Глава 8 - Дороги в прошлое - Часть I

Система Оронт
В рейсе Нассам - Хавель


18 июля 2333-го года


Рейс между Нассамом и Хавелем длится чуть больше часа, на этом рейсе не положен ни перекус, ни попить. Во всяком случае ничего, что включено в стоимость билета, за свой же счёт хоть пир на весь мир.

Ану бодрствует. Продолжительность её сна порядком сократилась, но к норме ещё не вернулась. Сейчас она спит примерно 40% суток, а не как раньше, около 55-ти. Она бодрствует и вглядывается в иллюминатор и в звёзды, наверное.

- Ану, значит на Нассаме у тебя была только учёба?
- Это не совсем так. Я специализировалась на травматологии, и я ездила к своей alma mater на очные семинары. Кроме этого ещё в школьные времена родители возили меня в путешествия. Нассам - наш дом, его стоило познать, если есть возможность, а возможностей у нас хватало.


Выпытывать у Ану когда и куда она ещё выезжала с Хавеля не стоит, это наверняка наткнётся на темы имперской оккупации и то, как Ану избежала того, чтобы стать элитой имперских войск. Кроме этого может встать вопрос о судьбе сородичей, их убили, они сбежали, их Император всё же смог загнать их на службу. Словом та часть жизни и те воспоминания, которые Ану называет нежелательными. В иллюминаторах стало светло, они снижаются, и пассажиры по правому борту видят бескрайние степи Хавеля. Человек же не увидит причину обитаемости планеты. Хавель достаточно близко к звезде, и без снижения солнечной активности дневные температуры на нём переваливали за 110. Решение просто и элегантно - выставить на пути к звезде гигантскую металлическую тарелку с дырой в центре. Так планета получает только часть солнечного тепла, имеет комфортные температуры, а экономика получает кучу дармовой электроэнергии. Человек не увидит Завесу потому, что она чёрная, едва выгнута в сторону звезды, и её присутствие угадывается по части пропавших звёзд на небе. Но всё происходит слишком быстро, а человеческое зрение слишком инертно...

В океанах Хавеля спокойнее, чем на Нассаме. Воды меньше, она испаряется не так активно, и "топлива" для ураганов и ливней меньше. Космоплан уже заходит на посадку в относительно спокойные воды, две минуты аэродинамического торможения, ещё минута подруливания и пассажиры могут приходить, прибыли.

Самая неудачная мысль, которая может прийти у человека на Хавеле, это посмотреть на "обрезанное солнце". Будучи, по сути, сфокусированным, оно невероятно яркое, так что даже на закат можно смотреть лишь через солнцезащитные очки. Но Вася уже был на планете, был не раз, знает её особенности и не будет делать, что не надо. Вместо того, чтобы сжечь себе сетчатку он займётся тем, что будет набивать себе брюшко.

Большой Базар непосредственно примыкает к космопорту, по сути дела это рынок на сваях. При том, это куда больше, чем просто гигантский рынок - всё что здесь продаётся, здесь же и готовится. Вяление, копчение - вокруг дымы, запахи, не хватает разве криков зазывал "Подходите! Подходите!". Нет, здесь относительно тихо, если не считать звуков шагов посетителей по помостам, потрескивания дров и...довольного отрыгивания, куда уж без этого. Здесь не продают филе в уксусах, как минимум вяленое, и Васе очень нравятся здешние версии местных балыков. Цены на всё умеренные, и походить (и поесть) на Большом Базаре не считается роскошеством.

Час хождений и...Васенька тоже стал довольно отрыгиывать. На Базаре невозможное количество вкусов и запахов, Базар, как и хороший музей, стоит обходить не один день. Впрочем столько времени у них нет, зато у Ану есть ферменты, конечно же тоже в форме микстуры.

- Вася, что ты ещё хочешь?
- Я хочу вспомнить езду на Птицах. Меня этому тоже научили на войне, и, как и плаванию, научили плохо. Заодно Храм Духу Земли, куда же без него?


Азадийскую культуру на Хавеле можно разделить на прибрежную и равнинную. Прибрежная не отличается от таковой на Тотенгаме, равнинная же культура предусматривает наличие хотя бы двух собственных Птиц для передвижения. Без пары Птиц местный считается абсолютно нищим. Понятно, что Ану с Васей не местные, поэтому они берут Птиц на прокат.

