Чарующая эпоха

Век рыцарства очаровывал абсолютно всем. Во времена, когда отвага и доблесть были мерилом чести, всего один незначительный повод, который дамы смело назвали бы и пикантным, приводил к благородной дуэли либо к войне. В таких случаях лишь пролив кровь негодяя либо разбойника истинные дворяне удовлетворяли амбиции, а их дамы, как и следовало, молились и мучились самой сладкой мучительной истомой. Когда расстояние лишь увеличивалось и приходилось вместо гонцов посылать почтовых голубей, любовные чувства пламенели от одной лишь мысли о прекрасной даме. Что же касается дам, они могли век ждать того самого, по ком билось несчастное сердце. Они лелеяли душевные муки, страдали, молясь чтобы страдания не прекращались и не вылились в трагедию. В тот очаровательный век преданность была бесценна, именно она поддерживала любовь пусть даже в самом разбитом сердце, вселяя крохотную надежду, даря лучик света во тьме невзгод. Совершенно невозможно было завоевать влюбленную даму, и уж тот кому это удавалось слыл поистине небывалым человеком.
В темный вечер, когда небо заволокло черными тучами, а снег кружила настоящая метель, к поместью самого отдаленного от столицы уезда приближалась карета на санях. В карете сидел молодой человек, некто Таманский Алексей Иванович. Тридцати лет от роду, он был бледен, а военная выправка и цвет кителя лишь подчеркивали его благородное происхождение. Достав из дверцы анжуйское, он смотрел как заиграло вино в хрустальном бокале. Обитая бархатом и горностаем карету освещал фонарик в углу, золотистый свет которого падал на темные шелковые занавески. Граф Таманский не спешил, вспоминая завещание отца, согласно коему он вступил в права наследования. Когда преставился старый граф, он был на поле боя и лишь потому не прибыл на похороны. Молодому графу стало грустно при мысли, что отца хоронили лишь слуги. В послевоенное время, когда неприятель наконец отступил, родня и соседи были заняты налаживанием быта, и никто не удосужился прибыть на похороны. Империя восстанавливала уезды, направив дворян в имения, чтобы те наладили быт. Граф Таманский достал письмо приказчика и еще раз перечитал. В нем говорилось, что в имении все благополучно лишь потому, что французы не дошли до восточных рубежей империи. Посчитав это добрым знаком, молодой человек решил отставить хандру и выпил вина, чтобы согреться. Снег облепил окна кареты так, что граф не видел дорогу, а потому понял, что прибыли лишь когда остановилась карета. Широкий двор имения был в сугробах, то там то здесь стояли дворовые, а приказчик открыл дверцу кареты. Граф Таманский прямо из кареты попал в объятия тех самых слуг, которые знавали его с малолетства. С его приездом они воспряли духом, радуясь доброй весточке всю неделю. Конечно, за эту неделю имение было убрано, а все этажи открыты. Приказчик, Семенов Михаил, средних лет молодой человек, вопрошал на каком этаже барин остановится, предупредительно протопив все комнаты. Граф Таманский приказал занести багаж в отцовские покои, понимая, что должен занять их на правах наследника и хозяина. В огромных покоях, кои согревали три больших камина, граф с удовольствием скинул китель и огляделся. Здесь все было как прежде. Также мерцали золотые подсвечники, с которых воск капал на позолоченные подносы, огромная кровать с тяжелым восточным балдахином утопала в мягких китайских подушках, коих было множество по всей комнате. Чуть поодаль стояли диваны, синий шелк которых красиво отсвечивал и гармонировал с расписным потолком. Перекрестившись у образа, граф Таманский прошел в гостиную уже в турецком халате.
- Уж простите что подготовили туретчину, - старый слуга поправил халат, - уж больно турки нас потрепали в морской баталии.
Граф Таманский снисходительно выслушал его рассказ о былых сражениях, при императрице Екатерине ІІ, когда флот империи будучи в меньшинстве разгромил басурман. Старый слуга Матвей очень гордился этим, ведь именно ему довелось исполнять приказы адмирала, как и многим другим на корабле.
- Что ты почувствовал, когда они тонули? – спросил граф Таманский.
- Красиво тонули, до сих пор перед глазами конец турецкой армады, - вздохнул старик, - то была славная битва, а я был молодым матросом. А теперь и вам довелось вернуться целым, храни вас Бог!
Он прослезился и граф похлопал его по спине. Сказав, что французы были не грознее турок, графу хотелось приободрить старика, но тот лишь ожесточенно взглянул на север, туда, откуда потянулась французская гидра.
- Слыхивали, - сказал старик, - еще бы немного и до нас дошли бы. Господь отвел, не иначе. Уж как я молился, чтобы вы вернулись!
- Ну полно, полно. Мы планировали разгромить их еще на подходе, да не прост оказался неприятель.
- А как же решились уступить стольный град? Или все было так худо? – вопрошал старик.
- Все закончилось. Мы выиграли и теперь должны смотреть вперед.
- То была славная битва, - старик словно вспоминал былые лета.
- Да, - кивнул граф, - славная битва, - но все битвы меркнут, если нет женщин, не так ли? Расскажи мне про здешних невест. Я уезжал, так они все еще малы были.
- Скажете тоже, - старик улыбнулся, - у всех соседей есть дочки на выданье, а иные совсем заневестились.
- Нам бы не помешало хозяйку в дом, - граф решил сменить тему на более веселую, - поди не справляешься с дворовыми девками? 
- Слушаются, - степенно ответил старик, - приказчик наш уж больно добрый. Иной раз хозяйки не хватает. Смотрины будут?
- Вскорости навещу соседей, посмотрю, - закончил беседу граф.

***
Не успел старый слуга Матвей выйти из покоев господина, как подслушавшие их беседу служанки уже бежали в харчевню, где новость о возвращении и планах женитьбы графа Таманского облетела все имения уезда. Эта новость вызвала большой переполох у всех благородных господ. Графини раскрывали сундуки, доставая самые нарядные отрезы, спешно отправляли за модисткой в город, наказывая что купить для дочерей.
Тем временем отдохнувший граф Таманский с самого утра выехал в лес. Он ехал очарованный лесным царством, где каждое дерево было заснеженным и волшебным. Доехав до хижины лесника, он увидел нарядную лошадку и удивился. Войдя в хижину, он застал девицу восемнадцати лет от роду. Удивившись что, она делает одна в лесу, граф представился и невольно залюбовался ее юностью. Она оказалась дочерью помещика Троекурова, который жил по соседству. Сказав, что приезжает сюда кормить белок, она поспешила выйти. Взволнованный граф вышел следом и проводил ее до границы владений. Вернувшись домой, граф Таманский спросил приказчика о Троекуровых. Тот сообщил, что после гибели отца семейства, они ожидают кузена, который вступил в права наследия поместья и будет решать судьбу вдовы и дочери.
- Так граф Троекуров Илья Степанович погиб? – спросил граф.
- Причем в первые же дни, - отвечал приказчик, - тело доставили, были похороны, и вдова убивалась так что приболела. Говорят, еле выходили. 
- А что же дочь?
- Девица без приданного, насколько мне известно. Новый хозяин говорят непомерно скуп. А на что она вам?
- Да вот, думаю, может жениться. Что скажешь?
- Да на что вам бесприданница? – удивился приказчик, - нету у нее за душой ни гроша. А между тем соседи то ваши готовят дочерей на выезд, модисток приглашают. Все лишь бы вам угодить. Да и дочки у них все в соку, не то что бледная тоненькая как тростиночка барышня Троекуровых. 
- Она тоненькая потому что недоедала, - нахмурился граф, - а что до приданого, мне то не важно.
- Правда ваша, - согласился приказчик, - душа у нее, говорят добрая. Я кстати разрешил ей в хижину вашу наведываться. Белок кормит, представляете. Барин, уж не там ли вы ее увидели?
Граф Таманский не сдержал улыбки, понимая, что судьба дарит ему нечто удивительное. Он готов был сразиться за нее с целым гарнизоном неприятеля, упрямо веря, что она составит его счастье. Он вспоминал как она скакала впереди него, как развевались ее золотистые локоны, от которых кружилась голова в предвкушении счастья. Если и быть графине Таманской, то только такой, думал граф, не в силах позабыть ее фиалковые глаза.
Тем временем в усадьбе Троекуровых кипели нешуточные страсти. Графиня Троекурова стояла перед дочерью Лизой, пытаясь до нее достучаться. Она говорила о настоящей любви, которую испытывала к покойному супругу, о страсти и нежности, понимая, что тщетны все ее слова.
- Когда ты стала такой?! Ведь ты еще так юна! – держась за сердце восклицала графиня.
- Я не собираюсь ждать милости кузена, которого и в глаза не видела, - отвечала Лиза, - я выйду за графа Таманского. Мне посчастливилось завладеть его вниманием, а потому умоляю вас, уговорите кузена не мешать.
- Но ты его не любишь, - добивала графиня, - полюбишь ли вообще?! Как так можно без любви?!
- Вы любили и чуть не умерли вслед за папенькой, - козыряла Лиза, - вы действительно любили и показали мне все последствия несчастной любви.
