Зарисовки в метро 19

Сергей Петрович листал пальцем в смартфоне ленту в Telegram.
Голос сверху прозвучал спокойно, и довольно зловеще:
-Запрещеночку почитываем?
Это был даже не вопрос, а скорее утверждение.
Сергей Петрович машинально нажал кнопку, и экран телефона погас.
Он поднял голову, и увидел перед собой мужчину с отекшим лицом, и нездоровым цветом кожи.
Шерстяные брюки с добавлением вискозы были наспех отглажены, стрелки неровные, а ткань отдавала блеском от частого прикосновения горячего утюга.
Светло-коричневый пуловер крупной вязки, и под ним белая рубашка в полоску с длинным воротником, по всей видимости купленная ещё во времена брежневского застоя.
На плече висел фотоаппарат "Зенит ", что дополняло картину удручения и безнадеги.
Состав качнуло, и мужчина немного наклонился.
 Этого было достаточно, чтобы Сергей Петрович услышал запах давно нестиранного белья и уловил носом букет старой мебели в квартире, древних канализационных труб и вздутых от времени потемневших обоях на стенах.
Ужасную вонь злого одиночества не спутать ни с чем.
Перед ним был невысокий человек, а его тихое "запрещеночка "вносило тревогу, этот маленький рот был рупором "чистоты" и "борьбы за традиционные ценности ", с такими как Сергей Петрович-инакомыслящими.
-А какое вам, собственно дело?-поправив очки на переносице, спросил Сергей Петрович.
-Какое мне дело? Какое мне дело-?со злорадной улыбкой оживился случайный собеседник, и обвел взглядом стоящих рядом пассажиров, словно ища одобрения и поддержки.
Сергей Петрович сразу вспомнил о том пенсионере с Лубянки, которого толпа онанирующих мужиков на "Вагнер "вышвырнула из автобуса.
Мужик с "Зенитом " наперевес, как с автоматом не унимался:
-Признавайся! Ведь читал-читал?!-скалился он,- толпа одобрительно загудела.
-Что,духу не хватает. Смелости признаться, по-мужски?
Сергей Петрович молчал, смотрел прямо ему в глаза и представлял, как бьёт его битой долго -долго, выбивая из него всё советское, гадкое. 
Вместе с танками на Вашингтон, вместе с сарматами на Нью-Йорк и кинжалами на Чикаго.
-Аааа,может ты и не мужик, а из этих?
Он снова пролетарски кивнул в сторону толпы пассажиров.
Прозвучала из динамика:станция Щукинская, Сергею Петровичу на следующей выходить.
Он поднялся, и тихо сказал ему, почти в самое ухо, в эту красную волосатую ушную раковину:
-Я сейчас возьму твой кадык двумя пальцами, и вырву его, а ещё выдавлю тебе глазные яблоки, чтобы ты больше никогда не смог заглядывать в чужие телефоны.
И подошёл ближе к выходу.