Тайна Архива Сталина. Глава 7

Глава 7. Тени прошлого в стенах дачи

Яркий свет резанул по глазам Татьяны, заставив её сощуриться. Постепенно возвращаясь в сознание, она почувствовала тяжесть в голове и сухость во рту. Комната медленно обретала очертания: выцветшие обои с советским орнаментом, массивный шкаф красного дерева и современная камера видеонаблюдения в углу — странное сочетание прошлого и настоящего.

Через зарешеченное окно пробивался тусклый свет, открывая вид на бесконечный лес. Татьяна попыталась встать, но обнаружила, что её руки связаны за спиной. Паника начала подниматься внутри, но годы академической дисциплины помогли ей сохранить самообладание. "Думай, Татьяна, думай", — прошептала она себе.

Скрип двери прервал её мысли. В комнату вошел Алексей Волков, его холодный взгляд контрастировал с теплыми тонами деревянных панелей.

"Доброе утро, профессор Волкова", — произнес он с едва заметным акцентом. "Надеюсь, вы хорошо отдохнули. У нас впереди долгий и, надеюсь, продуктивный день".

Татьяна молчала, изучая своего похитителя. Волков неторопливо расставил стул и небольшой столик, на который выложил папку с документами и диктофон.

"Начнем с простого", — сказал он, включая запись. "Расскажите мне о вашем деде".

Татьяна сглотнула, ее мозг лихорадочно работал, взвешивая каждое слово. "Мой дед был инженером. Он работал на различных проектах во время войны и после неё. Ничего особенного".

Волков усмехнулся: "Давайте не будем играть в эти игры, Татьяна Николаевна. Мы оба знаем, что ваш дед был гораздо большим, чем просто инженером. Он был одним из ключевых хранителей архива Сталина. И вы, сами того не зная, унаследовали его роль".

Татьяна почувствовала, как холодок пробежал по спине. Как много знает Волков? И что ещё важнее — чего он не знает?

"Я историк, Алексей... простите, не знаю вашего отчества. Моя работа — изучать прошлое, а не хранить его секреты", — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

"Волков. Алексей Петрович", — ответил он с холодной улыбкой. "И давайте не будем недооценивать друг друга. Ваши исследования привели вас гораздо дальше, чем вы могли предположить. Расскажите мне о кодах в Мариинском театре".

Татьяна на мгновение замешкалась. Как он узнал о театре? Неужели Игорь...? Нет, она не могла позволить себе сомневаться сейчас.

"Музыка Шостаковича полна символизма", — начала она осторожно. "Любой историк советского периода знает это. Я просто анализировала его работы в контексте эпохи".

Волков наклонился вперед, его глаза сузились: "А как насчет координат в Петропавловской крепости? Это тоже был просто исторический анализ?"

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел молодой охранник с подносом, на котором стоял графин с водой и стакан. Татьяна заметила, как он на мгновение замешкался, глядя на неё.

"Спасибо, Николай", — сказал Волков, не отрывая взгляда от Татьяны. "Ты можешь идти".

Когда дверь за Николаем закрылась, Волков налил воды в стакан и поднес его к губам Татьяны. Она жадно выпила, только сейчас осознав, насколько была обезвожена.

"Видите, Татьяна Николаевна, я не чудовище", — сказал Волков, возвращаясь на свое место. "Я просто хочу правду. И я уверен, что вы тоже. Разве не в этом суть работы историка?"

Татьяна почувствовала, как её решимость начинает колебаться. Волков был прав — она действительно хотела правду. Но какой ценой?

"Правда не всегда однозначна, Алексей Петрович", — ответила она. "Особенно когда речь идет о таком сложном периоде нашей истории".

Волков кивнул, словно соглашаясь: "Именно поэтому архив Сталина так важен. Он может пролить свет на многие темные страницы нашего прошлого. Вы же понимаете это, не так ли?"

Татьяна молчала, не зная, как ответить. Её взгляд случайно упал на старую фотографию на стене — группа людей в военной форме перед какой-то дачей. Что-то в этой фотографии показалось ей знакомым.

Волков проследил за её взглядом и усмехнулся: "А, вы заметили. Да, эта дача имеет богатую историю. Возможно, даже более богатую, чем вы можете себе представить".