- Да не будет больше Наполеона и войны, как ты не понимаешь! – взорвалась графиня, - будет лишь твое несчастье в браке с нелюбимым. Неужто ты так слепа?!
- Вы чуть не умерли, - повторила Лиза, - я не желаю такой любви.
- А если ты встретишь любимого, но уже будет поздно, что тогда? – вопрошала графиня, - неужто ты проживешь с холодным расчетливым сердцем всю жизнь? А как же чувства?!
- Значит проживу, - Лиза присела в реверансе и убежала.
Графиня Троекурова Анна Владимировна отошла к окну, пытаясь унять сердце. Она узнавала в дочери упрямый нрав супруга и лишь улыбнулась. Оставив ее одну на всем белом свете, он также оставил ей дочь, в жестах и нраве которой она видела мужа. Ей было горько осознавать, что дочь разрушает будущее, пытаясь быстро наладить быт. Она понятия не имела каков граф Таманский, припоминая что его родитель бывал непомерно суров. Потеря супруга, а теперь еще и бездумное решение дочери убивало графиню. Ей оставалось лишь молиться о чуде, которое сохранит дочь. В свои тридцать пять лет графиня была хороша, а природная бледность делала ее ранимой и нежной. Ее тонкие пальцы сжимали платок, она смотрела вдаль, глядя как к имению направляется карета. Ей показалось, что, то сама судьба неумолимо приближается к ней. Внезапно охватившее волнение опустило темную пелену, делая снег серым. Поспешно отойдя от окна, графиня прошла в гостиную и взяла в руки вышивание. Она усадила Лизу подле себя, надеясь, что судьба сегодня будет к ним благосклонна. Вскоре слуга сообщил о приезде графа Таманского, вызвав горечь графини и радость Лизы.
- Проси, - графиня кивнула, пытаясь унять бьющееся сердце.
Сейчас этот молодой граф попросил руки дочери либо дозволения посещать поместье, думала она, молясь о благополучном исходе. Она надеялась, что быть может он не так суров и Лиза найдет свое счастье. Настроившись на такой лад, графиня Троекурова поспешила улыбнуться вошедшему гостю. Граф Таманский тепло поприветствовал хозяйку, едва кивнув Лизе, сосредоточился на графине. Она велела накрыть на стол, сетуя на скудность послевоенного времени.
- Уже давненько не завозят сладостей из Китая, - говорила она, - даже польские яблоки при нынешних обстоятельствах не завозят. А мясо все было отправлено в гарнизон. Такая уж обстановка после войны. Дочь моя вся прозрачная ходит.
- Это все так, - кивнул граф, - но ваше поместье не подверглось грабежу неприятеля. Слава Богу они не дошли до дальнего уезда.
- Господь миловал, - кивнула она, - а вы к нам с простым визитом, как я погляжу.
- Уж простите, что без доклада, - он развел руками, - хотел лично убедиться, что у вас все хорошо.
- После смерти Ильи Степановича для меня уже ничего хорошего нет. Молодые живы и это радует.
- Вы к нам весьма кстати заехали в гости, - не удержалась Лиза.
- Да, кстати, - поддержала графиня, осуждающе глянув на дочь, - мы как раз хотели посоветоваться о будущем урожае. Вы уж помогите советом, пришлите опытного приказчика. Ваш приказчик на всю округу известен. Наш то помер не так давно. Повсюду смерть, - всплакнула графиня.
- Пришлю, конечно пришлю, - кивнул граф Таманский, не сводя глаз с графини, - а вы, милая графиня, приезжайте ко мне в гости на ужин. Специально приехал вас пригласить.
- На ужин? – растерялась графиня, - а кто еще будет из соседей?
- Я пригласил графиню Урусову.
- Марию Степановну? Это хорошо, - кивнула графиня, - узкий круг?
- Да. Будут две персоны, вы и графиня Урусова. Более никто. А сейчас позвольте откланяться. Дела не терпят отлагательств, - он попрощался и ушел.
Графиня Троекурова задумчиво посмотрела вслед гостю, недоумевая зачем он приглашает. Лиза вызвалась сопровождать, но она ее осадила, сказав, что граф подчеркнул о двух персонах.
- Но почему он не пригласил меня? – вопрошала Лиза, - разве на мне не лучшее платье?
- Быть может на то есть причины, - рассеянно отвечала графиня. 
- Он как-то странно на вас смотрел, - вдруг сказала Лиза, - ох, не нравится мне все это. Не езжайте, матушка.
- Я должна договориться насчет посевных работ и будущего урожая, - решилась графиня. 

***
Знает ли заранее дама свое предназначение и если да, то не судьбой ли оно дано? Этот вопрос вовсе не заботил графиню Троекурову, которая зябко куталась в шубку, пока карета скользила вдоль заснеженных полей. Метель улеглась, и ей на смену пришел лютый мороз. Уже пожалев, что приняла приглашение, она с некоторым облегчением увидела во дворе имения Таманских карету графини Урусовой.
Мария Степановна встретила ее в холле с графом Таманским, который был задумчив и немного грустен. Они сели за стол и Анне показалось, будто вернулись былые дни до прихода французов. Беззаботный смех графини Урусовой колыбелью укачивал сознание, отбрасывая все былые страхи и сомнения. Графине Троекуровой хотелось верить, что жизнь наладится. После стола они прошли в гостиную, где сели у камина. За светской беседой протекала целая жизнь, жизнь тех, кому повезло выжить и было непросто вспомнить прошлое и дорогих людей. Граф и Анна больше слушали графиню Урусову, которая была в курсе всего происходящего в уезде. Наконец, граф отпросился дать распоряжения слугам, уговаривая графинь остаться и не ехать по морозу.
- Почему бы нет? Нас двое, и мы, к тому же, соседи, - сказала графиня Урусова, - конечно, мы останемся. А вы пошлите молодцев в наши дома чтобы не ждали сегодня. Вы ведь не бросите меня одну, моя дорогая?
- Я вовсе не планировала остаться на ночь. Дома дочь совсем одна, - пролепетала Анна.
- Пустое. Подле Лизы всегда есть няня и служанки. Она в том возрасте, когда гадают на суженого и поверьте, юные девицы только обрадуются, оставшись одни. Ну дайте свободу Лизоньке хоть на одну ночь. Пусть погадает с девками.
- Я могу препроводить вас, - граф внимательно смотрел на Анну.
- Ах нет же! – вскричала графиня Урусова, - мне вовсе не хочется выходить на мороз, а без Анны придется. Милая графиня, останьтесь, прошу вас, умоляю, - засмеялась она и Анна сдалась.
Оставив их в гостиной, граф вышел к слугам. Анна встревоженно взглянула на беззаботную графиню. Рассказывая о том о сем, графиня Урусова тянула время и, дождавшись графа, попросилась в покои. Анна тотчас же последовала за ней, предложив остаться вместе.
- Хорошо, в покоях кровать довольно широкая, - графиня Урусова оглядела покои, - а давайте попросим, чтобы жарко натопили. Не то ночью замерзнем.
Она кликнула слугу и вскоре в камины положили еще дров. Оставив очищенные дрова для господ у камина, слуги тихо удалились. Графиня Урусова звездой упала на кровать и раскинула руки.
- Я здесь еще ни разу не ночевала, - заметила она, - помнится старый граф не любил, когда оставались на ночь. А сын на него не похож. А как он смотрит на вас, милушка, как смотрит!
- Обыкновенно, - смутилась Анна, -вам показалось.
- О, нет! Разве можно спутать такой взгляд! Да, давно я не видела такой милой сцены, где любовь слепа и не видит истины, вся суть которой в том, что граф Таманский влюблен в вас.
- Да быть не может. Тем более я старше него, - Анна похлопала ее по руке, - вы просто любите мечтать и воображать. Вот вам и привиделось. 
Конечно, дорогой читатель еще помнит Лизу, юность которой очаровала графа Таманского лишь до тех пор, пока он не встретил Анну. Встреча с ней была равносильна знамению, подарку судьбы, именно так ему казалось. Эта дама в один миг заставила позабыть обо всем на свете и не было уже для него другой женщины. Пока графини мило беседовали в покоях, граф Таманский мерял шагами кабинет. Он передумал множество ходов и ни один не казался решением. Робея перед нежной и хрупкой дамой, он даже не знал, как объясниться. Открывшись графине Урусовой, он надеялся на свою дальнюю родственницу, коей она приходилась. И вот уже долгожданный рассвет пугал решением Анны, решением бесповоротным и роковым. Граф знал, что одно ее слово и он вновь покинет родной дом, уедет в казармы, станет несчастным. Спустившись к завтраку, он не нашел Анны в гостиной. Графиня Урусова сообщила, что Анна покинула поместье, как только стало светать.
- Я ей намекнула насчет ваших чувств, - сказала она.
- Боже мой! Вы ее вспугнули. Надо было мне самому открыться, - вскричал граф, - а теперь она возненавидит меня.
- Женщине всегда льстит внимание благородного мужчины, - заметила графиня Урусова, - особенно когда он молод и хорош как вы. Не падайте духом, дайте ей свыкнуться с этой мыслью.
