Смерть вампира Глава 65

 Глава шестьдесят пятая
Официальное знакомство монстра с отцом девушки, или зачем тянуть

Ванда уехала первая. Келсиос сгрёб в кучу монстров, затолкал их в клетки, накрыл непроницаемой тканью и на предельной скорости догнал её под домом.
– Привет ещё раз, а я решила, ты к вечеру подъедешь, папа уже построен, - улыбнувшись, высказала предположение Ванда, она не сомневалась, предложение отца Келсиос принял, и откладывать визит не намерен, о чем и уведомила Бориса по телефону.
Келсиос заметил, она волновалась, но виду не подал.
– А смысл? Я не занят. Ты бы предупредила отца, что я не ем, не пью, он начнёт тратить своё время на меня, стараясь принять гостя получше. И для чего, все хлопоты? И ещё надеюсь твоё волнение не связано с моей сутью? – выяснил он и подумал:
«Официальное знакомство монстра с отцом девушки, которую он боится убить, но может убить в любое мгновенье. Прикол».
– Прав, железная логика, но принимая гостей, хозяева иногда любят хлопотать, тебе такое в голову не приходило. Насчёт доверия - оно безмерно, – улыбнувшись, заверила вампира девушка.
– У нас не принято хлопотать с появлением гостей, со временем поймёшь, – ответил вампир.
– Предварительный отказ от угощения, неприятен хозяину, так что выпутывайся сам, и ещё церемонность не его стиль, все будет по-семейному, просто. На самом деле, хорошо, что ты пришёл сегодня, так проще в первую очередь для меня, – призналась она вампиру.
Последняя фраза воодушевила вампира, он удовлетворенно подумал:
«Ну, что я доволен собой, мысли прочесть не удаётся, зато я научился угадывать её желания».
Келсиос зацепил мысли Бориса, они метались между работой и предстоящим визитом, ни одной окончательно сформированной или законченной. С работой непонятно, собственно, как и с визитом. Борис отследил, дочь приехала не сама.
«Да, их отношения ближе, чем я предполагал. Я отвел неделю, а он принял предложение прямо сегодня. Бог с ним… пришёл и ладно. Посмотрим, что он за зверь или птица».
Келсиос мысленно ответил Борису:
«Вот насчёт зверя точно в десятку. И я посмотрю, что ты зверь».
Ванда с Келсиосом вошли в холл. Им на встречу вышел Борис. Привычным жестом снял с Ванды накидку. И протянул руку для приветствия, Келсиос пожал его руку.
«Пусть решает, что хочет, что я болен, что на улице холодно, плевать. Убить я его не хочу, он выживет. Ванда таки прекрасный учитель. Борис психует. Можно подумать он первый отец, а Ванда первая дочь, знакомящая отца с парнем».
– Снимайте куртку, проходите на кухню, я сам недавно дома, кулинарю, желаете, присоединяйтесь, – пригласил он, гостя, действительно без намёка на причину хлопот.
Борис, как любой мужик после работы, да ещё в стрессовой ситуации, хотел, есть, и более подходящего места для беседы, по его мнению, не существовало, и потом – какая никакая работа, а не тупое изучение друг друга.
Легко наклонившись, Борис помог снять обувь Ванде. Когда исчезли ботинки, юбка оказалась почти до пят. Келсиос увидел, как Ванда стала босыми ногами на пол и бесшумно заскользила по покрытому лаком дереву в сторону лестницы, поднялась на первую ступеньку начала медленно подниматься, ступая в полступни, так что пятка не касалась ступеней. Высший вампир не мог оторвать взгляд от её босых ног, прозрачные носочки не считались, понимая, предел приличия пройден, но отвести взор от действа: «босая Ванда идёт к себе» вампир не находил в себе сил.
Не оборачиваясь, как бы боясь потерять равновесие, и не скатиться вниз по ступеням Ванда сказала:
– Десять минут и я с вами.
Келсиос повернулся в сторону Бориса, мысли последнего молчали, в глазах светилась хитрая улыбка.
Борис направился на кухню.