Внезапно в голове Татьяны словно щелкнул выключатель. Эта дача... она видела её на старых фотографиях в архиве университета. Неужели...?

"Это одна из дач Сталина", — произнесла она, не в силах скрыть удивление в голосе.

Волков улыбнулся, но его глаза остались холодными: "Браво, профессор. Ваша наблюдательность делает вам честь. Да, это одна из многих секретных резиденций Сталина. И сейчас вы находитесь именно здесь. Иронично, не правда ли? Искать тайны прошлого и оказаться в самом его сердце".

Татьяна почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она была ближе к разгадке, чем когда-либо, но при этом в смертельной опасности.

"Что вы хотите от меня?" — спросила она прямо.

Волков откинулся на спинку стула: "То же, что и вы, Татьяна Николаевна. Доступ к архиву Сталина. Но в отличие от вас, я понимаю реальные последствия обнародования этой информации. Мир не готов к такой правде".

"А кто вы такой, чтобы решать, к чему готов мир?" — возмутилась Татьяна.

"Я тот, кто видел, как правда может разрушить целые страны", — ответил Волков, его голос стал жестче. "Вы думаете, что открытие архива принесет мир и понимание? Нет. Оно приведет к хаосу, к новым конфликтам, к пересмотру границ и договоров. Вы готовы взять на себя ответственность за такие последствия?"

Татьяна молчала, ошеломленная тяжестью этих слов. Она всегда верила в силу правды, но сейчас, впервые, начала сомневаться.

"Я... я не знаю", — честно ответила она.

Волков кивнул, словно ожидал такого ответа: "Вот поэтому мы здесь, Татьяна Николаевна. Чтобы вместе решить, как поступить с этой информацией. Но для начала мне нужно знать всё, что знаете вы".

В этот момент дверь снова открылась, и вошел Николай: "Извините, Алексей Петрович. Вас просят к телефону. Это срочно".

Волков нахмурился, но встал: "Хорошо. Татьяна Николаевна, подумайте над моими словами. Мы продолжим наш разговор позже".

Когда за Волковым закрылась дверь, Татьяна почувствовала, как напряжение немного отпустило. Она заметила, что Николай не спешит уходить.

"Вам что-нибудь нужно?" — спросил он тихо, оглядываясь на дверь.

Татьяна внимательно посмотрела на молодого охранника. В его глазах она увидела что-то... сочувствие?

"Воды, если можно", — ответила она.

Николай кивнул и налил ей стакан. Помогая ей пить, он прошептал: "Моя бабушка тоже пострадала при Сталине. Я здесь не по своей воле".

Татьяна удивленно посмотрела на него: "Почему вы мне это говорите?"

"Потому что правда должна быть известна", — ответил он, снова оглядываясь. "Я не могу вам сейчас помочь, но... будьте готовы".

С этими словами он быстро вышел из комнаты, оставив Татьяну в смятении. Могла ли она доверять Николаю? Или это была ловушка Волкова?

Оставшись одна, Татьяна начала внимательно изучать комнату. Теперь, зная, что она находится в одной из дач Сталина, каждая деталь обстановки приобрела новый смысл. Она заметила, что одна из деревянных панелей на стене выглядит немного иначе, чем остальные.

Внезапно её размышления прервал звук приближающихся шагов. Дверь открылась, и вошел Волков, его лицо было мрачнее, чем раньше.

"Итак, Татьяна Николаевна", — сказал он, садясь напротив неё. "Похоже, ваш друг Игорь оказался более неуловимым, чем мы предполагали. Но это только вопрос времени. А пока... давайте вернемся к нашему разговору".

Следующие часы прошли в интенсивном допросе. Волков задавал вопросы о каждой детали её исследований, о каждом шаге в поисках архива. Татьяна балансировала на тонкой грани между правдой и ложью, стараясь не выдать критически важную информацию.

Усталость начала брать своё. В какой-то момент Татьяна чуть не проговорилась о бункере в Крыму, но вовремя поймала себя. Этот момент слабости напугал её, заставив осознать, насколько опасна игра, в которую она ввязалась.

"Вы устали, Татьяна Николаевна", — сказал Волков, заметив её состояние. "Давайте сделаем перерыв. Николай!"

Молодой охранник вошел в комнату.