- Мне тяжела каждая минута без нее. Я и не знал, что такое бывает, - вздохнул граф.
Пообещав всяческое содействие, графиня Урусова отправилась к Анне. Она решила добиться от нее положительного ответа, мотивируя тем, что после войны нельзя отвергать крепкое плечо и влиятельное положение.
- Вы ведь не в монашки себя записали, - говорила она уже в гостиной Анны, - вы зрелая дама в самом соку. Так стоит ли хоронить себя и так убиваться? Вы выстрадали потерю. О, не плачьте, прошу вас!
- Когда не стало Ильи Степановича мне целого мира не хватило заполнить пустоту, - расплакалась Анна, - и я не представляю себя с другим. Не представляю.
Вдруг в гостиную вошла Лиза и осуждающе взглянула на мать. Анна взволновалась, но было поздно. Обвинив матушку в блуде, Лиза не желала прислушаться к графине Урусовой, которую пылкость девицы попросту обескуражила.
- Вы решили отбить его у меня! – кричала Лиза, - вы просто чудовище, а не мать! Он так смотрел на меня! А вы!
- Лиза, прекратите истерику, - холодно произнесла графиня Урусова, - пойдите к себе в покои и не выходите, пока не успокоитесь.
- Вы не смеете распоряжаться в имении батюшки, - выкрикнула Лиза, - как вы могли, матушка, как только могли позабыть папу?! Вы, верно, вовсе его не любили!
- Я вам сейчас надаю по щекам! – графине Урусовой порядком надоело выслушивать Лизу, - пойдите прочь. И не вам решать кто занимает мысли графа Таманского. Я как его родственница могу сказать, что о вас он вовсе не подумает. Вы для него ребенок, не более, а ваша матушка заслужила счастье.
Расплакавшись, Лиза выбежала из гостиной. Анна со слезами смотрела ей вслед, не понимая, когда дочь ожесточилась.
- Боже мой! Она влюблена в него, - поняла Анна, - и о чем вы тут говорите!
- Чушь какая, - фыркнула графиня Урусова, - у Лизы еще будут предпочтения моложе чем Таманский. Вы просто не выводите ее в свет. Хотя после войны какие могут быть балы?
- Оставьте меня, - Анна вытерла слезы, - мне надобно остаться одной и поговорить с дочерью. Она так похожа на отца, что я не могу разочаровать ее. Я просто не смогу.
Графиня Урусова вырастила четырех сыновей и вовсе не понимала, как можно нянькаться с повзрослевшей девицей. Однако она решила не настаивать, от всего сердца пожалев страдающую Анну.
- Пусть его чувства послужат вам утешением, хоть и слабым, но настоящим, - сказала она, - кто сказал, что мы не можем больше любить?   
 
 ***
В этот чарующий век казалось даже воздух пропитан неким очарованием природы, чье воздействие на чувства были сильны, так как чувственная дама всегда нуждалась в поддержке духа. Многие спросят, а в чем же заключается та поддержка? Самые упорные и независимые попросту не поверят в ее существование, и, возможно, будут правы. Природа по сути своей находила отклик в душах чувственных, творческих, тех, кто неимоверно тянулся к ней, к своим истокам, как это и свойственно человеку.
Недалеко от уездного города находилось имение графини Елизаветы Сергеевны Алексиной, чья жизнь текла неспешно и равномерно. Графиня Алексина благополучно прожила счастливые годы подле родителей так и не выйдя замуж. Впрочем, она и не надеялась на замужество, зная свою природную полноту. Такова судьба, утешала она тетушку, переехавшую к ней после похорон отца. Тетушка графини, Екатерина Ивановна Бецкая, была напротив весьма стройна и давно как овдовела. Две дамы были похожи по характеру, добры и неторопливы во всем. Жизнь за окнами усадьбы проходила степенно, медленно, со вкусом. По утрам они вставали поздно, обожали слушать сплетни служанок, которые рассказывали пикантные истории соседей, а то и знакомых из самой столицы. Дамы не задумывались откуда те знают обо всех, их это вообще не волновало. Куда важнее были сами истории, в которых жизнь била ключом, страсти пламенели, а дуэли не прекращались. Иной раз их пугал тот факт, что дуэлянт бывал у них в гостях и слыл хорошим соседом, но и только. Но больше сплетен и историй дамы обожали наряды. К слову сказать, графиня Алексина любила вспомнить себя в юности, когда ей еще не было и шестнадцати, а фигура была стройна. Она со вздохом отворяла сундуки и доставала наряды, раскладывала их на кровати и долго любовалась. Именно за этим ее застала графиня Бецкая. Войдя в покои племянницы, она с пониманием и некоторым умилением взглянула на наряды.
- Ах, какое же было чудесное время! – мечтательно произнесла графиня Алексина, - вы были молоды, я еще совсем юна и родители были со мной. Обожаю рассматривать эти наряды.
- Говорят наша соседка, графиня Морозова, купила себе в покои манекен, тот что сейчас модно выставлять в лавках на витринах. Она надевает на него наряды и любуется. Видит себя со стороны, так сказать.
- Так можно разодеть любую дворовую девку, - пожала плечами племянница, - пусть даже Аннушку.
- Ту которая вечно не выходит из кухни? Странно, что она так нелюдима, не ходит на игрища с девками, не сплетничает, не любопытна. Аки пчела трудится на кухне. Говорят, кухарку нашу порой подменяет. А что, хороша смена. Почему ты вспомнила именно ее?
- Она самая стройная. Уж не понимаю, как девки быстро наливаются и добреют, - рассмеялась графиня Алексина, - пожалуй оторву ее от кухни и прикажу надеть наряд. Уж больно хочется взглянуть со стороны.
За не предвещающей ничего особенного беспечной беседой дам конечно же было сокрыто многое. Судьба словно решила испытать природу человека, со всеми предрассудками и понятиями морали. Графиня Алексина любовалась нарядом, что был так к лицу растерявшейся бедной девушке, когда приказчик сообщил о визите графа Амелина Максима Михайловича. Молодой человек был тотчас же принят и несколько смущен прелестным созданием в обществе графинь. Его взгляд был поначалу красноречив так, что у графини Алексиной не хватило духу раскрыть правду. Она видела осуждающий взгляд тетушки, но продолжала молчать. Передав приглашение родителей, Максим Михайлович с присущим его воспитанию этикетом еще раз взглянул на девушку на этот раз холодно. Во взгляде сквозил вопрос, который словно звенел в тиши гостиной.
- Слуг не представляют, - не выдержала тетушка, - моя дражайшая племянница, только чтобы провести время, решила разрешить служанке дефилировать в наряде прошлых лет. Красивый наряд, не так ли?
- У вас во всем превосходный вкус, - надменно ответил граф и попрощался.
С его уходом в гостиную дам словно ворвался настоящий ураган страстей. Позже Екатерина Ивановна назвала бы этот день беспокойным и полным забот. Не успели дамы из окна взглядом проводить графа Амелина со двора, как Аннушка, побледнев, стала отпрашиваться снять наряд.
- Ну зачем? – расстроилась графиня Алексина, - зачем вы, тетушка, открылись ему вот так? Он как благородный юноша и сам бы понял сословие Аннушки. Не обижайся, милая, но на благородную ты не похожа.
- Не походит пока рот на замке, - возразила тетушка, - она ведь молчит. Неужто не заметили, как он смотрел?
- Он немного себе позволил, - сказала графиня Алексина, - а наша Аннушка ничем не хуже барышни. Доля такая родиться в нищете. Ладно, переоденься да ступай на кухню.
Они дождались ухода Анны и переглянулись. Тетушка заметила, что еще немного и девица бы разрыдалась. Конечно, не каждая видит восхищенный взгляд молодого графа, который подобно солнцу погубит если к нему приблизиться. Вот тут тетушка вспомнила сотни случаев, когда благородные девицы влюблялись в простолюдинов и заканчивали жизнь в свете, исчезая где-то на задворках. Также, она напомнила, что все соседи мечтают заполучить графа в зятья и прилагают силы.
- Однако он все еще холост, - заметила графиня Алексина, - всегда такой надменный. А тут Аннушке удалось одним своим видом пробить эту брешь высокомерия! И мои наряды пришлись кстати.   
- Он не только надменен. Его матушка жаловалась, что сын непослушен. Что тут скажешь, уже не мальчик. Мужчины никого не слушают.
- И в его взоре горела нешуточная страсть!
- Ага. Полыхала синим пламенем, - фыркнула графиня Бецкая, - любишь ты все преувеличивать, дорогая.
- Мне бы хотелось, чтобы он потерял голову от Аннушки и моих нарядов. Ах, тетушка, а какое божественное было декольте! Даже на мне так не сидел наряд.
- Он прежде заботится о своем статусе. Это заботит всех мужчин. И даже тех, кого ты в свое время отвергла, - не сдавалась графиня Бецкая.
- Отвергла, - фыркнула Алексина, - то были толстосумы во всех смыслах этого слова. Толстяки мне не по душе. Хотя я сама раздобрела, но все же нет.