– Вынужден признать, дочь избалована, не готовит, – открыл он семейную тайну.
– Это пустяки, она не ест, это хуже, – решил озвучить своё наблюдение Келсиос, не ожидая никакой реакции.
– Понятно, выходит очень заметно, – огорчился отец.
На кухне работала мощная вытяжка, делая воздух свежим и прохладным.
Общих тем для бесед не находилось. Борис всё, что хотел – уже знал. Не смотря на все ухищрения вампира, наполнить энергию доброжелательностью, Борис оставался подозрительным, а Келсиос подумал:
«Дома всё по сценарию. Постоянство признак класса».
Закипела вода, хозяин, исполняющий роль повара залил рис кипятком, и помешал в сковороде грибы. Келсиос слышал, перемещение Ванды по комнате. Идеальный слух вампира, позволял отслеживать её без труда. В душ она не пошла, но и на кухню не торопилась, Борис, тщательно промывая и перебирая салат, наконец, расслабился и подумал о дочери и мужчине, позванном в дом:
«Делать здесь уже нечего. Посмотрю ещё на Ванду и можно расслабиться. Во всяком случае, тексты об осторожности и прочая ерунда её не остановят».
«И что тебе ясно? Мне ничего не ясно, а я как-никак старше и опытнее. Ты хотел со мной познакомиться вот и начинай. Хрен тебя знает, о чем с тобой беседовать?»
Вступил в мысленный диалог с Борисом высший вампир, а отцу Ванды, её парень стал чрезвычайно интересен. Борис удивился, как сложно сосредоточиться при нём, невозможно задать, не одного вразумительно вопроса.
– Может коньяк или…? – предложил радушный хозяин.
– Я абсолютно непьющий, но могу попробовать, – не отказался Келсиос.
– А в ресторане? – напомнил он ему о встрече.
– Запомнили? Тарья проиграла спор, пить мы не собирались, это чтобы достать меня, так сказать нашла повод потратить деньги. Она любит транжирить, – открыл семейную тайну Келсиос.
– На то вино не рассчитывайте, оно выпито, открытое долго не стоит, – предупредил Борис.
– А что обычно пьете вы? – проигнорировал он его признание.
– В том-то и дело, что ничего. Только в стрессовых ситуациях, – доложил Борис
– Тогда предлагайте то, что обычно подаете в таких случаях, гостям, – нашёл выход из положения вампир и прочёл мысль хозяина дома:
«Так таких случаев у меня ещё не случалось».
 «Аналогично»:
Мысленно ответил вампир. Напряжение постепенно спадало.
Борис открыл бар, достал, не глядя бутылку и два стакана.
– Вы не волнуйтесь, – спокойно проговорил Келсиос, используя интонацию, вызывающую доверие, – люди в моем присутствии, чувствуют себя неуютно. Когда вы лучше меня узнаете, станет проще общаться.
– А Ванда, как себя чувствует в вашем присутствии? – спросил Борис.
– Наверно уютно, иначе я бы не оказался здесь, у вас в доме, – успокоил он Бориса, непонимающего всю глубину смысла, о появлении в доме вампира.
Келсиос выпил глоток, и поморщился.
– Вы давно встречаетесь? – спросил Борис, давая понять, он в курсе, обозначив причину приглашения.
– Как только она вошла в аудиторию. Я был обречён, – предельно честно ответил Келсиос.
– Ёмко, – отметил Борис.
– Так вышло, – ответил вампир.
– И что думаешь делать, извините, обращение на «ты» для конкретики, – полюбопытствовал Борис, скрыть жгучий интерес не получилось.
– Сказать откровенно не знаю, учитывая ваше и наше положение и возраст Ванды, просить закрыть глаза недостойно, делать вид, что ничего не происходит подло, – ответил новый знакомый Бориса.
– И на каком из вариантов думаешь остановиться? – Борис уже не пытался скрыть крайний интерес, ответ его заинтриговал.
– Попрошу вашего согласия на наш с Вандой брак, – не меняя интонации, озвучил свои намерения Келсиос.