"Отведи профессора Волкову в другую комнату. Пусть отдохнет... но не слишком комфортно", — приказал Волков.

Николай кивнул и помог Татьяне встать. Когда они вышли в коридор, он прошептал: "Будьте готовы сегодня ночью".

Татьяна едва заметно кивнула, её сердце забилось быстрее. Что бы ни планировал Николай, это был её единственный шанс.

Новая комната была ещё меньше предыдущей, с одним маленьким окном под потолком. Николай развязал руки Татьяны и вышел, заперев дверь. Оставшись одна, Татьяна начала внимательно осматривать помещение, ища любую возможность для побега.

Внезапно она заметила небольшой клочок бумаги, выглядывающий из-под двери. Сердце Татьяны забилось быстрее, когда она развернула записку. На ней был грубо нарисован план здания с отмеченным туннелем под дачей.

Татьяна сжала записку в руке, её мозг лихорадочно работал. Доверять Николаю было рискованно, но оставаться здесь было ещё опаснее. Она начала мысленно составлять план побега, вспоминая всё, что знала о архитектуре сталинских дач.

Ночь опустилась на лес, окутав дачу темнотой. Татьяна лежала на жесткой кровати, притворяясь спящей, но каждый нерв её тела был напряжен в ожидании. Внезапно она услышала тихий скрежет в замке. Дверь медленно открылась, и появилась фигура Николая.

"Быстрее", — прошептал он. "У нас мало времени".

Татьяна бесшумно последовала за ним по темному коридору. Каждый шаг, каждый поворот заставлял её сердце биться быстрее. Они спустились по узкой лестнице в подвал, где Николай отодвинул тяжелый шкаф, открыв вход в туннель.

"Этот ход ведет влес", — прошептал он. "Идите прямо, не сворачивая. Удачи".

Татьяна кивнула, благодарно сжав руку Николая, и нырнула в темноту туннеля. Затхлый воздух и узкие стены давили на неё, но страх быть пойманной гнал вперёд. Каждый шаг отдавался эхом, и Татьяне казалось, что её сердцебиение слышно во всём подземелье.

Внезапно позади раздались крики и звуки тревоги. Её побег обнаружили. Татьяна ускорила шаг, спотыкаясь в темноте о неровности пола. Туннель, казалось, не имел конца, поворачивая то вправо, то влево. В какой-то момент она уперлась в развилку.

"Мысли, Татьяна, думай!" — прошептала она себе. Вспомнив свои знания о подземных ходах сталинской эпохи, она выбрала правый туннель, моля о том, чтобы её выбор оказался верным.

Звуки погони становились всё ближе. Татьяна чувствовала, как паника подступает к горлу, но заставляла себя двигаться вперёд. Внезапно впереди забрезжил слабый свет. Выход!

С последним усилием Татьяна вырвалась из туннеля и оказалась в лесу. Прохладный ночной воздух ударил в лицо, и на мгновение она позволила себе глубоко вдохнуть, наслаждаясь свободой. Но расслабляться было рано.

Быстро сориентировавшись по звёздам, Татьяна двинулась на север, стараясь держаться подальше от троп. Ветки хлестали по лицу, корни цеплялись за ноги, но она не останавливалась. В голове крутились мысли о Игоре, о архиве, о всём том, что она узнала за последние дни.

Пробираясь через густой подлесок, Татьяна вспоминала слова Волкова о последствиях раскрытия архива. Была ли она готова взять на себя ответственность за возможный хаос? Но разве правда не стоила этого риска?

Внезапно вдалеке послышался лай собак. Погоня приближалась. Татьяна ускорила шаг, понимая, что её преимущество тает с каждой минутой. Она должна была найти способ оторваться от преследователей и связаться с Игорем.

Продираясь сквозь кустарник, Татьяна почувствовала, как в её душе растёт решимость. Да, раскрытие архива могло привести к непредсказуемым последствиям. Но сокрытие правды было ещё опаснее. Она должна была довести это дело до конца, чего бы это ни стоило.

С этой мыслью Татьяна углубилась в тёмный лес, оставляя позади дачу Сталина и приближаясь на шаг к разгадке тайны, которая могла изменить ход истории. Впереди её ждали новые опасности и открытия, но теперь она знала: пути назад нет.