Эта неспешная беседа плавно перешла в столовую и даже засыпая, графини делились со служанками впечатлениями страстного взгляда молодого человека. В имении было все так скучно, что этот случай позабавил графинь до поздней ночи. Они строили предположения, а служанки делились догадками, поведав как Аннушка заснула вся в слезах. В одном графини были уверенны, еще ни одна девица кроме Анны не смогла добиться восхищенного взгляда молодого графа и как жаль, что он так посмотрел на обычную служанку. Так говорила графиня Бецкая, жалея Анну, ее судьбу и даже подумывая о ее замужестве. Она считала, что надо бы подыскать ей хорошего парня в мужья. Служанки клялись, что Анна свободна и не с кем не встречается. Некоторые уверяли что она никому и не нравится.
- Что уж говорить, странная она, - вздыхала служанка Марфа, - все смотрит на звезды, мечтает о чем-то неведомом нам. Иной раз боюсь послать работать в поле. Вся хрупкая она, как стекло.
- А кто ее родители? – сквозь сон вопрошала графиня Бецкая.
- Ее вырастила знахарка. Она ведь ее внучка, - говорила Марфа, спите, матушка, уморила я вас разговорами бабьими.
Ночь плавно окутывала своим туманом поместье графини Алексиной, пряча за темными тучами отчаяние молодой Анны. Предаваясь мечтам в своей комнатке, она даже не подозревала о чувствах молодого графа, который темной ночью бродил возле владений графини Алексиной. Безнадежно надеясь встретить Анну поутру, он незаметно заснул под деревом. И даже утром он не увидел ее среди проходящих дворовых девиц. Тем временем в поместье графиня Бецкая только вставала с постели. Она сидела в халате перед камином, раздумывая какой выбрать наряд. Служанка предлагала наряды, но ей все не нравилось. Даже подумалось пригласить белошвейку и заказать наряды. Решив поделиться с племянницей, графиня Бецкая прошла в покои графини Алексиной. 
- Уже поднялась? – графиня Бецкая наблюдала как служанка делает прическу племяннице, - выше, моя дорогая, сейчас так модно. Да, и локоны подбери. Вот так.
- Распорядись насчет чая, Марфа, - графиня Алексина обратилась служанке, - мы позавтракаем в моей гостиной. Тетушка?
- Да, да, распорядись, - согласилась графиня Бецкая и тут же поделилась идеей о новых нарядах.
- Конечно, мы можем спросить Игната Михайловича, - подумав, сказала графиня Алексина, - сами знаете, ему как приказчику виднее сколько надо оставить на семена и хватит ли нам на наряды. Чтобы не в убыток поместью. Вы ведь одним нарядом не обойдетесь.
- Спроси, милая, спроси, - говорила графиня Бецкая, - вот только ты вечно советуешься с приказчиком. Ты без него и шагу ступить не можешь. Он тебя случаем не обворовывает?
- Нет, быть не может, - возразила графиня Алексина, - Игнат нам предан, можете не сомневаться. Да и живет он скромно.
- Повезло тебе с ним, - кивнула тетушка.
Они перешли в гостиную, где служанки накрыли на стол и вскоре внесли самовар. Вкусный аромат березовых щеп пробуждал аппетит и графини настроились на чаепитие. Но не успела Марфа разлить чай в венецианский сервиз, как в гостиную растолкав Игната буквально ворвалась графиня Амелина Ирина Степановна. Увидев матушку молодого графа, графини встали и тепло поприветствовали хоть и были в недоумении. И ведь было отчего.
Графиня Амелина Ирина Степановна была непомерно горда высоким происхождением, сыном и положением в обществе. И потому она едва дождалась рассвета, чтобы отправиться в путь. Еще вечером она узнала от служанок о конфузе сына в поместье Алексиной и его исчезновение служило дурным предзнаменованием. Она хорошо помнила, как сын также исчез, когда был увлечен некой персоной из театра. Тогда она не рассматривала балерину, зная нрав и гордыню сына. Но не в этот раз. С самого вечера ее сердце волновало нехорошее предчувствие и ей даже казалось, что вскоре незнакомка из усадьбы Алексиных разлучит ее с сыном. Это было настоящим испытанием для графини, которая уже с ненавистью смотрела на не подозревающих о ее думах соседок. Нетерпеливо поздоровавшись, она вперила тяжелый взгляд поверх головы графини Алексиной.
- Где она? – нетерпеливо спросила она, - где та девица, что была у вас, когда приходил Максим.
- Служанка? – удивилась графиня Бецкая, - да на что она вам?!
- Так она служанка, - выдохнула графиня, - а я то уже столько передумала. Максим изволил не ночевать дома, вот я и подумала, что он на свидании с незнакомкой. Слуги шепчутся.
- Какая прелесть, - восхитилась графиня Алексина, - моя невинная шалость повлекла немало волнений даже в вашей усадьбе!
- Это не смешно и вовсе не прелестно, - отрезала графиня Амелина, - я сотни раз справлялась прибыл ли сын. Я ночь не спала, волновалась, а вам смешно! Хотелось бы взглянуть на эту особу, если позволите.
- Конечно, можно, да? – графиня Бецкая обеспокоенно взглянула на племянницу, - распорядиться позвать Аннушку?
- И что за пустая блажь наряжать дворовую девку в гардероб барыни! – не успокаивалась графиня Амелина, - неужто вам в глуши совсем делать нечего? Позовите уже ее!
- Аннушка возится с пирогами, - надулась графиня Алексина, - обожаю покушать. Хоть это и полнит, но в меру кушать вовсе не вредно. Думаю, вы не сможете ее увидеть. Она и так вчера натерпелась унижений. А теперь и слуги шушукаются!
Графине Амелиной показалось, что она ослышалась. Еще ни одна дама уезда не смела отказать ей тем более в таком сущем пустяке как показ служанки. Графиня Бецкая смутилась и попыталась бессмысленной беседой перевести их в другое русло, но уже все было не так как прежде. Они едва ли выносили друг друга и холодно расстались.
- Ну зачем вы так с ней?! – воскликнула графиня Бецкая, глядя как карета Амелиных выезжает со двора, - теперь она настроит против нас соседей. Наговорит им, поднимет на смех вашу затею с живым манекеном.
- Полно, тетушка. Да кто она, чтобы так со мной? – высокопарно отвечала племянница, - пусть распоряжается у себя. А здесь я пока что хозяйка. Неужели граф не ночевал дома? А вдруг он влюбился в Аннушку?
- Какой вздор! Давай лучше пить чай. Марфа, подогрей самовар, милая. Какое долгое утро! – графиня Бецкая велела подать шаль и укуталась, - клонит ко сну. Что еще делать, как не спать после чая? Но эта дама, наша любезная соседка, настораживает. Все же напрасно ты так с ней.
Графиня Алексина стала в шутку пародировать соседей, кто как отреагирует на новость об этом инциденте. Она с гордостью предполагала, что в свете узнают, что именно в ее усадьбе есть та, по ком бьется сердце благородного графа. На что тетушка заметила, что этот факт весьма расстроит соседей.
- В твоих фантазиях бьется, - говорила графиня Бецкая, - полно, милая. Пора кончать с этим. Не то мы настроем против себя тех, у кого есть дочь.
- А я не решила еще, - отвечала графиня Алексина, - да и вообще, Аннушка так красива, что даже совестно прятать такую красоту. Вот подниму ее до статуса компаньонки! Что скажете? Нам пора бы завести себе молоденькую компаньонку и выходить в свет.
- Графин Амелина не позволит, - заметила тетушка, - глупости все это. Тебе не сделать ее благородной дамой, нищета в ее крови не даст.
- Посмотрим, - графиня распорядилась позвать Аннушку.

***
Графиня Бельская Екатерина Ивановна сидела в тиши гостиной читая фамильную книгу у камина. Она перечитывала ее чтобы хоть как-то успокоиться, и позабыть на время о своем поражении. Вошедшая служанка робко объявила о приезде княжны Суздальской Надежды Ивановны, которая приходилось подругой и прибыла поддержать, а то и поделиться новостями. Графиня Бельская хоть и была молода, но черпая мудрость прошлых веков из фамильной книги, решила не спешить. Она считала, что в любом деле спешка лишь помеха. Вот и сейчас, услышав о визите подруги, она неспешно кивнула, решив выслушать, но не идти на поводу гнева и обиды. Графиня Суздальская являлась прямой противоположностью подруги. Они были разными настолько, что оставалось лишь удивляться тому как они ладят вообще. Надежда Ивановна вихрем ворвалась в гостиную подруги так, словно это ее постигла неудача. Она в негодовании уставилась на служанку, взглядом выпроводив ее из гостиной. Поприветствовав подругу, графиня Бельская велела накрыть на стол и отпустила няню. Надежда Ивановна, девица девятнадцати лет от роду, высокомерно взглянула на подругу.
- Сидишь здесь как ни в чем не бывало? – с ноткой возмущения спросила она, - что ты читаешь?
- Родословную Бельских, - графиня отложила книгу и пригладила черные локоны, - как оказалось, мои предки венчали царя на царство в смутное время. Один из них был дядькой при царевиче. Какие то были времена!
- Ты утешаешься доблестным прошлым, моя милая. Думаешь, девица графини Алексиной не имеет таких предков. Но ведь именно по ней сходит с ума граф Амелин Максим Михайлович. А ведь он мог стать твоим нареченным.