Борису понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Придя в себя, он понял – это единственный приемлемый вариант, при всей его абсурдности, он снимал часть неприемлемых и неприятных моментов.
– Круто заложил. Хотелось бы понять логику? Слишком быстрое решение. Теперь для конкретики вы с Вандой уже всё обсудили? – Борис задал очередной вопрос вампиру.
– Ванда ещё не знает, – ответил жених.
– Ещё интереснее, предположим, я соглашусь, а Ванда откажет? – спросил Борис, он принимал решение, зная, дочь вряд ли откажет.
Келсиос подумал:
«Крепкий мужик. Я редко встречался с такими, вымирающий вид. Ни паники, ни истерики, ни одной банальной мысли. Голый расчёт при невероятной любви к дочери, не сомневаюсь, у меня бы так не получилось».
– А кто из вас двоих в накладе? От ворот поворот, могу уволиться и устроиться работать в другом городе, чтобы не мозолит глаза, вы наверно заметили, езжу я быстро. Могу не работать вообще. Если Ванда попросит подождать, можем объявить о помолвке. Но компрометировать, вас и вашу дочь, волочась за ней, будучи в том статусе, в котором мы все находимся – крайне неприлично. Помолвки иногда расстраиваются. Такой поворот, безусловно, предпочтительнее, чем просто флирт преподавателя и несовершеннолетней студентки, – объяснил свою позицию вампир.
Зависла пауза. Борис потянулся за стаканом, потом отставил его и вопросительно посмотрел на Келсиоса.
– Когда вы собираетесь озвучить ваше предложение Ванде? – задал очередной логичный вопрос отец девушки, не вступив в дискуссию.
– Могу прямо сегодня, сию минуту, как только она присоединится к нам, за семейным ужином, – ответил он отцу любимой девушки.
– И как далеко зашли ваши отношения? – голос Бориса замер.
– Насчёт отношений сложно. Смотря, какой аспект брать, – решил быть абсолютно откровенным Келсиос.
– А есть несколько? – испугался Борис, потянулся за стаканом второй раз, и взял его в руку, но пить не стал:
«Неужели я ошибся в который это раз? Что-то я начал прихрамывать, на обе ноги».
Келсиос прочёл его мысль и подумал:
«Ты не ошибся, это я не понимаю, что творю. Ты-то держишься нормально».
Выдержав очередную паузу, Келсиос продолжил.
– Первый аспект расстаться невозможно, попытки предпринимались с двух сторон. И не одна. Второй, голые пятки максимум, – ответил вампир.
Борис отставил стакан и подумал:
«Ничего не понимаю. Они что с первого дня встречаются, все интереснее, чем я предполагал, или мне подумать, они встречались в Америке, при его деньгах летать утомительно, но ненакладно встречайся хоть каждый день. И её приезд становится, более чем понятен. Бред, Борис, ты ополоумел, Люсьена такое не пропустила бы. Решение надо принимать и быстро, ключевое слово «быстро»».
«Вот это новость, оказывается и Борис, не посвящён в истинные причины переезда дочери. Ванда таки невероятный игрок».
– Зачем вам нужен этот брак? – устало спросил Борис.
– Я люблю вашу дочь, – устало ответил Келсиос.
Вошла Ванда. К максимуму ничего не добавилось, наоборот. Тёплый, длинный халат, завязанный на два узла пояс, тёплые носки скрыли голые пятки.
Борис нежно улыбнулся дочери. Решение он принял. Тихо без мыслей.
– Ванда, прикид не приличествует ситуации, – отреагировал отец на её одеяние. Удивившись, что дочь вышла в таком откровенно домашнем виде, когда в доме посторонний мужчина.
– Почему, я всегда так хожу дома? – в свою очередь удивилась Ванда.
– Келсиос пару минут назад попросил моего согласия на ваш брак. Я думаю, одобрить, – объяснил Борис, почему он решился сделать ей замечание, по поводу одежды.
Ванда, не раздумывая, и не отвечая, метнулась к отцу, обняла его за шею и поцеловала.
