Борьба Глава 3 Беда

Всё устроилось – «живи – не хочу».
Мы с женой работали, наши дочери учились. Сестре с её сыном после переезда в Питер нашли квартиру в соседнем с нами доме – «все в вместе» - так сказать! Вот только мои родители – мать и отец остались там в другом теплом пенсионном мире.
А что? - «Хороший дом, хорошая жена (муж), что еще для счастья надо?»  Вот, мои старики надеясь только на себя, наслаждались старостью.

«начало беды»
Отчий дом – Могилев-Подольский я не посещал уже восемь лет. Последнее моё посещение родного города в десятом году, было омрачено тем, что тамошний таможенник, вернее таможенница злорадно наставила чернильных отметин в мой обычный паспорт, сделав его неликвидным (хорошо, что не порвала).
Мать и отец, меняясь, навещали нас каждую зиму, когда мы жили в Подмосковье. Они ездили «по зимней вахте» поочередно из года в год, мать оставалась в Могилеве, на хозяйстве – Отец приезжал в Подмосковье, и наоборот.
В Питер, я и моя семья, включая сестру перебрались в конце тринадцатого года. А известные события с «дружественным народом» начались в начале четырнадцатого. Стало понятно, что поездки, на Малую Родину или оттуда, будут весьма затруднительными.
Мои родители слушали и смотрели телевизор в одной стране, а мы в другой. Так продолжалось четыре года.
В июле восемнадцатого (день недели не помню), поздним вечером позвонила сестра и слёзно просила срочно прийти. Она рассказала, что звонили с Могилева и рассказали, что у мамы инсульт, что она парализованная в местной больнице.
Сестра тут же собралась наспех (её заграничный паспорт не был просроченным) и уехала на Витебский вокзал за билетами в аккурат к «Молдавскому поезду» – Санкт-Петербург - Кишинёв.  Мне ехать с ней было невозможно, так как я, известно, был «враждебный офицер» и к тому-же мужского, призывного пола.

«Женщина сильнее мужчины»
Сестра застряла в Могилеве почти на два месяца. Раз в три дня, а может чаще, я созванивался с нею (связь – «ни к чёрту»). Сестра дежурила у матери в местной больнице (о провинциальных больницах говорить не буду), Отец был на хозяйстве.
В конце сентября позвонила сестра и объявила: - «Мы едем к нам». Она скоренько продала дом вместе с хозяйством (собакой, кошкой, курами и прочей живностью), в придачу с соленьями, домашним вином, самогоном. Продали дом – Родину со всем содержимым за бесценок в один день, и на Молдавском поезде «Кишинёв - Санкт-Петербург» Сестра, Отец и лежачая мать приехали в новый большой город. Как она – одна женщина – моя сестра всё это чудо с переездом сотворила известно только Богу и ей.

"беда"
Слава Богу тогдашние семейные финансы позволили купить небольшую квартиру в нашем доме, в соседнем подъезде. Родители разместились рядом.
С момента переезда моих пенсионеров началась беда. Это беда – «всем бедам беда», она не связана со здоровьем, она не связана с голодом и холодом, она связана с бюрократией – оформлением новых, старых граждан – бывших не граждан. Парализованную мать нужно было возить по различным отделам и органам внутренних эмиграционных дел, кто-то скажет «зачем возить – можно вызвать на дом», отвечу – «пусть попробует». Надо было писать запросы по местам рождения стариков для подтверждения каждой затертой буквы в метриках - этим метрикам уже более семидесяти лет (букв и придирок к документам СССР у чиновничества запасено не мало), и прочее-прочее-прочее. Сейчас я говорю об этом спокойно, так как свойство человеческой памяти (по крайней мере моей) плохое забывать, но заметьте, если я помню значит очень плохое забывается хуже.
Вспоминая о двух годах оформления стариков, как граждан, мне показалось я потерял веру в человечность.
Но самое главное, что я вынес из всех гражданских перипетий – это огромная польза от большой семьи - огроменная польза – ограменный урок для поколения детей и внуков.

глава 5