- Он мне не обещан, - напомнила графиня, - стоит ли о нем говорить?
- Милая моя! Не обещан! Весь уезд вот уже который месяц шушукается, а то и громогласно заявляет о намерениях Амелиных заслать сватов именно к твоему батюшке. Да что и говорить, Иван Иванович сам хвастал у нас будущим зятем. Ты все прекрасно понимаешь. А сейчас его уводит какая-то нищая с паперти!
- Намедни я ее видела в церкви, - вспомнила графиня, - бледна и прекрасна, надо признать. Мужчинам есть отчего терять голову.
- А его матушка! Эта старая карга заявила, что род Бельских выдохся, раз сын отворачивается от тебя! Каков слог?! И ты так спокойна? Она ведь специально при мне сказала.
Графиня Бельская невольно перевела взгляд на книгу. Ей даже почудилось, будто книга ожила и портреты гневно смотрят с обложки.
- Так и сказала? – спросила она.
- Еще каким тоном! Сказала прилюдно в нашей гостиной. Мне пришлось выйти и это в собственном доме! Не рядиться же там с ней!
Надо признать, в тот самый очаровательный век благородные девицы чтили честь дома более всего на свете. Испанская кровь бабушки по материнской линии на какой-то миг сделала взгляд графини жгучим. Но она быстро взяла себя в руки и уже через мгновение небрежно пожала плечами. Заметив, что она вовсе не всесильна, графиня предложила позабыть это досадное недоразумение.
- О! Даже не думай называть это так! – княжна поправила золотистые локоны, - у нее даже локоны такие же золотистые! Как это раздражает! Графиня Алексина видимо решила не на шутку позабавиться, таская повсюду эту девицу.
- Они всего лишь по-своему живут, - развела руками графиня.
- Им, как и нам не дано жить по-своему, - напомнила княжна, - не нами придуманы правила, но нам их блюсти. И ты это знаешь.
- Можно бесконечно сетовать и изводить себя, - рассердилась графиня, - служанки накрыли на стол. Отобедаешь со мной?
- Пожалуй да, - княжна прошла вслед за графиней к столу, - одно радует. Графине Амелиной будет вовсе не аппетитно.
Графиня недоуменно уставилась на подругу, прекрасно зная ее мстительную натуру. Поинтересовавшись в чем дело, она узнала, что верный человек в поместье Амелиных подсыпал слабительное в любимое варенье графини. Графиня осуждающе покачала головой, но княжна лишь махнула рукой, надеясь, что Амелина отощает и укротит нрав.    
- Пару дней ей не повредит поститься, - заявила княжна, - а там она решит поехать по святым местам и укатит надолго. Как я ее ненавижу!
- А у меня есть верный тебе человек? – вдруг спросила графиня и княжне оставалось лишь улыбнуться.
- Любой слуга покупаем, - сказала княжна, - верных сейчас нет. Да, благородство поднялось на высший уровень, оставив безо всякого внимания простых смертных.
Графиня напомнила, что все равны перед Господом, остерегая княжну от излишней заносчивости, которую та вовсе не считала избытком. Облачая гордыню в благородный порыв, княжна и слушать не желала увещеваний подруги. Напрасно графиня приводила в пример псалмы, сокрушаясь от упрямства рода Суздальских. Княжна прекрасно помнила, что является потомком удельных князей, в свое время стоявших у истоков создания империи. Наконец, графиня признала, что сложившиеся обстоятельства не выбьют ее из колеи и вовсе не огорчат. Она собралась появиться в свете и надеялась на поддержку княжны.
Тем временем в усадьбе графини Алексиной кипели нешуточные страсти. Вот уже не первая соседка уезжала со двора в недоумении. Тетушка графини Алексиной каждый раз просила одуматься и не брать с собой Аннушку, но графиня была неумолима.
- Чего им всем надо? – казалось, она наслаждалась всеобщим вниманием и неким скандалом, - они что, скандала хотят?
- Боже упаси! – тетушка хваталась за ворот и охала, - скажешь тоже! А ведь ты унижаешь их всех, приводя в общество бедную девицу. Неужели тебя это не коробит?
- Пустое! Аннушка, между прочим тихо сидит в сторонке. Она даже за стол не садится.
- И не сядет.
- Отчего бы не усадить? Вот погодите, обвенчается с Амелиным и тогда они все позабудут ее происхождение.
- Помрут, а не забудут, - стояла на своем тетка.
- Помилуйте! Ведь даже супружница царя Петра была из простых, а ее венчали на царство.
- Нашла с кем сравнить! – возмутилась тетушка.
- Намедни читала я мемуары графа Нежельского. Так вот, там сказано, что и светлейший князь Меньшиков тоже из простого люда. А как в свое время правил империей!
- И что сейчас от него осталось? Никто не знает где его потомки, - отрезала тетушка, - не ломала бы ты судьбу девки. Пусть выйдет замуж, детишек нарожает.
- Выйдет за Амелина, - упрямилась графиня, - он даже на танец ее приглашал!
- Скорее Ноев ковчег соберут сызнова, - возмущалась тетка.
Этим спорам не было конца. Споры то утихали, то разгорались вновь, развлекая двух дам, которым и дела не было до чувств других.
Тем временем Бельская Екатерина Ивановна сидела напротив отца в кабинете, собираясь с родителями на званный ужин. Граф Иван Иванович Бельский подумал о своей кроткой супруге, которая и не собиралась оставить дома дочь и не представлял, как предстанет с ней в свете.
- Может, ты все же останешься дома? – еще раз спросил он, - сама посуди, там будут Амелины. Я, старый дурак, похвастал намедни что все слажено, а тут такой конфуз! Кабы графиня Амелина сама не заверяла со всей серьезностью!
- Пустое, батюшка, - Екатерина Ивановна слегка улыбнулась, - я вот ни капельки не расстроилась.
Граф Бельский со вздохом глянул на дочь и велел собираться. Конечно он понимал старание дочери достойно выйти из столь щекотливого положения и решил поддержать ее. Вскоре они выехали в имение графа Вишневского, где в дверях Екатерина первым встретила графа Амелина. Молодой человек учтиво поздоровался и быстро прошел мимо, мельком взглянув на зардевшуюся Екатерину. Графиня Бельская лишь сжала руку дочери, глядя как она не удержалась оглянуться вслед графу.
- Я поищу Надежду, - сказала Екатерина матушке и прошла в гостиную девиц. Здороваясь с барышнями, она конечно же читала в их глазах понимание и сожаление. Каждая понимала, что Екатерина Бельская оказалась в щекотливой ситуации. Здесь же была и Аннушка, которую привела да оставила с молодыми барышнями.
- А вот и она, - Надежда взглядом указала на Аннушку, - мы можем проучить графиню Алексину, чтобы впредь не повадно было возить ее с собой.
- Рядиться из-за мужчины?! – шепотом выдохнула Екатерина, - ни за что!
- Здесь речь о положении в обществе, моя дорогая, - строго сказала княжна, и уже громче добавила, - я не собираюсь терпеть общество слуг! Где это видано, чтобы с нами вровень сидела пастушка!
- Надо признать, прелестная пастушка, - отозвалась графиня Вишневская, - а мне все равно. Мне даже нравится ее общество. Аннушка не виновата, что так красива, и что ею увлекся всеобщий любимец.
- Легко говорить, когда на вас не смотрят, - вышла из себя княжна, - мой брат отменил помолвку с вами и с тех пор вы всегда говорите назло мне!
- Ни о какой помолвке и речи не было, - вспыхнула графиня Вишневская.
- И не будет, - княжна взяла под руку графиню Бельскую, - идемте, дорогая. Мы можем пройти на балкон.
Графиня Бельская едва держала себя в руках, чтобы сохранить лицо. Она была готова высказаться и раздумывала где бы приструнить неугомонную княжну, в карете или на балконе. Поглощенная этой идеей, она не сразу заметила стоящего на балконе графа Амелина Максима Михайловича. Княжна с возмущением решила уйти, держа Екатерину за руку, но граф вдруг взял ее за руку, чем смутил Екатерину.
- Останьтесь, нам есть что обсудить, - вдруг сказал он и графиня Бельская осталась.
Княжна оставила их, бросив красноречивый взгляд на подругу. Графине Бельской казалось, что теперь ее уж ничто не спасет. Она не знала отчего сразу согласилась выслушать его и даже не сразу поняла, о чем он говорит. Тем временем граф Амелин говорил о некоторых обязательствах, чести и мнении света. Чем больше она его слушала, тем больше разочаровывалась. Не было слов любви, нежности, хоть какой-то симпатии. Граф говорил о чести и лишь о ней. Он считал своим долгом объявить о помолвке, уверяя что не передумает и не отменит ее. Графине Бельской показалось, что родителям это бы понравилось, но чем больше он говорил, тем скорее ей хотелось уйти. Она надеялась, что их рассадят по разные стороны стола, что он затеряется среди гостей, и вовсе не думала, что он искал встречи с ней. Решив прервать его, она выразила беспокойство, опасаясь, что кто-нибудь еще выйдет на балкон.