– Как же вы всё великолепно придумали. Раз вы тут всё без меня решили, я вношу своё предложение. Свадьбу назначим после совершеннолетия. А о помолвке объявляйте, когда хотите, мне без разницы, – странно отреагировала на предложение девушка.
Ванда разомкнула объятия и с благодарностью посмотрела на двоих, но к Келсиосу не подошла.
– Я верила, вы поладите, – подвела итог Ванда.
Опешили оба. Келсиос от её уверенности, что по-другому и быть не могло, и от её готовности принять его правила игры, не задав ни единого вопроса. Борис от того, что с поцелуем, она метнулась к нему, а не к жениху, вампир прочёл мысли отца теперь уже невесты:
«Интересно, к тому ли она метнулась? И жених хорош, замер даже не двинулся в её сторону. По каким таким признакам Ванда определяет глубину его чувств?»
При всей благожелательности обстановка накалилась.
– Папа, вы с Катериной явно в сговоре, я не стану жевать салат, как тупой кролик, – попыталась разрядить обстановку девушка.
Открыла холодильник, достала огурцы, помидоры и зелень. Бросила их под кран и взялась за нож.
«Добрый ребёнок, оказавшийся среди двух монстров, не знающий, как нас примирить. Как же я её люблю. Не волнуйся милая»:
Мысленно успокаивал её Келсиос, как будто Ванда могла услышать его мысли.
– Ванда положи острый предмет, порежешься, – предупредил Борис, – я сам измельчу овощи.
До этого момента безучастно взирающий на приготовление пищи Келсиос мгновенно отреагировал, Борис не успел заметить, мужчина оказался рядом с его дочерью аккуратно вынул нож из её руки, нежно провёл пальцами по запястью.
- Никогда не бери острых предметов в руки. Особенно при мне. Всегда можно воспользоваться мной, - на пределе серьёзности попросил мужчина.
Келсиос быстро, как будто он всю жизнь только этим и занимался, начал нарезать овощи. Борис не мог оторвать взгляд от его выверенных движений, восхищение заполнило его мысли:
«Если Ванда видит тоже что и я, не очароваться невозможно».
Эти мысли относились не только к нарезке помидоров. Когда Келсиос опустил глаза Борис смог его разглядеть. Три верхние пуговицы светло–бежевой рубашки были расстёгнуты, брюки сидели, как влитые, ремень выполнял роль украшения, использовать его по назначению не имело смысла. Кожа с оливковым оттенком гладкая, ровная. Волосы тёмные, идеальная причёска. Тело мускулистое, накачанное. Глаз он его не видел и ничего не мог сказать о их цвете. Но посажены они были чуть глубже, чем обычно у людей. Борис припомнил, Ванда говорила, о том, что Залиникосы греки по национальности, и подумал об идеальном греческом профиле, вспомнив греческую скульптуру, как архитектор, он изучал этот предмет в институте и мысленно улыбнулся сам себе:
«Вот когда мне пригодились знания, полученные в институте. Правда, идеально прямая линия носа здесь конечно не совсем идеальна. Хотя он в некоторых ракурсах реальная скульптура, но ожившая. Красавец».
Келсиос мысленно ответил отцу любимой:
«Ну, тут все по шаблону. Как только человек притерпится к моей энергии, немедленно начинает видеть только хорошее. Я ему понравился, правда таких характеристик я ещё не получал, основанных на научных изысканиях в области архитектуры. А Ванда таки говорит с ним обо мне, но без откровенности. Как же тяжело в таком близком контакте с двумя людьми».
– Ванда, я за тебя спокоен, Келсиос умеет готовить, осталось тебе научиться есть, – оценил Борис не то, что рассматривал.
– Чем занимался весь день? – спросила Ванда, как будто минуту назад не решилась её судьба.