Казалось бы, биологический вид может существовать только в одном месте, и вид Птиц, столь похожих на земных страусов вызывает у человека реакцию "ну надо же?!". И тем не менее, это не страусы. Птицы Хавеля умнее, у них ужасный характер и слегка тошнотворный запашок... Птица не пустит наездника на спину просто так. Наездник обязательно должен преподнести Птичье Угощение - костную муку морских обитателей в брикетах. Мастерство наездника заключается в том, чтобы не дать хитрющей Птице сразу сожрать всё. Наездник должен растягивать удовольствие, манить но не давать. Именно этому, в основном, Васю и не научили.

Ану - мастер этого дела. Она делит брикет на четыре части, щёлкает пальцами обеих рук и две Птицы присели, так уж и быть, какое-то время они кого-то прокатят. Ехать им, впрочем, недалеко. Храм Духу Земли - постройка голубого металла почти двухсотметровой высоты видна отовсюду, и от неё до Базара всего два с половиной километра, или, примерно, минут в десять в пути. Теперь они едут, и Ану пристегнула Васину Птицу к своей, чтобы та ничего не отчудила.


В первый раз Вася сел на Птицу 12 лет назад. На планете шла мобилизация, доскребали тех, кто не убежал и не был призван на службу имперскими сатрапами. Рекрутов было довольно много, но они были на больших расстояниях друг от друга, а технику для перемещения им не выделили. Вот Птицы, вот кормёжка и всё, свободны как резинка в шароварах.

Конечно первоначально Птицы Васю облапошивали только так. Ану знает железное правило - Птицы согласны двигаться после четвертинки брикета, если не показывать всё остальное, а у Долгорукова Птицы сжирали брикет целиком и ещё недовольно шипели на него, мол их недокормили...


Храм у них на пути можно назвать великим, величественным, как угодно. При этом, как уверены современные историки, его постройку оплачивали богачи, можно сказать, элита. По мере терраформирования планет и построения орбитальной индустрии религиозность азадийцев стремительно улетучивалась, и у них оставались только небольшие группы, чем-то сильно напоминавшие масонские ложи. Примерно такая группа собралась на строительства храма, согласовала архитектурные решения и, что главное - внутреннюю отделку. Этот храм - последнее культовое сооружение азадийской цивилизации, немудрено, что оно имеет немалую историческую ценность.

Внутрь храмового дворика на птицах не въезжают - на стене есть привязи и люди уже называли это место "птичьей парковкой".


То, что Храм построен из металла автоматически означает, что в нём очень звонкая акустика все разговоры прекрасно слышны, а читать проповеди на весь зал можно и без аудиоаппаратуры. Кроме этого, металл прекрасно дисциплинирует туристов, ведь их "ну нихрена себе!!!" будет прекрасно слышно всем остальным. Зайдя внутрь, Вася запрокинул голову, он уже знает, что ищет. Имперский оккупант обстрелял Храм курсовыми орудиями с полной накачкой, обстрел проделал несколько дыр в крыше и внутри появился свет абсолютно не предусмотренный архитектором.

Теперь уже бесполезно обсуждать тягу империй к уничтожению культурного наследия малых и слабых, что очень часто выдавалось за "незначительность" этого культурного наследия. Или то, что чужая культура "смешная" и "ненужная" или даже "вредная". Сегодня вопрос в том, что надо сделать, чтобы вернуть Храм в первоначальный вид, а задачка это далеко не тривиальная.

До обстрела храм простоял здесь больше 40.000 лет, сегодня невозможно вырезать повреждённые участки и заменить их новыми. Невозможно потому, что архитекторы с технологами не рассчитывали на вариант такого варварства и таких возможностей не оставили. Храм можно лишь полностью уничтожить, например, обложив его плазменными зарядами, воздвигнуть такой же. Но "воздвигнуть такой же" это не просто построить те же внутренние стены и главное здание вместе с витражом. На стенах богатейшая внутренняя отделка, сегодня считается, что это ручная работа, которая заняла десятки лет.

Еще один храм на планете Палеш оказался в столь же незавидном положении, и по нему как раз таки приняли радикальное решение. Его расплавили, уже построили заново и прямо сейчас восстанавливают внутреннюю отделку. Живо достаточно большое количество азадийцев, которые прекрасно помнят тот храм до войны, и если они не скажут, что вместо отделки получилась халтура, то подобное решение могут принять и здесь. Деньги найдутся, если там, на Палеше, целые летописи выдолбленные в металле будут такими же или почти такими же, как и прежде.

Приготовительные работы идут уже сейчас. Несколько художников, сменяя друг друга, работают круглосуточно. Они наверняка постарались выработать такую технику рисунка, чтобы по этому рисунку можно было понять не только что выдалбливать, но и насколько глубоко выдалбливать. Сейчас, по сути, творится История, времени отпущенного Долгорукову ещё хватит на то, чтобы увидеть развязку и, возможно, тихонько, как и полагается, пройтись по возрождённому Храму.