- С чего вы взяли, что я соглашусь венчаться с вами? – миролюбиво спросила она, - поверьте, я вовсе о таком не помышляла и мне жаль, если кто-то по неведению ввел вас в заблуждение.
- Этим кто-то являюсь я сам, Простите, я вас пытаю, а ведь это неправильно. Утром я приеду к вам и поговорю с графом Бельским.
- С папой? – Екатерине показалось, что она ослышалась, - но в свете нынешних обстоятельств стоит ли? Да и никто ведь вас не вынуждает.
- Я сам того желаю и не отступлюсь.
Графиня Бельская решила в этот раз презреть всяческие порядки и напомнила о его страсти к Аннушке. Ей вовсе не понравился тот холодный тон и суровый взгляд графа Амелина. Холодно простившись, он так и не ответил на ее вопрос.
Екатерина Бельская вполне понимала, что было ошибкой прибыть на званный ужин. Она пыталась спрятаться даже от подруги, встретившись с ней лишь за столом. Выдохнув в карете, Екатерина решила позабыть его слова.
Каково же было ее удивление, когда утром матушка ворвалась в покои и сообщила о прибытии графа Амелина.
- По каким же делам? – как можно спокойнее спросила Екатерина.
- Боже мой! У них нет никаких дел. Разве что из-за тебя, - матушка пристально взглянула на нее, - говорят, вчера вас видели на балконе.
- Это все напраслина, нелепица и только, - развела руками Екатерина.
- Тем не менее он здесь и просит твоей руки. Боже мой! Не таким я представляла твоего суженого, - в голосе матери была тревога, - он вовсе не походит на твоего отца. Слишком беспокоен. А эти слухи про ту девицу? Быть может, граф решил попросту спасти репутацию выгодным браком?
Екатерина напомнила о ценностях высшего общества, главнейшим из которых являлся выгодный брак. На что матушка возразила, поставив в пример любящего мужа. Им недолго оставалось волноваться в неведении. Вскоре к ним присоединился граф Бельский и его улыбка лишь вызвала слезы матушки.
- Он просил руки Екатерины? – спросила она.
- Именно! – торжествуя отвечал он, - все же не напрасно я тогда похвастал. Граф Амелин сделает нашу дочь счастливой.
- Граф Амелин влюблен в простолюдинку, - напомнила графиня, - об этом говорят все. Он нас на смех подымет!
- Тьфу ты! Скажете тоже, матушка! – граф возмущенно посмотрел на супругу, - что вы, дамы, в этом понимаете? Все эти сердечные волнения выдуманы вами сами не знаете к чему! Мыслить надобно практично и с толком. Мы условились о дате помолвки. И слышать ничего более не желаю.
Граф направился к дверям, а Екатерина все ждала, когда он спросит ее мнения. Он повернулся в дверях и взглянул на дочь.
- Ты просто обязана выйти за него, - сказал он, - на кону наша честь. А там уж как карты лягут.
Екатерина услышала рыдания матери и слегка кивнула. Ей казалось, что короткий путь детства окончен и впереди ее ждет чужой дом, чужая фамилия и даже чужая воля. От этих мыслей действительно становилось не по себе и потому сразу после обеда она поспешила отпроситься на прогулку.
Ветер развевал локоны Екатерины, которая отдалялась от дома вдоль леса, направляясь к соседним владениям. Она знала, что эти владения принадлежат старому графу Вяземскому, который уже давно не покидал имения. Взяв с собой арбалет, графиня Бельская решила поохотиться и позабыть утреннее происшествие. А как иначе назвать то, что не укладывалось в голове? Сейчас она не хотела видеть матушку или подругу, не желала слушать служанок либо няню, которые уже обсуждали ее будущее. Пусть утихнут страсти, думала она, направляя коня в лесную чащу. Вдруг ее окликнули, и графиня едва не упала с лошади, резко ухватившись за узду. Поднявшийся на дыбы конь еле утихомирился, лишив ее сил. Она сошла с коня и вгляделась в приближающегося всадника. То был молодой кавалергард, спешившись к ней по узкой тропе. Екатерина заметила умный взгляд и спокойную улыбку. Стройный и высокий, в кителе он был так хорош, что она невольно залюбовалась. Тем временем кавалергард представился внуком графа Вяземского, Никитой Васильевичем Вяземским. Он прибыл из полка к деду после ранения. Екатерина не стала скрывать имени, направившись с ним к имению Вяземских.
Как это бывает даже в самом утонченном обществе, которое обычно жестоко диктует правила своим любимцам, некоторым везет на исключения. Графиня Бельская чувствовала волшебство дня, которое несло с собой нечто необыкновенное. Был ли то умиротворенный взгляд графа Вяземского либо его неспешная беседа, прерывать которую ей ох как не хотелось. Екатерина с некоторым сожалением увидела имение Вяземских, не решаясь заехать во двор. Граф уверял, что не знаком с местным лесом и ее помощь пришлась кстати, приглашая ее поздороваться с дедом. Почему бы нет, подумала она, уже входя в дом.   
И как порой бывает, всякую девицу ожидает нежданная встреча в совершенно незнакомой гостиной. Они со смехом вошли в гостиную графа, который сидел в обществе графа Амелина. Приехавший переговорить насчет мельницы граф Амелин с первого взгляда понял какие чувства вспыхнули между молодыми людьми. Графиня Бельская с некоторым смущением взглянула на Амелина и инстинктивно спряталась за своего нового знакомого.
- Вы привезли мою невесту, граф, - сказал граф Амелин, - я сам провожу ее домой.
- Вы женитесь? Вот так новость! – всполошился старый граф.
- Я не давала своего согласия, - осмелилась Екатерина, - как и мой отец.
- Как раз ваш отец и дал согласие. Что же до вас, так вы ведете себя словно дитя, - посуровел граф Амелин, - нас здесь не поймут.
- Я не давала согласия, - глядя на Никиту Васильевича повторила Екатерина.
- Пожалуй, я сам провожу нашу гостью, - сказал Никита Васильевич.
- Вы не имеете права, - заметил граф Амелин, - мы ведь не станем доводить спор до дуэли? Стыдно рядиться при вашем дедушке.
- О чем они говорят? - не понял старый граф, глянув на слугу.
- О дуэли из-за барышни, - отвечал слуга.
- О дуэли? – удивился граф, - Никита, мальчик мой, вы будете стреляться из-за дамы? Дожил! Вы, может быть, и жениться задумали?
- Такого скоропалительного брака свет еще не видывал и не увидит, - сказал граф Амелин, - не смешите нас.
- А мы не будем спешить, - осмелела Екатерина, - мы познакомимся поближе. Более не называйте меня своей невестой. Я запрещаю вам!
- В таком случае, я напишу вашему отцу записку. Вы тем самым унижаете прежде всего его, - вспылил граф Амелин.
- Пишите, - кивнула она, - а вы проводите меня?
- Конечно, - Никита Васильевич попрощался с дедушкой и выехал назад.
Впервые Екатерина ехала в обществе малознакомого графа, который располагал к себе так, словно они давно знали друг друга. Он говорил о планах в имении, о будущем возле деда, рассказывал о службе. Из его рассказа она узнала, что он был ранен абреком в горах и два дня добирался до гарнизона. Вернувшись в имение деда, решил пустить корни, обосноваться в родовом гнезде.
- Неловко получилось с вашим женихом, - улыбался он, - граф Амелин от своего не отступится. А как гневно он на нас смотрел!
Они рассмеялись, и Екатерина заметила, что граф Амелин горд настолько, что не унизится повторной просьбой. Когда же он спросил о ее чувствах к графу, она лишь печально улыбнулась, рассказав, как ее оповестил отец.
- Но что вы скажете отцу? – вопрошал он, - как оправдаетесь? Ведь они сговорились.
- А разве вы отступитесь от меня? – она спросила в шутку, но с волнением ждала ответа.
- Я вышлю приглашение вашему батюшке от имени деда, и когда нас представят замолвлю словечко, если вы дозволите.
- Попытайтесь, граф, - рассмеялась она, - ибо вы первый, с кем я флиртую в лесу наедине. А сейчас прощайте, там за поворотом наше имение.
Екатерина пришпорила коня, не оглядываясь, чувствуя, как полыхают щеки. Более находится в его обществе было невозможно. Конечно, ей было стыдно, но отчасти она чувствовала и благодарность прежде всего самой себе. Ей удалось постоять за себя, хоть и сомнительно, и дать отпор графу Амелину, немало удивленному ее выходке. Так его, думала она, чувствуя приближение влюбленности при мысли о молодом Вяземском. 
Уже в имении она встретила княжну Суздальскую, которую сразу увела в покои. Плотно закрыв двери, Екатерина сбивчиво рассказала ей обо всем. Княжна охала, блеск в ее глазах был то гордым, то озорным. Она поддержала подругу и им оставалось лишь гадать о таинственном незнакомце.
- А вдруг он мот и прохиндей каких мало? – вопрошала княжна.
- Нет!
- Почему нет?
- У него такой взгляд! – графиня Бельская закатывала глаза, - он такой благородный, словно принц из заморских стран.