– Пообщался с новыми сотрудниками. Привыкают, стараются – смешно. Новый бухгалтер рассчитал всех прежних сотрудников, и дрожащей руками принёс мне приказы и трудовые книжки. Ну как бы там ни было, дело сделано. Один из десяти сотрудников раздаёт книжки, и зарплаты. Сложнее в отделе договоров. Именно там порезвилась светлая личность, не знаю, кого туда определить, пока не разберусь сам. Забрал бумаги и ноутбук с информацией домой, готовлюсь к бессонной ночи. Даже договор из рамки вынул. Помощничек Леонида, часть информации уничтожил, часть запутал, часть на бумаге, часть на ноутбуке. Думал, сволочь, она мне не пригодится. Самое замечательное, как подумаю, что сам подмахнул, бумаги, не читая – сатанею. Не подписывал я этот договор, сто раз прочёл. Не рехнулся же я в самом деле. Обязан, разобраться, как такое вышло, – зло прошипел Борис.
– Если хотите я могу вам помочь? – неожиданно предложил Келсиос.
Борис поднял глаза на будущего зятя, и отметил его сухие чистые руки и не удержался от мысли:
«Он что резал, не прикасаясь к овощам?»
Келсиос тут же мысленно ему ответил:
«Я их вытер, ты просто половину моих движений не замечаешь, как и все люди. Наблюдательный Борис. Давай неси свои бумаги, хоть на них отвлекусь».
Келсиоса забавлял не озвученный диалог, он помогал отвлекаться от жажды и боли.
– Учитывая, то, что вы имеете виды на мою дочь, пожалуй, рискну. После обеда, – почему-то согласился руководитель предприятия.
– Можно вместо обеда, я не голоден, – внёс своё предложение Келсиос и услышал мысли отца Ванды.
«Интересно, что этот преподаватель иностранной словесности смыслит в договорах, хотя ведёт же у них кто-то договорную часть в клинике. Во всяком случае, виртуозно отказался от еды. Правильно в доме врага не едят. А я пока враг. Или уже друг? Я бы тоже чувствовал себя не в своей тарелке».
Вампир продолжил не озвученный диалог:
«Борис, какая тарелка? Раскалённая сковорода с кипящим маслом. Любой кусок, попавший в моей организм, поднимет уровень яда запредельно, мне и так весело, не хватало прямо из-за стола отправиться ловить какого-нибудь бродягу. Чтобы спасти жизнь тебе и Ванде. Распрекрасный жених».
– Можно и вместо обеда. Если вы хорошо подумали. Так вас проводить в кабинет? – спросил Борис Семёнович.
– Не стоит, принесите, ваши бумаги, и не обращайте на меня внимания, – Келсиос сел в кресло, облюбованное Вандой. Он легко это определил по интенсивности запаха.
«Тоже умно, зачем уходить с глаз в чужом доме»:
Подумал Борис ушёл к себе, вернулся с ноутбуком и двумя папками.
«На хрен мне твои богатства, все равно они мои. Просто если я выйду, а вы потом войдёте в кабинет, мне станет ещё хуже, лучше уж держать контроль на одном уровне».
Подумал вампир, глядя влюблёнными глазами на девушку, понимая в данный момент приблизиться невозможно.
«И здесь полный абсурд, нормальная парочка обнялась бы, пока папа отвернулся. А мы только в глаза друг другу посмотрели».
– Вот ноутбук, вот договора, желаю удачи, – пытаясь поймать взгляд, сказал Борис, стараясь, не выказать недоверие.
Келсиос быстро организовал пространство вокруг себя, поразившись как, по сути, Борис хорошо отнёсся к нему, понимая такая ситуация в принципе не может понравиться богатому уверенному в себе человеку.
Просматривая листы один за другим, Келсиос думал о будущем тесте:
«Знать, кто мы – он не знает, смутные догадки, и те почти исключены. Это если о нашей сущности. Вряд ли он выяснил, чем мы заняты, откуда приехали, на какие средства живём. Ванда единственная дочь, он должен безумно её любить, раз решился на такой шаг. Он просто обязан быть против и возражать. Нет, Борис мне определённо нравится. А Ванда, что она думает по поводу моего предложения? Не слышать её мысли худшее, из произошедшего в жизни вампира».
Ванда пока не думала, её энергия замерла, в поисках информации и натолкнулась на странный блок.