***

Материк (большая земля) Диккарина (Диккаринья)

19 июля


Судно на воздушной подушке высаживает пассажиров на простой дебаркадер и всё, современность в этом месте заканчивается. Долгоруков с Ану оказались именно в том городе, где сделали их одежду, и образу ручного труда во всем нужно соответствовать. Город вытянут возле океана, потому что вдоль океана находятся сухие доки, и разделочные. В них туши тварей, из кожи которых производят одежду, кожа идёт на выделку, мясо, после ударной дозы консервантов можно употреблять в пищу, а потроха с удовольствием съедят Птицы. Чуть подальше сушильни, дубильни, город ещё не вернул себе довоенную форму, но об этом позже.

Ану снова арендует Птицу себе и Васе, она даёт Долгорукову птичьи брикеты, и у того, после долгих объяснений, получилось сделать всё самостоятельно. Дать своей Птице четверть брикета сразу не поранив себе руку загребущим Птичьим клювом, показать Птице ещё четверть с намёком на то, что это будет позже. Ану, тем не менее не надеется на то, что Вася усвоил все премудрости, так что его Птица будет идти рядом с её.

- Я кое что не понял.
- Что же ты не понял?
- Если упростить всё до уровня школьника, то Диккарина это Глазной или Глазастый. Имя прилагательное образовано от существительного Диккара - глаза. В путеводителе "Природные чудеса Тотенгама" упоминается место Диккара гринья - что-то вроде чёртова глаза или бесовского глаза...

Так вот я отвлёкся. Я никогда не был здесь, на Диккарине, и мне всегда было интересно, почему у материка такое название.
- Всё достаточно просто, на самом деле. Основания Диккарины сложены из известняка, а известняк, как тебе известно, хорошо размывается водой. Под нами сеть пещер, покрывающая весь материк, и те места, где земля когда-то обвалилась и открыла доступ к воде как раз и называются глазами. Обрати внимание - мы едем по дороге, но тяжелые грузы на других Птицах не перевозят. Грузы перевозят на лодках по пещерам, вся разгрузка/погрузка как раз на краях местных "глаз". Рек на материке нет, вся дождевая вода стекает в "глаза" и образует слой пресной воды.
- Эх, чего только не бывает на свете!
- Вася, насколько я имею представление, на Земле, на полуострове Юкатан примерно тоже самое. Там "глаза" называют сенотами, но грузы в пещерах всё же не перевозят.


Долгоруков догадывается о том, что Ану может спросить у него, не хочет ли он съездить на Землю хоть разок. Вася не хочет, на Землю он обижен, но объяснять Ану это он не будет. Вместо этого займёт её разговорами в надежде на то, что она забудет.

- Расскажи ещё что-нибудь про Диккарину. Это ведь твой дом, в конце концов.
- Мы проезжаем город Гильдии, и, наверное, стоит упомянуть о том, что Гильдия была разгромлена в прошлом веке и сейчас восстанавливается из небытия.

До 2235-го года по вашему летоисчислению можно было делать вид, что война где-то далеко, что её нет. Есть клиентура, правда меньше, чем раньше. В 2235-м Империя ввела свой флот в эту систему и фактически именно этот год можно считать моментом нашего окончательного поражения и практически окончательного слома довоенной системы.

Почему я сказала, практически окончательного слома? Империя взяла в плен членов Совета Шести Неизвестных и они пытались стать коллаборационистским правительством. Этим они заслужили всеобщую ненависть, так как активно советовали имперским сатрапам как лучше провести среди нас мобилизацию и чем стимулировать нас сражаться за Императора, этого ублюдка недостойного рождения. Все, кто ещё оставались на Диккарине ушли в пещеры. Вода есть, еды в избытке, приходилось лишь отбиваться от периодических попыток имперских войск выбить сопротивление отсюда.   
   
Так продолжалось больше восьмидесяти лет до 2317-го года, когда из системы были изгнаны имперские корабли и появились ваши. Сопротивление, прятавшееся в пещерах даже не нужно было принуждать пополнять ряды вашей армии. Другой вопрос заключается в том, что за годы в сопротивлении они отточили специфические навыки, и не все из них оказались востребованными.

В 2324-м году, всего 9 лет назад, началась демобилизация. Как говорят члены Гильдии, здесь было всё разрушено, город приходилось восстанавливать почти из руин. Но уже через год они выдали первые костюмы низшего класса, а через семь лет вновь появились самые дорогие костюмы, которые продаются для вас под маркетинговым названием "Белое чудо".

