглядываясь, на недостаток дохода.

     Но со временем появились первые трудности, связанные с технологическими недоработками и необходимостью их устранения, и, как следствие этого увеличение денежных расходов. В этих условиях работа превращалась в тяжёлую черновую рутину. У некоторых членов команды появились сомнения: «А тем ли они занимаются?» Например, «адмиралу» не хватало яркости и определённости в лечебном действии нового препарата. Становилось понятно, что он требует дополнительного изучения. Надо это делать! Для этого нужны ещё, конечно, деньги! Возможности!

     Иван Ильич потерял веру в идею проекта, не хотел заниматься второстепенной работой. Он требовал финансирования и ставил всей команде условие, что при отсутствии его отказывается работать в команде. Он отделялся от коллектива, превращался из владельца идеи в капризного наёмного рабочего.

     Только Антон Николаевич и Егор Петрович продолжали пробовать продвигать проект, пытаясь найти деньги. Внутри команды возник конфликт. Главное, его сложно было преодолеть, поскольку не у всех было желание это сделать.

     Так идея этой команды, как и многие другие в те времена, прекратила своё существование. Только много позднее, когда воды нового океана жизни страны заполнили все её заливы, лагуны и протоки, стал чётче проявляться, укрепляться новый порядок жизни и вместе с ним стали появляться новые люди, которые по своей натуре отличались от тех, кто жил под крышкой. Они во время плавания в океане новой жизни приобрели определённые черты характера и натуры, позволяющие брать на себя непривычные ранее рабочие риски, бороться с ними, обходить. Возник и стал утверждаться новый порядок развития самых разнообразных идей.

А.Г. Кобылянский
               
                2024 г. Июль. Москва.