То, что искал Борис, над, чем ломал голову, с момента покушения, Келсиос нашёл сразу, параллельно прикинул объем денег только по этому направлению:
«Да денег достаточно, более чем. Но зачем? А нам зачем? Научился колотить, вот и колотит. Поискать где он зарабатывает в нашей части в части Холайе, или в человеческом куске. А кой хрен, деньги грязная вода. Ладно, попрошу Белисара, пусть защитит по максимуму, под кем бы, они ни находились, пусть переведёт в наш кусок, отведённый по договору, и обезопасит».
Просмотрев договора, вампир удивился, как тупо всё сработано. Вампир внимательно перечитал документы и громко хмыкнул. Пауза затягивалась, и вампир ощущал, как Ванда начинала сдерживать свою энергию. Келсиос выполнял правило создавать любимой максимальный комфорт.
– Комедия? – спросил Борис, напряжение мгновенно исчезло.
– Детектив, ироничный детектив, – прокомментировал вампир, найденный казус.
Келсиос переместился за стол, с которого Борис убрал тарелки. На столе остались бокалы для коньяка и чашка с кофе. Борис предложил Келсиосу кофе, гость не обратил внимания на напиток. Ванда пила чай. Высший вампир отметил, девушка съела очень мало, огорчение отца девушки, тоже не скрылось от него.
– Я, пожалуй, попробую коньяк, – Келсиос взял стакан и очень легко придвинул к столу тяжёлое кресло, взглянул поверх давно прочитанных бумаг и залюбовался Вандой.
«Борис думает, она моя, по смешным человеческим законам. Я рад, что ни ей, ни ему не придётся оправдываться ни перед кем. Если бы я мог так легко получить её в своей реальности. В моем аду внутреннего пользования просто повысилась температура. И больше ничего. Я как не мог приблизиться к ней, так и не могу. А членом нашей семьи она признана давно, это намного важнее формального брака в человеческой цивилизации, тем более люди разводятся через одного. Исключить же из семьи нельзя, только если Ванда сама пожелает уйти».
Жажда, страсть, а главное невозможность утолить их сдавили вампира раскалёнными тисками, рука непроизвольно сжала стакан. Келсиос удерживал свою энергию, чтобы не превратить стакан в пыль. Сейчас, от безысходности, он мог голыми руками превратить в пыль весь город. Вместо этого он залпом проглотил коньяк, мерзкая жидкость на секунду вывела его из невыносимого состояния. Ни один мускул, ни одно движение не выдало страсти, кипящие в душе вампира. Борис просто обратил внимание на странный поступок и подумал:
«Да, он не нервничает. Жених психует! Непьющий, проглотил полстакана коньяка не пошатнулся. Конечно для богатого самодостаточного человека, ситуация глупая. Представляю, как он себя смиряет, играя в такую игру. Да сильна малышка, я по наивности полагал это он с ней играет, да телефончик, автомобиль так пылинки, упавшие на кучу пыли, кто их замечает. Что же такое он нашёл в ней? Не внешнюю красоту – точно».
Келсиос хлебнув коньяка, пришёл в себя и мысленно отреагировал на размышления Бориса.
«Эта дрянь проводит в чувство, как люди пьют постоянно? Борис быстро пришёл в норму, а поначалу показался обалдевшим. Понятно в кого малышка».
Прошло меньше минуты, всем присутствующим они показались часом. Келсиос заговорил.
– Картина более, менее понятна, – голос стал деловым, интонация сухой.
– Разобрались. Там почти семьдесят договоров? Можно пройти в кабинет, – предложил Борис, он хотел сменить обстановку.
– Куда вам угодно, потешил меня ваш, сотрудник, – дал согласие Келсиос и восхитился по-человечески восторженно.
Они направились в кабинет. Ванда, подхватив чашку с чаем и прошла с ними.
– Папа, я тут подумала, маме сообщим только после подачи заявления, дня за три до свадьбы, пока прилетит обустроится. Если она появится хоть на день раньше, я сойду с ума, – наконец, Ванда отреагировала на предложение выйти замуж и связанные с ним хлопоты.
– Слава богу, дошло, – иронично сказал Борис, – а я грешным делом решил, что мне приснилось предложение руки и сердца.