- О! – княжна смешила ее озорным взглядом, - уже не терпится увидеть это чудо в нашем то уезде! А вдруг он отчаянный дуэлянт?
- Который пристрелит Амелина стоит тому еще хоть раз подойти ко мне, - рассмеялась Екатерина.
Девицы шушукались даже при служанках, быстрее выпроваживая их из покоев, сами разливали чай. Екатерина застыла с чайником в руках, когда в покои без стука ворвался отец. Он держал в руках пригласительное графа Вяземского и письмо графа Амелина.   
- Как ты думаешь, чей сургуч мне вскрыть первым? – спросил он, - старый граф Вяземский наконец-то решил пригласить меня на ужин с матушкой без тебя. Говорят, к нему вернулся внук.
- Вскройте письмо графа Вяземского, он все же ближе к нам живет, - ответила Екатерина.
- Ах, кабы не этот Амелин! Я уже жалею, что дал ему слово, - сокрушался граф Бельский, - владения Вяземских примыкают к нашим и в будущем вы могли бы владеть ими полновластно с супругом, ведь у меня больше нет детей. Только представьте какое обширное хозяйство досталось бы внукам!
- Мы ведь можем и отказаться от помолвки, - в дверях возникла матушка Екатерины, - тем более граф известен скандальной связью с особой не из нашего круга.
- Я подумаю, - сдался граф, - но ничего не обещаю. Мне бы присмотреться к внуку Вяземского.

 ***
Очаровательная эпоха была полна трагедий. Тех самых, когда судьба, а то и злой рок испытывал человека в самых невероятных жизненных перипетиях. Беспечный отказ графа Ивана Ивановича Бельского повлек за собой череду неприятных роду Амелиных казусов, приведших последних к полному сокрушению духа. И что же остается дуэлянту, как не вызов для удовлетворения собственных амбиций. Граф Амелин Максим Михайлович вовсе не думал о Екатерине Бельской и позабыл об Аннушке, по которой действительно билось его сердце. Темным вечером он думал лишь о мести, вспоминая беспечного кавалергарда, он чистил мушкет, в уверенности в скорой победе. Вот тогда затихнут сплетни, что окутывали паутиной весь уезд, делая его фамилию на слуху в числе отвергнутых женихов. Граф Бельский и не подозревал о последствиях, ему вовсе не было дела до переживаний молодых людей. Но иное думал граф Вяземский, с тревогой слушая слугу, он с ужасом представлял несчастный исход дуэли и скорую погибель единственного внука. Приказав подготовить карету, старый граф спешно выехал в поместье Амелиных, и лишь убедился в своих подозрениях. Он прочел во взгляде молодого графа смертельный приговор и опустился перед ним на колени.
- Встаньте, - граф Амелин отошел дальше и презрительно взглянул на старика, - вам не подобает стоять подобно смерду на коленях.
- Пощадите его! – расплакался старый граф, - возьмите мою жизнь!
- Он будет жить, - граф поднял старика с колен и подвел к двери, - но более я вам не обещаю.
- Вы не убьете его?
- Клянусь честью, он будет жить, - граф вывел старика из покоев и закрылся.
Смутная тревога не покидала графа Вяземского, не спускавшего глаз с горизонта. Проведя бессонную ночь, он так и не дождался внука к утру. Беспомощно поглядывая на слугу, он видел лишь недоуменный взгляд, поникшие плечи и сам сник. Целый день не было вестей от молодого графа Вяземского и слуги стали поговаривать будто нет его уже в живых. Дождь что лил с самого утра перешел в ливень, а после посыпался град. Казалось сама природа восстала против погибели невинной души. Лишь ближе к ночи третьего дня в имение приехала телега, на которой лежал молодой граф. Он был жив, но покалечен так, словно побывал на поле боя. Слуги на носилках внесли его в дом и уложили в покоях. Прибывший доктор был из городского госпиталя. По его словам, молодого графа привезли в госпиталь и оставили на пороге смерти.
- Мы едва выходили его, а как только очнулся, он стал настаивать на поездке домой. Хотел увидеть вас в последний раз, - он похлопал старого графа по плечу, - но он будет жить, уверяю вас. Органы не задеты. Ему выбили глаз и тут мы бессильны и так раздробили руку, что пришлось наложить швы. Останутся шрамы. Но кто, позвольте спросить, способен на такое зверство?
- Он обещал сохранить жизнь, но покалечил моего мальчика, - старый граф вдруг потерял сознание.
Он отошел в мир иной внезапно, словно ждал, когда вернется внук. Молодой граф понимал какое горе убило дедушку, в бессильной ярости лежа в кровати, он с трудом поднялся и едва отстоял церемонию похорон. Граф Бельский был расстроен и сердит. Назвав выходку графа Амелина жестокой, он все же принял его сразу после похорон соседа. Они прошли в гостиную, куда вскоре граф пригласил дочь. 
- Я надеюсь недавние события сбили спесь с вашей дочери, - говорил граф Амелин, - и она не станет жалеть того калеку, в которого превратился несчастный кавалергард. Он посмел встать на моем пути и вот каков его удел. 
- Она всегда была благоразумна, - сдержанно отвечал Иван Иванович.
Он рассказал дочери о предложении графа Амелина и, увидев ее гневный взгляд, лишь сокрушенно вздохнул. Екатерина Бельская не желала и слышать о браке, высказав все, что думает о нем.
- Вам не мешало бы усмирить гордыню и подумать о будущем, - напыщенно перебил ее граф Амелин, - или вы решили связать свою судьбу с калекой?
- Вы просто неудачник, - она покачала головой, - и быть в этой комнате с вами меньшее из зол! Я поеду к нему, я буду умолять его простить меня, и я останусь с ним.
- С калекой, - уточнил граф Амелин, - он всю жизнь будет вас ненавидеть. Ведь это по вашей милости он стал таким.
- Нет! – она понимала, что он прав.
- Вы хотите добить его? – граф Бельский строго взглянул на дочь, - смотрите вперед, Катерина! Довольно в свете шептались о вас двоих. Я благословлю ваш союз. Не оглядывайтесь назад, дети мои.
Екатерина хотела возразить, но граф Бельский поднял руку, призывая к порядку. Выразив свою волю, он демонстративно вышел, оставив дочь с графом Амелиным.

***
 Княжна Суздальская с самого утра не находила места. Увидев в церкви бледную подругу под руку с ненавистным графом Амелиным, она, не раздумывая, выехала к графу Вяземскому. Судьба вела ее неведомой тропинкой, отдаляя от единственной душевной подруги, чей горький удел хотелось скорее забыть, к неведомому будущему, что скрывалось в имении Вяземских. Княжне суждено было сообщить о венчании графини Бельской и увидеть поистине благородные муки молодого человека. Граф Вяземский Никита Васильевич впервые за месяц выйдя из покоев, сидел у камина в гостиной. Приезд высокой гостьи обязывал, и он невольно залюбовался золотистыми локонами и живым взглядом княжны. Новость подкосила его, но он все же не удивился. Граф предположил, что Екатерину заставили пойти под венец и увидел опасный огонек в глазах княжны Суздальской. Ей хотелось сказать, что ради высоких чувств, к примеру, таких как месть, она бы пошла на многое. Благородный граф был бледен и печален.
- Как же жестоко! - Вскричала княжна, - и доколе так будет?! Наш удел безропотно принимать такие удары. Мне кажется, Екатерина настолько сломлена, что не проживет и года! Он попросту убьет ее, отнимет последнее. И как нам теперь быть? Как быть? – она бессильно сжимала платок, глядя перед собой.
- Моему деду не довелось увидеть меня на ногах, - вдруг сказал он, - горе убило его. Лишь я повинен в его смерти. Если бы не дуэль!
- Вы нисколько не повинны. Во всем виновен Амелин и когда-нибудь высший суд накажет его. А пока он получил несчастную жертву, до которой нет дела жадному до денег графу Бельскому. Он продал дочь и только.
Они походили на двух отчаявшихся путников, потерявших всякую надежду на будущее. Каждый с некоторым опасением смотрел во мрак будущего, понимая, что не всесилен над судьбой, одночасье отнимающей радость жизни, делая человека отверженным. Граф предложил остаться на ночь, распорядившись устроить слуг и няню княжны, которая лишь кивнула, размышляя о чем-то своем. Некоторое время они сидели в тиши гостиной, каждый глядя в свою сторону. Тишина обволакивала сознание, делая их более несчастными, очерчивая немые сцены злополучного венчания несчастной Екатерины Бельской. Княжна смахивала слезы, не понимая, зачем осталась в имении Вяземских. Граф распорядился накрыть на стол и вот уже общая трагедия сблизила их невидимыми нитями. Через некоторое время княжна устроилась с няней в покоях, рассуждая о судьбе несчастного графа.
- А вдруг он любит ее? – оглядываясь на дверь, шепотом спрашивала старая няня.
- Ах, няня, мне так жаль Вяземского! Какой он благородный и такой необыкновенный! Я таких и не видывала!
- Обычный, и рука у него слаба. Молод, а уже покалечен, - всплакнула няня, - и повязка на глазу, как у лихого разбойника из сказок. Как его испытала жизнь! Какое горе!
- Прекрати немедля, - княжна бросила в няню подушку, - не причитай, накликаешь беду!
- Ну хоть жив остался, - перекрестилась няня, - и чего мы остались на ночь? Могли бы уехать.
- Я не знаю. А может и меня ждет несчастный брак?
- Бог с тобой, матушка, - перекрестилась няня, - ведь когда вы родились, батюшка ваш обещал вашей матушке, что отдаст вас лишь за заморского принца!
- Не нужен мне принц. А может, мне самой выбрать суженого? Поехать к нему без сопровождения.
- Боже мой! О чем говорит деточка? Без сопровождения?! – возмутилась няня, - да разве же можно к мужчине?! Да и к кому?
- Не знаю. 
Княжна Суздальская завернулась в одеяло, подумав, что не всегда стоит считаться с мнением света. Горькая участь подруги была ярким примером, и она напомнила об этом няне.
Княжна Суздальская стала частым гостем в имении графа Вяземского, тем самым привлекая внимание всего уезда. Их видели то в лавке, то на прогулке, казалось, все уже привыкли к их дружбе. Граф Вяземский поначалу не доверявшись ей, с каждым днем стал привязываться к княжне, ожидая ее визита, не смея ехать к ней сам.
 В один из дней его пригласил на обед батюшка княжны. Дам не было в имении, как оказалось, они выехали в город. Князь встретил его в холле, проводив в гостиную, велел накрыть на стол. Граф Вяземский не понимал, зачем его пригласили без хозяйки. Он терпеливо отвечал на вопросы, соглашался, внимал, оттягивал время, понимая, что князь Суздальский все не решается заговорить о главном.
- А что у нас в уездном-то городке жандармы намедни забили какого-то бродягу, да говорят не приезжего, - князь с некоторым сомнением взглянул на графа, - уж как люто, с особой жестокостью.
- Как это не похоже на жандармов, - усомнился граф, - а что голова?
- Так он как главный фигурант замял дело-то. Замял, а все же слух пошел. А моя хозяйка с дочкой выехали в город. Да. Отправил я с ними молодцов покрепче.
- В город? – граф спросил из вежливости и вовсе не думал продолжать беседу в таком русле.
- Да. В город, - князь прочистил горло, - у нас, у Суздальских так повелось. Вот и супружница моя намедни завела разговор, а вы ведь знаете, дамам лишь дай повод. Да-с, повелось у нас так.
Граф в недоумении поднял бровь, и князь осерчал. Ему казалось, что граф намеренно не вдается в подробности.
- Однако, милостивый государь, какой же вы не любопытный, - не сдержался князь, - похвально, весьма. Я вам вот что скажу, когда я заслал сватов к моей супруге, так вот тогда она велела накрыть для них стол красной скатертью. Представляете, не белой, а красной. Чудеса, да?
- Чудеса, - кивнул граф.
- Да, чудеса. Восхитительное было время. Так вот. Сваты Суздальских откушали за красной скатертью и все пошло как по маслу. Вы понимаете? Я это к тому, что супруга моя решила, что Наденьке пора замуж и вот поехала выбирать для сватов красную скатерть.
- Ваша дочь собирается замуж? – грустно спросил граф.
- Любая барышня ее возраста собирается, - рассердился князь, - экий вы, граф, непонятливый. Да только не всякому удается увидеть ее.
Граф Вяземский перевел беседу, вспомнив о мельницах, заговорил об урожае. Князь лишь соглашался, ссылаясь в таких вопросах на приказчика, он и не думал о делах. Казалось, князь был заинтересован в ином и граф был лишь рад откланяться.
Выехав в сторону имения, он увидел возвращающуюся карету Суздальских и велел пропустить, глядя как карета проехала без остановки. Ему удалось разглядеть княжну и ее матушку, но не более.
Лишь через два дня граф вспомнил о приглашении князя и отправился в гости. Прибыв в имении Суздальских, граф был проведен слугой в гостиную, где не было хозяев. Оставшись наедине он увидел перед собой стол с красной скатертью и обеспокоенно оглянулся. Вскоре в гостиную вошла княгиня и сдержанно поздоровалась.
- Вы, как я понимаю, ожидаете гостей, - уточнил граф Вяземский, - я, видимо, прибыл некстати.
- Мы ждали лишь вас, - ответила она, - но, если вы считаете свой приезд неуместным, я не держу вас.
- Дело в том, что я без сватов, - подумав, сказал граф и провел рукой по скатерти.
- Второй раз в жизни я вижу красную скатерть, - кивнула она, - впервые я видела ее в доме родителей, куда прибыл князь Суздальский просить моей руки. Тогда он был без сватов, совсем как вы.
- А где он сейчас?
- В кабинете. Через дверь от нас.
Граф прошел в кабинет, не зная с каким замиранием у колонны за ним наблюдает молоденькая служанка княжны. Едва он вошел, как она спустилась вниз подслушивать и вот уже через минуту опрометью бросилась в покои хозяйки.
- Ну? – княжна нетерпеливо глянула на служанку, - о чем они говорят?
- Княгиня велела звать модистку да начать шить подвенечное платье, - выпалила служанка, - батюшка ваш дал свое согласие на брак.
Княжна посмотрела на няню, которая с самого детства рассказывала ей о всяких чудесах красной скатерти. Няня лишь кивнула, глядя как страшится и в то же время гордится выбором княжна.   

***
Быстротечное время расставило все по местам, отведя каждому определенный период. Прошло четыре года с венчания графа Амелина, а в его доме все еще не было слышно детского смеха. Отведенные для наследника покои оставались пустыми, как и молодая графиня Амелина. Екатерина считала это каким-то проклятием. Граф Амелин послушавшись матушки повез молодую жену по святым местам, но ничего не помогало. Шли месяцы, а наследника все не было. Тем временем в усадьбе графа Вяземского, чье здоровье медленно, но поправилось, княжна Суздальская родила здорового ребенка, наследника графа. Обвенчавшись с графом Вяземским, она была довольна рождением сына. Поздравить приехали все соседи, среди которых была и графиня Амелина, матушка графа. Она сетовала, что невестка все еще пуста, завидуя виду здорового малыша в колыбели. Надежда Вяземская стояла подле супруга, и одного взгляда было достаточно чтобы понять, что она любит и любима.
- Видать совсем выдохся род Амелиных, раз все еще нет наследника, - пропела графиня Вяземская, с некоторой жалостью, а то и насмешкой глядя на матушку графа Амелина.
- Быть может это выдохся род Бельских? – вспыхнула графиня, - говорила я сыну, что этот брак не приведет к хорошему. И вот она расплата!
- Ваша невестка не родит, - Надежда подошла ближе, - потому что она не любит вашего сына. Разве может родиться наследник у такого жестокого тирана?
- Да как вы смеете! – возмутилась старая графиня.
- Вам бы следовало чаще менять слуг, - не выдержала графиня Вяземская, - или вы решили, что я допущу того, чтобы у вас появился наследник раньше, чем у Вяземских?
- Вы! – страшная догадка озарила графиню Амелину, - это все из-за вас! Вы приложили руку и приставили к Екатерине человека!
- Это самое малое, что я могла бы сделать. Но это не я. Екатерина и сама могла прибегнуть к опытным тетушкам. Тем самым, которые подскажут что и когда пить, чтобы не зачать.
Графиня Вяземская решила быть более откровенной, не понимая зачем Екатерина медлит с ребенком. Она встретилась с подругой в дальней гостиной, когда та прибыла в обществе родителей. Две когда-то душевные подруги враждебно взглянули друг на друга. Надежда закрыла двери и прошла к камину.
- У сына две кормилицы, он ест в три горла, - улыбнулась она, - говорят, род Вяземских происходит от Рюрика. У него королевский аппетит.
- Вяземский, - Екатерина подошла ближе и впервые взглянула на подругу, - ты знала о моих чувствах, но это не удержало тебя.
- Я пошла под венец после тебя, - напомнила Надежда.
- И знала, что я люблю его.
- У вас ничего не было. Ни единого шанса с учетом жадности твоего отца и неутолимой ярости графа Амелина.
- Но именно ты нанесла мне удар в спину.
- А чего ты ждала? Что Вяземский станет ждать тебя всю жизнь? Что вы станете любовниками? У тебя не было шансов. А у меня был, и я воспользовалась.
Графиня Вяземская предалась воспоминаниям, тем самым, которые лишь ранили Екатерину.
- Он не любил тебя и никогда не полюбит, - говорила Надежда, - потому что он любит меня. И я рожу снова и снова. У нас будет много сыновей. А что будешь делать ты? Так и будешь брать снадобье у знахарки?
- Это мое дело. Не стоило мне приезжать, - Екатерина холодно попрощалась и уехала.
Графиня Вяземская вышла из гостиной и прошла к гостям. Она с некоторым беспокойством взглянула на супруга, взгляд которого был обращен на прелестную гостью. Чарующая эпоха скрывала от всех туманное будущее, то самое, которое совсем скоро каждого заставит оглянуться назад и напомнит о потерянной любви. И пока Надежда Вяземская склонялась над колыбелью сына, к имению приближалась карета с ее настоящими чаяниями и настоящей любовью.