Как говорят члены гильдии, если бы не послевоенная нищета, они бы не смогли удовлетворить спрос. Их флот восстановлен, но поголовье Птиц было почти уничтожено, сейчас Птиц больше разводят, чем едят. Красители, дубильные вещества. сейчас всего еле хватает чтобы обслужить текущие заказы.
- Понятно. Послевоенная нищета... Именно поэтому сейчас ваши так охотно идут на работу, где предоставляется хоть какая-то форменная одежда из дешевого кожзама.
- Всё верно, старого мира больше нет, иногда это не всегда хорошо.


Вася словно перестал обращать внимание на окружающее, он весь в мыслях. Молодые воевавшие азадийцы, как не сложно догадаться, не заработали ничего, только право на жизнь. Поэтому они идут на любую работу, если там их оденут и денег хватит хотя бы на простейшее питание. Стюарды на том рейсе, на котором они прилетели сюда вполне могли учиться в alma mater Ану, а это значит, что на лекции по биохимии они сидят в форменной одежде компании перевозчика.

Из раздумий его вырвало то, что все или почти все встречные приветствуют Ану, и называют её "госпожа Азим". Это слово, госпожа, произносится с уважением, а сама Ану отвечает так, будто такого обращения она не заслужила.

***

Несколько часов спустя

- Так бы и жил...

Васе нравится их длинная спокойная и размеренная дорога. Он только что скормил Птице вторую четвертинку брикета, но сейчас вокруг них довольно крупные местные насекомые и Птицы не без удовольствия их едят, громко щёлкая своими загнутыми к низу клювами. Птицы, строго говоря, как и люди, едят всё. Человек съест листик салата, какую-нибудь азиатскую козявку и говяжий стейк с кровью. С птицами тоже самое - они едят потроха морских тварей, насекомых, которых можно поймать, высокогорную траву, чем-то похожую на истончённое пожелтевшее алоэ...

- Что ты сказал?
- Я сказал, так бы и жил. Мне обалденно нравится наша дорога. Пейзажи медленно, но меняются, птицы никуда не спешат.
- Вася, я тебя хорошо понимаю. Я сама жила такой неторопливой жизнью не одно столетье. Теперь всё закончено а я, как ты хорошо заметил, уже не та что прежде.


Ану остановила свою и Васину Птицу, привязала их к не совсем непонятному дому и предложила пройтись. Это поселение, но полностью заброшенное, при этом, надо отметить - с отличным видом на океан. Примерно с таким же, как на картине в Большой Галерее.

- Где мы?
- Это место называлось видовой деревней. Ты заметил дома побольше? Там жили боссы корпораций или профессура с Нассама. Те, кто в домах поменьше их обслуживали. Подавали еду, напитки, водили Птиц на их прогулках.
- И сейчас никого нет.
- Вася, война пощадила не всех богачей. Многие из них, как в хорошо знакомой тебе сказке, остались у разбитого корыта и вынуждены строить жизнь заново. Им не до курортной недвижимости в видовых деревнях. Не забудь и о другом. Сейчас здесь холодает, ты бы назвал этот период осенью. А возрастные покупатели подобной недвижимости слишком теплокровны, они предпочтут место где не бывает ночных заморозков.

Я очень хочу спать. Мы накроемся одеялами, скормим птицам по пол брикета, и они никуда не уйдут до тех пор, пока мы не продолжим путь.


Едва Вася устроился по-походному, Ану что-то сделала и он крепко уснул. Во сне он видел гигантское колесо с парусами, катившееся по дождливому постапокалиптическому пейзажу. Впрочем, едва он проснулся, как всё забыл. Что были за приключения у колеса, чем оно закончило свой путь.

- Ничего, если мы продолжим свой путь ночью?
- Ничего. Это даже будет оригинально.

Ночь тёмная, её можно назвать безлунной. Азадийцы борются со спутниками планет столько, сколько имеют возможность - луна или луны этой планеты давно разрушены, чтобы приливными силами не вносить никакую "непредсказуемость". Вокруг, конечно, темно, но Ану всё видит, она вновь пристегнула Васину Птицу к своей, подкормила её, и они продолжают свой путь под светом звёзд. На дороге они не одни, небольшие встречные караваны идут постоянно, но, что интересно, Васин пистолет ему в космопорте не отдали. Убедили, что на планете спокойно, никаких бандитов с большой дороги нет, и оружие ему ни к чему.

- Ану, спросить чем ты жила тогда...ты поняла, это слишком рано?
- Я бы предпочла ответить на точке прибытия, но неизвестно, что нас ждёт там. Вася, наш род и ещё два обслуживали Гильдию. Помнишь я говорила тебе, что я специализировалась в травматологии? Морские чудища, из шкур которых выделывается одежда, очень сильные, они могут изломать тело даже опытного ловца. Моей задачей было спасти жизнь пострадавших, и, если получилось, вернуть их в строй как можно скорее. Кроме этого мы принимали роды. Три рода лекарей обслуживало Гильдию, сейчас для этого хватает небольшой кучки не окончивших своё обучение студентов.
- Получается, что добыча кожи была смертельно опасна?
- Всё верно, она и сейчас смертельно опасна, даже более опасна, чем ранее. Ручной труд, никакая гарпунная пушка использоваться не может, помнишь?
- Это получается что, моя одежда на крови?


Вася разнервничался, понадобилось вмешательство Ану, чтобы он вновь успокоился в ночи.

- Она всегда была на крови. Сейчас среди ловцов много демобилизованных, они молоды и неопытны. Вася, Гильдия не может жить иначе. Чтобы успокоить тебя я лишь напомню - все добываемые инертные газы в Солнечной системе тоже на крови. Каждая планета-гигант уносит не меньше 120-ти жизней в год, но это никого не останавливает от использования добытого.

Конечно, это ненормально. Если нас не ждут новые катаклизмы, то ловцами будут только опытные, набравшие опыт на учебных охотах на небольших чудовищ. А врачами будут такие как мы, и смерть ловца будет столь же редкой, как когда-то смерть ныряльщика с аквалангом. К сожалению, через кровавое сегодня нужно пройти.   


Они прибыли с рассветом. Ночью Васенька успел поёжиться от холода, он и забыл, что набор аксессуаров к его костюму включает в себя не только перчатки и шапочку, но и целую маску на лицо.

Деревня в которую они прибыли также заброшена. Заброшена наверняка не потому, что не нужны слуги для родового поместья, заброшена потому, что слишком мало азадийцев пережило войну. А пережившие, хоть и не прутся от толпы, всё же стараются жить в живых поселениях, не то, что это.

Десять минут неторопливой езды по поместью и Вася узнал всё. Вот Птичник, вот искусственная "река" для Птиц, откуда они пьют воду и где откладывают яйца, похожие на крупные икринки. Вот пристройка для прислуги, вот дом, вот лаборатория. Сейчас Ану, как старуха из сказки Пушкина осталась у разбитого корыта. Но всё-таки она захотела быть здесь. Захотела увидеть своё родовое гнездо, что называется, самостоятельно понять масштаб бедствия.

- Ану, ты как? Я не представляю себе что значит увидеть руины моего родного дома.
- Спасибо за заботу. Моя школа была здесь, дома, преподаватели приезжали ко мне на Птицах так же, как и я ехала вниз, в Гильдию, на своё очередное дежурство. Помню уговоры матери, что Птицы не злобные и не вредные, они просто себе на уме. Теперь лишь ветер здесь хозяин...
- И мародёры?
- Нет, воры сочтут это место неизвестным и проклятым. Они в наш дом не зайдут.
- Как думаешь, сколько стоит привлечь в деревню новых жителей? Сделать так, чтобы здесь был кто-то, не только ветер.
- Я думаю, миллиона три...
- Это не так много.
- Вася, я не приму такого дара, это не обсуждается.

Ану уже зашла в дом, и Долгоруков подумал о том, что её "не обсуждается" следует понимать как "пока не обсуждается". Конечно же у азадийцев нет типичной брачной церемонии с печатью в паспорте, её некоторый аналог называется Оглашение совместной жизни. Пара приглашает знающих их на банкет, где знающие пару голосуют за то, что они не разбегутся. Ни через десять лет, ни через двадцать. Если учесть то, что "налево" Вася не пойдёт, то они с Ану могу подойти к этому рубежу через три, может быть даже через два года. И если собравшиеся проголосуют за, то они будут связанными ещё сильнее, и Долгоруков может сам решить, что семейное гнездо Ану они как-то восстановят, хоть и в усечённом виде, причём на его средства. Если, и снова если это произойдет, то Ану сможет лишь протестовать против самой идеи, а не против того, что её воплотит её-почти-муж.

Но это перспективы дальние. И они станут абсолютно недостижимыми, если Васино отношение к Ану будет по принципу "всё будет как я сказал" и "это не обсуждается".