Келсиос пропустил текст Бориса мимо ушей. Хотя его интересовала реакция Ванды больше всего на свете, но он не знал, прилично ли задавать какие-то вопросы, после полученного согласия. И перешёл к делу.
– Три последних договора вы не подписывали. Ваш сотрудник просто взял последние листы с других договоров, и подложил в договора, а на старых договорах просто подделал подпись, даты вы ставите невнятно, он, скорее всего, решил, за давностью или ненадобностью, никто не станет сличать, ну и, наверно, не сомневался в успехе, зашёлся в безнаказанности. Тупо до одури. Воспользовался типовым видом. Юрист у нас Белисар, проконсультируйтесь с ним, как в дальнейшем избежать таких неприятностей, – снял вину с Бориса Келсиос.
Только вампир с его зрением мог определить, когда напечатали договора, по количеству чернил, вылитых принтером, по тому, как скреплены листы стиплером, он видел ухищрения, к которым прибегал злоумышленник, стараясь, скрыть манипуляции с документами.
– Подлог, а я всё время решал ребус, как я ухитрился подписать себе и Ванде смертный приговор, я в жизни не подписал даже обои в доме, с обратной стороны, если не понимал, зачем мне это нужно. Паскуда, – с облегчением вздохнул Борис.
– Хотите, посадить? Поговорю с Белисаром, упакует на максимальный срок, признается, в том, что документы ООН подделывал. А сам агент ЦРУ, работающий на разведку Непала, – Келсиос предложил меру наказания и в общих чертах обрисовал, как поступит с преступником, в случае согласия.
– Нет, по такой статье его быстро пригребут, деловары, воспитают, как способного, выйдет законченным аферистом. Я с ним сам разберусь, – отказался от помощи Борис. Но Келсиос отметил, уважение мелькнуло в его мыслях:
«Понятно, без прикрытия сверху не обошлось. Если они реально могут сделать такое, вряд ли клиника приносит основный доход».
– Месть сладка? – спросил будущий зять, с удовлетворением прочёл мысли Бориса, такие объяснения статуса устраивали их максимально.
Борис не стал вступать в дискуссию, и в свою очередь проигнорировал слова будущего зятя.
Келсиос вспомнил, как он разобрался с Леонидом, отметив, здесь они похожи, но чёткого плана мести в мыслях будущего тестя вампир не нашёл.
– Поражён, – восхитился Борис
– У меня пару учёных степеней, я привык быстро работать, это так разминка, – снял вопросы вампир.
Но вопрос, прозвучавший вместо назревающего, оказался не менее каверзным.
– Келсиос, а семья знает, о намечающейся перемене вашего семейного положения, хотя бы отец? – решил прояснить Борис глубину продуманности поступка.
– Нет, не знает. Меньше чем через час я поставлю семью в известность, формальность, не более. Отец не станет возражать. Я уверен, он любит Ванду. Тарья её обожает. А братья, им сложнее, но всему своё время. Кстати о времени. Мне пора, – без предварительных церемоний откланялся гость.
Борис отметил, Келсиос самостоятельный игрок в своей семье из чего вывел, мужчина предложивший руку и сердце его девочке имеет деньги и может не оглядываться на мнение семьи. И естественно ошибся в части жизни без оглядки на семью.
Ванда уже давно видела предел Келсиоса и мысленно просила, чтобы он уходил, убеждаясь в который раз, её мыслей он не слышит.
– Не провожайте, – добавил он к ранее сказанному.
Келсиос вышел из кабинета, он думал только о любимой, Ванда поразила его:
«Да она сильнее не только своего отца, она сильнее меня. Я же видел всё, происходящее с ней весь вечер, ни одного движения в мою сторону. А может она не хочет этого брака? Ну, как же мне узнать, о чем она думает? Ванда предлагала простое решение – спросить. Нет, я боюсь спрашивать. Пусть всё идёт, как идёт. Не отказала – это намного больше, чем я заслуживаю»:
С этими мыслями Келсиос на предельной скорости вывел автомобиль со двора.


продолжение следует: